Настырный.

Начинается. — Мистер Чехов, Вы не в составе выездной миссии, пожалуйста, успокойтесь, — Кирк отложил свой падд в сторону и повернулся к самому настырному мальчишке во всем Звездном Флоте. — Капитан Кирк, почему? — Павел повернулся и поднял взгляд выше. Ему хотелось вскочить с кресла, топать ногами и бить руками по консоли, пока там что-нибудь не сломается. Остальные не обращали никакого внимания, будто это было вчера, и позавчера, и днями ранее. Обычный день на корабле. — Чехов, Вы остаетесь здесь с остальными, возвращайтесь к работе и не задавайте мне этот вопрос вновь. Насколько мне известно, Ваша смена еще не окончена. Опять. Джим сделал это опять. Чехов поворачивается назад и тяжело вздыхает. Почему он каждый раз должен оставаться? Все опасения явно преувеличены. А может быть Джим просто сука. Будто он не знает. Кирк даже не объясняет причин таких решений. Он серьезен и решителен, как и подобает быть капитану звездолета. Джеймс оглядывает мостик: все заняты типичными делами. Коммандер Спок изучает параметры планеты, на которую держит курс «Энтерпрайз», мистер Сулу готовится к посадке корабля. Тем не менее, Ухура сидит в кресле без дела, скрестив ноги. Всем своим видом она показывает Кирку, что он идиот. Конечно же он знает. — Капитан Кирк! Это нечестно! — Чехов вновь завыл, прервав минуту тишины. Сулу лишь пожал плечами. Ежедневные разборки. — Мистер Чехов, ну что Вы так сразу? Может Вам нужен перерыв? Сходите, успокойте нервы. Павел повернул голову назад. Сидит и улыбается. Со своими идеальными волосами, лицом, телом. В этом чертовом кресле с расставленными ногами. Полностью расслаблен, в то время как Чехова трясет от досады и злости. — Н-нет, сэр. — Но на Альтамиде с Вами был только я! В непредвиденной ситуации! И все было хорошо, так почему меня уже в третий раз нет в составе группы? — Славные были времена, мистер Чехов, не правда ли? Паша покраснел. Только не при остальных, нет. Но кажется, уже весь экипаж знает мельчайшие подробности их шумного романа. Слухи здесь разлетаются словно на варп-скорости. Он может съязвить ему лично, в любой части корабля, вне его смены. Но сейчас мостик в полном составе и он… стесняется? Волнуется? И просто считает, что не может по положению на службе. — Ну что Вы, не краснейте. Весь задний план при Вас исчезает, а я не могу этого допустить на столь важных выездах. Пятилетняя миссия это вам не забава. Вы знаете, какой сегодня важный день? Ох, а мне уже хочется прижать Вас к консоли и выбить всю дурь, — Кирк лениво откинул голову назад. — Ну так что, Вы все еще настаиваете, что хотите присоединиться к нам сегодня? Ну что, Спок, мы готовы? Затаилось молчание. — Да, капитан. — Отлично. Мистер Чехов, если Вам есть что сказать, не молчите. Мы всегда можем выйти. Почти всегда, — он подошел к креслу Паши и чуть наклонился к нему. В то же время взгляд его был направлен строго прямо, рассматривая неизведанную планету. — Прижмите к стенке, накричите, мы же оба не любим нежностей. Ух ты. Все удивленно посмотрели в их сторону. Чехов покраснел еще сильнее. Да сколько можно! — Я хочу быть в составе миссии, сэр, — как можно тверже произнес он. — Но Вас там нет, мистер Чехов. Как жаль. Спок, пора менять форму. Соберите остальных. — Да, капитан, — коммандер направился в сторону лифта. — Капитан, знаете, мы могли бы обсудить это в Вашей каюте, — Павел поднялся на ноги, желая звучать как можно убедительнее. Ну это уж слишком. Кто-то прокашлялся. Стоп. Это был Чехов? Двери турболифта открылись, и Боунс поднялся на мостик. — Павел Андреевич, Вы пытаетесь залезть ко мне в штаны? Глаза МакКоя расширились до размера блюдец. Чехов засмущался и снова покраснел, падая в кресло. Ухура показательно закатила глаза.