The Day That I Survived

Очередной взрывной концерт. Крики толпы. Свет прожекторов. Капля пота, стекающая по виску. Финальный рев гитары. Уставшая, если не сказать измотанная группа, вваливается в гримерку и падает на диван. Пару минут они просто молчат, приходя в себя. — Сегодня мы потрясно отыграли, черт возьми, — говорит Шаво. — Дарон, ты был на высоте. Гитарист измученно улыбнулся, потому что сил у него не было вообще. На этом концерте он выложился по полной. Серж был в абсолютном восторге, он даже обнял Дарона на сцене, от чего фанаты просто сошли с ума и поддержали их очередной волной одобрительных криков. Дарон вздохнул. Ему было очень жарко. К тому же надо было смыть проклятую косметику с лица и попить воды. Он, пошатываясь, встал и, не дойдя до двери, сполз по стенке вниз. — Он сознание потерял! — кинулся к нему Серж. — Помогите поднять его. Дарон очнулся через пятнадцать минут и непонимающе посмотрел в потолок. Противная лампа дневного света била по глазам не хуже яркого летнего солнца. Он прикрыл глаза рукой и приподнялся. И тут же увидел перед собой встревоженное лицо Сержа. — Как ты? — Банальный вопрос. Своей интонацией он выдал неподдельный страх, который никак не мог уместиться в эти два коротких слова. В ответ Дарон поморщился. — Жить буду. Душно-то как. Долго я? — Нет. Но ребята хотели звать врача. Я отговорил их. Пока. Тебе отдохнуть бы еще. — Не надо мне отдыхать, все нормально, — раздраженно возразил Дарон. — Не делай так больше. Никакой концерт не стоит твоего здоровья. Дарон вскочил на ноги и гневно, на грани истерики, прорычал: — Не нужно решать за меня, ладно?! Если я хочу гробить себя ради нашей группы, если я хочу до потери сознания играть, пока не отнимутся руки и не закружится голова — это мое дело! Серж непонимающе поднял глаза. Да что происходит? Но Дарона было не остановить. Он продолжал накручивать себя, все больше распаляясь, и неистово размахивал руками. В опасной близости от стоящей у стола гитары он метнулся к Сержу и поднял его с дивана за воротник. Глаза в глаза. Вдох-выдох. «Ну же, успокойся. Я ведь не желаю тебе плохого. Приди в себя.» — подумал Серж, не отводя взгляда от черных глаз Дарона. Тот рвано дышал через рот, приводя шквал беспорядочных мыслей в порядок. Серж молчал, зная, что любое сказанное слово может снова разозлить его друга, и тогда уже ничего нельзя будет сделать. Повинуясь секундному инстинкту, Дарон стал целовать Сержа почти по-звериному, кусая его губы и не давая возможности отстраниться, и больно сжал его запястья. Серж попытался как-то освободить руки, но его попытка была жестоко пресечена. Он почувствовал болезненный удар спиной о стену, почувствовал, как Дарон до хруста сжимает его плечи, практически впечатывая в стену всем телом. Поцелуй становился все жестче, Сержу стало не хватать воздуха, а Дарон, наконец, отпустил плечи Сержа. Вместо этого он одной рукой схватил друга за волосы, а другую запустил под его футболку. Никогда еще Дарон не был так груб с ним. Обычно они занимались любовью, когда Дарон был в менее агрессивном состоянии. Да, у него бывали вспышки страсти, но не на грани с физическим насилием. Серж не знал, что делать, потому что одновременно боялся Дарона и хотел помочь ему. — Дарон... Нежнее... — прошептал Серж, надеясь достучаться до друга. Дарон прищурился и с кривой усмешкой ответил: — Я попытаюсь. Но ничего не обещаю. После этих слов Серж понял, что одними поцелуями Дарон не ограничится. Дарон настойчиво оставлял на его шее засосы, а руками спускался к ремню на джинсах Сержа. С трудом сохраняя здравый рассудок, Дарон на секунду отвлекся и повернул маленький замок на ручке двери. С несколько развратной улыбкой он подтолкнул Сержа к дивану и заставил сесть. Чтобы происходящее не слишком походило на изнасилование, Серж сам потянулся к застежке на чужих джинсах. В глазах Дарона зажегся дьявольский огонек. О, как ему это нравилось. Серж был полностью в его власти. Хотя еще пара движений, и это он будет во власти Сержа, потому что терпеть такое возбуждение становилось невозможным. Новая волна желания захлестнула Дарона с удвоенной силой, и он сорвался, схватив Сержа за волосы, притягивая его голову к своему паху. Шумно выдохнул, сжал черные волосы в руках и закрыл глаза. Для него существовало только «здесь» и «сейчас». Все напряжение, скопившееся за несколько недель упорной работы днями и ночами, за несколько сумасшедших концертов и вечеринок после них — все это мешало Дарону окунуться в мир, в котором ему жилось лучше всего. В мир без толпы, без сцены, без прожекторов. Но в мир, в котором был Серж. Единственный человек, который радовал его просто потому, что он есть. Человек, который спас его от прошлого. С губ Дарона сорвался первый стон, который означал лишь одно. Усилием воли он остановил Сержа и дрожащими от возбуждения руками снял с него футболку. Дарон бешено дернул Сержа на себя и поцеловал, одновременно разворачиваясь вместе с ним в сторону стола. — Знаешь, без тебя этот день был бы очень... Одиноким, — проговорил Дарон тихим и низким голосом. Серж не сопротивлялся рукам, которые властно гуляли по его телу, заставляли гореть кожу от прикосновений, а дыхание учащаться. «Что же ты со мной делаешь...» — подумал он, в который раз удивляясь самому себе. Неужели он дал Дарону себя соблазнить? Да, и давно. Когда понял, что не может жить без этого немного сумасшедшего, но такого любимого человека. Дарон тем временем расстегнул на джинсах Сержа вечно мешающий ремень и кинул его куда-то назад. Одежда полетела на пол, тихие стоны, закушенные до крови губы. Даже воздух в комнате накалился, когда Дарон заставил Сержа лечь на спину, вошел в него и начал нетерпеливо двигаться внутри него. Серж попытался прикоснуться к своему возбужденному до неприличия члену, но в последний момент его руки были прижаты к столу. Он возмущенно взглянул на Дарона, но тот только пошло облизал губы и стал наращивать темп. Неустойчивый стол скрипел и шатался, привлекая ненужное внимание случайных и не очень проходящих по ту сторону двери, но Дарон ничего не мог с собой поделать, тело диктовало свои условия, противиться которым не было никакой возможности. Серж судорожно хватал ртом воздух, а под его рукой совершенно не вовремя скользила афиша сегодняшнего концерта. Этот концерт Серж запомнит надолго. Сердце стучало все быстрее, а от резких толчков, которые отзывались во всем теле ноющей сладкой болью, ощущение действительности медленно таяло. Дарон же был готов взорваться от наслаждения, которое он сейчас получал. Голова начинала кружиться, было нестерпимо жарко. Серж выгибался под ним всем телом, а потом снова падал на стол, не переставая хрипло выговаривать имя Дарона. — Это будет...самый охренительный секс...в моей жизни, — с трудом произнес Дарон, упираясь руками в грудь Сержу и делая последние резкие движения. Звук падающей на пол гитары заглушили два протяжных стона, слившиеся в унисон. Сбившееся дыхание. Закрытые глаза. Красные следы на запястьях. Дарон медленно провел пальцем по влажному животу Сержа, рисуя какие-то одному ему видимые узоры. — Какого хрена ты оставил гитару именно тут? — устало прошептал Серж. — Я же не знал, что мы будем делать, — наклонился к нему Дарон и приник к его губам в долгом неспешном поцелуе. «Если ты уйдешь...я хочу уйти вместе с тобой...» — не прерывая поцелуя, Дарон коснулся руки Сержа и сжал ее. В дверь негромко постучали. — Да? — отозвался Серж и начал искать глазами свою одежду. — Он очнулся? Чего дверь закрыта? — послышался голос Шаво. — Сейчас, — Серж улыбнулся и обнял Дарона за шею. — Взять тебя за руку и уйти? — прошептал он, прикасаясь губами к нежной коже. В ответ Дарон только наклонил голову и промолчал. Следующий концерт состоялся через две недели. Дарон и в этот раз олицетворял живое сумасшествие на сцене, оставалось только удивляться, как он не запутался в проводах. После выступления он внезапно исчез. «Куда он мог подеваться?» — подумал Серж и отправился на поиски. За сценой его не было, в курилке тоже. Совершенно неожиданно Серж наткнулся на него в пустой гримерной, из которой уже испарилась группа, игравшая у них на разогреве. Дарон сидел в глубоком кресле и что-то сосредоточенно писал в блокноте. — Что это? — спросил Серж, кивнув в сторону исписанной бумаги. — Кажется, новая песня, — улыбнулся Дарон.