***
Глава Аврората расположился в кресле кабинете Министра магии, нетерпеливо постукивая перстнем по подлокотнику. — У нас из-под носа исчез представитель иностранной делегации, и у вас даже нет подозреваемых? — раздраженно произнес Кингсли. — Позвольте высказаться, Министр, — Хищник стоял позади начальника и недовольно осматривал книжный шкаф. — Я считаю, что причиной ее исчезновения может являться не только похищение. — И какие же, позвольте узнать, у вас еще имеются догадки? — Мой лучший сотрудник — произнес глава Аврората, настойчиво выделив слово «лучший», — полагает, что сама Мария может являться шпионом, работающим на сообщников Сами-знаете-кого. — Судя по вашему тону, вы склонны с ним согласиться. — Она обвинила нас в нарушениях договорных обязательств по этому вопросу, так как мы отказываемся предоставлять ее начальству списки наших агентов, действующих под прикрытием в стане врага, — снова вклинился в разговор Хищник. — Якобы это подрывает деятельность русских по обеспечению безопасности. Вздор!.. Рон усмехнулся. Способности Фреда и Джорджа в области изобретений была очень сильно недооценена. С помощью Алекса, он смог обезопасить их от обнаружения, а затем Мириам опутала подслушивающими чарами кабинеты Министерства. Информации об исчезновении Марии в Аврорате было не найти. Главной причиной тому служило отсутствие информации о происшествии как таковом. Ни улик, ни подозреваемых, ни даже версий о том, что могло произойти. Вернувшись после произведенных аврорами осмотров и обысков к «Дырявому котлу», Рон решил, осмотреть землю под открытым на этаже окном. В высокой траве обнаружился портключ, которым Рон поостерегся пользоваться. Говорить о нем Алексу он тоже не стал, впрочем объяснить причину этого не мог даже самому себе. — Та причина, которую он назвал, об обеспечении безопасности, это правда? Алекс кивнул. — Да, все так. Нам известно, что Аврорат держит своих агентов близко к Антону. Проблема в том, что если наша контора начнет осуществлять операции связанные с вражескими агентами и напорется на разведку британского Министерства, это подорвет наши дипломатические отношения и вызовет кучу проблем. Рон раздраженно вздохнул. Ничего нового. — Списки, что я нашел. Мы ведь не знаем, это вычисленные шпионы или агенты аврората. Мы должны разобраться, кто из них на чьей стороне. Что, если это поможет нам выяснить, что произошло с Марией? Алекс вытащил из кармана пачку сигарет, вынул одну и зажал между зубов. — Полагаю, мы должны теперь действовать еще быстрее. И в нескольких направлениях — не найдется огоньку? — Рон покачал головой. — Черт. Нам теперь придется выполнять прежнюю работу и заниматься расследованием ее пропажи, не попадаясь при этом на глаза вашему Аврорату. Рон обреченно вздохнул. Где-то на дальнем краю сознания шевельнулась крамольная мысль о том, что Гермиона и Гарри стали бы прекрасными игроками в этой запутанной шахматной партии. В последнее время он все чаще задумывался, какой вариант развития событий станет более безопасным для его близких — тот, в котором они узнают всю правду, или тот, в котором остаются в полном неведении. Из-за этой неразрешенной дилеммы ему становилось все тяжелее смотреть друзьям в глаза, не говоря уже о том, чтобы сохранять невозмутимое лицо во время разговоров с ними.***
Миссис Грейнджер не знала, что конкретно она делает, предпочитая концентрироваться на своих мотивах. В конце концов, все чего она хотела — стать ближе к собственной дочери, разве это плохо? Когда Гермиона только поступила в свою магическую школу, то сделала все, чтобы узнать о мире магии как можно больше. В то первое лето, и несколько последующих, она восторженно таскала перепуганных родителей по Косому переулку в поисках книг, учебников и магических предметов. Мистер Грейнджер вздохнул с облегчением, когда перед своим четвертым годом дочь заявила, что за школьными принадлежностями с ней идти не придется. Но тут же забыл как дышать, когда в следующую секунду Гермиона с невозмутимым видом сообщила, что собирается провести каникулы в доме семьи Уизли. В тот год мистер и миссис Грейнджер встретились с Уизли во второй раз. Но Джин считала его за первый. В тот самый первый им еле удалось перекинуться парой слов в шумном магическом магазине. Они виделись, но не познакомились. Джин помнила, как миссис Уизли уверяла их: они позаботятся о Гермионе лучшим образом, она для них как дочь. Может ли быть, что уже тогда эта женщина заметила что-то особенное между их детьми? И как много, в конце концов, Грейнджеры успели узнать о семье Уизли за все эти годы? Они знали, что Уизли небогаты, что у Рона много старших братьев (хотя, даже задумавшись, миссис Грейнджер затруднялась сказать, сколько именно) и младшая сестра. Джин помнила очаровательную и молчаливую девочку, держащуюся матери, пока ее старшие братья разбрелись по Косому переулку в их самую первую встречу. — Миона?.. — осторожно обратилась женщина к дочери, которая усердно шинковала капусту. — Знаешь, я тут вспомнила… Вспомнила, как мы вместе ходили покупать тебе школьные принадлежности, — Гермиона нервно бросила взгляд в сторону матери, не отрываясь от своего дела, — И как мы там виделись с Роном… И его семьей! Пожалуй, последнюю фразу она добавила слишком поспешно, чтобы звучать естественно. Джин выдержала паузу, глядя на дочь, но Гермиона молчала, ожидая следующих реплик. — У него ведь есть сестра. Эта реплика Гермиону очевидно ошарашила. — А. Да, Джинни. Она училась на курс младше. — А вы с ней... дружны? Гермиона отложила тесак в сторону и повернулась к матери, чувствуя какое-то приятное волнение от этого разговора. — Мам. Почему мы говорим именно о Джинни? Джин устало вздохнула. Она очень старалась быть осторожной, чтобы не нарушить хрупкое спокойствие дочери. И свое собственное. — Я подумала, что нам нужно с чего-то начать. С чего-то… безобидного. Я имею в виду ту, магическую половину твоей жизни. Подруга-волшебница это... хороший вариант, правда? — Джин неловко засмеялась. — В смысле, все девочки рассказывают своим родителям о подругах, это... довольно... — Безопасно, — закончила Гермиона. Миссис Грейнджер неуверенно кивнула. На кухне снова воцарилась тишина. Гермиона вернулась к шинкованию капусты, и Джин уже разочарованно подумала, что ее идея потерпела фиаско. Гермиона начала внезапно, довольно уверенно и даже воодушевленно. — Да, пожалуй, я могу назвать Джинни подругой. Довольно близкой. Хотя есть вещи, о которых мы не можем говорить, — Гермиона хихикнула.***
Войдя в дом, мистер Грейнджер изумленно застыл на пороге, услышав звонкий смех дочери из гостиной. — Что смешного я сказала? — Слизней, мама, а не улиток! Мужчина вошел в комнату, как был: в обуви, с дипломатом в одной руке и зонтом в другой. Гермиона с матерью устроились на диване, забравшись на него с ногами и склонившись над огромной книгой в толстом жестком переплете. Они выглядели возбужденными и счастливыми. И, если он все верно расслышал, обсуждали слизняков. Джин заметила его первой. — Дорогой! Ты дома! Боже, уже столько времени? При виде его от улыбки на лице Мионы не осталось и следа. Она вдруг стала растерянной и будто виноватой. Она стянула с другой стороны дивана подушку и накрыла ей книгу. Джин заботливо приняла из рук мужа дипломат и зонт и исчезла в темноте коридора, а он осторожно опустился в ближайшее к дивану кресло. — Читаете про улиток? — неловко попытался пошутить он. — Это альбом, — Миона замялась на мгновение. — С колдографиями. Колдографии. Ее отец знал, что такое колдографии. Когда-то давно он искренне восхищался ими, прямо как мистер Уизли маггловскому телевизору, и на каждое ее возвращение домой по-детски выпрашивал у нее новые с ее живым изображением. Все колдографии в доме перекочевали в альбом и были надежно спрятаны в ее комнате после Австралии. До этого вечера она и не думала, что достанет их в присутствии родителей когда-нибудь снова. Когда мама с той же неловкостью спросила ее о школьных фотографиях, Гермиона, полная энтузиазма, отправилась перебирать содержимое альбома, убирая на полку «небезопасные». Например, с Орденом Феникса. Или те, что изображали их неловкие и романтичные моменты с Роном, или те, где они праздновали зачисление Рона и Гарри в Аврорат, или те, на которых она крепко прижималась к Рону, чтобы все члены семейства Уизли уместились в кадр на семейном празднике… — Мне нужно идти. Уже поздно, завтра рано вставать, — Гермиона отодвинула в сторону подушку и, бережно закрыв альбом, двинулась к лестнице. — Дорогая, — окликнула ее вернувшаяся в комнату мать, — оставь нам альбом? Мы с папой полистаем еще. Гермиона нервно взглянула на отца и увидела на его лице ободряющую улыбку. Уже на лестнице, остановившись, девушка обернулась на родителей, которые, переместившись на диван и обнявшись, печально разглядывали страницы ее альбома.***
За окном сияла яркая луна, издевательски напоминая Гарри о том, сколько часов сверхурочной работы было потрачено впустую. Они так и не смогли найти зацепок, позволяющих приблизиться к разгадке странного исчезновения русской волшебницы. Он все больше и больше задумывался над словами Хищника, утверждавшего, что эта загадочная женщина могла быть кем угодно, а потому и ее саму не следует так опрометчиво объявлять жертвой. За последние пару недель Гарри и еще нескольким стажерам, кому выпала честь стать частью миссии, удалось узнать несколько интересных деталей пребывания Марии в Англии. Во-первых, ее приезд был инициирован не только русскими, но также и несколькими представителями европейских Министерств Магии, включая французское и испанское. Начальнику Гарри казалось весьма подозрительным, что вместо того, чтобы прислать собственных послов для налаживания «дипломатических связей», они сошлись во мнении, что будучи выпускницей Дурмстранга (очевидно, также хорошо осведомленной о деятельности небезызвестного Гриндвальда) именно эта женщина будет в полной мере полезна для анализа информации о Пожирателях Смерти и их действиях. — Ого, ты все еще здесь? Голос Рона вывел Гарри из раздумий. Гарри уже привык к тому, что по ночам Аврорат стал весьма оживленным в последние дни. — И ты здесь. — Я пытаюсь разобраться с горой бумаг сейчас, чтобы высвободить себе время позже. А тебе вот нужно бы действовать наоборот. Собираешься вернуться домой на рассвете и благополучно проспать весь свой день рождения? Гарри изумленно посмотрел на календарь. — Уже? — он вымученно вздохнул. — Это какое-то безумие. У меня совсем нет свободного времени, но при этом мы продолжаем топтаться на месте. Рон отвернулся к шкафу, раскладывая принесенные папки, чтобы не встречаться с Гарри взглядом. — Думаешь, ее действительно похитили? — Не знаю. Еще не всех последователей Волан-де-морта вычислили, так что теоретически кто-то из них мог беспрепятственно проникнуть в Дырявый котел. Но с другой стороны мы и об этой женщине почти ничего не знаем. — Подозреваешь, что она сама могла это подстроить? — Все возможно, — задумчиво произнес Гарри. — Хищник почти уверен, что с ней было что-то не так. Кажется, она… интересовалась тем, чем ей не положено… Рон внезапно усмехнулся. — Знаешь, кого мне это напоминает? — Уизли с улыбкой обернулся. — Нас! На любом курсе обучения. Гарри было собиралась возразить, но прокрутив в голове каждый год, проведенный в Хогвартсе только устало рассмеялся. — С этим делом столько шумихи. Кажется у руководства совсем не осталось идей. — В каком смысле? — Кажется, кто-то наверху предполагает, что это исчезновение может быть связно с другими, — Гарри поднял взгляд и наткнулся на непонимающее лицо Рона. — Пропавшие без вести после войны. Конечно, это больше похоже на попытку ухватиться хоть за что-то. Раньше большинство этих дел пылились на полках — ты же знаешь, сколько полукровок и маглорожденных бежали из Британии тогда. Спасались, заметая следы. А теперь мы должны расследовать все эти случаи и искать в них связь с этим делом. Перед глазами Рона внезапно возникли выведенные рукой Марии строчки. Половина действует по приказу. Другая — использует приказ. Он много думал о назначении и смысле ее послания. Оставив записку, она дала понять, что ее исчезновение не было для нее чем-то неожиданным. Но, что если она действительно его только подстроила? Какова была вероятность, что, не найдя зацепок, Аврорат примется расследовать все случаи исчезновений за последние годы? Могло ли это быть ее целью? Если предположить, что никакой опасности для Марии не было и она все подстроила сама — что же послужило причиной для таких действий? Нет, неверно. Сейчас была важна вовсе не причина ее действий, а их последствия. Исчезновение Марии подняло на уши Министерство Магии и Аврорат — на дело международной важности были привлечены все возможные ресурсы. Фокус внимания сместился и другие, более незначительные дела были отложены на неопределенный срок. Например, рассмотрение законопроекта Гермионы. А авроры вместо того, чтобы проверять каждое донесение о подозрительной магической активности, вчитывались в досье, пылившиеся на полках годами рассматривая под лупой детали, на которые раньше никому бы в голову не пришло обратить внимание. Кажется, опыт Хищника вел в верном направлении.