Beautiful Disaster

То, что мы делали на протяжении последующего месяца, было чем-то похожим на попытки утихомирить голод, а также выпустить всю страсть и ярость. Я потерял счет тому, сколько раз мы трахались на его столе, напротив двери, в лифте, на лестничной клетке… Наша потребность друг в друге была довольно жестокой. Болезненной. И мы никак не могли ее утихомирить. Мы соответствовали правилу трех «Г» (которое я, конечно, придумал сам) — голые, громкие и горячие. Поделился этими мыслями с мистером Леншерром и нарисовал ему даже небольшую иллюстрацию, похожую на те, которые он вставляет в свои презентации. «Забавно», — сказал он, а температура в комнате от тона его голоса понизилась на несколько градусов. Этот день совершенно ничем не отличался от остальных. Он трахал меня на кожаном диване в своем кабинете, и, признаюсь, было довольно комфортно. — Я ненавижу тебя и твои блядские очки, — его тяжелое дыхание раздавалось около моего уха, а я чувствовал, как был буквально в мгновениях от того, чтобы кончить. Под конец каждого рабочего дня я думал, что могу просто не выдержать и умереть от чрезмерного удовольствия. Это вообще возможно — умереть от слишком многочисленных оргазмов? Нет. И я-то должен был знать. — А я ненавижу это, — я схватился за его костюм. — Это просто костюм. — Это не костюм, а позор, — прошипел я, когда он схватился за мои волосы и начал толкаться сильнее, быстрее и яростнее. Я опять проебался с какими-то файлами, поэтому он был особо не в настроении. И поэтому мы решили порадовать друг друга каким-то другим образом. Он любил меня раздражать так же сильно, как я любил сводить его с ума. Слышали бы вы его «грязные разговорчики». — Ты просто ничтожество, — он задыхался, вбиваясь все глубже в меня. — Ты ужасный секретарь. Хорошо, возможно в этом была доля правды. А еще он не остановился и продолжил меня отчитывать, хоть у него и оставались явные проблемы с нехваткой воздуха. — Ты недостаточно квалифицирован для такой работы, и я всегда это знал, — еще раз толкнувшись, он коснулся простаты, заставляя меня выгибаться под ним. — Я надеялся, что ты научишься, пока будешь работать со мной, но ошибся. И знал, что ошибся с самого начала. Ты настолько непрофессиональный и… Он не смог закончить предложение. Я дам вам пять секунд, чтобы угадать, что произошло. Мне эти пять секунд для понимания тоже необходимы. . . . . . Я залепил ему пощечину, сразу же почувствовав, как все его тело напряглось. Он остановился, шокировано смотря на меня. Мои руки поползи ко рту в манере «что же я наделал». Он смотрел на меня этим своим убийственным взглядом, а его щека начала легонько багроветь. Сглотнув, я замер, выжидая. До одури страшный крик мог застать меня врасплох в любой момент. Не думаю, что кто-нибудь до этого делал что-то наподобие этого… и, честно, совершенно не знал, какой реакции ожидать. Но вместо крика и смерти я получил потрясающий поцелуй, огромные синяки на бедрах и еще более яростного мистера Леншерра. — Ты, блять, просто сумасшедший, — прорычал он, не останавливаясь. — Да? — Мне это нравится. *** Когда мы не трахались, я болтал о тех вещах, до которых мистеру Леншерру в действительности не было никакого дела, но он никогда не просил меня заткнуться. Что было странным, ведь даже моя сестра не выдерживала моих постоянных разговоров, а она вообще-то была обязана. Я был на своем рабочем месте, когда в очередной раз отвечал на приглашение, от которого надо было отказаться: мистер Леншерр ненавидел социум и любые мероприятия. Отвечал. А затем громко пискнул, стоило мистеру Леншерру вылететь из своего кабинета в мою сторону, дабы разораться из-за очередного бардака, что я устроил. — Что, блять, ты сделал? — я буквально выпрыгнул со своего кресла, причем с таким энтузиазмом, дабы подойти к нему. — О, мистер Леншерр, вы вот были приглашены на день рождения данного журнала… — Нет. — Но вы даже не дали мне договорить, — насупился я. — Сказал же: никаких вечеринок на этой неделе. — Вы говорите это каждую неделю! — Поэтому пойдешь ты, а не я. Ты же вроде там хотел быть моделью или кем-то похожим, — о, так он еще и слушал меня иногда. — Журналистом в области моды. — Точно. — Я не могу пойти один. Вы должны пойти, меня ведь просто не пропустят: я ведь вообще никто, — довольно грустно заметил я, следуя за ним в его кабинет. Он резко обернулся, стоило мне это произнести. — Ты не ник… Слушай, я просто не хожу на такого рода мероприятия, — выглядел он, как будто все еще принимал решение. Похоже, моему щенячьему взгляду все же удалось провернуть фокус. — Может быть… — начал я, таращась на него с надеждой. Но затем в нем что-то щелкнуло, будто он находился в трансе и резко вспомнил, кем он на самом деле являлся. Поэтому решил продолжить быть полным засранцем. — Нет! Никаких вечеринок. Выметайся! *** Мы снова находились на встрече — он ходил по кабинету, объясняя те штуки, которые я вообще не понимал, но выглядел он при этом о-очень горячим. Я пялился на него очень уж откровенно, когда он повернулся. Мои щеки, наверное, просто полыхнули красным от всех сцен, что пронеслись в моем воображении. Наши взгляды встретились, и он сразу понял, о чем же я думал. Я соблазнительно облизнул губы, проводя языком по ним, а затем закусил нижнюю губу. Его походка немного изменилась, и я продолжил, увлеченно наблюдая за ним. Я стал грызть карандаш, иногда слегка посасывая его, когда мистер Леншерр запнулся и слегка запутался в собственной же речи. Выпуклость на его штанах была весьма заметна, поэтому он опустился рядом со мной, пытаясь поправить штаны. Он покраснел, а затем я увидел, как он что-то написал на том листе, где я обычно пишу заметки. «Ты — мелкий засранец», — я был слишком доволен своеобразной «властью» над ним, поэтому фыркнул. Все взгляды обратились на меня, поэтому пришлось пробормотать тихое «извините», чтобы мой босс продолжил что-то говорить. Я чувствовал себя школьником, который обменивается шаловливыми записками с мальчиком, который мне нравится. «И что вы будете с этим делать?», — ответил я, для пущего эффекта положив руку под столом на его бедро, аккуратно продвигая её к тому самому заветному месту. — О, мальчик, ты слишком напрашиваешься, — чуть склонившись, прошептал он. Я, в свою очередь, вздрогнул от его дыхания. Он выглядел разозленным. Он выглядел сексуальным. — О, правда? — мой голос был дразнящим, играющим. — Продолжай в том же духе, и я поставлю тебя на колени чуть позже, — я ахнул чересчур громко, поэтому все снова обернулись на меня. Мистер Леншерр закашлялся, спасая меня от объяснений того, почему же я издаю звуки, как будто прохожу кастинг в порно. — Не мог бы ты сходить в мой офис и принести мне тот файл? — я с радостью хватался за любую возможность, которая позволяла его подразнить. — Какой файл? — Ты знаешь… тот файл. — Я не уверен, что… — В одном из моих верхних ящиков слева, — это он сказал уже сквозь сжатые зубы. В том ящике он хранил лубрикант и презервативы. Я ушел, но не стал возвращаться. Просто сидел на его кресле и подготавливал себя для него. Он зашел, наткнувшись на это зрелище. — Я ждал вас, — выдохнул я, увидев то, как он на меня посмотрел. — Кажется мне, что ты хорошо справляешься и сам, — он очень старался, чтобы его тон остался ровным, но был слишком шокирован, открыв дверь и застав меня вот так. — Мои пальцы слабая замена вашему члену, — совершенно не важно, что улыбка или любая другая эмоция никогда не появлялись на его лице, я чувствовал, когда он был доволен. В этот момент был. Он открыл один из ящиков, дабы достать презервативы. — Блять. — Я чист, вы же знаете. — Ты молодец. Я тоже, — наконец-таки он нашел один, а я закатил глаза. Он сел в кресло по другую сторону стола, приспустил штаны и медленно начал поглаживать себя. Боже, а ведь недавно на его месте был я. Я застонал, наслаждаясь видом, и погрузил в себя третий палец, растягивая сильнее. — У вас прекрасный член, мистер Леншерр, — выдохнул я в то время, как мой взгляд следил за каждым движением его руки. — Спасибо, — вот же ублюдок. — Всегда пожалуйста. Я тот еще ценитель членов, — его губы дрогнули. Я насмешливо улыбнулся, ожидая, пока он попросит меня пойти к нему. — Нужна моя помощь? Я продолжал трахать себя пальцами, увлекаясь собой и его голодным взглядом, сфокусированным на мне. — Ты уже помогаешь, — его голос был низким, не совсем подтверждающим, что я его чертовски завел, но уже что-то. — Я знаю, что я милашка, — он чуть-чуть улыбнулся, совсем чуть-чуть. А, нет. Но я увидел необычный блеск в его глазах. Он не предпринимал никаких попыток подойти или попросить меня подойти к нему, поэтому я сделал все сам, встав между ним и краем стола. Затем я лег на этот стол, раздвигая перед ним ноги. После этого я услышал ошеломленный выдох и характерный звук надеваемого презерватива. Он направил головку члена к моему влажному входу, и я поднял ноги, ставя их на стол, дабы помочь ему еще больше. Он наклонился ко мне, медленно толкаясь, сводя этим с ума, заставляя хныкать ровно до того момента, пока он полностью не оказался внутри. — Вы, блять, только дразнитесь, — его взгляд светился желанием. — Нет, ты получишь больше того, на что рассчитывал, — он начал двигаться во мне, заполняя каждый дюйм, доставляя невероятные ощущения. — Я рассчитывал именно на это. Я мог видеть, как он наблюдал за тем, как его член входил в мою задницу и выходил из нее. Он облизнул свои губы таким образом, будто бы это зрелище для него было действительно чем-то очень волнительным. Он никогда не снимал всю одежду, но я мог видеть, как он краснел и потел, вколачиваясь в меня, и я любил каждую секунду этого. Он полностью опустил меня на стол, неуклюже нависая надо мной и с опасной беспечностью целуя, находясь при этом чересчур близко. Я не упустил шанса, ухватив его за край рубашки, пытаясь ее сорвать. Он, конечно же, оказался сильнее, вырвавшись с характерным рыком и начав трахать меня заметно злее. Он поднял мои ноги, закидывая к себе на плечи, а я, как обычно, громко застонал. Его толчки были настолько сильными, что едва ли не сталкивали меня со стола, поэтому руками пришлось ухватиться за край, чтобы не упасть. — Боже мой. Да-а, — бесстыдно кричал я. — Прикоснись к себе, — его надломленный голос был едва слышим. Я обхватил пальцами свой член и начал двигать вверх-вниз, подстраиваясь к ритму мистера Леншерра. — О да! — я простонал так громко, что, скорее всего, даже люди с первого этажа услышали меня. Мое тело выгнулось, голова откинулась назад и ударилась о деревянный стол, а ноги с силой сжали плечи мистера Леншерра. — Давай же, — прорычал он. Он тоже был почти на пределе, но ждал меня, чтобы я весь сжался вокруг него. Он это любил. Он трахал меня, касаясь простаты, а я все еще водил рукой по всей длине своего члена, чувствуя приближающийся оргазм. А затем я закричал, в очередной раз выгибаясь, выплескивая сперму прям себе на живот. Открыть глаза было сложно, но очень уж хотелось посмотреть на мистера Леншерра и его пик наслаждения. Его тело задрожало, лицо покраснело, а дыхание сбилось, но он вышел из меня, стащил презерватив, отбросив его в сторону, и рухнул прямо в кресло. — Мистер Леншерр, с вами все в порядке? — выдохнул я, все еще чувствуя волны наслаждения, проходившие по всему телу. — Нет, — он закрыл глаза, слегка дрожа. Я подскочил со стола, опираясь на ватные ноги, делая пару шагов, чтобы оказаться рядом с ним. — Что такое? — обеспокоенно спросил я. — Ты когда-нибудь станешь причиной моей смерти, — выдохнул он. А я лишь облегченно улыбнулся и начал собирать свои вещи. *** В тот же день я принес небольшую вазу с цветами в кабинет мистера Леншерра. Меня слишком много трахали там, поэтому захотелось хотя бы попытаться сделать это местно уютнее. Его офис был огромным, возможно, даже больше мой квартирки, а это потрясающее окно во всю стену, дающее невообразимый вид на город… Да, вид был очень красивый, особенно ночью, когда повсюду включались огни, но. Но кабинет оставался довольно пустым и отталкивающим. Да, все бы сказали, что прям под стать ему самому, но я был другого мнения. Поэтому я и принес ему почти что крошечную белую вазу с прелестными цветами, сладкий аромат которых немедленно распространился по всей комнате, наполняя её хоть чем-то красочным. Я был потрясающим секретарем. *** — Привет, Чарли. — Скотт! Что ты принес мне на этот раз? — я поприветствовал его, до неприличия широко улыбаясь. — Обыкновенные бумаги. Нужно, чтобы мистер Леншерр поставил подпись. — Без проблем. — Чувак, мне прям нравится приходить сюда, ты, наверное, единственный здесь человек, кто умеет улыбаться. А с шириной твоей улыбки вообще никто в мире не может соревноваться, — он хихикнул, а я покраснел. — Но, вообще-то, я хотел у тебя кое-что спросить. Он наклонился ниже, почти что шепча. — С мистером Леншерром что-то случилось? Очевидно, что я сразу же покраснел. Он уже знал? Я не был бы удивлен, если мы действительно были настолько громкими. — Я… э-э-э… что ты имеешь в виду? — Он просто… ну-у, не знаю. Не такое вселенское зло, как обычно. Понимаешь? — он хихикнул снова. — Ты же рядом с ним целый день, может, заметил что-нибудь, поэтому я и спрашиваю. — Я-я. Я правда не знаю. — Вчера, клянусь богом, я видел улыбку на его лице, — а вот в этот раз настала моя очередь шокировано смотреть на него. — Серьезно? — черт, как я мог пропустить событие года. — Да, ты же был с нами. Мы были в лифте, и ты представлялся моему коллеге, рассказывая все о себе, вплоть до того, как ты был поющим брокколи на овощном концерте в первом классе, — Скотт рассмеялся, вспомнив историю и то, как я ее рассказал. Да, моя привычка никогда не затыкаться и перепрыгивать с одной темы на другую немало незнакомцев отпугнуло. А затем зазвонил телефон, прерывая нашу беседу со Скоттом. — Здравствуйте… — В мой офис. Живо. *** Войдя в его кабинет, я застал его стоящим позади стола, ровно там, где я оставил вазу с цветами. Вот черт. — Что это? — он указал на вазу, сохраняя между ними дистанцию, будто все это было место преступления, а он боялся уничтожить улики. — Цветы. — Что они здесь делают? — Я их принес. Подумал, что вам они могут понравиться, — он задумался на какое-то время и только потом открыл рот. — Что ж, мне не понравились. У меня аллергия, — я уже был готов высказать все свои сожаления, поэтому сразу же подскочил к нему, но как только столкнулся нос к носу с ним, то нахмурился и встал в защитную стойку, скрестив руки. — Вы врете, — и да, я столкнулся нос к носу с человеком, который так и хотел улыбнуться, но боролся с этой эмоцией всем своим телом. — Убери их. Я отказался это делать, а затем произошло что-то невероятное. Он не опрокинул меня на стол, не стал рвать на мне одежду. Может быть, я свихнулся, но мне показалось, что я увидел легкое восхищение, скрытое где-то глубоко во взгляде, и вообще всё его лицо выражало… Не знаю, наверное, я просто себе все придумал. Может быть, у меня и не было для этого причины, но я буквально просиял. Изнутри меня буквально распирало от удовольствия. Когда я пришел на следующий день, цветы уже исчезли. Поэтому да, всё вчерашнее я точно просто придумал. И не знаю, почему, но меня это немного расстроило.