History

Я уже упоминала о том, что у меня была одноклассница по имени Стефани, которая была по уши влюблена в Гарри. Когда Викки только рассказала мне про эти чувства, я не придала истории никакого значения, так как тогда я старалась видеть в Гарри только учителя истории. Тем не менее, теперь мы со Стайлсом вроде как встречались, и я просто не могла не замечать, как Стефани липла к учителю, как она строила ему глазки и как специально, я была готова поклясться, готовилась к урокам и поднимала руку чаще всех. Мне было даже пожаловаться некому: один раз я попыталась выразить свое раздражение Смайл, на что моя подруга, которую забавляло поведение Стефани на уроках истории, ответила: — Ты чего так бесишься? — Да это же так… глупо, — попыталась подобрать правильное слово я. Мне казалось, что со стороны можно было даже услышать, как от недовольства скрипели мои зубы, когда я смотрела на Стефани и Гарри. — Ну, так никто и не спорит, что она дура, — усмехнулась Викки, качаясь на своем стуле. — Он же учитель, в конце концов!.. — продолжала негодовать я. — Милая, ведешь себя как ревнивая женушка, — подругу явно веселила моя реакция. — Если он с тобой дополнительно занимается историей, это не значит, что он только твой. Я покраснела. Ох, если бы она знала… — Лоуренс, — Викки, заметив мою реакцию, расхохоталась в голос. Этот звук был погребен в шуме, который образовался в классе. Обычно Стефани проводила у доски очень много времени, потому что достаточно плохо знала предмет (как бы хорошо она ни готовилась). Так что, когда ее вызывали, все мгновенно отключались и начинали заниматься своими делами. Девушка же, казалось, специально глупила даже больше, чем нужно, чтобы Стайлс обращал на нее больше внимания. — А ты не влюбилась? — Отвали, — огрызнулась я, показав подруге средний палец. Кажется, она ничего не заподозрила. У меня не было претензий к Гарри — молодой человек держался так, словно выпускницы с вырезом на кофте длиной до пупка рядом с ним не было. Чем дольше я училась в одном классе с этой Стефани, тем больше я к ней присматривалась. Она не упускала случая надеть на урок историю юбку, длина которой легко приравнивалась к ремню, лишний раз что-либо уронить перед Стайлсом и изящно наклониться, а еще обязательно закусить губу, стоя около доски. Это так бесило. Меня бесила и Стефани, и тот факт, что я ревновала. И именно так я ее возненавидела. У меня были свои причины, давайте смотреть правде в глаза. Эта девушка виртуозно владела тональным кремом, карандашом для бровей и подводкой. Она была милее меня и еще чувствовала себя увереннее рядом с людьми. В общем, полная противоположность меня. Я бы скорее поверила, что Гарри встречается с ней, чем со мной. Я поняла, что дико боялась, что она уведет у меня Стайлса. Это было моим самым страшным кошмаром вплоть до сегодняшнего дня. Я просто сидела на своем обычном месте на математике, за третьей партой (я не хотела сидеть на первой потому, что мне не нравилось, когда меня спрашивали, а за последней я просто не видела, что написано на доске, так что я нашла «золотую середину»), роясь в интернете в поисках годных фанфиков и просто переписываясь с Викки, когда я прислушалась к тому, о чем трепались мои популярные одноклассницы. — Гонишь! — говорил чей-то голос. Я еще не до конца запомнила, кто есть кто в моем классе (если честно, я и не пыталась), так что мне было трудно определять, кто говорил. — Нет, мы правда-правда это сделали, — отвечала Стефани. — Вчера вечером. Он еще в пятницу мне время забил и адрес дал, представляете? Сказал, что всегда по мне с ума сходил, но не мог показать это на людях, он ведь учитель… Я похолодела. Да, она могла говорить о ком угодно. Но это ведь Стефани. Ей и не надо говорить о ком угодно. — А у него на спине татуировки есть? Или только на руках? Если до этой фразы я молилась, чтобы они говорили о ком-то другом, сейчас мои надежды испарились. Гарри не мог. Он просто не мог. Мне показалось, что за следующие несколько секунд у меня перед глазами пронеслась вся моя жизнь. Ну, или, по крайней мере, последние несколько недель, начиная с момента, когда Стайлс подкармливал меня бутербродами во время дополнительных и заканчивая тем, как в выходные он предложил мне вместе проверить тесты по истории (сказал, что это для меня как повторение материала, только интереснее). Я никогда не думала, что школьники пишут такой бред в своих работах. Тем не менее, они это делали, и мы с Гарри хохотали около часа. Я была не в состоянии представить, что парень, который с такой нежностью относился ко мне, мог спать со Стефани. Нет. Кажется, у меня похолодели руки. И я чуть не выронила телефон, но вовремя спохватилась. Кейт, главное — дыши. — Есть, конечно, — девушка вроде бы ответила шепотом, но это слышал весь класс. Потому что она ничего не скрывала. — Огромный дракон во всю спину! Я озадаченно сжала в руках телефон. Дракон? У Гарри спина такая же чистая, как моя… совесть. Может, она все-таки говорит про кого-то другого? Я вела внутри полноценные дебаты сама с собой. Боролись две стороны: одна пыталась доказать мне, что Гарри был отличным молодым человеком, и он никогда бы не стал мне изменять. Другая утверждала, что Стайлс мог быть совсем не таким, каким пытался казаться. А что, если он спит с каждой второй ученицей? А я, как дура, чувствовала себя особенной все это время? — Уф, — ответила кто-то из подруг Стефани. — Не могу представить, как можно набить столько татуировок! Это же так больно! Наш герой Гарри. — Мой герой, — поправила ее Стефани, и я усмехнулась. После того, как я дико разволновалась, выпустить эмоции получилось намного громче, чем я рассчитывала. — Лоуренс, а ты чего смеешься? — спросила Стефани, обращая все внимание на меня. — Завидуешь, что ли? Думаю, такой зубрилке он точно только про историю рассказывает, не так ли? — О, да, — я рассмеялась и снова обратила все свое внимание на телефон. Да, про историю он рассказывает. А еще он может перевести абсолютно любую историческую тему на пошлую шутку. Абсолютно любую. Теперь я была не только полностью спокойна, но еще и безумно весела. Мне кажется, такого хорошего настроения не было с… ну, как минимум, с выходных. Мне было жутко жаль, что я не могла опустить ее, рассказав о том, что она врет. Я же не могла сказать, что Гарри встречается со мной на выходных, а не спит со Стефани? Мне бы не поверили. Но главное, что теперь я сама знала, какой была моя одноклассница, и я могла не волноваться. Но это не значило, что Гарри тоже мог не переживать. Так что я решила немного поиздеваться над Стайлсом. Сразу после уроков я отправилась на дополнительные — как и всегда. Тем не менее, перед тем, как зайти в кабинет, я немного притормозила, отдышалась и постаралась придать лицу как можно более несчастное выражение. Решив, что у меня получилось, я зашла в класс. — Как ты мог? — я постаралась произнести это как можно более трагично, когда из кабинета вышли последние ученики, и мы остались наедине. Гарри оторвал свой взгляд от работ, которые проверял, и удивленно на меня посмотрел. — Ты о чем? — кажется, его изумила моя интонация. — Спишь со Стефани? — прошептала я, в душе громко хохоча. — После всего, что было между нами? Гарри изменился в лице и мгновенно встал. Я еле сдерживала широченную улыбку. Возможно, отчасти это было некоторой проверкой на его реакцию. И то, как он вел себя сейчас, убеждало меня в серьезности всего, что происходило между нами. И мне нравилось, как он забеспокоился. Я стерва, да? — О чем ты говоришь? — Стефани весь день рассказывает, как вы… в воскресенье… — я покачала головой, поджимая губы. Боги, может, мне пересмотреть мое решение? Мне определенно нужно не в историки, а в актрисы податься. Стайлс, наверное, думал, что я остановилась на полуслове потому, что боялась расплакаться. На деле же я боялась расхохотаться. — Гарри, — я посмотрела ему в глаза. — Да ты даже нормальной паузы не выдержал между тем, как своих учениц приводить к себе домой? Мне показалось, что у Стайлса сейчас случится сердечный приступ. — Кейт, я не… — он глубоко вдохнул, видимо, готовясь выдать целую тираду извинений и объяснений. Я решила, что с меня хватит. — Успокойся, я знаю! — рассмеялась я. Ну, сколько я выдержала? Пять минут? Будем считать это большим достижением. Гарри совсем опешил. — Откуда?.. — Она сказала, что у тебя на спине есть татуировка, — ответила я, пожимая плечами. — А у тебя ее нет. — А ты откуда знаешь? — вопрос застал меня врасплох, и я поняла, насколько плохо был продуман мой план. Вот блин. А откуда я это знаю, если я не видела его без футболки? Господи, надо было молчать. Что мне теперь ему сказать? Внезапно мне расхотелось смеяться, и я была готова убежать. Стало стыдно. Почему мне всегда становилось стыдно, черт возьми? Наступила моя очередь меняться в лице и краснеть. — Ну… — протянула я. — Допустим, я вышла из ванной в субботу и попала на отличный кадр в виде твоей голой спины, так что… Лицо Стайлса озарила хитрая улыбка. — Пялилась, значит? — Ничего я не пялилась! — выкрикнула я, еще гуще краснея. — Ах, так, значит, — он закусил губу, делая шаг по направлению ко мне. Я снова забыла, как дышать. Гарри сделал одно резкое движение, и теперь я была прижата к столу, а он наклонял свое лицо к моему. — Еще раз так меня разыграешь, — прошептал парень. — И я тебя… — Ну? — я смогла ответить только таким же шепотом, потому что на большее меня не хватило. — Что? Сам собой напрашивался не очень приличный ответ, и я надеялась, что Гарри им не воспользуется. Иначе я умру прямо тут. — Футболку с ТАРДИС отниму, — подмигнул он мне, и я картинно ахнула. Гарри оставил легкий поцелуй на моих губах, отстранился и, как ни в чем не бывало, сказал: — Начнем занятие? — Угу, — ответила раскрасневшаяся я, садясь за парту. — Что ты будешь делать со Стефани? — Поговорю с ней завтра, — кивнул Гарри. — Мне уже порядком надоело, как она себя ведет. — И что, совсем не тянет к ней? — вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать. Стайлс озадаченно посмотрел на меня. — Нет, конечно. А что? — Ну, просто… — я замялась. — Мне кажется, что она больше, чем я, похожа на девушку, которая должна стоять рядом с тобой. — Это еще почему? — Не знаю, — пожала плечами я, не желая говорить ему обо всех своих мыслях. Не стала говорить, что Стефани была красивей, уверенней, лучше меня во всем, кроме, разве что, учебы. Он наверняка не поймет мои переживания. Или еще хуже: осознает, какая я плохая и вовсе меня бросит. — Дурочка, — мягко улыбнулся Гарри. — Мне нравишься ты, и я это уже много раз говорил. Даже не думай об этом, хорошо? Если меня к кому-то и тянет, так это к тебе. А сегодня мы поговорим об освоении Америки. Переход был очень резким, и я поняла, что Гарри не хотел продолжать разговор на предыдущую тему. Но от его последней реплики по всему моему лицу расплылась широченная улыбка.

Если меня к кому-то и тянет, так это к тебе.