«Не делайте мне больно…»
Шу-сан редко одаривал меня своим вниманием. Я сама всегда приходила к нему. По его словам, моя кровь была пригодна для иссушения только в наиболее голодном состоянии. Моя кровь была для хозяина особняка дрянью. Но Шу-сана заинтересовало моё тело для его плотских утех. Любимыми местами для утоления мужской потребности хозяина были ванная и склеп. Мой первый раз тоже забрал мой хозяин в музыкальной комнате, в школе. Как и господин Аято, Шу-сан больше всего получал удовольствие от моей работы ротиком. Хозяин насиловал меня только один раз. В самом начале, когда ещё смела надеяться на лучшее. Все последующие приказания я безропотно выполняла со старанием, надеясь на небольшую передышку до следующей его прихоти.«Не прикасайтесь ко мне…»
Всю мою веру в лучшее растоптал Рейджи. Его я интересовала только в качестве лабораторной крысы. И каждый раз с благодарностью принимала из его рук тестированные образцы. Что только хуже сказалось на качестве моей крови. Поэтому с каждым разом эксперименты Рейджи были всё более жестокими. Температура тела скакала как бешеная от принятого наркотика. Меня не один раз выворачивало наизнанку. И в своё наказание в полудохлом состоянии убирала собственные нечистоты. Голова всё время трещала по швам, а органы комками грозились выходить через горло. Но каждый раз я каким-то образом оставалась в живых. Чем безмерно раздражала Рейджи. И заставляло лить слёзы безысходности.«Не заставляйте меня…»
Канато-сама меня ненавидит. Как и абсолютно всё, что несёт в себе хоть каплю горечи. Он и Тедди-сама иногда играли со мной, поощряя своим вниманием. Всегда такие ночи были наполнены блёклым светом полной луны и сладостями. Сначала я до рвоты и помутнения сознания вталкивала в себя все сласти, что были специально приготовлены для меня. Невероятно тошнотворно-сладкие угощения всегда надо было доедать до последней крошки. Так Канато-сама надеялся не почувствовать вкус моего отвратительно горького нектара. А потом разозлённый и обиженный начинал душить меня или протыкать мою плоть вилкой. Я не сдерживала свои стоны, слёзы и крики — Канато-сама и Тедди-сама этого не любили. Часто они начинали любоваться моим ничтожно-жалким и заплаканным видом. Он в полной мере компенсировал мою дрянную кровь.«Не обращайте на меня внимание…»
Субару не замечал моего существования до момента утоления жажды. Младший Сакамаки не был придирчив до вкуса моей крови. И совсем не обращал внимания на моё тело. Его не интересовали пытки надо мною. Всё, что я могла сделать для этого вампира — послушно подставлять участки кожи моего израненного и изуродованного тела и не шуметь. Никогда. Даже если я уверена, что его нет рядом. Поэтому говорила только тогда, когда мне позволят это сделать. От долговременного молчания голос хрипел, а горло саднило. Но даже так старшие братья Субару были в восторге от моих стонов, рыданий и криков. Когда господин Аято решил поиграть со мной с помощью раскалённых инструментов, у меня не было желания молчать. Тогда я в очередной раз чуть не умерла. Но мне не разрешали этого делать. А спину до сих пор украшают недавно зажившие ожоги.«Не гневайтесь на меня… Я не виновата…»
Настоящая «я» умерла уже давно. Не знаю, сколько прошло времени или ночей. Для меня времени больше не существовало. Остался только животный инстинкт, желающий угодить могущественным существам. И тело, что получало каждый раз удовольствие от потех с Шу-саном и жестоких развлечений с Райто. Я не знаю, как моё тело ещё могло двигаться и оставаться живым. Для меня это была загадка. Райто — мой повелитель, мой новый Бог. Шутки и игры моего повелителя всегда были жестокими. Что только стоит моё траханье на крыше школы под промёрзлым дождём. И на алтаре заброшенной церкви. И на фортепиано. Везде. Везде был он. Повелитель ещё в первую его игру надел на меня неплотный кожаный ошейник, который удобно оттягивался для утоления жажды кровожадных вампиров. Замка на нём не было, была простая и удобная заклёпка, которая не мешала снять мне новое украшение. Но мой новый Бог наказал меня за столь дерзкое действие. Именно повелитель хотел использовать моё тело первым. Но его желание наказать меня пересилило. Его холодные руки быстро стали казаться адски горячими, как и томное дыхание. Опытные руки ласкали меня везде, не осталось ни одного не тронутого участка тела. А я испытывала дикий и всепоглощающий стыд от подобного желания — перепихнуться со вчерашним знакомым. Влажный язык сводил с ума. Тогда повелитель остановился после того, как я кончила в его умелых и бесстыдных руках.«Пожалуйста, разрешите мне умереть…»
Сегодня вновь я пришла по собственной воле в указанный час по прихоти нового Бога. Не обращая на неземную боль в животе от пыток господина Аято, который сегодня на ненадолго близко познакомил меня с грушей**. Невзирая на то, что моему телу была необходима срочная медицинская помощь. «Нельзя заставлять ждать Райто». Знакомая богатая обстановка уже не отвлекала внимание от самого главного — от своего владельца. Полностью обнажённый повелитель лениво и вальяжно возлёживал на своей большой кровати, развязно смотря на меня своими зелёными омутами. «Никогда не смогу привыкнуть». — Больно прикусила щёку изнутри, щёки стыдливо горели пламенем. Мне хотелось отвернуться. Но я не имела права отводить свой взгляд от Райто.«Пожалуйста…»
Но мой новый Бог равнодушен к моим терзаниям и тем остаткам, что безнадёжно теплились в этом гнилом и проклятом теле. Я знала, что надо было делать. Повелитель давно выдрессировал меня. Одним движением трясущейся от боли руки развязываю тоненький пояс, который ненадёжно удерживал короткий шёлковый халатик на моём исхудалом теле. Его более нельзя было назвать красивым. Рёберные кости выпирали, ключицы выпирали, бёдерные кости выпирали, лопатки выпирали, стягивая сухую кожу. Оставляю все бинты нетронутыми, иначе просто напрасно истеку кровью. Вновь я была полностью обнажённой перед Богом, который подарит мне несметное тёмное удовольствие страстью и болью. Но будто очнувшись от долгого транса, я этого не хотела. Своими жестокими играми повелитель вызывал во мне только животный, неконтролируемый ужас. Он заставляет меня течь, как сучку. Для них я и была скотиной на убой. Больше всего в этом проклятом особняке я боялась именно его. Несмотря на проклятые пытки господина Аято и мерзкие эксперименты Рейджи. Несмотря на жуткие, беспричинные истерики Канато-сама и неконтролируемую ярость Субару. Несмотря на утоление плотских утех Шу-сана. Голода повелителя Райто я боялась куда больше.«Умоляю…»
Колени затряслись, глаза наполнились слезами страха и боли, что пульсировала по моему телу. Смотря на неприятно удивлённого повелителя, еле сдерживаю горячую жидкость и заставляю себя ступать в сторону кровати. К моему повелителю. «Пожалуйста, я не хочу, я не буду. Прекратите, пожалуйста». — Робко взывала к Райто про себя. Почти промахнувшись мимо, примостилась на край кровати. Во внезапном приступе сгибаюсь пополам — рана от пытки грушей не прошла даром. Кровь начинает мерзким теплом распространяться по животу. В горле застряли саднящие сгустки, которые я тут же попыталась проглотить, дабы не гневить повелителя. «Нет, не получается!» — в панике подумав, начинаю рвать чем-то. Перед глазами распространялась непроглядная тьма. Горло больше не чувствовалось как часть тела. Руки и ноги были в чём-то склизком. Низ живота был тёплым.«Убейте меня…»
Чувствую мёрзлые руки повелителя у себя на талии. Моему новому Богу было наплевать на всё, кроме утоления своих потребностей. Нежные губы чувственно целуют за ухом. В рефлексе откидываю голову так, чтобы представить свою открытую шею повелителю. Позвонки протестующе отдали адски болезненный сигнал в мозг. Дышать стало тяжело. Ледяные руки Райто уже ласкали мою возбуждённую и намокшую промежность. Воздуха в лёгких становилось всё меньше, я не могла делать полноценные вздохи. Своими стонами ублажала своего повелителя.«Жарко… пожалуйста, Райто, будьте со мною сегодня нежным…»
Мои мольбы не были услышаны. Член повелителя резким толчком проник в моё безвольное и податливое тело, которое я уже практически не чувствовала. Крепко зажмурила глаза, не видя перед собою ничего. Пошлые звуки двух совокупляющихся, разгорячённых тел недолго раздражал мои уши. Только движения чего-то чужеродного чувствовала внутри себя.«Холодно…»
Связных мыслей больше не было. Был только приятный, леденящий душу холод. Мерзлее, чем от вампирских тел. Теперь мне на всё было безразлично. Новое удивительное умиротворение накрыло меня с головою. Более меня не стало окончательно.