Когда начнется шторм

      Едва зайдя в каюту, Сай сейчас же усадил Ками на кровать, сам принялся нервно расхаживать из стороны в сторону.       — Так, — резко произнес он, остановившись и взглянув на девушку. — Послушай. Еще раз я увижу тебя на ногах в ближайшие сутки — пойдешь работать, поняла?       — Правда? — и Ками, словно даже не догадавшись, что это угроза, радостно вскочила, правда, тут же упала обратно и схватилась за живот.       Все, что осталось капитану, лишь тихо вздохнуть и закатить глаза. На что он рассчитывал? Что Ками его послушается? Да как бы ни так. Покачав головой, он опустился на стул, зарылся рукой в волосы, а девушка притихла, осознав, что лучше бы ей вести себя чуть поспокойнее.       — Ты собираешься работать на корабле дальше? — тихо произнес черноволосый, словно пытаясь отвлечься простым разговором.       — Почему ты спрашиваешь? Разве ты не собираешься уговаривать меня сидеть в каюте?       — А разве есть смысл? — в тон ей усмехнулся капитан. — Ты разве послушаешься? Я даже не удивлюсь, если через пару дней увижу тебя на палубе…       — Но накричишь и отправишь в каюту.       — А ты сомневаешься в этом?       Ками улыбается. Осторожно забравшись на кровать, обняв колени и упершись ногами в небольшой бортик, сделанный как раз чтобы не свалиться во время качки, она склонила на бок голову и задумчиво уставилась на черноволосого. Ей хотелось сказать, что она скучала. Скучала, по его ругани, по его спокойному лицу. Просто скучала по капитану. Но она промолчала. Подумала, что странно такое говорить. Какой повод для таких слов?..       — Ты… Раны, Сай… Надо обработать…       — Какие раны? Царапины, — хмыкнул капитан. — Не вздумай вставать. Сиверса потом позову.       — Ты весь в крови…       — Плевать.       — Сай…       Черноволосый раздраженно стукнул по столу кулаком, поднял на девушку укоризненный взгляд, и как же непривычно ему было увидеть в ответ не удивленный или паникующий взгляд любого из членов команды, а недовольный и внимательный.       — Почему вы подрались? — тихо произнесла Ками, но голос все равно прозвучал с напором.       Сай фыркнул.       — Он заслужил.       — Видать, ты тоже? Ты ведь не первым начал. Оливер вспыльчивей тебя.       Капитан хмурится. Ему не нравится, что Ками знает о таких вещах. Разбирается в их характерах. Видит отличия. А девушка почему-то опускает взгляд. Смотрит на свои ноги.       — Сай, — тихо произносит она, а после некоторое время молчит, ожидается, когда черноволосый поднимет голову, не вытерпев ее долгого молчания. И тогда она смотрит ему в глаза.       — Оливер… Вернее, Мори… Твой старший брат, так?       — Так.       — И насколько он тебя старше?       — Почти на шесть лет, — отзывается пират, но на Ками смотрит с неким подозрением. С чего бы ей задавать такие вопросы.       — Значит, ему примерно двадцать восемь?       — Да. Может, чуть больше.       Тишина. Ками снова опускает взгляд, некоторое время думает, словно пытается решить, что должна сказать дальше.       — Ты знаешь, почему он пытается тебя убить?       Сай усмехается. Вот только как-то замучено, усмешка дается ему с трудом.       — Кажется, теперь да. Теперь знаю.       Ками поднимает на Сая такой пронзительный взгляд, что он ловит себя на желании отвернуться. Смотрит так же, как смотрит он, капитан. Так же внимательно, словно видит насквозь и тело, и душу. Переняла эту привычку.       — Голубоглазый блондин двадцати восьми лет… — задумчиво произносит она. — Ты должен ему сказать.       — Сказать что, Ками?       Он словно издевается. Словно вытягивает из нее слова, желая в чем-то убедиться. И девушка вновь смотрит в синие глаза, на этот раз не так уверенно, а скорее умоляюще.       — Я ведь не ошибаюсь, правда?.. - вот и все, что она успела произнести, прежде, чем их прервали.       — Капитан, эта Рико просто несносная женщина!       Сиверс заявился в каюту Сая так, как умел только он. Внезапно, громко и совершенно некультурно. Ему, человеку с медицинским образованием, бывшему хирургу, на корабле было все позволено. Даже вот так врываться в каюту капитана. Здесь он был единственным, кто знал, как спасти чью-то жизнь. Капитану, конечно, умереть от жалких царапин не представлялось возможным, но Сиверс своим долгом считал обработать любую рану.       — Отобрала у меня бинты прямо перед каютой! Пошла этого вашего спасать, как бы она сама его там не прикончила. Жуткая женщина… Что сидите, капитан? Ух, как разукрасил то вас… Рубашку долой.       Сай послушно стащил с себя верхнюю часть одежды. Ками, глядя на него, с грустью подметила, что левое плечо затянуто бинтами, через которые просочилась кровь, а кулаки и нож Оливера оставили на теле черноволосого еще с десяток синяков и ссадин. Принимаясь недовольно бурчать, что тут и лечить-то нечего, Сиверс принялся разматывать бинт, пропитанный кровью. А Сай все так же не отрывал взгляда от девушки. Смотрел ей прямо в глаза. Молчал. А после просто кивнул. Ответил на ее вопрос.       Сиверс обработал жалкие царапины, пусть капитан ворчал, что заживет все, как на собаке. Однако, то ли судовому врачу было скучно, то ли он всегда так следил за каждым членом команды, но почти все ссадины капитана оказались облиты приличным количеством спирта, а рука в очередной раз перетянута чистыми бинтами.       Оставив Ками в каюте, черноволосый вновь вышел на палубу, на этот раз для нормальной работы. Чтобы помочь команде, сверить курс, а не драться с братцем.       — Вам бы, капитан, пока рыжий прохлаждается, работой заняться, а не вести себя, как мальчишка, - тяжело вздыхает судовой врач, покидая вместе с ним каюту.       — Ты о драке? — фыркнул черноволосый. — Много кто видел?       — К вашему счастью нет, — пожал плечами мужчина. — Все были заняты работой с пробоиной, на верхней палубе почти никого не было.       — Это хорошо, — хмыкнул черноволосый, облокотившись о перила юта и устало потерев переносицу. — Не надо моей команде этого видеть.       — А вам драться не надо. Как мальчишка, ей богу.       Сай грустно усмехается. Он это и сам прекрасно понимал. Как понимал и то, что просто не смог сдержаться. Проблема... Сай прекрасно управлял собственными чувствами и эмоциями, но стоило лишь вспомнить ту ночь почти четырнадцать лет назад... и эмоции брали верх.       — К вашему счастью, капитан, Сага уже сутки дрыхнет.       — Вот уж действительно, к счастью. Иначе бы он меня вечно упрекал, — фыркнул черноволосый. — «Щенок, да чем ты думаешь, подрасти бы тебе!». Ха…       — Вечно — это еще мало, — Сиверс похлопал Сая по плечу, тот сейчас же скривился, когда дружеское похлопывание болью отозвалась в ране.       Зализывать царапины Сай ненавидел сильнее всего. Он всегда старался не обращать внимания на них. Но раны болели, ныли простые ссадины. Это Сая злило сильнее всего. Глубокая рана казалась ему надоедливым порезом на коже, и он порой искренне не понимал, почему Сиверс так хлопочет над «Жалкой царапиной». С таким подходом, да без своего судового врача, Сай бы просто подох от заражения крови. Но каким-то образом он до сих пор оставался на ногах. Даже сейчас, после драки.       — Он невыносим, — тихо вздохнул капитан. — Как только я его вижу, у меня уже зарождается непреодолимое желание прикончить его. Причем даже не за прошлое, а за то, как он относится ко всему сейчас.       — Сдерживайте свой пыл, капитан. Я никогда не был на стороне вашего брата, но все же, его тоже можно понять. К слову, когда соберетесь с ним говорить второй раз, уберите все оружие, мой вам совет.       Сиверс усмехнулся и, прихрамывая, зашагал вниз, на палубу. Ему надо было проведать еще и полуживого рыжего, который от радости, что его, наконец, оставили в покое, даже не вставал со своей койки и не вылезал из каюты, расположенной, к слову, почти под каютой капитана, разве что площадь занимала меньшую. А Сай опустил взгляд за борт. Его корабль все еще стоял на якоре, носом загнанный к мели, шла починка борта, и черноволосый уже в который раз думал, что от его корабля почти ничего и не осталось.       Галеон был куплен по дешевке. Был в ужасном состоянии, и ремонт занял львиную долю времени. Однако, здесь почти ничего не изменялось. Вплоть до названия… После первого же заплыва пришлось чинить паруса и борт, в абордажах были поочередно в разное время снесены грот-мачта и фок-мачта, носовую фигуру ремонтировали чуть ли не три раза, про доски, которые то и дело заменяют в самом борту Сай и вовсе молчал. Да, должно быть, от того старого потрепанного галеона не осталось почти ни черта. А теперь еще и не было старого названия. И Сай, сам этого не осознав, довольно усмехнулся. Не так часто они получали повреждения при абордажах, сколько при столкновениях с армейскими кораблями. В том числе и с красавицей «Алой Королевой»…       — Ну что? Успокоился? — Рико уверенным шагом поднялась на капитанский мостик. — Потрепали друг друга, как бешенные щенки?       Черноволосый укоризненно покосился на девушку, та довольно усмехнулась. Кажется, она долго ждала момента, чтобы сказать эту фразу.       — Этот твой… в карцере, — сообщила она, облокотившись о перила точно так же, как и капитан. — Что на вас нашло обоих? Неужто нельзя просто поговорить?       — Зачем говорить, когда можно набить морду? — отозвался Сай, получив от Рико локтем под бок.       — Набить ему морду я и сама не против, — пробурчала девушка. — Но что-то мне подсказывает, что не просто так ты забрал брата на корабль… Может, тебе и сложно простить его после всего того, что случилось, но, кажется, поговорить ты с ним не против.       — Это очень сложно сделать, — усмехнулся черноволосый, а Рико только устало улыбнулась.       — Вот что. Ты лучше скажи мне. Что с девчонкой-то?       — С Ками? А что с ней не так? — нахмурился пират, и шатенка, покачав головой, заговорщически сузила глаза и придвинулась ближе к капитану.       — Жива, здорова, это все понятно. Но я видела, как вы оба застыли, стоило ей появиться на палубе. Ну объяснишь мне, с чем это связано?       — Может с тем, — вмиг отозвался черноволосый, оглянувшись на Рико. — Что раненная, полуживая девушка какого-то черта встала на ноги?       Третий капитан усмехается, прищурив серые глаза, что сделало ее чем-то похожей на лисицу.       — Ну конечно. Все именно так.

***

      На улице лил проливной дождь. Стена воды была настолько глухой, что было сложно разглядеть что-то на расстоянии полусотни метров. Шторм, накативший на город, уходил все дальше в море…       Адмирал Уайт стоял у окна своего кабинета, поглаживая пальцами эфес шпаги.       — Господин Уайт, — отвлек его чужой громкий голос. — Попрошу вас вернуться к обсуждению.       Мужчина вздыхает.       — Прошу прощения, господа, — произносит он, оборачиваясь к троим мужчинам, собравшимся в его кабинете. — Господа. Объясните мне, будьте добры, что я все-таки пропустил.       Пожилой мужчина с темными с проседью волосами скрестил руки на груди, откинулся на спинку стула и выдохнул серый дым из дорогой резной трубки. Лорд Мэйер, один из немногих адмиралов, приехавших на собрание еще несколько дней назад, сейчас был чем-то крайне недоволен. Но невнимательностью коллеги ли?       — Мы обсуждали назначение мистера Фаррела новым капитаном «Алой Королевы», — произнес он. — Впрочем, тема закрыта и решение принято в положительную сторону.       — В таком случае, господа, — робко вступил в беседу Фаррел, мявшийся в стороне. — Зачем я потребовался вам здесь?       — А вот об этом речь еще не шла, — вздохнул адмирал Боун, третий из гостей Уильяма Уайта. — Уильям, как я понял, твой сын оказался…       — Мой сын погиб пятнадцать лет назад, господа, — прервал его мужчина.       — Что? А как же…       — Оливер? Он был всего лишь мальчишкой из приюта. Я взял его в семью, вырастил, помог с карьерой, и вот, какой монетой он мне отплатил. Не думал я, что забирая из приюта мальчика, заберу брата будущего пирата. Слава господу, что меня это родство более не касается, — отчеканил мужчина, опускаясь в кресло за большим столом.       Адмирал Боун понимающе кивнул. Мэйер не обратил ровным счетом никакого внимания. Кажется, он был целиком и полностью поглощен своими мыслями.       — Итак, — произносит Уильям. — Мистер Фаррел. Мы пригласили вас, чтобы лично предложить вам одно крайне выгодное дело.       — Какое, позвольте узнать?       — Вы должны отправиться на поиски этих пиратов. Нам известно направление, в котором они уплыли. В ваших интересах напрячь извилины и поразмыслить, как можно на них вновь наткнуться, — ответил адмирал Боун.       — Что?! — внезапно воскликнул новый капитан, и, кажется, именно в этот миг прекратил радоваться новой должности и новому жалованию. — Но… но как я могу это сделать?       — Это нас не волнует, мистер Фаррел, — задумчиво отозвался Мэйер. — В вашем распоряжении бриг и любые средства, что вам могут понадобиться. Вы взяли на себя смелость сообщить о связи Оливера Уайта с пиратскими отродьями. Думаю, весьма справедливо, если мы вас же на их поиски и отправим.       Опустив голову и сжав кулаки, Фаррел только и смог, что кивнуть.       — Так точно, — сквозь зубы выдал он. — Могу я идти?       — Идите, Фаррел, идите, — согласно кивает адмирал Мэйер, но внезапно продолжает. — В прочем, постойте. Есть одна просьба. Если вы найдете корабль этих пиратов, то делайте, что угодно, с пиратами, но не трогайте женщин. Их привезите на допрос.       — Так точно, — несколько удивленно отозвался Фаррел, откланялся и покинул кабинет. Женщин? На пиратском корабле есть еще женщины, кроме той, что попалась Оливеру? Откуда адмиралу знать об этом?       Дверь за ним захлопнулась, а в кабинете возобновились обсуждения военных действий. И только адмирал Мэйер совершенно не слушал товарищей. Закончив курить, он выбил из трубки остатки табака, потянулся к столу, забирая с него небольшую деревянную шкатулку, в которой и хранил свою любимую трубку. Откинув крышку, он уложил ее на мягкую ткань, но отчего-то шкатулку закрывать не спешил. Устало вздохнув, он взглянул на внутреннюю сторону крышки, и тогда, должно быть, вовсе прекратил слушать что Уайта, что Боуна.       Загрубевшими пальцами он провел по пожелтевшей хрупкой бумаге, прикрепленной к крышке. И еще долго он не отрывал взгляда от карандашной миниатюры, сделанной приглашенным художником специально, чтобы нарисовать ее с большого семейного портрета. Специально, чтобы на небольшом клочке бумаги нарисовать красивую молодую девушку с темными волосами и такой красивой спокойной улыбкой…

***

      Встряхнув темными волосами, Син поставила на столик каюты деревянную миску с чистыми бинтами, свернутыми в рулоны.       — Жить будет? — усмехнулась она, кинув взгляд в сторону кровати.       Уже полчаса Сиверс обрабатывал рану страждущего. Рыжий, строя из себя последнего мученика, валялся на кровати, закрыв рукой глаза, и то и дело причитая.       — Отрежет… Отрежет же ногу. Точно отрежет! Буду на деревяшке ходить!.. Кошмар какой, моя любимая нога! Ей всего двадцать четыре года! У нее вся жизнь впереди была!       — Да не отрежу я, успокойся, — выругался врач. - Ты на удивление крепкий парень, Гин. На поправку идешь. Только отлежаться бы тебе спокойно, да ногу не тревожить. Может и хромать не будешь. Но это не обещаю. А Джефри и за тебя прекрасно справляется в роли квартмейстера.       — Человек на все случаи жизни, — усмехнулась Син, присев на край кровати и ласково растрепав всклокоченные волосы рыжего парня. — И это я не про тебя.       — Еще б про него, — усмехается Джошуа. — Син, милая, ты не обязана тут с ним сидеть. Не помрет, уж это я тебе обещаю.       Девушка улыбнулась.       — Вас, раненных, у нас до черта много. Ты, рыжий, Ками полуживая, Сай строит из себя не пойми кого, игнорируя все. От пуль да шпаг вон сколько человек пострадало из команды Рико, все у нас прохлаждаются… Всех накорми, всех осмотри, кок я, или девочка на побегушках… — Син устало вздыхает, поднимается с кровати. — Пойду Ками навещу… Надеюсь, Сай на меня не набросится, мол я ее тревожу…       — Поменяй ей повязку заодно, — кинул поднимающейся девушке Сиверс, и Син едва успела прихватить со стола бинты.       У каюты капитана она была через минуту. Сай и Рико как раз стояли на юте перед картами, к ним, кажется, выбрался Сага, что ни черта не делал, зато пил много алкоголя.       Син осталась незамеченной, оно и к лучшему. И девушка, быстро открыв дверь, зашла в просторную каюту.       Каюта Сая ей всегда нравилась. Когда здесь не зажигалась лампа, помещение было окутано приятным полумраком. Все здесь было сделано из темного дерева. Столы, стены, мебель… Многочисленные шкафы были заставлены книгами. Для обычной каюты их здесь было огромное множество. Син не знала, как Сай умудрялся столько читать, когда находил время? Но все эти книги часто таскали из его каюты и сама Син, и Рико, иногда Гин и Мария…       Ками кок нашла в совсем неожиданном положении. Завернувшись в одеяло, чтобы спрятаться от осеннего холода, девушка стояла как раз перед полкой с книгами и с интересом разглядывала их, щупала корешки.       — Вряд ли ты найдешь там картинки, дорогая. Разве что чертежи или схемы. Сай редко берет с собой что-то более интересное, чем книги о кораблях, да море. Разве тебе не надо лежать?       Ками обернулась, рассеянно улыбнулась.       — Надо. Сай обещал отправить меня вкалывать на палубе, если я не буду лежать. Либо одно, либо другое.       — Это ты так работать хочешь? — улыбнулась кок, разложив бинты на столе и подманив к себе девушку.       — Нет, меня мучает совесть, что все работают, а я должна лежать. Пустяковая рана же, ничего же не случилось.       — Ха, — Син усмехнулась, заставила Ками скинуть одеяло и задрать рубашку. — Вот Сай так еще может говорить, а ты лучше помолчи.       Ками болезненно скривилась, когда кок начала разматывать бинты. Рана все еще кровила…       — Как ты себя чувствуешь?       — Лучше, чем пару дней назад, — усмехнулась девушка, а после замолчала.       Опустив голову, она долгую дюжину секунд наблюдала, как Син перевязывает ее рану.       — Син… Ты не знаешь… — тихо подала голос она. — Что с Оливером…       Темноволосая нахмурилась. Подняла голову.       — Почему это тебя волнует?       Ками отводит взгляд, опускает рубашку, забирается на кровать, устроившись в самом углу.       — Честно говоря, — тихо произнесла она. — Он не такой, каким все его здесь представляют… Теперь я понимаю, что произошло между ним и Саем и… я думаю, они должны помириться. Хотя бы просто поговорить… Тринадцать лет Оливер думал, что Сай убил их сестру, но ведь Сай пытался ее спасти. Оттолкнуть от выстрела, правда? Он бы не стал мне врать… Это ведь так глупо… Потратить тринадцать лет жизни на вражду из-за такой случайности.       Син ничего не ответила. Промолчала. Она не знала всей правды, но отчего-то подруге верить хотелось. Вот только неспокойно было на сердце.       — Ты хочешь его увидеть?       — Да, — не задумываясь отозвалась Ками, взглянув на подругу полными надежды глазами.       Син измученно улыбается.       — Я проведаю его для тебя. Все же мне, как коку, всем еду таскать… Вряд ли Сай оставит его без обеда, он, конечно, его ненавидит, но он, все же, не такой зверь.       Ками закусила губу, кивнула, опустила глаза. А вот Син продолжала внимательно следить за подругой. Странная она. За то время, что они провели вместе, она успела усвоить несколько вещей. Пусть Ками и пыталась показаться сильной, выносливой и неприступной, такой она никогда не была… Она волновалась. Волновалась за свою жизнь, за жизни команды, конечно же волновалась за друзей. Ей словно ничего не было безразлично. В том числе и этот чертов Оливер. Отношения братьев — не ее дело. Но она все равно лезла в это с головой, словно могла все исправить…       — Почему я, к слову, в каюте Сая постоянно сижу?..       — А куда тебя еще деть? — усмехается Син, поднимаясь на ноги. — Когда тебя притащили, ни у кого и вариантов больше, кроме каюты капитана, не оставалось. Да и твоя занята Сагой. Некуда тебя устроить.       Ками вздохнула. Упала на кровать, снова потянувшись рукой к ране. Она нещадно ныла…       А вот Син, покинув каюту, успела громко выругаться из-за окликнувшего ее голоса.       — Син, ты сейчас занята? — черноволосый капитан махнул ей рукой с юта.       — Никаких перекусов, ждите ужина, капитан, — сейчас же отчеканила девушка, но Сай только фыркнул.       — Я-то подожду. Хотел попросить тебя приготовить на одну порцию больше.       Син усмехнулась, скрестив руки на груди.       — Неужели братцу?       От этого вопроса Сай помрачнел.       — Не хочу, чтобы он сдох от голода. Я не такая тварь, как он.       Кок усмехнулась. Приятно было знать, что в своих догадках она была права…