Этот ублюдок...

Одинокий старый фонарь тускло освещал малую часть темной улочки. В такое время мало кто гулял, да и погода не располагала к прогулкам. То был морозный вечер поздней осени. Ты шла медленно, измеряя маленькими шажками длинную улицу, и сосредоточенно думала. Холодный ветер морозил конечности. Толстый свитер совсем не спасал, а домой возвращаться не хотелось. Стоило подумать, собраться с мыслями и некоторое время не видеть его. Холод был неимоверным, казалось, еще немного, и все твои органы прекратят функционировать и ты помрешь вот так вот посреди улицы. Участь была не из завидных, но и возвращаться и видеть его спокойного и невозмутимого было выше тебя. Ты знала, что искать тебя этой ночью он не станет. Знает. Выдохнув пары воздуха, ты покрепче обняла себя и остановилась. Что делать. Ведь и деньги забыла, дура. - «Девочка моя, эта любовь между нами..» черт… что за ахинею я пишу?! Черт! Черт! – парень гневно отбросил ручку в сторону и, откинувшись на кресле, закрыл ладонями лицо и громко взвыл. – Такими темпами и свихнуться можно… Он нервно растрепал волосы и, откинув голову на спинку, прикрыл веки. - Так, Чжиен, ты должен успокоиться и вспомнить… как это, - повторял парень, отстукивая пальцами на подлокотниках ритм, - дерьмо! – рявкнул он в итоге, сжав кулаки и ударив ими о пластмассу, что только жалобно скрипнула. - Я не могу писать стихи о любви сейчас! Боже… успокойся, Чжиен. Вспомни… Неожиданно громкая вибрация выбила парня из состояния медитации. Глубоко выдохнув, парень стиснул зубы, и взглянул на стол, где до этого тихо лежащий сотовый теперь танцевал польку, радостно светя своим экраном, на котором высветился неизвестный номер. - Какого… - проскрипел Чжи, нахмурившись. Он предупреждал парней, менеджера и президента, что звонить ему в сегодняшнюю ночь не стоит, что будет занят работой над песней. И Чжи точно знал, что никто из них не осмелится нарушить его просьбу, даже если потоп в стране случится. Тогда кто был тот смельчак, что звонил ему в одиннадцать часов вечера в момент охоты на музу? Порешив, что на звонок отвечать не будет, парень вновь прикрыл глаза и вернулся к попытке сконцентрироваться. Но, похоже, звонивший не знал о негласном правиле, что если абонент не отвечает первые несколько секунд, то и не ответит вовсе - либо потому, что не хочет с тобой разговаривать, либо потому, что не слышит. Да он перезвонит, в конце-то концов! Живем в двадцать первом веке! Чего так трубку надрывать?! И в этот момент телефон смолк. Вздохнув с неким облегчением, парень начал покачивать головой, пытаясь воспроизвести в голове мелодию, и о! – ему, кажется, даже удалось найти ту ниточку. Чжиен воодушевленно развернулся на своем кресле-стуле к звуковому редактору и уже коснулся черных колесиков на технике, как громкая вибрация буквально громом пронеслась по комнате. - Блядь! - громко выругался парень, прежде чем ударить кулаками по столу. Он вскочил с кресла и кинулся к испортившей ему весь настрой технике и, нажав на кнопочку «ответ», рявкнул: - Чего?! На том конце, кажется, вздрогнули от резкого ответа, так как послышалось тихое «ах» и легкое чертыхание. - Говорите! - строго приказал Чжи, пытаясь сдержать нотки агрессии в голосе. - А-алло, Чжиен… Здравствуй, - робко, и совсем тихо поприветствовал женский голосок, - я не вовремя..? Это я… Чжи громко выдохнул, сжав губы. Потом вытянулся во весь рост, развернулся и сел на стол, немного сгорбившись. - О, привет, - устало отозвался парень, растрепав волосы. Похоже, он её знатно испугал, - прости. Нет, все в порядке. Как ты? Как Енчжун? - Х-хорошо, спасибо… - пробормотала девушка, и этот тихий лепет почему-то вызвал в парне смешанные чувства. - Мне неловко тебя вновь об этом просить, но… могу я… переночевать у тебя? Воцарилось молчание. Чжи не отвечал секунды пять, ругая себя за то, что не выключил телефон. Тогда бы ни прерванного вдохновения, ни потраченных нервов и времени не было бы. Он бы спокойно сейчас сидел за своим столом и сочинял песню для нового сольника. Но надо же было ему сглупить и оставить телефон включенным. - Алло, Чжиен? Ты меня слышишь? – взволнованно спросила девушка, видимо испугавшись того, что связь прервалась, но тяжелый вздох парня дал знать об обратном. - Вы с Енчжуном опять поссорились? – звучало более утвердительно, чем вопросительно. - Я всего лишь на одну ночь, честно! Я не буду тебе мешать! – затараторила девушка, старательно избегая разговора на тему своего парня. – Но если ты против, я не стану настаивать! Парень устало прикрыл глаза. - Всю эту неделю в моей квартире гостит сестра, поэтому вряд ли ты сможешь переночевать у меня, - начал Чжи, лениво массируя переносицу и пытаясь подавить в себе накатывающее раздражение. - Вот как… - прошептала девушка, в голосе которой проскользнуло расстройство, - я понимаю. Но все равно спасибо Чжиен. Доброй ночи. - П-подожди! – выдохнул парень, опустив голову. – Ты ведь без денег? Молчание и легкое дыхание в трубку стало ему ответом. - Хорошо, - с трудом произнес Квон, не веря в то, что говорит, - можешь приехать. Я в студии. - Спасибо большое… Чжиен начинал ненавидеть эту свою сторону святого добродетеля. Енчжун, о котором говорилось ранее, был его хорошим другом детства. Они оба учились в одной школе, (только Ен учился на класс старше), оба были грозами школы и их даже прозвали «братья-демоны», за их похождения. Частенько они ввязывались в драки и перепалки с ребятами из других школ, за что получали оплеухи от учителей и директоров, были частыми инициаторами простых уличных драк, за что часами просиживали в полицейских участках и выслушивали долгие нотации родителей. Ну, что сказать, Чжиен жил жизнью простого бунтующего подростка. Ах, ну и как не заметить, что два отчаянных смелых красавца пользовались большой популярностью и уважением, как среди женского пола, так и среди мужского. Наверное, они стали легендой школы, навсегда оставив свой след в памяти трех сменившихся за те годы директоров и учителей. Но, как не все хорошее вечно, так и школьные дни у парней окончились, и судьба развела жизни двух зеленых подростков. После окончания старшей школы, Енчжун поступил в Токийский университет в Японии, чем очень гордились его родители, а Чжи остался в родной Корее покорять тернистый путь шоу-бизнеса. Но, как хорошие друзья, они поддерживали связь и тесно общались, пусть и по сети. Так они и жили, пока два года назад, Енчжун, как в старые, добрые времена, не завалился нежданчиком к другу детства. И завалился не один, а с девушкой, которую он прозвал будущей женой и любовью всей жизни. Тогда Чжи лишь посмеялся над словами друга, ведь тот был непостоянен как ветер, и, наверняка, сменил бы эту девчонку недельки через три. Что уж говорить, Енчжун пользовался просто бешеной популярностью среди девушек. Но ни через три недели, ни через три месяца друг с ней не расстался. Казалось, он даже и не смотрит на других и даже наоборот, он снял квартиру и теперь они живут там вместе с ней. Но, как говорилось раньше, не все хорошее длится вечно - уже к двенадцатому месяцу их «любви», Ен, подбитый парочкой стаканчиков рисовой водки, признался Чжи, что эта девушка, как бы он ей не намекал, как бы не просил – не дает. Чжи в тот вечер сильно развеселился, хорошо поиздевавшись над другом. Он, конечно же, знал, что главной составляющей жизни Енчжуна был беспорядочный и частый секс, и был крайне удивлен, появлению девушки, способной устоять перед упорными ухаживаниями и очарованием его друга. Но все же, как любой парень, Чжи понимал и искренне сочувствовал другу. Ведь держаться молодцом целый год - похвально. Но вот после этой дружеской посиделки, где-то через несколько недель, друг загулял. Свои «гулянки», на протяжении трех месяцев Ен хорошо скрывал. Потом, видимо, поняв, что даже если он открыто изменит своей девушке, та его не бросит, перестал скрываться. И теперь, черт знает, как эта девчонка прощала своего нерадивого парня. Да и все было бы хорошо. Чжиен бы просто продолжал жить своей жизнью, не вмешиваясь в жизнь друга, если бы не тот факт, что эта самая девушка друга была любовью его детства. Да-да, мир просто до невероятности тесен! Они дружили с трех лет. Жили по соседству, да и родители мальчика с девочкой хорошо общались. Учились в одной начальной школе, но после её окончания, девочку увезли в Америку к бабушке. Расставание далось детям тяжело. Оба плакали и молили родителей не отрывать их друг от друга, но старшие ничего не могли поделать. Тогда, за день до отъезда, Чжиен отдал любимой свою счастливую цепь «рэпера», сказав, что обязательно её найдет, и они будут вместе. Навсегда. По цепи-то, которую она носила не снимая на шее, он и узнал её спустя десять лет. Он и не понял бы, что это та девочка, если бы не его детский подарок. Девушка вытянулась, стала стройнее и красивее… намного красивее. Появилась осанка, тонкая талия, волосы выросли чуть ли не до пояса, кожа побелела – казалось, она стала другим человеком. Но вот её глаза… Вот почему первые несколько недель Чжи терялся в догадках и воспоминаниях. Он никогда не забудет блеск её красивых, детских глаз и наивность, что они излучали и продолжают излучать по сей день. Она осталась такой же милой, тихой, беспомощной девочкой, какой и была десять лет назад. Он любил эти глаза. То, что это была именно его подруга детства, Чжи не сомневался, но ей говорить о том, что он – её друг детства, не стал. Не хотелось теребить душу. Он - знаменитость, за личной жизнью которой следят миллионы, а она – невеста его лучшего друга. Все просто как дважды два. Он не станет мешать этой любви. Да и не вправе. Просто сейчас – не его время. После дня её разоблачения, Чжи старался как можно реже с ней видеться. Общался только для надобности и виделся в редких случаях, когда хотелось повидать друга. Но не обманывал себя, что проведя хоть одну лишнюю минуту в её обществе, он посмеет в неё влюбиться. Этого-то он и боялся больше всего. А сейчас… сейчас эта девушка шла к нему. Шла, чтобы в очередной раз переночевать у него, после очередной измены своего парня. Такие «ночевки», в последнее время, стали происходить с завидной регулярностью. Она уходила, чтобы собраться с мыслями, простить Енчжуна, а потом под утро вернуться и приготовить своему «соне» завтрак, с нежной улыбкой на губах произнеся, что любит его. А Чжи оставалось лишь уходить из своей квартиры в студию, чтобы не провести «одну лишнюю минуту» с ней и ночевать одному, наедине со своими мыслями, а возвращаясь в квартиру, видеть идеально заправленную новым бельем кровать и постиранное, аккуратно сложенное старое, на котором она спала. Безусловно… он начинал вновь в нее влюбляться… Дождь начался неожиданно. Ты даже заметить не успела холодных, падающих на твою оголенную местами кожу крупных капель дождя, настолько ты замерзла. Ноги в тонких, осенних сапогах закоченели и совсем не слушались, хотя ты старалась идти как можно быстрее. Оставалось пару кварталов до студии YG, как ливень обрушился на ночной Сеул. Мимо тебя, мокрой и продрогшей, быстрыми шагами проходили люди с зонтиками, и в тебе проснулось просто невероятное желание залезть под один из них и спрятаться от ледяного ливня, отнимающего у твоего тела все тепло, какое только ты могла сохранить в себе. Замерзшая, голодная, ты совсем и забыла, что прося своего друга о помощи, чувствовала стыд и смущение. В какой раз он принимал тебя у себя и при этом и слова плохого не сказал? В общем, это был худший вечер из тех, которые когда-либо были в твоей никчемной жизни. Это было восемнадцатое ноября две тысяча одиннадцатого года. Дождь барабанил по крыше и по наружным подоконникам, нарушая всю тишину теплой комнаты. Чжиен начинал беспокоиться. Зная свою «подругу» он мог с точностью до девяноста девяти процентов сказать, что та без зонта и, наверняка, бежит сломя голову, пытаясь найти место, где можно скрыться. И это место – эта студия. Квон нервничал. Внутри все рвалось наружу, до одури хотелось что-нибудь сломать. Монотонные стуки капель дождя били по нервам, отнюдь не прибавляя спокойствия. Он боялся тех «лишних» минут общения. Очень боялся. Звонок домофона, заставил парня встрепенуться. Подойдя к звонящей технике, он нажал на красную кнопочку. Говорил охранник, сидящий за столешницей ресепшна: - Мистер Квон, к вам девушка. Говорит, что вы в курсе её прихода. - Да, впустите её. - Хорошо. Мужчина положил трубку и, сдержанно улыбнувшись промокшей посетительнице, произнес: - Можете проходить, мисс. Студия находится на третьем этаже. Как выйдете из лифта, поверните на право. Пройдя немного, увидите дубовую дверь с табличкой «Студия звукозаписи». Не ошибетесь. - Спасибо большое, - ты поклонилась, и поспешила к лифту, хлюпая сапогами. – Удачи на работе! Зайдя в просторную кабинку лифта, ты обессиленно облокотилась на её зеркальную поверхность. Тело ныло, голова гудела от постоянных мыслей и конечности совсем не слушались. Ты была опустошена. Еще никогда тебе не доводилось чувствовать такое. На душе скребли кошки, и было настолько хреново, что хотелось взвыть от безысходности и зареветь во все горло. Одна лишь мысль о том, что он сейчас на вашей кровати, окутанный в теплое одеяло, обнимается с другой, заставляло твое сердце сжиматься с такой силой, что дух выбивало из легких. Это была просто невероятная боль. Режущая и острая. Грустно усмехнувшись своему отражению, ты удивилась своей убогости. Эта девушка напротив тебя – мокрая, продрогшая, осунувшаяся – не была тобой. Ты не являлась ею. И в первый раз в жизни ты поняла, что безобразна. Безобразна изнутри, как прогнившее яблоко. Ты лишь улыбнулась своим мыслям. Лифт пикнул и двери раскрылись, явив твоему взгляду широкий, тускло освещенный холл. Ты, как и сказал охранник, повернула направо, зашагала по чистой, до блеска отполированной поверхности пола и вскоре оказалась перед большой дверью. - Студия звукозаписи, - прочитала ты и, глубоко вздохнув, чтобы набраться смелости, постучалась. Дверь открыли сразу же, будто ждали прямо за дверью. Это-то и выбило тебя из колеи, заставив почему-то жутко смутиться. Ты опять вспомнила, что причиняешь глобальные неудобства Чжиену. Из-за тебя, он не мог нормально работать. - Боже, да ты же вся промокла! – громко возмутился Чжиен, взволнованно оглядывая тебя с ног до головы. – Заходи скорее. Он нежно схватил тебя за предплечье и, впустив внутрь, закрыл за тобой дверь. - Иди в уборную, я сейчас принесу тебе сухие вещи. Тебе надо переодеться. Парень быстрыми движениями вытащил из-за угла свою дорожную сумку, и со звонким «бзз» открыл её. Сумка была полна его вещей. Не до конца понимая суть всего происходящего, ты замялась. Ты даже ничего толком сказать не успела, а он уже проявляет заботу. Этот парень… - Чего стоишь? Иди, говорю! – приказал Чжи, кинув тебе махровое полотенце. – Не хватало, чтобы ты заболела. Кто выходит в такой холод без куртки, а? – запричитал парень, продолжая рыться в вещах. – Куда только Ен смотрит, ох же этот… - Спасибо, - прозвучало совсем тихо, но ты была уверена, что он услышал. - Переодевайся, - бросил в ответ Чжиен, прежде чем ты закрыла тонкую дверь уборной. Он был невероятным человеком. Поскорее стянув с себя отяжелевший свитер, промокшие джинсы и носки, ты взглянула на свое отражение в зеркале. Лифчик промок тоже, но не снимать же его. Босыми ногами стоя на своих сапогах, пытаясь сдержать стук зубов, ты остервенело вытирала свое замерзшее тело, когда в дверь постучали и послышалось: - Я принес тебе одежду. Возьми. Прижимая к груди полотенце, ты встала спиной к двери и, легонько приоткрыв её, чтобы Чжи просунул в проем руку с одеждой, забрала её и вновь закрыла на замок. - Спасибо. В руках у тебя были клетчатая, теплая рубашка, серые, спортивные штаны и теплые носки. И, конечно же, не стоило удивляться, что все это было мужским. Чжиеновским. Решив таки снять лифчик, ты обтерла себя полотенцем, натянула на себя рубашку, оказавшейся на пару размеров больше, надела штаны, как можно уже их затянув на основании, чтобы не спадывали, и удовлетворенно вздохнула, когда почувствовала желанную теплоту ног – о, божественные чжиеновские носки! Кое-как обсушив волосы, и удовлетворенно кивнув своему отражению, ты приоткрыла дверь ванной и вышла в студию. Смущенно оглядывая комнату, в поисках друга, ты, к своему удивлению, его не обнаружила. - Видимо вышел, - прошептала ты и, обняв себя, села на кожаный диванчик, стараясь не занимать много места. Здесь ты была в первый раз. До этого ни Чжиен, ни Енчжун не приводили тебя в это место, но ты была наслышана о нем. Твой парень частенько сюда захаживал, чтобы повидать друга, а ты только знала, что «студия» - как просто парни её называли, находилась в здании YG family. Студия, как студия. Такая же поделенная на две части комната. Большое, звуконепроницаемое стекло, отделяющее тебя от другой, более маленькой комнатки, где гордо и одиноко возвышался микрофон с висящими на нем наушниками. Напротив диванчика, на котором ты сидела - какая-то аппаратура с множеством кнопок и лампочек; на столе и под ним, куча смятой бумаги. «Работал, - подумала ты, виновато прикусив губу, - и я его прервала… идиотина!» В этот момент вошел Чжиен. В руках он держал две кружки дымящегося кофе. - Держи, - сказал он, протянув тебе одну из них. – Оно хорошо согревает. Парень широко улыбнулся и отхлебнул немного из своей кружечки. - Спасибо, - поблагодарила ты его и, приняв в обе руки кружку, скосила взгляд в пол, - ты так добр ко мне. Я тебе очень и очень благодарна. Не знаю, чтобы я без тебя делала. - А почему бы мне не быть добрым к тебе? – задал вопрос Чжи, посмотрев на тебя так, будто он ничего такого не сделал, чтобы ты его благодарила. - Мы ведь… практически незнакомые друг другу люди, - попыталась привести повод ты. - Ты – невеста моего лучшего друга. О каких незнакомых людях ты говоришь? – усмехнулся парень, глотнув еще немного кофе. – Если Енчжун узнает, что я бросил тебя в момент, когда ты нуждалась в помощи, он меня порвет. При упоминании имени Енчжуна, сердце сжалось так, что стало больно. Руки дернулись и капелька горячего кофе капнула тебе на руку. - Ай ыссссс, - дернувшись, зашипела ты. Парень резко отобрал у тебя из рук кружку, поставил её и свою на тумбу и, схватив твою руку, куда капнуло кофе, стал мягко растирать это место. - Аккуратней же надо быть, - проворчал он, и его вниманием полностью овладела твоя рука. - Это не так больно, - заверила ты, пытаясь выдернуть руку из захвата теплых пальцев парня. - Это шок, поэтому и не больно, - проговорил недовольно Чжи, не выпуская тебя. Ты незаметно для себя улыбнулась. Да что этот парень говорит? Какой шок? Это же только маленькая капелька. - Спасибо, Чжиен, ты такой хороший друг, - прошептала ты, грустно улыбаясь. – Я ничего не могу сделать тебе взамен…а ты так мне помогаешь. Парень замер, потом поднял голову. Ваши взгляды пересеклись и лица оказались совсем близко, и тебе до невероятного захотелось отпрянуть от него, но не позволяло чувство безграничной благодарности ему. Вы смотрели друг другу в глаза секунды пять, ничего не говоря и даже не дыша, а потом парень вдруг резко отошел и, взяв свое кофе, направился к своему рабочему месту. Он поднял лежащий на столе листок, нахмурился, потом сжал его в одной руке и бросил в заполненную такими же комками урну. - Творческий кризис? – спросила ты его взволнованно, нарушая тишину комнаты. - Можно и так назвать… - Чжиен замолчал, и будто задумавшись, долго глядел в одну точку, а потом вдруг тихо спросил : - Сколько уже можно его прощать? Ты в шоке распахнула глаза. Внутри все сжалось, и в голове вдруг помутнело от вопроса друга. Ты испугалась. Испугалась того, что может последовать за этим вопросом. Испугалась, что если Чжи начнет разговор на эту тему, ты поймешь, какой Енчжун на самом деле. А ты не хотела знать этого. Прикусив губу, ты сжала в руках мягкую ткань спортивных штанов и, тихим голосом отчеканила: - Я не хочу говорить об этом. Чжиен поставил кружку на стол и, грустно усмехнувшись, посмотрел в твою сторону. - А я хочу, - упрямо произнес Чжи тоном, который ты до этого ни разу не слышала. Квон откровенно бесился. Он был зол, нет, не на друга, который украл у него любовь, который так небрежно относился к той девушке, которую любил Чжиен, а на девушку, которая была этой самой любовью и теперь по своей же вине страдает. Его раздражало её поведение. Его раздражало её чувство слепой любви к тому, кто этого не заслуживает. Сколько можно терпеть такие издевательства над собой? - Чжиен, я тебе, конечно, благодарна, но пожалуйста, не вмешивайся в наши с оппой отношения, - с долей испуга, попросила ты. - Почему? Почему ты мне не разрешаешь вмешиваться? Ты вопросительно взглянула на начинающего нервничать Квона. Что-то в его поведении было не так. Он раньше никогда не вел себя подобным образом. Ни разу не лез в ваши с Енчжуном отношения. - Ен – как-никак мой лучший друг, - говорил тем временем Чжи, гнусно ухмыляясь, - и я вправе быть в курсе его отношений с девушками, не так ли? Твое тело вытянулось в струнку. Спина стала ровной-ровной, а подбородок поднялся. Ты не собиралась поддаваться под напор Чжиена. Не собиралась идти на поводу своих и его чувств. - Нет. Не так! – упрямо ответила ты, боясь, что голос дрогнет. – Это личное! Это проблема только наша с Енчжуном оппой! Мы разберемся сами. Без твоей помощи. - Дура! – злобно выплюнул парень так, что даже ты испугалась. Он вдруг, быстрым шагом сократив расстояние между вами, возвысился над тобой, а потом, уперев руки в спинку дивана по обе стороны от твоей головы, пристально взглянул тебе в лицо. Ты вжалась в диван, пытаясь слиться с обивкой, и старалась не смотреть другу в глаза. Это было ужасное, смешанное чувство страха и стыда. - Почему ты его любишь? Он же даже не заботится о тебе… - внезапно нежным тоном, проговорил Чжиен. – Зачем ты терпишь его постоянные измены, а? Попытавшись отвернуться, ты старалась не слушать слов парня, которые будто ядом пропитанные въедались в твою кожу, принося просто невероятную боль. А Чжиен продолжал внимательно следить за твоим взглядом, который то и дело блуждал по комнате, рассматривая что угодно, только не Квона. - Я же знаю… он сегодня тебе опять изменил… не так ли? – зашептал парень, продолжая вглядываться тебе в лицо. – Зачем? Зачем ты терпишь это? А? Ты совсем глупая, да? Как ты не понимаешь, что Ен только использует тебя, идиотка! – проскрежетал сквозь зубы Чжи. – Ты ему не нужна. - Не надо так говорить, - попросила ты, чувствуя, что глаза начали щипать от накатывающих слез. - А как мне говорить? – допытывался парень, игнорируя твои попытки скрыться от его глаз. – Я говорю правду, уж прости, я так научен. - Он меня не использует. Он меня любит, и я его люблю. Глаза заволокло пеленкой, и как бы ты ни старалась сдерживать горячие слезы, они все равно навернулись в уголках и крупными капельками покатились вниз по щекам. Ты не хотела слышать того, что говорил Квон. Это было самым страшным… это было тем, чего ты так боялась. - Он тебе изменяет. Слова словно ножом полоснули сердце и стало невыносимо больно. Хотелось защититься. Защитить себя, свое мнение… Енчжуна… - Он изменится! Я знаю это! – резко взглянув в глаза парню, с уверенностью сказала ты. – Он обещал… Ты не хотела плакать. Показывать слезы людям было не в твоих приоритетах. Уж лучше мучится, держа все в себе, чем наваливать свои проблемы на других. Нет, ты решила, что никогда больше, ни одна живая душа не увидит твоих слез… но Чжиен увидел. Ты проиграла в схватке с самой собой. Ты жалела. - Хах, - усмехнулся парень, сквозь стиснутые зубы вдохнув воздуха, пытаясь успокоить себя, - обещал? Ты веришь его обещаниям?! – чуть ли не сорвавшись на крик, спросил Чжи. Ты же вновь отвела взгляд, глядя в пол и сжимая губы. Тебя пожирала изнутри обида. Обида за себя, за свою гордость. Какое Чжиен имеет право влезать в твою личную жизнь? Кто он вообще такой?! - Эй, ты меня слышишь? – грубо позвал парень, дожидаясь твоего ответа. Ты чувствовала его рваное, тяжелое дыхание на своей щеке. Это было просто невыносимо. - Отвечай! – крикнул он. - Да! Верю! – не сдержалась ты, крикнув в ответ. – Верю в каждое его слово! Даже если после обещаний он уходит к другой! Я все равно верю! Он любит меня и только меня! Ему не нужны другие! – Он не любит тебя… - заверил парень тихо, сжав кулаки. Кожанная обивка под пальцами парня заскрипела. - Нет. Ты врешь, - ответила ты срывающимся голосом, поджимая губы. - Послушай… я говорю правду. Мне незачем тебе врать… Он не любит тебя…Может когда-то и любил, но не сейчас, - говорил он, кончиком носа касаясь твоих волос. - Замолчи… нет-нет-нет! Замолчи! – закрыв уши руками, сорвалась ты. Слезы уже безостановочно капали на серые штаны, оставляя темные, мокрые пятна. - Не поворачивайся спиной к правде… Будет лучше, если ты его бросишь… - говорил тихо парень, ловя запах твоего тела. - Милая, не плачь… он того не стоит. Парень легонько коснулся твоей мокрой щеки и нежно провел по ней, вытирая мокрые дорожки. - Не трогай меня! – проскрежетала ты, и громко всхлипнув, отбила руку парня от себя. – Да какое тебе дело до наших с Енчжуном оппой отношений? Что ты хочешь? Какая тебе разница?! - закричала ты, ударив в парню грудь кулачком. – Я люблю его… И ничего со своим сердцем поделать не могу… - всхлипывая, говорила ты. Смотреть в глаза Чжиену было невыносимо. - Пусть он делает мне больно бесчисленное количество раз, но я не перестану… слышишь? Не перестану верить в него. Не перестану любить! Последнюю фразу ты отчеканила и, закрыв ладонями лицо, громко разревелась. Сдерживаться уже не было смысла. Хотелось выплакаться и уснуть, чтобы завтра больше ни о чем не вспомнить. Как же было больно. - Дерьмо, - выдохнул Чжи и, ударив кулаком о спинку дивана, выпрямился и быстрым шагом вышел из студии, громко хлопнув дверью. - О, Чжиен! Как ты, друг? – веселый голос Енчжуна заставил Чжи сжать трубку с такой силой, что панелька легонько хрустнула. - Я-то нормально хен, а у тебя что стряслось? – стараясь сдерживать злобные нотки в голосе, спросил ровно Квон. - Она опять у тебя, да? Друг, прости за неудобства, знаешь же её истерики, - по-житейски просто оправдывался парень, вызвав в Чжиене просто невероятное желание убийства. - Ты в очередной раз ей изменил? – скрипнул Квон, сжимая кулаки. - Хах, подумаешь. Это изменой-то назвать нельзя. Простой перепих. - Перепих… - Ну да! Она мне не дает, а мне что, дрочить в туалете? Не, брат, я лучше с какой-нибудь телочкой покувыркаюсь и физически буду неверным своей малышке, чем с рукой монахом жить. Зато, как она говорит, я духовно ей верен! – прозвучало так гордо, что Квону стало тошно. Он чувствовал, что скоро придет конец их восьмилетней с Еном дружбе. - Что за бред? – отчеканил Чжи. - Это она мне так сказала. Я её, конечно, люблю, но против физиологии ведь не попрешь. Она это понимает. - Раз понимает, тогда какого черта каждый раз после твоей «физической» измены она уходит из дома и приходит ко мне?! - Слушай, дружище, не злись. Я могу все тебе компенсировать, я при деньгах. Ну, ты понял, да? - Да на кой черт мне твои деньги сдались, урод?! Она плачет из-за тебя ночами, ты в курсе? Ты хоть понимаешь, какую боль ей доставляешь?! Она же верит, черт возьми, верит в тебя! Думает, что такая сволочь как ты изменится! А ты, сука, только и делаешь, что баб на свой хер насаживаешь и нихуя не думаешь о ней! – заорал Квон, а потом, нервно растрепав волосы, прошептал: - Блядь… Ен молчал. Чжиен, стоя в темном углу холла, прикрыв глаза, успокаивал себя. Нервы ни к черту. Он все-таки сорвался. - Чжиен… ты… это… в теме, да? – подал вдруг голос Ен. – Она тебе нравится? - Что? – в шоке переспросил Квон. - Она тебе нравится, так же? Ладно, друг, только из-за нашей восьмилетней дружбы, я могу уступить её тебе, ну как? Ниче так, да? Квон молчал, не зная, приехать ли к другу сейчас и убить его выстрелом в голову или медленно пытать его, отрезая от него кусочек за кусочком. Он начинал ненавидеть своего лучшего друга. Такого безнравственного, бесчувственного, морального урода. И в этот момент Чжи удивлялся, как только он мог дружить с таким человеком столько лет. - Ну? Друг, рад? Не слышу восхищенных воплей. Можешь не благодарить, мы же друзья, как- никак. Ты лучше пропихни меня в свое агентство, или как там его, ок? Я хочу звездой стать. Внешность обязывает, понимаешь же? - Ублюдок… - Что? - Сдохни тварь. Разговор был прерван. Быстрые гудки дали об этом понять удивленному, полуобнаженному парню, сидящему на не заправленной кровати в квартире в центре города. Тоненькие, наманикюренные пальчики пробежались по обнаженной, упругой груди парня. - Кто звонил? – спросил игривый женский голосок. - Да так… - ответил парень, обратно устраиваясь в теплую постель. – Продолжим..? Чжиен не знал точно, сколько так стоял, глядя в темный потолок, опираясь на холодную стену и думая ни о чем, но когда вернулся в студию, девушка уже крепко спала. Сжавшись клубочком, она пыталась сохранить в себе тепло и немного дрожала. Глаза опухшие с все еще мокрыми, подрагивающими ресницами, губы алые и обкусанные, лобик нахмуренный и нос, красненький такой. Она выглядела еще беззащитней чем тогда, когда бодрствовала. Казалось, она вообще родилась не для этого мира. Ребенок грез, фантазий и заоблачного мира. Она спала, а Чжиен, укрыв её теплым пледом, уселся на полу рядом. Всю ночь он смотрел на её опухшее личико, освещенное лунным светом, падающим из окна, запоминая каждую черточку, каждый изъян, чтобы завтра, уехав из студии, он не пожалел, что больше с ней никогда не увидится.