It just doesn't feel right. Part I

Гарри глянул на часы: три ночи. А за окном снегопад. Это был первый снег в последний день осени. Он подбежал к окну и, вытаращившись на такую красоту, прикоснулся тёплыми ладонями к холодному стеклу. Стайлс окончил школу с отличием и поступил в хороший институт в другом городе. Он снимал маленькую комнатку на отшибе. На большее денег не хватало: единственным доходом была небольшая пенсия старушки матери. Но в целом здесь ему было чуточку лучше, чем в школе. В новый коллектив он не влился до сих пор, да и друзьями всё ещё не обзавёлся… Радовало другое. В этом же институте на пятом курсе учился Луи, и Гарри знал, что после последней пары он пойдёт не домой. Он пойдёт провожать Луи. С такими мыслями парень вернулся в кровать досматривать сон. То, что делал Стайлс, трудно было назвать провожаниями. На самом деле он преследовал Томлинсона повсюду: на переменах, в столовой, в библиотеке. Фишка с провожаниями появилась недавно. Гарри думал, что он сама скрытность, но Луи давно уже заметил навязчивое внимание парня, и ему это порядком надоело. Как и задумывалось, Гарри после учёбы спустился на первый этаж и стал дожидаться голубоглазого. Долго ждать не пришлось: Томлинсон не любил опаздывать, даже домой. Притворяясь прохожим, Стайлс проследовал за Луи до подъезда. Он уже хотел было повернуть назад, как вдруг студент остановился и посмотрел на него. Парень запаниковал. Он отвел взгляд в сторону и начал повторять про себя: «Только бы обошлось, только бы обошлось». Но не обошлось: Томлинсон шёл прямо на него. Гарри прижали к грязной кирпичной стене многоэтажки. – Чего ты ходишь за мной? – Я… эм… Я, – Стайлс заикался. Луи был так близко. – Извини, Луи, просто ты мне нравишься, – он не умел врать. В голову не пришло ни одной разумной мысли, а настойчивый взгляд голубоглазого требовал немедленного ответа, вот Гарри и вывез всё как есть. Будь что будет. – По правде говоря, ты мне тоже. Что? Ответ студента шокировал его. Он не верил происходящему, не верил, что жизнь ни с того ни с сего могла осчастливить его. И правильно делал. – Вот так ты думал всё будет, да? – грозно спросил Томлинсон. На его лице появилась ехидная ухмылка. Вдруг он рассмеялся, как истинный злодей из детских сказок. По телу Стайлса пробежала мелкая дрожь. Его будто током шибануло, ведь на одну долю секунды он действительно поверил. Так наивно поверил умелой актёрской игре. Но Луи не поступил бы с ним так жестоко. Нет. Может это был не Луи? Может это был другой Луи? Потому что у того Луи с остановки добрые глаза. А у парня перед ним глаза демона, защищавшего своё по праву. Что только не пережил Гарри в эти страшные минуты. Ему хотелось сквозь землю провалиться. – Так, слушай меня сюда, ублюдок! – студент властно схватил его за куртку. – Ещё раз подойдёшь к моему брату, и тебе не поздоровится! Понял? Да, Стайлс сразу всё понял. Хорошо, что это был не Луи. Невольно он даже улыбнулся. Почти не заметно, но Уилл заметил и рассвирепел ещё больше. Он изо всех сил ударил парня коленом между ног. Гарри взвыл, согнувшись от боли. Искры посыпались из глаз. – А теперь понял? – спрашивал Томлинсон, трепля его за шиворот. – Понял- понял, – хрипло ответил пострадавший. Боль всё ещё не отпускала. Стайлс испытывал смешанные чувства. Он боялся этого забияку, коленки тряслись даже тогда, когда парень уже сел в такси и был далеко от того места. Но в тоже время понимал, что чувства, которые он испытывает к Луи, не получится так просто перечеркнуть: они приносят ему радость, желание жить дальше, ощущение, что не всё ещё потеряно. И тут Гарри спустился с небес на землю к здравому смыслу. Ведь если брат заступился за Луи, значит тот знает о его чувствах и уже отверг любовь парня… Нет. Он не станет думать об этом сейчас. Стайлс окончательно и бесповоротно решил, что будет бороться за голубоглазого, пока он сам не выскажет ему всё плохое в лицо. До конца. It's a call all the three can't sleep at all \ Сейчас без четверти три, не могу уснуть. It's overrated \ Он так переоценён. If you told me to jump, I'd take the fall \ Если ты попросишь меня спрыгнуть, я так и сделаю, And he wouldn't take it \ Хотя он бы отказался. All that you want is under your nose, yeah \ Всё, что тебе нужно, у тебя под носом, You should open your eyes but they stay close, close \ Нужно всего лишь открыть глаза, но они всё ещё закрыты, закрыты… *2

***

Пыл Гарри поутих, когда он увидел, как Луи и Уилл целуются за углом. Парень споткнулся на ровном месте от досады, накрывшей его с головой. Взгляд Луи был непреклонен, а Уилл лишь улыбнулся, сказав: – Держи рот на замке. И пригрозил пальцем. Кажется, Луи просто не хотел перечить своему старшему брату… Скоро Стайлс узнал больше об этой парочке. Оказалось, близнецы были очень популярны, окружены женским вниманием, о них говорил весь университет. Но откуда Гарри мог знать это раньше, если не участвовал в разговорах сверстников? Новости всегда доходили до него позже всех. Уилл был одним из лучших игроков в городе по регби, чем и прославился. Девчонки на переменах постоянно подлавливали его и фотографировались, как с экспонатом из музея восковых кукол; директор при встрече пожимал руку и поощрительно кивал; а Гарри откровенно ненавидел. Именно благодаря брату Луи обрёл популярность. Сам он был тихим загадочным художником, помешанном на рисовании до такой степени, что хотел лишь, чтобы его никто не трогал и не мешал. В душе Луи добрый положительный парень, но Уилл плохо влияет на него, толкая совершать гадкие поступки. Возникало такое ощущение, что Томлинсоны на самом деле один человек с ярко выраженным раздвоением личности. Близнецы всё ещё смотрели на беспомощного Гарри. Он хотел сказать хоть что-нибудь, но не мог выдавить ни слова. От той поддержки в глазах Луи, которая спасла его в дождливый день, не осталось и следа. Там была лишь жалость. Банальная жалость. Она только унижала Стайлса. Но он не привык быть униженным и не хотел таким быть. Гарри сбежал. Они не погнались за ним. He takes your hand, I die a little \ Он берёт тебя за руку – во мне что-то умирает, I watch your eyes and I’m in riddles \ Я смотрю в твои глаза, нуждаюсь в них. Why can't you look at me like that? \ Почему ты не можешь смотреть на меня так же? When you walk by, I try to say it \ Когда ты проходишь мимо, я хочу высказаться, But then I freeze and never do it \ Но я застываю и не могу произнести ничего. My tongue gets tied, the words get trapped \ Мой язык будто завязан, слова невозможно произнести. I hear the beat of my heart get louder \ Биение моего сердца учащенно, Whenever I'm near you \ Каждый раз, когда ты поблизости. *3

***

Прошло много времени, прежде чем Стайлс научился различать близнецов. Отличия были незначительные и почти незаметные, но стоило увидеть раз, и он уже не путался. Поэтому, когда его затащили в женский туалет, Гарри точно знал, кто это был. – Что тебе от меня нужно? – А тебе что нужно от моего брата? – Уилл ударил его спиной об зеркало так, что по нему поползли трещины. Теперь точно останется огромный синяк. Шёл уже второй месяц зимы. Стайлс ничего не делал, чтобы приблизится к Луи хоть на шаг. Всё, что он мог – это украдкой смотреть на него, когда никто не видит. Никто, кроме Уилла. Старший брат не просто имел виды на Луи, он любил его как человека, как парня. И это была не та невинная любовь Гарри, это было собственническое желание обладать. А кудрявый парнишка стоял у него на пути. Томлинсону и труда не стоило смести его. – Ничего! Ничего мне не нужно! – Лжёшь, скотина! Уилл, крепко держа жертву за плечо, врезал кулаком по лицу. Стайлс завопил. Он сломал ему нос. Кровь хлынула ручьем. Зашедшие девушки, увидев эту картину, вытаращили глаза в оцепенении. Когда обидчик убрался, они помогли парню добраться до медпункта. Гарри вновь убедился, что братья на самом деле не похожи друг на друга: у Луи небесно-голубые глаза, у Уилла тёмно-голубого цвета, почти синего. Только у Луи появляются ямочки на щеках, когда он улыбается, что подтверждает глубоко спрятанную в нём доброту. Стайлса привели в медицинский кабинет и усадили на лавочку дожидаться медсестры. Напротив него сидел Луи. Зачем он здесь Гарри не знал, но ему стало неловко. Он закрыл нос рукавом водолазки. Серая ткань быстро окрасилась в ярко-красный цвет крови. – Кто тебя так? Уилл? Парню трудно было говорить с ним. Луи очень нравится ему, поэтому даже находиться в одном помещении волнительно. В ответ он едва заметно кивнул. Младший Томлинсон впервые заговорил с ним, но в этот важный момент Стайлс так и не смог понять жалость или безразличие у него в глазах. I've got scars \ Я покрыт шрамами, Even though they can't always be seen \ Хотя они не всегда видны. And pain gets hard \ И боль усиливается, But now you're here and I don't feel a thing \ Но сейчас ты рядом, и я её не чувствую. Pay attention \ Обрати внимание, I hope that you listen \ Надеюсь, ты слышишь, Cause I let my guard down \ Потому что я отбрасываю всю осторожность, Right now I'm completely defenseless \ Сейчас я абсолютно беззащитен. *4

***

После инцидента в туалете Уилл открыл охоту на Гарри. Что стало этому причиной, парень мог лишь догадываться. Может Луи сказал ему что-то? Может и нет… Но открывать собственный шкафчик с вещами стало плохой приметой. Уилл как-то успевал добираться до него раньше и наводить там жуткий беспорядок. Уже третий раз за неделю. Причём это мог быть только Уилл, потому что больше врагов в институте у Стайлса не было. Гарри злился, ведь он не делал ничего противозаконного, а этот псих привязался к нему. Правда в последнее время взгляды Луи и Стайлса встречались всё чаще. Но выражение лица Луи не изменилась: то же равнодушие. А Гарри ждал… Умом он понимал, что недостоин даже таких переглядок. Вообще ничего не достоин. Он жалкий неудачник с кривым носом. Но как бы плохо Стайлс не думал о себе, несчастное сердце стремилось к Луи. Возможно, именно это бесило Уилла… Сегодня был особенный день, и Гарри очень не хотел, чтобы старший Томлинсон всё испортил. В двенадцать часов дня должна была состояться презентация для всех учеников института, какое-то очень важное объявление. У парня наконец появится шанс понаблюдать за поведением Луи во время лекции. Поначалу всё складывалось хорошо: Луи сел на первый ряд и что-то рисовал, а Стайлс смотрел на него с предпоследней парты. У Гарри было не очень хорошее зрение, но как Томлинсон передаёт рисунок девушке, сидевшей рядом, а та восторгается и целует его в щёку в качестве благодарности, он увидел ясно и отчётливо. Карандаш, который без устали вертелся в руках парня, вдруг разломился на две части под натиском нервно дрожащих пальцев. Уилл сидел прямо за спиной своего врага. Ему даже стало смешно, когда он увидел реакцию первокурсника. Томлинсон никогда не ревновал своего брата к девушкам, он слишком хорошо его знал. А вот Гарри доставлял всё больше и больше проблем… Уилл решил позабавиться над ним. Он вытащил пасту из ручки и, скатав маленькую бумажку в шарик, «выстрелил» в шею Стайлсу. Тот сначала недоумённо потер место, куда что-то упало, но потом, кажется, понял и, повернувшись к студенту, показал средний палец. Уилл выругался про себя. Он нагло схватил ластик соседа и на это раз попал Гарри по затылку. Тогда кудрявый вырвал лист из тетради, скомкал его и бросил ему в лицо. Профессор заметил потасовку… – Стайлс! Тебе весело? Иди веселись в коридоре! Уилл хихикал, прикрывая рот рукой. Стайлсу пришлось покинуть аудиторию. So get out, get out, get out of my head \ Ну же, убирайся, убирайся, убирайся прочь из моей головы And fall into my arms instead \ И, вместо этого, упади в мои объятия. I don't, I don't, don't know what it is \ Я не знаю, не знаю, не знаю, что это, But I need that one thing \ Но мне это нужно. And you've got that one thing \ И у тебя есть то, что я ищу. *5

***

Зима подходила к концу. Гарри надеялся, что после новогодних каникул затянувшийся конфликт с Уиллом наконец разрешится. Он итак чувствовал себя нехорошо последнее время, постоянно хмурился, ведь парень знал: закончится год, и он уже больше никогда не увидит Луи. Долго гадать над тем, как пройдёт ещё один скучный день, не пришлось. Стоило лишь дойти до шкафчика, который снова был перевёрнут вверх дном. Стайлс в психе захлопнул его с грохотом. Он должен сделать что-нибудь, чтобы защитить себя. Так дальше не может продолжаться… Гарри вытащил несколько стикеров из рюкзака и, написав на одном: «Оставь меня в покое!», наклеил на дверку шкафчика Уилла. Месть настигла его на следующей перемене. Стайлс частенько помогал своей тётушке, которая работала в местной библиотеке. Ему приходилось носить учебники из кабинета в кабинет. Сегодня был именно такой день. Он шёл по коридору, держа в одной руке стопку книг, а в другой – телефон. – Да-да, мам, я покушал. Да, сытый, всё хорошо. Уилл поставил ему подножку. Гарри распластался на полу рядом с разбросанными учебниками. Телефон улетел куда-то в сторону. Эта была последняя капля. Стайлс быстро встал и набросился на обидчика. Против профессионального регбиста у него не было шансов, как у человека, не поднимавшего ни на кого руку. Он даже не смог ударить. Ни разу… Сразу же получил кулаком в глаз и упал. Потом последовали пинки в живот. Гарри думал, что теперь ему точно не отмыться от позора. Казалось, все смотрят на него и смеются. Но никто не смеялся. У него просто была паранойя на фоне своей закомплексованности. На следующий день Стайлс пришёл в тёмных очках. Хотя даже они не могли полностью скрыть огромный синяк, опухший под глазом. Когда на пути в столовую встретился Луи, он стеснённо отвернулся в сторону, чтобы только голубоглазый не видел его таким: сгорбленный, зажатым, убогим и больным. На самом деле Луи всё видел и прекрасно знал, что случилось. Что давно уже случилось. От этого ему становилось беспокойно на душе. Слишком долго он оставался безучастным притом, что противостояние разгорелось из-за него. I'm broken, do you hear me? \ Я сломлен, ты слышишь? I'm blinded, cause you are everything I see. \ Я ослеплён, потому что ты – всё, что я вижу. I'm dancing alone, I'm praying \ Я танцую в одиночестве и молюсь, That your heart will just turn around. \ Чтобы твои чувства изменились. And as I walk up to your door, \ И, подходя к твоей двери, My head turns to face the floor, \ Я опускаю голову, Cause I can't look you in the eyes… \ Потому что не могу посмотреть тебе в глаза… *6