diamonds, they fade

      Крупка из черепицы на ощупь, как наждачная бумага под стопами и пальцами ног Луи. Но это не мешает ему снова и снова шаркать ногой по ней, хотя бы потому, что это чувство дает ему некое утешение и всю реальность, и кажется, будто из под его ног ускользает весь мир.       Грубый сайдинг дома упирается в поясницу, а задница начинает болеть, так как сидит на наклонной крыше, но он не возражает. Здесь он может бодрствовать, не беспокоясь ни о чем. И здесь, он может свободно дышать, не чувствуя себя, как в клетке. Выход здесь.       Двор выглядит зловеще, как черная яма, которая ожидает того, что он поскользнется и упадет с крыши, чтобы проглотить его. Все выглядит немного страшней ночью в темноте, в том числе и в его голове. Холодный воздух помогает, но не так, как это делают мягкие звуки природы. Не то, чтобы нежный храп кудрявого мальчика не милый, но каждый вдох напоминает Луи о том, что Гарри спит и видит сны, а Луи нет.       Может быть, он не должен чувствовать себя так, будто какая-то ужасная вещь с ним происходит, потому что это не так. Миллионы людей страдают бессонницей, по крайней мере, так всегда говорил ему Гарри в 3 часа ночи, когда пытался уговорить Луи залезть обратно в дом.       Миллионы людей страдают бессонницей и Луи является одним из них, но это не дает ему никакого облегчения. Он лежит с тяжелыми веками и горящими глазами, смотря в потолок в течение нескольких часов, будто это та толстая, непреодолимая стена между ним и сном. Это именно то, что он чувствует: он здесь, а сон там, но между ними запертая дверь и Луи нужно скорее найти ключ.       Он позволяет себе закрыть глаза, но чувствует, как все очень быстро начинает кружится и его желудок будто подскакивает до самого горло. Он наклоняет голову вперед, думая, что его на самом деле сейчас стошнит, и открывает глаза. Он не болен, это не случается очень часто, но бывает. Он откидывает голову назад и смотрит на беззвездное небо, желая, чтобы тучи исчезли и на небе показались бодрые звездочки.       Мурашки покалывают руки и он тянет рукава свитера вниз, сжав ткань кулаки. Он не греет, хотя выглядит очень теплым. Вряд ли будет греть ранней весной, да еще и ночью, когда все неопределенно и необъяснимо влажно. Сегодня холодная ночь и это напоминает Луи то, что он оставил своего мальчика внутри, мальчика, который сейчас сопит, свернувшись под одеялом, мальчика, который, вероятно, скоро проснется и начнет искать его, но Луи нет там.       - Что я сделал?- спрашивает Луи у неба, подняв голову вверх и опуская ее обратно на сайдинг. Это не вопрос, потому что за ним не послужит ответа и он это понимает. Он ничего не сделал, это и есть проблема, не так ли? Если бы он мог что-то сделать, то он бы сделал все для того, чтобы спать сейчас, обнимая своего милого мальчика.       Небо становится розовым и это просто еще одна ночь, которую он провел не сомкнув глаз. Гарри будет хныкать и ворковать на него часами, когда проснется, но Луи не знает, что ему сказать. Он ничего не может сделать. Он просто сидит.       Туманное розовое небо начинает светлеть, Луи считает секунды, пока Гарри откроет окно. Он всегда так делает, когда моргает спросонья, как только тусклый свет начинает проглядывать сквозь занавес, и обнаруживает, что Луи нет. Луи молится, чтобы на этот раз Гарри спал крепко, потому что Луи не хочет быть обузой для кого- то, не хочет быть обузой для Гарри.       Словно по сигналу окно открывается. Показывается голова Гарри, с лохматыми волосами и отметками на щеке, беспокойство ясно видно на его лице. Год назад Луи был бы поражен. Год назад Гарри бы запаниковал.       - Луи,- хрипло произносит он, его голос мягкий ото сна и очень теплый. Он вызывает мурашки у Луи. - Я соскучился.       Луи склоняет голову, чтобы взглянуть на него, сонно улыбаясь. Солнце выглянет в ближайшее время и его глаза начинают болеть. Ему, вероятно, следует..       - Зайди внутрь.       Луи никогда не сможет ослушаться того, что он говорит. Он знает, что Гарри не ляжет обратно спать, пока Луи не ляжет рядом с ним и Луи думает, что Гарри ненавидит его из-за того, что он проснулся из-за него. Луи бросает еще один взгляд на небо, берет себя в руки и лезет обратно в окно.       Гарри обнимает его показывая, как он скучал по нему и Луи крепко обнимает его в ответ, показывая то, что он тоже скучал. Гарри помогает ему снять влажный свитер из-за росы, а затем натягивает на него свой свитер и Луи выглядит в нем, как ребенок. Луи сразу же попадает в тепло и уют, и это так приятно, что его глаза поникли еще больше.       Гарри берет его за руку и тянет его обратно в кровать, уложив Луи на свою грудь. Луи лишь утыкается носом в теплую кожу Гарри, засунув свои холодные руки между их животами, лежа с широко открытыми глазами.       Гарри гладит его спину и Луи расслабляется под его прикосновениями. - Закрой глаза,- шепчет Гарри, он не может видеть лицо Луи, но он знает, что он сделал это, потому что Гарри все всегда знает. Гарри знает его лучше, чем кто-либо.       Это требует большого доверия и много мужества, чтобы Луи заставил себя закрыть глаза. Все снова начинает кружиться, крутиться, падать, но Гарри крепко обнимает его.       - Я с тобой,- снова шепчет Гарри. Гарри его, Луи может чувствовать его и через несколько долгих минут и бессмысленного шепота, стена между Луи и сном начинает исчезать и он, наконец, отключается.       Он не спит, он просто дремлет. Он по-прежнему в сознании, но в блаженном неведении, вдыхая и выдыхая через приоткрытый рот, сжимая кулаки.       Ритмичное дыхание Гарри успокаивает Луи и он чувствует, как крепко тот спит. Луи не спит и он не чувствует себя отдохнувшим, даже в малейшей степени, когда открывает глаза.       Он отключается и снова дремлет до тех пор, пока солнце полностью не выглядывает, но он не покидает кровать, оставаясь лежать с Гарри. Голова Гарри неправильно лежала на подушке, таким образом, что слюни капали из его рта и это не должно было заставить Луи улыбаться, но увы, Луи- влюбленный идиот.       Миллионы людей страдают бессонницей и Луи является одним из них, но миллионы людей не имеют Гарри. Луи единственный у кого он есть и это делает его терпеливым.