Вчера Максима Кнайнова избили в темной подворотне, когда он гулял с собакой. Ей, кстати, тоже прилетело, но не настолько сильно. Милый Джек был не виноват в том, что его хозяин моральный урод, который облил в столовой горячим чаем Леру. У девочки незначительный ожог на руке остался даже.
Когда Лера увидит парня, она его пожалеет мысленно и подумает: «Ну вот, опять». Она была девочкой достаточно смышленой, чтобы понять, что синяки на его лице и рассечена губа из-за нее.
Каждый раз, когда кто-то сильно задевал Лебедеву, на следующий день он появлялся с какой-нибудь травмой. И она искренне не понимала, кто так мстит за нее. Друзей в школе у нее не было, только враги. Отец Леры был преступником, которого, когда она еще была в первом классе, посадили за решетку. А год назад, когда она только перешла в одиннадцатый, выпустили.
Над ней издевались именно из-за этого. В детстве мамаши старались ограничить общение своих детей с их семьей. Когда детки выросли, они уже сами понимали, что не хотят связываться с дочкой уголовника. А после — стали вовсе издеваться.
Ну почему? Она не виновата в том, что совершил ее отец. НЕ ОНА.
Но всем было плевать. Даже после того, как отца выпустили, и он стал достойным гражданином общества с работой и дружной семьей, ничего не изменилось. Клеймо.
В школе был еще один парень, чья семья не славилась особо хорошей репутацией, но ему никто никогда не мог перечить. Боялись. И его, и отца его, который каким-то незаконным бизнесом промышляет.
К Олегу Орлову не подходили чаще, чем когда очень нужно было. Он не был изгоем, даже был у него какой-то определенный круг близких людей, но и они иногда могли быть хорошенько унижены.
От него аж аурой веяло какой-то дурной… Как будто пистолет спрятан в кармане куртки.
Хотя никто не мог знать наверняка, может, он там и был.
Парень был настоящей грозой школы, который — чуть что — сразу наказывал. Иногда даже прилюдно. И всегда брал то, что хотел.
Они были крайностями одной медали.
Лера никогда не сталкивалась с ним лицом к лицу, но знала, что подставы, которые устраивали ей, были с его позволения. В этой школе ничего не происходило без его ведома и разрешения.
Олег был всегда за справедливость, но почему-то ее он не защищал никогда. Может, считал, что этой школе нужен козел отпущения, поэтому и разрешал травить девочку?
Чтобы толпа не вышла из-под контроля, толпе нужно шоу.
Часто ей портили тетради, форму или что-то такое, но она уже привыкла. В разы же, когда дело переходила границу, и девочка получала реальную травму, приходил тот тайный защитник. И мстил.
Кому она нужна в этой школе?
Нужна ли она кому-то в этой школе?
А еще больше она не понимала, почему люди не замечают того, что кто-то ее оберегает? Не могли же такие случаи так часто совпадать. День ее унижения — травма у того, кто унижал.
Может, они просто не хотели думать об этом?
Овощи.
Сегодня, как и всегда, Лера постаралась поскорее уйти из школы. Она понимала, что от нападков школьников ей никуда не деться, но само это заведение как-то давило. А еще ей было жалко тех, кто ее обижал. Она боялась, что сегодня кто-то опять сделает ей больно, а потом сделают больно ему.
Глупо? Да. Но в этом природа Лебедевой.
Она переходила дорогу, но дойти до другой стороны ей не удалось. Из-за жуткого гололеда черный внедорожник не успел затормозить и столкнулся с бедной девушкой.
Очнулась она только спустя пару часов, как поняла по темноте за окном, причем не на земле, а в постели. Не своей.
Комната была явно мужская. Стало страшно, что ее похитили, чтобы замести все следы аварии, но, переборов весь страх, ей пришлось встать и направиться вон из комнаты. Узнать где она и что с ней случилось.
Как только Лебедева встала на ноги, она почувствовала головокружение и рухнула опять на постель.
Видимо, когда она падала, удар пришелся на голову.
— Тебя осмотрел мой знакомый врач, жить будешь, но пара дней постельного режима тебе нужны, — услышала она голос рядом с собой и резко посмотрела на говорившего.
Орлов.
Так это он ее так?
— Тебя сбил мой водитель. Он уже уволен, а тебя домой отвезет водитель отца, как только ты сможешь стоять на ногах нормально, — продолжил говорить парень, потирая шею рукой. — Готов принести свои глубочайшие извинения… Сколько?
— Сколько: что? — переспросила девушка, посмотрев на парня, как будто он задал ей самую сложную задачку на свете.
— Сколько ты хочешь за молчание?
Она начала мотать головой в разные стороны так, словно он предложил ей сейчас лишиться девственности, а не деньги. И его это насмешило, если честно.
Не может быть такого, чтобы она просто так отказалась. Не может. Люди так не поступают.
Но это был не просто человек, это была Лера.
— Я не должна брать у тебя эти деньги. Я все понимаю, гололед, машина. Главное, что все живы.
Он склонил голову в бок, наблюдая за этой святой невинностью.
— Просто отвези меня домой.
— Ты уверена, что тебе ничего не нужно? Например, не хочешь покровительства? Я мог бы сделать так, чтобы тебя никто не трогал никогда.
Лера усмехнулась. Леру это позабавило.
Она немного замялась, а потом выдала тихое: «Просто отвези меня домой». Лера считала, что должна сама со всем этим справиться, а не утруждать кого-то. Ей не нужны поблажки и подачки.
Не нужна ей его помощь. Сколько без нее жила, столько же еще и проживет.
Где он был раньше, когда ее унижали? Только сейчас, прикрывая тылы и ощущая себя должным, он захотел ей помочь.
Не нужно Лере такого. Лере противно от такого.
Не искренне это.
Она научилась терпеть уже. Да и осталось полгода.
Он только улыбнулся и сказал ей, что с водителем будет ждать ее внизу.
Девушке стоило некоторых усилий, чтобы встать с кровати и спуститься вниз, но она все-таки справилась с этой задачей.
На следующей день она чувствовала себя гораздо лучше, но не настолько, чтобы выходить из дома. Пришлось просидеть за закрытыми дверями комнаты весь четверг, грея постель.
В пятницу же пришлось выползать из своего укрытия и идти в школу. Да и чувствовала она себя прекрасно.
Однажды за этот день она поймала на себе взгляд Орлова. Парень смотрел на нее недолго, но ей хватило и пары секунд, чтобы смутиться.
Взгляд Олега был прожигающий, но не такой самонадеянный, как обычно. Скорее, он смотрел на нее с некой теплотой и хотел убедиться, что все с девчушкой хорошо после аварии.
Стало почему-то от этого немного неприятно.
Не нужна ей его забота. Не нужна. Переживет как-нибудь.
***
Прошло две недели с того дня и ровно две недели с того момента, когда Лера поняла, что Орлов все-таки помогает ей.
Ни один человек никак ее не задел. Она даже почувствовала некую дружественную атмосферу на секунду, когда ее позвали вместе со всем классом в кафе на чей-то день рождения.
Стало как-то неуютно. Она чувствовала себя так, как будто Орлов специально издевается над ней этим всем. Она же сказала: не надо!
Да и не верилось во все это. Скорее всего, он игру какую-то затеял.
Стоя около окна на втором этаже, она думала, как можно более незаметно выловить парня. И — о чудо! — именно в этот момент он шел один по коридору.
— Эй! — окликнула его девушка, когда тот проходил как раз мимо. — Стой!
— Да-да? — остановился Олег.
— Перестань, — она глубоко выдохнула и подняла свои глаза на него. — Я же сказала, что мне ничего не нужно от тебя. Мне и так жилось неплохо. Я не хочу чувствовать себя… на попечительстве.
Он склонил голову на бок и сбросил сумку с плеча. Его расслабленная поза ни о чем хорошем не говорила.
Парень быстрым движением подхватил Лебедеву за талию, посадив ее на подоконник, сам встал между ее ног.
— Отпусти!
— Молчи.
Властно. Это было сказано слишком властно, чтобы не заткнуться.
— Слушай меня внимательно, — сказал парень, перестав разглядывать ее и на несколько сантиметров отодвинувшись. — Я сам решу, что должен делать, а что нет. Если я сказал, что теперь ты
в полной безопасности, значит, оно так… И кто тебе сказал, что ты уже не была мне должна?
Лера смотрела на Орлова так, как будто он сейчас сломал ей жизнь. Или чуть-чуть от этой жизни.
— Что ты имеешь в виду? — совсем тихо произнесла она, смотря прямо ему в глаза.
— Что я имею в виду, принцесса? — он усмехнулся. — А не замечала ли ты то, что почти все твои недоброжелатели раньше получали по самое не хочу… Ох, не отвечай. Я знаю, что ты замечала. И даже задумывалась, кто за этим стоит. Мое имя тебе не приходило в голову?
— Ты бы не делал этого, — она все еще была немного растерянна, но не достаточно, чтобы окончательно поддаться его влиянию. Не в эту минуту, в эту минуту нужно выдержать. — Это бессмысленно! Зачем мстить, если бы ты мог просто запретить им изначально!
— Мог бы. Но решил пойти по другому пути.
— Зачем? — спросила она, начиная постепенно складывать всю картину в голове.
— Ты мне понравилась. Красивая, нежная, но в тот же момент сильная, — ответил парень, даже на секунду не замявшись. — И ты даже не представляешь, как упоительно было чувствовать, что ты в моих руках, как птичка в клетке. Я решал, что будет с тобой завтра или послезавтра. Можешь назвать это: отдавал приказы всем. Иногда они переходили черту, что мне не нравилось, и приходилось наказывать.
Лера застыла в немом оцепенении.
На секунду в голове возникла мысль, что этот парень совершенно не умеет ухаживать за девушками.
Но быстро на смену шоку и растерянности, пришла злость. Какое право он имеет играть с ее жизнью? Ему, значит, решать, когда ей будет хорошо, а когда плохо, да?
Какое чертово право он имеет?!
Из всех сил Лебедева попыталась оттолкнуть парня, но попытки не увенчались успехом. Он прижимал ее к себе слишком сильно, да и руки смог легко перехватить.
— Отпусти!
— Успокойся, — прорычал он ей. — Я сказал: угомонись!
— Да пошел ты! Я ненавижу тебя!
Эти слова помогли или же Орлов просто устал, но Лебедевой удалось вырваться из его хватки и побежать.
Из глаз капали слезы. В груди что-то щемило.
***
В субботу она не пошла на учебу. Сослалась на плохое самочувствие. Мама не стала даже температуру мерить, по дочери и так было видно, что нездорова.
Родители ушли на работу, а Лера осталась в своей теплой постели. Она не спала всю ночь, спать не было сил. И не ела весь день, на это тоже не было сил.
Она была убита. Конечно, она и раньше осознавала, что этот парень играл с ее жизнью. В школе ничего такого без его участия происходить не могло… Но не думала же она, что все настолько запущено.
Телефон на столе зазвонил. Трубку брать очень не хотелось, но вдруг мама.
— Я слушаю, — голос был слишком хриплый для милой Леры.
— Ты где?
Девушка распахнула глаза и уставилась в потолок. Откуда, черт подери, у него ее номер?
— Дома, — Лера даже села на постель от неожиданности. — Зачем ты мне звонишь?
— Я волновался.
Вот так. Два слова. И в голове борятся сразу две мысли: пошли его и он волновался.
— Не стоило.
— Я могу зайти сегодня? Может, тебе нужно что-то? Я мог бы…
— Нет. Не нужно приходить, я не нуждаюсь в этом.
— Лера, — вот так. Уже одно слово, но таким тоном, что все становится куда сложнее, чем было. — Нам нужно поговорить. Пожалуйста.
Она не знает, зачем назвала ему свой адрес. Просто сказала и сразу же сбросила.
А через 10 минут раздался звонок в дверь.
Она пропустила его на кухню, где налила две чашки ароматного чая и открыла пачку любимого печенья. Им и вправду нужно было поговорить.
— Я вел себя, как последний мудак, — неожиданно сказал он. А она подумала, что впервые в жизни видит Олега Орлова таким уязвимым. — Я виноват. Я не знаю, зачем затеял все это и к чему оно могло бы привести. Я просто… просто понял, что ты мне нравишься однажды. Безумно захотелось тобой обладать. Но мог ли я просто подойти? Стала бы ты просто моей? Нет.
— Ты даже не попытался.
— Попытка была бы бессмысленной, — он встал со своего места и подошел к Лере, которая стояла, облокотившись на стол. — Я знал это. Но желание было сильнее меня и… я идиот.
— Я знаю.
— Сможешь ли ты простить меня?
Лера на секунду задумалась.
Потом еще на одну.
Он испортил ей несколько лет обучения в школе. Играл так просто с ее жизнью.
Но он же — раскаялся. Разве не это главное?
Попробовать всегда стоит. Она — не он.
— Мы могли бы… попробовать общаться. Но тебе придется много изменить в себе.
— Я попробую.
