Первое правило хорошего настроения

Эта чертова арка крутилась на повторе уже раз семь или восемь – плюс-минус пять. Аомине посчитал бы точнее, если бы ему угробищной музыкой из опенинга не сожрало мозг. Впрочем, остальные никакого заметного дискомфорта от происходящего не испытывали. Разве что Мидорима выглядел зеленее обычного, но тут причина скрывалась в другом. Ну, не особенно-то и скрывалась, на самом деле, – причина прыгала, смеялась и порой выдавала в эфир такое, что всех валил хохот. Даже Акаши посмеивался в кулак. По тихим смешкам иногда можно было обнаружить Куроко. – Нам нужно еще теста! – возвестила Момои, когда лицо Кагами, мокрое и подрумяненное жаром из духовки, в очередной раз появилось в дверном проеме. – Много, очень много теста! И кетчуп. – Кетчупа больше нет, – отрапортовал Кагами. – Плохо. Так у нас получится недостаточно правдоподобно: их же там всех уложили, крови наверняка было много. Срочно отправьте кого-нибудь в магазин. – Понял, – по-мужски смиренно кивнул Кагами и исчез за дверью. Судя по звукам, донесшимся с кухни, идти за кетчупом никому из Сейрин не хотелось. А вот нечего было напрашиваться в гримеры! Сам Аомине, как актер пусть не первого плана, но основного состава, был занят исключительно собой: ел чипсы и следил за разворачивающимся хаосом. Момои с этой нерельефной из Сейрин уже два часа пытались сделать из Кисе белобрысого капитана с лошадиной мордой, от оскала которого у Аомине начиналась непрекращающаяся зубная боль. Кисе корчился, вертелся, пересматривал моменты со своим персонажем по десятку раз и грустнел с каждым разом. Идиот. Аомине вот с первого взгляда просек, что состроить такое паскудное выражение на своей модельной физиономии Кисе не сможет никогда. – Неужели совсем не похож? – отчаянно воскликнул Кисе и улыбнулся во всю ширь рта. – Аоминеччи? – Уже ближе, но еще не лошадь. Где-то в районе осла. – Дай-чан ничего не понимает, Ки-чан, не расстраивайся. Давай попробуем вот эти, – Момои протянула Кисе набор искусственных зубов и принялась помогать с установкой. Мимо пронесся Мидорима. За ним по пятам, не отставая ни на шаг, следовал Такао с обрезом белой ткани в одной руке и красным секатором в другой. Выглядел он крайне увлеченным своей погоней. – Шин-чан! – Нет. – Ну Шин-чан же! – Почему я должен это надевать? – Мидорима уже минут пятнадцать перестал спрашивать, почему он вообще должен в этом участвовать, и теперь усиленно отбрыкивался от самых позорных ролей. С каждым разом все неубедительнее. Аомине невольно почувствовал уважение к мелкому птицеглазому засранцу: так докопаться до Мидоримы не удавалось еще никому. – У вас с милахой Маширо один цвет волос, – Такао взял секундную передышку. – Логично? Логично. – Не прослеживаю особой логики, – Мидорима нервно сглотнул, когда Такао, забывшись, взмахнул рукой с секатором. – Во время тех событий эта… назовем ее девушкой – ходила в нормальной форме лейтенанта. – Ты смотрел эту арку, – Такао сложил руки на груди, умилительно прищурился и пошел в наступление. Хлопнула дверь: в конец растерявший все аргументы Мидорима заперся в ванной. – Слушайте, – резко заинтересовавшись ситуацией, Аомине замотал головой и нашел собеседника в лице Мураскибары. Собеседник был так себе, но вставать с дивана было слишком лень. – А почему Мидорима должен играть бабу с зеленой башкой? Пусть вон Айда будет: у них же у обеих... – он сложил пальцы фигами и приставил к груди. Привлеченные фамилией тренера, из кухни высунулись три перепачканные в муке морды. Морда в очках грозно засопела. – Сколько должно быть теста? – рявкнула морда, возвышающаяся под самым потолком, и по взятому диапазону Аомине опознал Кагами. Айда на миг отвлеклась от своего занятия и обернулась. – Двух кастрюль, думаю, хватит. – Хватит для чего? – самая мелкая морда, с кошачьей улыбкой и не менее кошачьим голосом, захлопала белыми ресницами. – Вам. Для грима. Должно хватить человек на десять, не меньше. Будете изображать жертв – ходить и истекать белой жижей. Волосы, к слову, пачкать не обязательно. – Вот черт! – Аомине-кун? – Да-а-а? – Лови! Аомине рефлекторно выставил руки и зашипел, словив в раскрытые ладони подушечку с иголками. Мелкой колющей болью продрало до самых костей. – Твою же мать об твоего отца! – Это за… – Айда состроила два шиша и тоже прижала к груди. Аомине, остужающий пальцы о стеклянный столик, понятливо засопел. Мурасакибара посмотрел на него с состраданием, миролюбиво протянул пакетик с соком и полез в сумку. Светлый длинноволосый парик смотрелся на нем, как купальник на панде. Из коридора донесся тихий пронзительный звук – Такао настойчиво скребся в двери ванной. – Шин-чан, ну вылезай. Не хочешь быть сексуальной деткой в суперкостюме, будешь занудой-очкариком с манией величия, все как ты любишь. Ты чем там в ванной занят? – Участвует в фотосинтезе, – хмыкнул Аомине. – Выделяет кислород. Из кухни довольно заржали. Из коридора в Аомине стартанул моток туалетной бумаги, прервавший свой полет возле дивана. – Ну вот, так уже лучше, – Момои радостно хлопнула в ладоши. – Повернись Ки-чан! Кисе, будь неладен он и весь потраченный на него грим, послушно обернулся. – Я не выйду на улицу в белом спандексе! – Мидорима, благоухая освежителем воздуха, вплыл в комнату, замер у самой двери и принялся усиленно моргать. Аомине, не в добрый час решившись промочить горло, отхватил оба последних события разом, попытался не рассмеяться и закашлялся так сильно, что сок хлынул из носа. – Что тут у вас происходит? – Сейрин в полном составе и во всей боевой раскраске выполз в гостиную, и Аомине застонал от смеха. – Ух ты, – Айда удовлетворенно кивнула. – Жертвы готовы. Перепачканные тестом Кагами и соучастники обменивались довольными взглядами. Кисе, украшенный новым прикусом, взирал на все с табуретки. С этой челюстью он был больше похож на старого верблюда, пострадавшего от стоматолога-зоофила, чем на героя популярного аниме. Впрочем, расстроенным он не выглядел. – Капитан Хирако готов, – Момои сдула прядь со лба. Посмотрела на Мидориму в перекошенном темном парике и добавила: – Главный злодей сезона тоже. – Ему еще нужен помощник, – вылез из-за спины главного злодея Такао. – Одолжим у капитана братишку, – сказал Аомине, когда к нему вернулся голос. – И макнем головой в ведро с перекисью. – У Имаеши-сана сестра, – возразила Момои. – Тогда сестру. Одолжим, острижем, макнем и… – И ты поедешь учиться на Северный полюс. Кисе фыркнул так, что растерял половину зубов, и Аомине скрутило новым приступом. Из глаз потекло. Вслепую он нашарил на полу туалетную бумагу и принялся распаковывать. Бумага была насыщенного коричневого цвета, пахла синтетическим сахаром и называлась «Шоколадный рай». – Ну и название, – пробормотал Аомине и взглянул на экран, по которому покатились первые кадры первой серии арки. – И у этого тоже. Опенинг мстительно громыхнул на весь дом.