Станция

       Осторожно, двери закрываются. Следующая станция «Третьяковская».        Я призраком передвигаюсь по столичным станциям и вспоминаю нас. Третьяковская — станция, по длинной кишке которой ты тащил меня на выставку современных творений. С безумным взглядом ты держал меня за руку и тащил по ступенькам на четвертый, чтобы показать все то, что я не видел в искусстве — абстракционизм, детскую мазню и писсуары, выдвинутые с гордым видом едва ли не в центр зала. Я ебал в рот такие «шедевры», но ты тащишь меня за руку среди мертвых уток и кучи мусора с явным намерением меня вдохновить. Хуй я клал на это все, ибо лучший вдохновитель — твоя спина на расстоянии вытянутой руки.        Осторожно, двери закрываются. Следующая станция «Воробьевы Горы».       Ты жадно впитываешь в себя вид сквозь стеклянные преграды, наслаждаясь окружающим пейзажем. Он грустен и уныл, но этого ты не замечаешь. Под тобой река, и это твое самое главное ощущение свободы на этой станции. Если бы не было стекол вокруг, я уверен, ты не раздумывая прыгнул бы в воду с моста.        Осторожно, двери закрываются. Следующая станция «Душа Мирона».       Твоя душа не станция. Твоя душа — метро. Темные туннели твоей памяти раз за разом возвращают тебя на станции твоей жизни. Они полны призраков, и среди них — я. Они проходят друг через друга, идут на следующие станции и растворяются на эскалаторах. До верха не доезжает никто. Все образы-призраки остаются на этой станции, раз за разом возвращаясь вниз и начиная снова свою петлю.        Осторожно, двери закрываются. Следующая станция «Вагабунд».       Самая жалкая станция в твоей сети метро — Вагабунд. Она почти заброшена, лишь некоторые отражения меня мелькают в разбитых зеркалах, и я даже не понимаю, призраки это или я сам. Если сравнивать ее с Воробьевыми Горами, то это яростные антонимы. Светлые стекла с прекрасным видом так сильно разнятся с темнотой каменных стен с невыносимой тоской и расколотыми на части фресками под потолком. Где-то там в воздухе мелькает эхо женского голоса, оповещающего об ожидании мамой Федорова Мирона и Шокка Димы. Два призрака идут по перрону и смеются, растворяясь в пространстве. Между стенами еще несколько секунд мелькает призрак отзвучавшего смеха.        Осторожно, двери закрываются. Следующая станция «Питерская квартира».       Станция, на которой так приятно находится. Поезд приносит меня прямо в квартиру, не стесняясь оставлять за собой зияющую тьмой дыру тоннеля. Призраков здесь гораздо больше, чем где-либо, и попасть сюда можно только через черную ветку через самое сердце метро. Здесь театр одного актера — десятки полупрозрачных бритых парней забиваются в углы и пишут судорожно на бумаге и стенах, оставляя после себя холодный ожог на сердце. Момент, когда Мирон остался один. Когда абонент вне зоны действия сети, улетев в Берлин.        Осторожно, двери закрываются. Станция «Дмитрий Хинтер» закрыта. Просим всех пассажиров покинуть вагон. Поезд последует до конечной станции.