Open the door

Просторный кабинет, выполненный в светлых тонах, может вместить в себя до десяти человек, но сейчас там находятся всего двое. Мужчина, которому на вид лет тридцать, стоит возле большого окна, попивая горячий кофе. Он разворачивается и медленно подходит к своему рабочему месту, присаживаясь на удобное кожаное кресло. Напротив него, на мягком белом диване, расположился молодой парень. Внешность, можно сказать, была обычной, если бы не одно но. Волосы парня были розового цвета, что частенько служило поводом для издевательств, на которые юноша благополучно забил. Мужчина аккуратно поставил кружку с напитком на стол и, сложив руки на груди, сверлил юношу взглядом. — Ты не хочешь мне ничего рассказать? — Что я должен говорить? — парень перевел взгляд с пола на собеседника. — Нацу, ты снова ходил туда, — мужчина вздохнул и потер виски, прежде чем продолжить, — я просил тебя бросить это дело. Просил ходить хотя бы раз в месяц. Почему ты не слушаешь меня? — Я не хочу Вас слушать, — Нацу недовольно поморщился. — Вы точно профессионал? Или, может, просто купили корочку в каком-нибудь переулке? — Прекрати. С тобой просто трудно. Я не могу понять тебя. — Вы и не пытаетесь понять меня. Зачем тогда возитесь со мной? — Нацу слегка повысил голос, чем вызвал недовольство со стороны психотерапевта. — Я хочу помочь тебе. Расскажи все еще раз. Может, мы упустили какую-то важную деталь. — Мы встретились тринадцать лет назад, — начал парень, — Люси со своей семьей пришли в центральный парк. Мы столкнулись совсем случайно: я был увлечен поеданием сладкой ваты, из-за которой не заметил бегущую на меня девочку. Это было перед началом учебного года. Мы оказались в одном классе и довольно-таки быстро подружились. Когда в тринадцать лет я решил перекраситься в розовый, Люси единственная поддержала меня. Мы всегда были вместе и помогали друг другу, я считал ее своей сестрой, пока не понял, что влюбился в это светловолосое чудо. Мои чувства оказались взаимными, и с этих пор мы стали еще ближе. Полтора года назад ее семья попала в аварию, Вам это известно. Дата смерти: двенадцатое февраля. Время смерти: восемнадцать сорок пять. — Почему ты не можешь смириться с ее смертью? — мужчина запустил пальцы в волосы, пытаясь понять чувства пациента. — Потому что я люблю ее. После смерти возлюбленной Драгнил закрылся в себе, игнорируя весь внешний мир. Тогда его родители решили привести сына к психотерапевту. К нему Нацу ходит еженедельно вот уже год. За все это время Жерар, психотерапевт, слышал историю Нацу раз пятнадцать, он выучил ее наизусть, но все равно не понимал такой привязанности. Возможно, из-за отсутствия личного опыта, но Жерар считал это неважным. — Ты пьешь лекарства, что я тебе прописал? — Жерар заварил себе кофе. — Нет, — честно ответил Драгнил, смотря куда-то в сторону. Жерара такой ответ явно не устроил, но он решил, что лучшим решением будет промолчать. — Я не буду ничего пить, — безразлично продолжил парень, намереваясь покинуть кабинет. — Сеанс еще не окончен, — Жерар, отпив немного кофе, вернулся к своему креслу. — Почему ты не будешь их пить? — Потому что я не шизофреник. — Почему сразу шизофреник? Ты просто человек, который тяжко пережил смерть дорого человека, — мужчина внимательно следил за пациентом, стараясь отметить хоть что-то, что могло бы помочь. — Не имеет значения, — Драгнил плюхнулся на диван, сверля пол недовольным взглядом. — Ты не пробовал писать ей письма? — нарушив тишину, спросил Жерар. — Говорят, что очень хороший способ облегчить душу. — Я попробую, — тихо сказал Нацу, оставляя Жерара одного в кабинете. Драгнил медленно шел домой, обдумывая идею с письмами. Он считал, что писать тому, кого уже нет, очень глупо. Но Нацу так много хотел сказать ей, а сторож на кладбище стал коситься на него. Он был уверен, что тот старичок считает его сумасшедшим. Нацу не заметил, как дошел до дома. Прежде чем пойти в свою комнату, юноша взял пару банок газировки из холодильника. Парень кое-как откопал чистые листы и ручку и принялся писать. « Здравствуй, Люси. Я не видел тебя уже полтора года. Я очень по тебе скучаю. Я хочу извиниться за все, что я сделал не так. Прости за то, что я частенько был груб с тобой, но я ни на минуту не переставал любить тебя. Я снова хочу обнять тебя, вдохнуть запах твоих духов, дотронуться до твоих мягких волос. Хочу увидеть твою улыбку, услышать твой смех. Я правда скучаю по тебе. Вот уже год я посещаю психотерапевта. Только сеансы с ним мне не помогают. Кажется, я трачу время зря. Он пытается понять, почему я так убиваюсь по тебе. Когда же Жерар поймет, что я просто люблю тебя? Они говорят, что в нашем возрасте любовь не могла быть такой крепкой. Глупые. Знаешь, Люси, я постоянно вижу кошмары. Я вижу, как ты умираешь, и не могу помочь тебе. Я устал просыпаться посередине ночи, даже снотворное не помогает. Я безнадежен, да, Принцесса? С любовью, твой Нацу. » Поставив точку, Нацу заплакал. Бумага быстро намокла, размывая чернилы. Он не помнил, сколько времени прошло и как он оказался в постели. Сегодня его не мучили кошмары, и впервые за год Нацу спал спокойно. На следующей неделе Драгнил снова посетил Жерара. — Мне и правда стало легче, когда я начал писать ей письма. — Хоть чего-то мы добились. Жаль, что я не предложил этого раньше, — губы Жерара расплылись в улыбке после слов Нацу. — Мы не будем сегодня долго сидеть. Хочу попросить тебя пить те таблетки, что я прописал, ради Люси, пожалуйста, пей их. Услышав про таблетки, Нацу разозлился. Ему не нравилось их действие. Он забывал какие-то моменты с Люси, но спустя время все-таки они возвращались. Нацу ушел от Жерара через полчаса. Купив в магазине лилии, он отправился на кладбище. Дорогу до него и до могилы любимой он знал наизусть. Он остановился возле нужного надгробия и присел рядом. Он аккуратно положил цветы, а из его глаз уже давно лились слезы. — Я снова здесь, малышка. Я так скучаю по тебе. Я хочу увидеть тебя. Жаль, что это невозможно... Драгнил еще немного побыл там, рассказывая все то, что произошло с ним на этой неделе. Вернувшись домой, Нацу сразу отправился в комнату. « Прости, что не писал так долго.Мне было немного грустно, но сейчас все хорошо, не волнуйся. Сегодня я снова ходил к Жерару. Он сказал принять таблетки, но из-за них я начинаю забывать все. Он говорит, что мне нужно отвлечься, но продолжает спрашивать о том, когда ты умерла. Мне больно вспоминать это. Я не хочу верить в это. Я люблю тебя, ты знаешь. Я так сильно скучаю по тебе...» На этой строке Нацу вытащил из полки лезвие и, захлебываясь в слезах, сделал несколько довольно-таки глубоких порезов. Капли крови вперемешку со слезами падали на лист. « Прости за кровь на листе. Я безнадежен. Не устану повторять это. » Драгнил провел длинную и глубокую линию от запястья до локтя, шипя от боли. Кровь постепенно заливала стол. « Трудно писать, здесь столько крови. Я люблю тебя, Люси. Я иду, чтобы увидеть тебя. Пожалуйста, открой дверь... » Дрожащей рукой он провел лезвием по второй руке. Ему было плевать на боль. Впервые за столько времени он был счастлив. Нацу лежал на полу в комнате в луже собственной крови, а на его лице красовалась счастливая улыбка. Время смерти: восемнадцать сорок пять.