Красное платье

— Это — что? — с опаской спросил Джон, глядя на пакет в руках Гакта. — А это тебе! — торжественно заявил Гакт и буквально насильно вручил пакет Джону. — Подарок! Предчувствуя неладное, Джон заглянул в пакет и достал оттуда… — ПЛАТЬЕ?! Гакт закивал, как китайский болванчик, и улыбнулся, как дебил, явно очень довольный собой. — Надень! — изрёк он. Джон молча посмотрел на него с выражением, ничего хорошего не предвещающим. — Надевай! — сменил Гакт тон на командирский. — Да ты рехнулся, — отозвался Джон, хотя прекрасно понимал, что спорить бесполезно. Гакт подошёл к нему, взял его лицо в ладони и с громким чмоком поцеловал в губы. — Да, — сказал он, — с тех пор как тебя увидел. Джон оценил комплимент. — Ладно, — почти сдался он. — А что я с этого поимею? — Мммм… Ну, ты же понимаешь, что если я тебя стану одевать, будет только хуже? — Думаешь, я не отобьюсь? — Хочешь рискнуть? — Нет, пожалуй, — осторожно ответил Джон. — Вот и славненько. Надевай. Джон проворчал для проформы и удалился в ванную. Когда он оттуда вышел, Гакт поперхнулся вином и, захохотав, свалился с дивана на пол. — Я тебя ненавижу, — искренне сказал Джон. Гакт продолжал ржать. — Н-да, — похрюкивая и держась за живот, с трудом проговорил он, — вижуал-кейщика из тебя не выйдет. Ты даже на трансвестита не тянешь! — Вообще-то, это была твоя идея, — обиженно сказал Джон. Гакт ещё раз хрюкнул и поднялся на ноги. — Ладно, ладно, не обижайся. Дорогая, ты прекрасна! — Он взял Джона за руки и притянул его к себе. — Только вот макияж бы не помешал. — Ты — мерзкий, грязный извращенец! — И это говорит мне человек, который носит лифчик! — Я его не ношу! — Но надевал же! — Ты, вообще, стринги носишь! — Да. Но это мужские стринги! И да, я сейчас без них. — Правда? — Джон опустил взгляд, но плотная джинсовая ткань не давала возможности проверить эту информацию. — Удостовериться хочешь? — сладко проворковал Гакт, прижимаясь к Джону всем телом. — Чувствуешь?.. — Да… — Джон потянулся к его губам. Гакт с жадностью поцеловал его, заскользил руками по обтянутому атласом телу; потом толкнул Джона так, что тот неуклюже плюхнулся на диван. Неприлично длинный разрез открыл взору больше, чем следовало бы. — Ого, — хмыкнул Гакт. — И после этого кто-то меня называет извращенцем! — Он плотоядно улыбнулся. — Не надеялся, что ты и это наденешь. — Он осторожно коснулся резинки красных — под цвет платья — кружевных трусиков. — Ну… — Джон покраснел и попытался прикрыться. — Я подумал, раз платье… Гакт схватил его за руки. — Не пытайся спрятаться, — с жутковатой улыбочкой произнёс он. — Я хочу видеть всё, дорогая. — Могу всё снять, — покорно сказал Джон. — Ну, нет! Это было бы слишком просто! Ах да! Макияж! Гакт сгрёб с туалетного столика кучу косметики. Вернулся к дивану и уселся верхом на джоновых коленках, не давая ему ни малейшего шанса сбежать. — Так-с, — сказал он, — приступим. Для начала вам, девушка, не помешало бы побриться, но на это времени нет. Джон вздохнул обречённо и отдал себя на растерзание горе-визажисту. Дожидаясь, пока Гакту надоест страдать фигнёй, он гладил его бёдра и спину, расстегнул его ремень и рубашку. Гакт попытался было успокоить возбудившуюся «девушку», но безуспешно. Джону надоели глупые игры — он хотел секса. Гакт сдался. Не завершив свой шедевр, швырнул куда подальше тушь и помаду и стал целовать Джона, одновременно нашаривая молнию на его платье. Совладав, наконец, с ней, он уложил Джона на диван и стянул с него лиф. Джон шумно вздохнул, когда горячие губы Гакта прижались к его шее, а руки скользнули под юбку. — Хочешь меня? — шепнул Гакт. — А что, незаметно? — Очень даже заметно… Гакт задрал платье на Джоне ещё выше и почти рывком сорвал с него бельё. Отпустил его, разделся сам. Джон схватил его за руки и с силой притянул к себе. Обвил его руками и ногами, выгнулся под ним, жадно впился в его губы. Гакт тяжело задышал, сорвал с него остатки платья. Джон ещё крепче обнял его, подмял под себя. Сжал его ягодицы, не стесняясь оставлять следы ногтей. — Э! Э! Э! — запротестовал Гакт, почувствовав посягательство на свою задницу. — Я сверху! — Ну уж нет! — Джон бесцеремонно раздвинул его ноги. — Я же сказал, что хочу с этого маскарада что-нибудь поиметь. Гакт хмыкнул и демонстративно приподнял бёдра ему навстречу. — Ну, раз так, то трахни меня, дорогая. Джон свесился с дивана, пошарил под ним и извлёк оттуда тюбик со смазкой. Вручил его Гакту. — Сделай это сам, дорогой, — проворковал он. — Хочу посмотреть, как у тебя это получится. Он отстранился, глядя на то, как Гакт «делает это сам» — как выдавливает немного смазки на пальцы, как приподнимается, чтобы подготовить себя. Зрелище было довольно забавное. — Иди сюда, — прошептал Джон. — Повернись… Гакт сладко прищурился и повернулся на живот. Джон наклонился над ним, поцеловал его затылок, шею, плечи, спину; навалился на него всем весом, слегка сжал зубами его ухо, просунул руку под его живот, заставив его приподняться, крепко сжал его; Гакт издал не то рык, не то стон. — Ну что, — шепнул Джон, — ты не передумал? Трахнуть тебя? — Да… — сиплым голосом отозвался Гакт. Джон вдруг освободил его от своих объятий и хмыкнул. — А может, я передумал. Гакт перевернулся на спину. — Да я тебе шею сверну! — ответил от, нахмурившись. Джон рассмеялся и наклонился к нему, чтобы поцеловать. Гакт стиснул его в объятиях, запустил пальцы в его волосы, подался бёдрами ему навстречу. Громко застонал, когда Джон вошёл в него, и вцепился в его плечи. — Сильней… — прохрипел он. Он извивался, стонал в голос, хватал ртом воздух, шептал что-то бессвязное. Джон нависал над ним, опираясь на руки и стараясь проникнуть как можно глубже. — Джон! — произнёс вдруг Гакт капризным тоном. — Ещё! Сильней! Ну! Хочу, чтоб… больно… — Как прикажешь, солнышко… Джон выпрямился, перехватил его так, чтобы было удобнее и сделал резкий толчок. Гакт вскрикнул, задышал ещё тяжелее. — О… Да… Ещё! В ответ Джон застонал и задвигался ещё сильнее. — Чёрт… — прохрипел он. — Сейчас кончу… — Это нечестно, — тем же капризным голосом отозвался Гакт. — Я хочу быть первым. Джон осторожно освободил его и улёгся рядом с ним. — Хорошо, — мурлыкнул он. — Что для этого сделать? Гакт, прищурившись, посмотрел на него, поцеловал, запустил пальцы в его волосы и осторожно, но с вполне однозначным намёком, потянул его голову вниз. — Сделай мне приятное, дорогая. И проглоти. Джон не заставил себя уговаривать. Он старательно целовал, сосал, вылизывал, ласкал… Гакт держал его за волосы, всё сильнее и сильнее толкаясь в его рот. — Ах ты, шлюшка, — шептал он, — ты же, небось, весь день только об этом и мечтал, а? Ответа он, конечно, не получил, но ему это и ненужно было. Он наслаждался ролью господина и повелителя и покорностью Джона. Он кончил с громким протяжным стоном, и Джон, действительно, проглотил всё до капли. И своё тоже. — Люблю, когда ты послушный… — проворковал Гакт, прижимая Джона к себе и обнимая его. — Но в другой раз я буду сверху. — Как прикажешь, — улыбаясь, отозвался Джон. — Правильный ответ. — Гакт чмокнул его в губы. — Пойдём-ка в душ.