Все на местах

My Chemical Romance – Disenchanted

Джеймс Ти Кирк знал каждый угол своего корабля. От него не могло скрыться абсолютно ничего - он бывал всюду. Иногда попадал в передряги, петляя между узкими проходами инженерных отсеков, иногда неохотно и ворча всякие грубости себе под нос следовал за Боунсом на внеочередной медосмотр – «Потому что ты, Кирк, должен быть в форме, иначе за тобой не то, что команда, даже букашка не пойдет!» А иногда, протискиваясь в темные уголки самых низов корабля, вжимал в стену очередную красавицу, которая не смогла устоять от его томного взгляда и легкой полуулыбки-полуусмешки, так и говорящей «эй, детка, я капитан самого известного корабля на Звездном Флоте, хочешь прогуляться?». Он будто бы дышал кораблем, жил с ним на одном сердцебиении. Будто, подобно связи сознаний, он проникал в каждую щель своего корабля, чувствовал то же, что и корабль. У него были всюду глаза и уши, он был уверен в каждом члене своего экипажа, в каждой букашке. Он доверял каждому - и они неоднократно ему доказывали это. Он знал каждого. И знал каждый угол своего корабля. И был уверен, что его уже ничто не сможет в этом разубедить. Именно поэтому, стараясь подхватить упавшую на пол челюсть, Джеймс Ти Кирк прислоняется к черной поверхности стены, стараясь слиться с окружающим интерьером. Его уши его подвели. В голову отдает терпким привкусом бренди, капитан облокачивается на стену одной рукой, второй стараясь будто остановить картину перед собой. Краем трезвого сознания он понимает, что взбешен, что должен усмехаться, что, вау, неужели его старпом, наконец, нашел себе подружку? Но отчего-то хотелось подойти и со всей силы врезать старпому, и, совершенно не справляясь о его самочувствии, гордо уйти. Джеймс Ти Кирк знал каждого члена экипажа. За несколько лет, проведенных в открытом космосе, он выучит привычки каждого из них. Большинство из его людей были подобны часам – всегда точны и быстро истощаемы. И лучше всех он знал своего старпома. Надо сказать, он чертовски сильно зависел от него – хоть и не хотел этого признавать. Нет, спасибо, не в этой жизни. Поэтому, когда большинство членов экипажа покидают мостик, Джеймс ловит на себе добродушный и слегка заинтересованный взгляд юного Чехова и отправляется следом за своим старпомом. Он знает, что Спок не любит пустое времяпровождение, которое проходит за обедом. Он знает, что Спок бы предпочел этому более разумное и, ну, более логичное занятие – например, чтение литературы или вычисление нового курса корабля. Именно поэтому он молча встает рядом, когда двери лифта перед ним закрываются, и с минуту молчит. Это похоже на особый ритуал. Джеймс не знает – единственное, в чем он не уверен на своем корабле. А еще в мистере Споке, который не поддается его логике. Поэтому Джеймс поворачивает голову в сторону старшего помощника и ненавязчиво произносит: - Говорят, у тебя появилась подружка, а, Спок? Спок реагирует почти мгновенно. Точнее, реагирует не он сам, а его тело – кончики ушей подводят его, начиная предательски зеленеть. - Да ладно тебе, Спок, не стоит этого стеснятся. Даже удивительно, - продолжает капитан, пока голос его не подводит, - тебя кто-то может терпеть. «Кто-то, помимо меня», - хочет добавить Кирк, но вовремя закусывает губу. - Капитан, вам не стоит беспокоиться, - тихо и даже почти неуверенно отвечает старпом, смотря куда-то в пятую точку лифта. – Это ни в коем случае не помешает моей работе. «И моей преданности вам», - хочет добавить Спок, но вовремя замолкает, решая, что такое дополнение будет явно лишним. - Да я и не беспокоюсь, - отмахивается Кирк своей дежурной ухмылкой, поворачивается к старпому и смотрит тому прямо в глаза. Я рад за тебя, дружище… правда, рад. Спок лишь коротко кивает головой, когда двери лифта выпускают его наружу. От капитана. Оставляя второго так и стоять внутри – осознавать, что его перестают слушаться не только глаза и уши, но и сердце, и разум. Для капитана всегда было важно, чтобы корабль – и все его члены, разумеется, - работали исправно, двигались, словно один большой механизм. Он привык, что может управлять этим механизмом – пусть даже дистанционно. Привык, что знает о каждом винтике, о каждом уголке своего корабля. Но у него по-прежнему было одно исключение, перебороть которое капитан был не в состоянии. Оно заключалось у него в сердце, в сознании. Поэтому когда в одном из отсеков он застает своего коммандера одного, то знает, что нужно делать. Нужно поставить винтик на место. Именно поэтому он подходит и с силой вжимает старпома в темную стену, скрывая их от посторонних глаз. Прижимается всем телом и дотрагивается до чужих губ в нерешительном порыве. Спок под ним застывает. Джеймсу хочется наплевать на все законы, которые не позволяют им делать чего-то – они же, в конце концов, в открытом космосе, тут нет правил морали! Ему хочется послать все к черту, потому что этот винтик, этот нелогичный Спок, должен быть там, где ему место – вместе с капитаном. Впервые капитан не знает, что ему делать дальше. Он чуть отстраняется и смотрит помощнику прямо в глаза, которых почти не видно, которые почти съел зрачок темных глаз. Дыхание Спока очень тяжелое, сбивчатое, и где-то на уровне человеческой печени старается не выпрыгнуть наружу вулканское сердце, не чувствующее ничего. - Капитан, - нерешительно произносит коммандер; его голос сиплый и надрезанный, отчего становится неестественно соблазнительным. - Тихо, - Джеймс дотрагивается до его губ указательным пальцем, жестом заставляя того молчать. – Пока ты не сказал, что все это нелогично по уставу Звездного Флота, и что мне, как твоему начальнику, нельзя проявлять подобных… чувств, - он останавливается и снова целует – на этот раз уверенней, надеясь на ответ. Он чувствует тепло, исходящее от щек своего коммандера. И краем сознания начинает думать, что, наконец, его глаза, его уши, и сердце, и разум не подводят его. - Я не собирался ничего подобного говорить, Джим, - по-интимному тихо произносит Спок, как будто специально понижая голос до хрипоты. – Мы же в космосе, кому какое дело до правил? И Джеймс Ти Кирк впервые за столь долгое время ощущает, что его корабль един – и все на своих местах.