Герой идет комплектом

Он лежал на земле, уткнувшись лицом в сгиб локтя, словно прилег отдохнуть. Я смотрел на него и раздумывал, что мне делать теперь. Вот он, мой злейший враг, оглушен и ранен, остается только добить. Но рука не поднималась. Время утекало быстро и беспощадно, как песок, который пропускает через пальцы любопытный ребенок. Наконец, я решился, подошел, перевернул пинком тело Чародея, готовясь к тому, что это все ловушка, он зарядит в меня заклинанием, которое я отразить не успеваю. Но он все так же лежал, светлые волосы разметались по пыли. — Зачем я делаю это? — сам себя спросил я. Ответа не нашлось, так что я связал Чародея обрывками его собственного плаща, взвалил на плечо и направился к себе в логово. Как у всякого уважающего себя злодея, оно у меня есть. А я еще и не просто злодей, я суперзлодей. А этот парень в продранной мантии, который висит у меня на плече — супергерой, который мне положен по штату. Все в нашем мире относительно. Я суперзлодей, потому что я пользуюсь своим умением летать и силой в целях наглого и неприкрытого обогащения. Чародей — супергерой, потому что меня обычно останавливает. На самом деле, нам обоим одинаково наплевать на людей, просто Чародей любит славу и известность, а также хорошую драку. А я люблю богатство и хорошие вещи, которые можно купить за деньги. Вообще, меня звали раньше Марк Фарбер, но, как это водится, кого волнует имя суперзлодея. Поэтому я Черная Луна. А это чучело у меня на плече — Чародей, или я это уже говорил? Он отлично умеет швыряться стихийными заклинаниями, я обладаю суперсилой и скоростью. Силы изначально неравны. Я мог бы прикончить зарвавшегося супергероя в любую минуту, но что-то мешает. Наверное, то самое, что нам, злодеям, не полагается — совесть. По сути, он просто красуется на моем фоне, а я ведь щедрый, мне не жалко. Мне вообще ничего не жалко, могу для вас банк ограбить, вы только попросите. Безвозмездно и быстро, без лишних жертв. Мне скучно. Мне триста лет, когда-то я был простым лесорубом, на которого однажды свалился странный камень, пробил череп, вошел в мозг, тут же все перестроил по своему вкусу, наградив регенерацией, сверхсилой и умением преодолевать силу земного притяжения. С тех пор я немного пообтесался, понял, что быть супергероем невыгодно, хотя сперва честно пытался помогать людям. — Вы развалили четыре дома! Погибли три цыпленка! Вы спасли моего сына, а где его шапочка? Почему вы опоздали, мне порвали платье! Вы сделали то, вы сделали это, не сделали пятое и десятое. Почему-то к супергероям общество вечно примеряет какие-то рамки, выйти за которые нельзя, иначе станешь суперзлодеем. А вот к злодеям ничего такого не применяют… Я растоптал ваши эдельвейсы? Зато вы живы, что вам еще надо? Мог бы ведь и в пропасть скинуть. Сколько же счастья, что пострадало лишь имущество. А был бы я героем? Вот то-то и оно. Злодеем быть проще. Не знаю, чем таким облучило Чародея, но стоило нам с ним столкнуться пару раз возле стен одного и того же банка, как все газетчики тут же записали его в мои злейшие враги. Я не протестовал. Какой злодей, такой и герой, два усталых клоуна. Вот еще бы он не пытался меня убить, было бы совсем хорошо. Хотя я и обладаю регенерацией, достаточной, чтобы не стареть, все-таки получить по голове стеной дома будет смертельно даже для меня. Сегодня мы подрались просто потому, что он заметил, как я залетаю в недострой. Ухохотаться можно, я обедать полетел, просто решил съесть в одиночестве ведро картофеля фри, обожаю его. А Чародей сразу же оседлал ветер и понесся за мной, размахивая руками и что-то вопя. И каков итог? Я не успел поесть, Чародей получил по ребрам железной балкой, недострой развалился, а виноват снова буду я, а не этот идиот в красной мантии. Логово у меня было под землей, старый бункер, построенный на случай войны. Мне нравится тишина, царящая внутри. А еще вокруг на пятьдесят миль нет никаких дорог, так что вряд ли сюда доберутся люди. И вопли Чародея никто не услышит. Пора уже объяснить ему, что нельзя злить усталых злодеев, особенно, если их и злодеями-то не назвать. Я свалил его на пол, не позаботившись развязать, направился к шкафу. Придется обойтись вместо погибшего картофеля обычными консервами. — Ты! — возопили мне в спину. — Я, — я открыл банку тушеной свинины, вывалил ее в тарелку, взял ложку и понадеялся, что мне дадут нормально пообедать. — Немедленно отпусти меня! Я ногой придвинул к себе кресло, уселся и принялся поглощать еду. Разогреть бы, ну и так сойдет. Чародей замолк, видимо, прикидывал, что бы такого сделать, чтобы освободиться. — Дергаться не советую, — объявил я, облизывая ложку. — Со мной ты не справишься, а если станешь дергаться, я и разозлиться могу. — И что со мной будет? Чародей, похоже, здорово испугался, или это просто казалось со стороны. Я медлил с ответом, потому что и сам пока толком не знал, что именно я хочу сделать с ним. Какой урок можно преподать жадному до славы парню, одержимому идеей нести справедливость и добро в этот мир, который в этом не нуждается? Убивать его не хотелось, но и просто так оставить все его выходки я не мог. — Я пока что не придумал, — со вздохом признался я. — Может, руки переломаю, чтобы не колдовал где ни попадя. Я ведь злодей, ты забыл? Мне положено со зловещим хохотом над тобой всячески глумиться, может, убить парочку твоих родственников. — Ты этого не сделаешь, — неуверенно сказал он. — Сделаю. А то даже обидно: я тебе ничего не сделал, а ты за мной гоняешься как юная студентка за преподавателем, только что одежду с себя не срываешь, чтобы на тебя внимание обратили. Нужно ведь дать тебе повод. Он завозился, потом жалобно посмотрел: — Я рук не чувствую. — Сейчас разрыдаюсь от жалости, — саркастически сказал я. — Так тебе и надо — может, они у тебя отсохнут, колдовать нечем будет, перестанешь за мной носиться. Буду в свое удовольствие грабить банки, переворачивать машины, неприличное слово на всю центральную площадь города напишу, украду кого-нибудь и выкуп потребую. — Ты странный… Я кивнул. Да, я знаю, что я странный. А какими были бы вы, если б в семнадцать лет ваша привычная жизнь так резко оборвалась, сменившись пугающим существованием. — А ты не мог бы меня покормить? — Нет, я злодей, — буркнул я. — А еще у меня мало запасов, не хочу на тебя тратить. Зачем я его сюда вообще приволок? — И зачем ты меня притащил? — А мне скучно жить, — я осмотрел банку с консервами. — И вообще, я тебя убить хотел, чтобы ты мне жизнь не портил. Потому что ты меня достал, понятно? Вот чего ты именно ко мне привязался? Он что-то пробурчал, я не расслышал и потребовал повторить. — Ты мне нравишься… Я чуть ложку не выронил от такого заявления. Нравлюсь? Я ему нравлюсь? Это он, типа, так ухаживает за мной? Даже в мое время как-то ухаживания были менее… странными. И вообще, постоянно мельтешить у меня перед глазами, лезть мне под руку и пытаться прикончить — это теперь называется любовью? — А ты мне нет, — собрался я с мыслями. Надо это отсюда выкинуть, пока у меня еще мозги на месте. Я бросил еду, перекинул Чародея через плечо и понесся из бункера подальше. Глаза бы ему завязать, ну да ладно, не станет же он сквозь стены прорываться, я надеюсь. — Сиди тут и не возникай, — я стряхнул его на первом же попавшемся необитаемом острове. — И чтобы я тебя больше не видел. Он мне что-то орал вслед, а я несся все дальше и дальше. Почему-то было иррационально обидно. Я всегда хотел, чтобы меня кто-нибудь любил, а этот сученыш решил именно этот способ избрать, чтобы надавить на мои чувства. Нравлюсь я ему… А он мне не нравится, особенно после таких заявлений. Настроение портилось все больше и больше, я решительно направился к городу. Надеюсь, у них там есть какое-нибудь здание под снос, а даже если и нет, какое мне не понравится, то под снос и пойдет. Вот, например, кафе какое-то, по одной надписи «Кофе 3 в 1» уже не нравится. Я примерился к крыше, с наслаждением ее оторвал, запустил в полет в поля. Хорошо грохнуло, мне понравилось, надо повторить. — Вам кофе здесь или с собой? — невозмутимо спросили меня в кафе, когда я вернулся. Посетители уже расползались как тараканы, на своем месте сидела только девушка, которая этот кофе и наливала. Голос дрожал, но она старалась держаться уверенно. — С собой, — я решил, что большой стакан кофе мне не повредит. — Самый большой, что есть, сахара и сливок не надо. — У нас еще есть к-к-круассаны… — И круассан давайте, — согласился я. — Только у меня денег при себе нет. — Бесплатно, — пролепетала девушка. В оконном проеме мелькнуло что-то красное, я зарычал, заставив девушку присесть за стойкой. И как этот придурок выбрался оттуда? — А можно и мне кофе? — Чародей в кафе явился со всей своей наглостью. — И булочку. — Круассан… п-п-последний, — запищали из-под стойки, на которую уже выставили мой кофе. — Мне! — в один голос заявили мы с Чародеем. Девушка выпрямилась, взяла круассан, разломила пополам и протянула нам обоим, мы взяли, после чего она просто упала в обморок, не сомневаясь, что очнется в руинах кафе. — А кофе она мне не сварила… Как думаешь, она обидится, если я сам воспользуюсь этой штукой? — Захлебнись, — пожелал я и уселся за ближайший столик. Чародей возился с кофемашиной, судя по приглушенной ругани, у него ничего не получалось. Я прихлебывал кофе и смотрел на половинку круассана, лежавшую передо мной на блюдце. И почему у меня все как-то наперекосяк в этой жизни? Может быть, лучше было бы, если бы я просто прожил ту жизнь, не приспосабливаясь каждые десять лет к разным достижениям цивилизации? — Черныш, — позвал меня Чародей. Я чуть не поперхнулся, еще и кофе на себя плеснул. — Чтоооо? Я, конечно, имел в виду совсем не то, но он вопрос расценил как готовность помочь. — Как отсюда добыть кофе? Я немного подышал и успокоился. Не надо поддаваться на провокации. — Пей чай. А я пошел… Банк грабить. — Давай сделаем в нашем противостоянии перерыв, — взмолился он. — Обеденный. Я засмеялся, он продолжил возиться с кофемашиной, девушка не подавала признаков жизни, может, уже и пришла в себя, но благоразумно не шевелилась. — А как тебя зовут? — он принялся шариться на полках, разыскивая чай. — Марк. А тебя? — Ник. И кипяток у них тут есть? — Сам вскипяти прямо в чашке. И как ты выбрался с острова? — Летаю как и ты, — Чародей принялся готовить себе чай, взглядом, или как он это делает, вскипятив воду и принимаясь полоскать там чайный пакетик. — А зачем тебе деньги, у тебя в логове не особенно много вещей. — У меня есть собственный остров, всегда о нем мечтал. А на острове особняк, а возле острова яхта, ну и все такое. Люблю красивую жизнь. — И красотка к яхте прилагается? Я фыркнул и решил не отвечать. — Если место вакантно, могу занять, я хорошо выгляжу в нижнем белье, как и положено супергерою. Без него — еще лучше. — А кто тебе сказал, что я вообще люблю парней, к тому же блондинов, к тому же, таких уродов, как ты? — Я красивый, это раз, не любишь блондинов, перекрашусь в брюнета — это два, — он попробовал чай, поморщился и выплеснул. — Дрянь. Верни крышу на место, тогда я свожу тебя в одну прекрасную кофейню, где варят отличнейший напиток. Я посмотрел на него, вздохнул и подумал, почему бы и не попробовать поиграть в эту самую любовь? — А если мне там не понравится? — Тогда разнесешь ее по камешку, ну или не разнесешь, я помешаю. Ну так что, свидание? — Свидание, — кивнул я. — Но крышу сам возвращай, ты же у нас герой.