Конфетная лавка.

- Ау… - хриплым голосом произношу я, - Тоже мне, додумалась разговаривать с… с кем? - я осторожно оглядываюсь, потому что боюсь увидеть позади отброшенную кем-то тень. Я продолжаю вертеть шеей как ненормальная, а в моей голове ярко и быстро мигает вопрос: “кто и зачем разбил это окно”? Я должна позвонить Чимину. Нет, сначала я должна позвонить директору, а потом и Чимину. Пусть разбираются с этой чертовщиной. В ту же минуту я запираю себя внутри лавки, опускаю жалюзи обратно и усаживаюсь на стул посреди зала и конфет. Меня трясёт из-за неизвестности. Я и понятия не имею, что здесь могло произойти, да для чего понадобились такие меры? Бить стекло? Они совсем ума лишились… Идиоты. - Директор Ким, это я, Хару. Вы должны срочно приехать на работу. Я Вас умоляю, быстрее. - я ближе прижимаю телефон к уху холодными от страха пальцами, не переставая глазами искать кого-то незнакомого. - Подожди, Хару. Что произошло? - почему нельзя без вопросов. Просто бери и приезжай! - Кто-то разбил окно. И я не знаю, где теперь находится этот кто-то. Я здесь одна, и скоро плюхнусь на пол от ужаса. - Сейчас же приеду. - слышу громкий хлопок, - Закрой входную дверь на ключ, а сама беги в подсобку и носу не суй, пока я не вернусь, поняла? - его голос в один короткий миг приобрёл тот самый обеспокоенный и паникующую оттенок. - Поняла. - и я рванула вниз, словно увидела цунами на своём мирном пути. Я уже признавалась в своей трусости, и пока ничего отменять не собираюсь, но здесь возможна реальная угроза жизни. Или я ошибаюсь? А что бы вы чувствовали на моём месте? Вы бы не побежали прятаться и звонить тем, кто сможет помочь? Я иного выхода не вижу, поэтому ему и следую. На лету я пытаюсь набрать телефон Чимина, но выходит отвратно. Мне никогда не казалось, что можно вечность бежать до нашей кладовой… До неё рукой подать, а я, как мне кажется, несусь туда уже минуты три, не меньше. И наконец - у цели. Я с неимоверной силой хватаюсь за продолговатую ручку и влетаю внутрь, громко впечатывая сталь в дверной проём. Мне почудилось, что стены начали трястись и шататься как в дешёвых фильмах ужасов, но я просто бегу к ненавистным коробкам. До сих пор не прекращаю попыток наконец-то дозвониться до Чимина и рассказать ему обо всём. Если он не приедет сюда, я сойду с ума. Почему вся львиная доля спокойствия досталась ему одному? Моему сердцу становится мало место в груди - оно хочет дальше, выше. А мне безумно больно дышать, и я восполняю нехватку воздуха маленькими и прерывистыми вдохами. Вы когда-нибудь слышали мёртвую тишину с редкими взвизгами?... Я слышу, и мне хочется оглохнуть. Меня вводит в кошмар вся эта обстановка, которой нет ни конца, ни края. Никогда ещё не было подобной лихорадки. Это на подсознательном уровне давит на меня, вытрясает душу… Вы скажете, что я преувеличиваю? Может быть. Но с моей стороны всё выглядит куда дерьмовее, чем я рассказываю. Это никак не контролируется, даже если на меня снизойдет понимание всего юмора происходящего. У каждого человека есть фобии. Так вот. Сейчас, присев на пол, я боюсь всего. - Недоступен? Да вы издеваетесь… Я обессиленно опускаю ладонь на пол, разжимая пальцами бесполезный сотовый. Если не берёт Чимин, не возьмёт никто. Я стараюсь сделать глубокий вдох, чтобы преодолеть внутреннюю истерику. Меня всю колотит с макушки до пят, и уже всё равно: кто там есть наверху, зачем пришёл… Слышу глухой, но очень громкий и близкий топот. Мне не кажется, я уверена. Но когда ты находишься на грани между реальным миром и собственными кошмарами, то всё сливается воедино. Я боюсь увидеть того, кто войдёт сюда. Но я очень его жду. - Хару! - дверь распахивается, а я, вырванная из пелены, дёргаюсь. - Хару, ты здесь? Я вижу того, кого совсем не ожидала здесь увидеть. Это Юнги. Он стоит на пороге, напуганный и растерянный, осматривая тёмную подсобку. - Я здесь… - я пытаюсь подняться с места, громко вздыхая и кряхтя. - Я уже подумала, что умру здесь от приступа паники. - Целая? - он включает свет, приближаясь ко мне. - Как сказать… Скажем, ничего не болит. - я хватаю его за руку, которую он вежливо предложил в качестве опоры, и мы вместе стремимся к шаткой двери. - Я думала, что директор Ким должен был за мной прийти. - Тебя не устраивает пришедший? В такой-то ситуации? - Юнги усмехается моим словам и подталкивает меня вперёд, на лестницу. - Я не вкладывала такое значение в эту фразу. - подчиняюсь его управляющим движениям и шагаю по ступеням. - Спасибо Вам, господин Мин. Он остаётся в своей тишине и не намерен её покидать. Либо он громко болтает, либо угрожающе молчит. Существует золотая середина, но она тоже очень манерна и непослушна в этом плане. Каков хозяин. - Хару, как ты? - а вот и директор вернулся. - В порядке. Уже. Меня спасли. - Мин Юнги отпускает мою руку слишком резко, а я, лишаясь поддержки, уже вовсю выворачиваю голову в его сторону. - Надо проверить документы. - и скрывается. - Я позвонил ему, когда садился в машину, а он был рядом и быстрее доехал. Тэхён тоже скоро будет. - директор запускает руки в карманы и поджимает губы. - Ты видела, кто здесь был? - Нет. Если бы увидела, не стояла перед вами. - потираю лоб и закрываю глаза. - Лавка была закрыта, когда я пришла, то даже ничего толком и не заметила, но стоило мне коснуться жалюзи - и я стою на осколках. Из-за отсутствия света, я была совсем ослеплена темнотой… - Хорошо… я понял. - он подходит к разбитому окну и поднимает ламели. - Иди в мою машину, там сидит Чимин. Из меня почти вырвалось: “что он там забыл”? Но я не имею права задавать такие вопросы своему начальству. Раз сказали идти, значит - иди. Я в смятении: сначала дебил, ворвавшийся ранним утром в нашу лавку, потом моя непрекращающаяся истерика, затем мне говорят, что Чимин приспокойненько сидит в машине моего начальника. И теперь меня съедает интерес. Какого чёрта он там делает?. . . На половине пути я вспоминаю, что забыла сигареты в сумке, которую, конечно же, оставила в подсобке. Обратно я туда не вернусь. Я даже не смогу - мои ноги тут же затвердеют и согнутся в дрожащих коленях. На такие жертвы я не готова. Продолжая шагать к машине, я могу наблюдать, как Чимин с трудом удерживается на месте: он, не переставая, суматошится и шевелится в разные стороны, но никак не поднимает на меня карих глаз. Вот доберусь я до него… - Чимин. - я распахиваю дверь с его стороны, - Почему ты здесь? Чимин оглядывается на меня, переполненный шатостью, он молча моргает мне и выходит из машины: - Как ты, Хару?... - я ускорено отхожу назад, чтобы он не наступил на мои слабые ноги. - Ничего не болит? Ты выглядишь напуганной… И в это время пропадёт всё, что я хотела ему сказать, да и непонятно вовсе, почему я хотела сказать ему это всё. Как в таких ситуациях можно умудрится думать о плохом, когда хуже быть может, но не должно? - Потому что я до смерти напугана, Чимин. Я пыталась позвонить тебе, но ты был недоступен. - мне становится жаль саму себя, - А сейчас я вижу, что ты сидишь в машине нашего начальника и мотаешь головой в разные стороны, но никак не попадаешь на меня. Вам не нужно искать причину моей недозлости. Её нет. Я хотела, чтобы Чимин взял трубку, поговорил со мной и пришёл, но он был не в зоне доступа, и поэтому я раздражена. Но я не обвиняю его в этом. Мне просто необходимо поговорить с ним. - Хару, я не знал, что ты в беде. Намджун и слова мне не сказал… - взвинченный парень делает шаг вперёд, приближаясь со всей долей желания и сочувствия. - Мой телефон разбит. - Мне сейчас не так обидно. Теперь я не единственная, кто услышит монотонный голос в трубке вместо твоего “привет”. - я не отстраняюсь, не чувствую дискомфорта и нарушения пространства. Мне хорошо быть рядом с ним. - Только не спрашивай меня о том, что произошло внутри. Я не выдержу. Он едва кивает мне, по-доброму улыбнувшись. Его сонные глаза говорят, что его насильно разбудили ото сна и вырвали из кровати. Мне кажется, он и не совсем понимает происходящего вокруг него. Рассеянное внимание, бегающие глаза и виноватые слова повышают правдивость моих предположений. - Прогуляемся? - он указывает в сторону аллеи с магазинчиками и кафе, а я охотно соглашаюсь идти вместе с ним. Думаю, нас всех выматывает положение общих дел. Конфетную семейку ещё не так потреплет этот “фантом”, но я никогда не перестану надеяться на лучшее. Больше-то мне ничего и не остаётся. - Юнги очень быстро приехал за мной. - начинаю я. - Не похоже на него. Хотя, когда дело касается лавки - он первый в очереди. Всем сердцем болеть за любимое дело - это неплохо, но сам он не сидит целыми днями в офисе, как это делает Намджун. Его шатает по всему городу, но наш район он подозрительно избегает. - я бы никогда не отметила особенную симпатию Чимина к Юнги. Они умеют сосуществовать друг с другом, но ближе - ни за что. - Тем не менее, он приехал быстрее Намджуна. - Потому что был рядом. - вступает. - А вдруг - нет?... - ответный. - С чего этому быть? Существуют особые причины его скорого приезда? - он замедляет шаг и смотрит на меня с сомнением. - Не существуют, но он может беспокоиться за своих подчинённых. - Ерунда. - А мне хочется в это верить, Чимин. Мы уже не первый год работаем в этой лавке. Если бы всё было ужасно и невыносимо, то нас здесь не было бы. Ты об этом не задумывался? - Просто мы - единственные, кому удаётся сохранять нейтралитет в этой компании. - но вот в чём они схожи с моим вторым боссом, так это в стойкости. До последнего слова, до последнего действия и взгляда они оба будут отстаивать и сохранять свои позиции. Но Чимин всегда старается не вступать со мной в споры. Я тоже не люблю уступать. - Ты поражаешь меня! - я перегоняю его и становлюсь перед, - Как ты можешь говорить, что им плевать на нас? - Я говорю об одном Юнги. - Да не можешь ты этого знать! Ты не способен читать чужие мысли и чувства. Может он трясётся за тебя, когда ты пашешь на кухне и в зале по десять - пятнадцать часов! - Не выдумывай этого бреда, Ру. Смешно. - он закатывается смехом и, легонько пихая меня своим плечом, уходит подальше вперёд. - Вот тебе смешно, а мне плакать хочется. Из-за тебя нас и не любят, как ты говоришь! Вечно мину серьёзную состроишь да поищешь повод нахамить Мин Юнги, а потом сидишь и радуешься жизни, поливая его словесной грязью. - я вскипела. - Да как… - он поражён, - Ты слышишь саму себя? Я похож на мальчишку, который будет нарываться на большого дядьку без причины? Да я тебя вечно выгораживаю, лишь бы тебе меньше влетело. Я прекрасно знаю, как ты боишься этих сборов. Ты моментально белеешь и проглатываешь язык. И я бы не смог придумать этому причину, но и ты о ней не рассказываешь. - он проводит ладонью по воздушным и пышным волосам - привычка, - Не надо защищать того, кого совсем не знаешь, Хару. Ничем хорошим это обернуться не может. Мин Юнги не самый блестящий представитель мужского пола. Он красив, мил, обаятелен, ухожен и загадочен, мрачен, женат - подмечу тремя чертами, мало говорит, во многом разбирается, но это не делает его хорошим человеком. Он просто знает своё дело. В этом нет какого-то особенного и скрытого смысла. - А мне и не нужен весь этот смысл, Чимин. Просто признайся, что ты его терпеть не можешь. - Ты специально выводишь меня из себя, Хару? Ты способна высосать все силы, лишь восполнить себя саму, и я уже устал выступать в роли твоей подпитки. Перестань делать мне больно. - Будто я специально тебе больно делаю. - Порой мне думается, что никак иначе. - он останавливается и опускает голову, - Ты же не маленькая девочка, - поднимает глаза, - тебе не столь тяжело понять меня. - Нет, Чимин. Мне тяжело. Без слов, увы, я людей не понимаю. - Смеёшься надо мной... Ты издеваешься. Ладно. Я тебя понял. - он идёт ко мне навстречу, ускоряя шаг, - Вернусь-ка я в лавку. Ты со мной? - уходит и уходит… - Нет, я останусь на улице… - но он уже не слышит меня. Формат нашего общения примерно таков. Я не дурочка, но я и не могу позволить этому развиваться. Так я разрушу нечто большее. Меня не бросили, но чувствую я себя покинутой. Чимин правильно сделал, когда повернулся и ушёл. Ему надо нестись прочь от меня. Я уже было собралась домой, но тут вспомнила про Ями. Именно поэтому я собираюсь позвонить ей и, перешагнув через себя, поболтать с ней. У меня наступила нехватка женского общения, и я горю желанием это исправить. - Ями, ты где? - Харушка! - она рада… - Я сижу в кафе неподалёку вашей лавки. Нужна помощь? Мне прийти? - Нет, нет, сиди там. Я сейчас сама к тебе подойду. - я широко улыбаюсь и ускоряю шаг. Приятно знать, что тебя кто-то ждёт: одиноко сидит и думает о тебе. Ему хочется лишь посмотреть на тебя и больше ничего взамен. От этого чувства сердце внутри приятно сжимается, душа волнующе играет и дышит, колит, трепещет… Неужели, вы никогда не ощущали подобного? А я могу спокойно описывать этот момент, который повторяется не часто, но запоминается навечно. Я вхожу внутрь кафе, не смея опускать глаз. Ями сидит здесь и предвкушает моё появление, разглядывая каждого вошедшего в эти двери. Пусть она и бывает навязчивой, шумной и даже раздражающей, но я не назову её скверным и лживым человеком. Все эмоции, испытываемые ею, сразу же пишутся в этих сверкающих и больших глазах. Когда она хлопает ресницами, будто говоря: “Ну же, чего ты хочешь от меня? Я тебе всё отдам, со всем помогу, ты только попроси…” - тогда я таю и подумываю о том, что хотела бы стать похожей на эту девушку. Она открывает мне потайные двери нашей маленькой жизни в этом конфетном уголке. Показывает, что в любой момент может случиться поворот в никуда, но ты не должен этого бояться, ты должен действовать и решаться на большее. Поверьте, она именно такая, какой показывается. Я верю в неё. - Ты очень быстро пришла. - она незамедлительно поднимается с места и бережно принимает меня в свои объятия. Девушка с волосами осенних листьев, ты пахнешь самым невесомым ароматом из тех, которые я когда-либо вдыхала, однако твой чувствуется ярче, слаще; он окутывают, впитывается в замёрзшую кожу и расслабляет изнутри… - Ями… Я бы задала ей вопрос о том, что она делает здесь так рано, но это впутает работу в наш утренний разговор, а я не стерплю этого: - Как твои дела?... - мы отпускаем друг друга, ещё соприкасаясь пальцами, обмениваясь теплом и холодом… - Лучше всех. Я решила встать пораньше и забрела сюда. Ты встревожена, почему? - она пропускает меня к стульям и усаживается подле. - Ох, - мне казалось, что я скрыла всю свою досаду по поводу случившегося, - мне бы выспаться хорошенько, а я шатаюсь с утра пораньше по холодным улицам. - Так тебе на работу через десять минут. Ты должна спешить, а то директор разозлиться. - она, вообще-то, человек взбалмошный, но я никак не ожидала этого. Ями хватает меня за не согревшееся запястье и волочет за собой на улицу. Не знаю, как смотрели на нас редкие люди, сидящие за чашечкой кофе. Я не успела их заметить. - Отпусти! - я смеюсь, глотая порывы морозного ветра, - Я сегодня никуда не опаздываю! - Как это? - раздетая девушка оглядывает меня, - Почему не надо? Я продрогла в своём плотном пальто, а она, не дрожа, стоит на холоде в одной тёплой длинной юбке и лёгком свитерке из кашемира. - Намджун дал мне отдохнуть. Сейчас я свободна и очень хочу прогуляться вместе с тобой, Ями. - она ещё держит моё запястье, не отпуская ниже заданного уровня. - Тогда… - уголки её губ постепенно возвышаются… - Тогда я заберу своё пальто? И мы обязательно погуляем, Хару. - её уносит обратно внутрь. Я наблюдаю через витрину, как она в спешке роняет шарф и большую сумку, но, оклемавшись, она вновь приобретает утерянное. Зачем же так нестись, я жду её и не спешу уходить. Мы обошли всю аллею и близлежащие парки. Я и Ями выпили несколько стаканов чая с корицей, съели мороженого, а после запили его крепким и ужасно горьким кофе. Я понятия не имею, как допустила это издевательство над собственным организмом, но мне страшно понравилось. - Я хочу рассказать о моём секрете, который берегу ото всех. - Ями начинает неожиданно. Она следит за каждым моим движением и взглядом в сторону. Если человек доверяет свои секреты, то он действительно видит в тебе кого-то очень надёжного и честного. Я не отрицаю, что являюсь таковой, но, думаю, она слишком поторопилась в принятии решения. - Обещай, что ты сохранишь этот секрет и не посмеешь раскрыть его постороннему. - её серьёзность вгоняет меня в слабый ступор. - У меня нет права предавать секреты, доверенные мне. Я обязательно сберегу его. - сейчас ей нужна моя поддержка, раз она решилась. - Я долго думала о том, что испытываю на самом деле. Отрицала это начало в себе, противилась резко нахлынувшим порывам, но я не смогу вечно казнить себя за человеческое. - эти слова обретают крайнюю значимость, - Я влюблена в тебя, Хару. Теперь это неотвратимо. Я моргаю и стараюсь не отводить своих испугавшихся глаз. Моя реакция должна быть адекватной и мягкой, но я готова истерически засмеяться и убежать, забившись в угол конфетной лавки. Я рассеянно выдаю слабое “вот как”, пытаясь осознать. Меня переполняет тревожное волнение, но со временем оно превратится в жуткое замешательство. Эта примесь чистых чувств, которые обычно перерастают в любовь, и еле осязаемая неприятность положения создают во мне голую брешь. Когда я упустила это? Почему я сама не заметила частых звоночков? Чимин шутил на эту тему, но он оказался прав, он не промахнулся… - Я… - да что говорят? Что я могу ей сказать? - Это очень смелый шаг, и я благодарна, что ты поделилась этим секретом со мной. Мне мило знать о испытываемых в мою сторону чувств, но что я должна тебе?... - мои пальцы скрепляются в прочном и неразрывном замочке. Теперь мы поменялись местами: я слежу за ней неотрывно. Я наблюдаю её учащённо вздымающуюся грудь, потому что сбитое дыхание окончательно завладело телом. Пару минут назад я смотрела в глаза, полные надежды и доверия, а сейчас терпкая темнота застилает радужку, заражая боязнью. Она ослабляет черты лица, обречённо, опускает брови и не перестаёт дожидаться более продуманного, более сладкого и ожидаемого ответа. Но я задала лишь один дурацкий вопрос, который наверняка выдал мой глупый, девчачий непокой. - Ничего ты мне не должна. - Ями поднимается с места настолько обиженно и яростно, что я уже чувствую себя виноватой. Я была неосторожна со словами, я задела её своим молчанием и обескуражила ответом. Эта девушка искала опоры, потому что почти отчаялась, а я довела всё до края… до конца. И не стала останавливать её. Я не побежала вслед за ней, не выкрикнула её имя, не приняла её настоящую. Я не способный на это человек. Во мне нет особой толерантности, которая окаймляет всех и вся. Я буду терзать себя чужими чувствами, обрекая на бесконечные поиски ответов. А может и я такая же… Нечем не отличительная от неё. Вдруг я способна питать к Ями такие же чувства? Но я не хочу этого. Этого я и не жду. Я просидела около часа на скамье среди парка, усыпанного радужной листвой. Прокрутила в голове все слова, которые говорились, вспомнила о своём зверином страхе, когда сидела в кладовой, прижавшись к полу, вспоминала про Чимина, которому нагрубила, вспомнила про ранимую Ями, чуть не сгоревшую со стыда и боли. - Хару, возвращайся в лавку. Есть разговор. - директор проговаривает всё точно, с расстановкой, но трубку бросает быстрее ветра. Вернуться туда легче, чем остаться наедине с собой.