Преступление и наказание

Команда корабля «Мечта висельника» весело отмечала очередной удачный рейд. Как обычно, жертвой стала одна из многочисленных рыбацких деревень, расположенных на берегу Стального моря. Вино, пиво и ром лились рекой, еда, которой хватило бы некоторым на полгода, была сметена в мгновение ока. И вот, в общий гомон пьяных голосов вплелась тихая, печальная мелодия. Матросы с удивлением наблюдали, как по трапу поднимается мужчина в залатанном плаще. За плечом у него висел футляр для лютни, а звуки издавала флейта, что танцевала в руках у незнакомца. Общий шок дополнял тот факт, что только полный идиот взошел на борт «Мечты», когда вся команда празднует, ведь велик шанс пополнить список жертв пиратов. Дойдя до празднующих, он закончил свое выступление. — Итак, это вы вчера уничтожили деревню в бухте Пака — Вместо приветствия произнес музыкант. — Ты прав, бард. Мы вчера отлично повеселились в той деревеньке. Добрые жители с радостью поделились своими женщинами и припасами, а мы, в благодарность, помогли им решить волнующий их жилищный вопрос и проблему перенаселения. Не изволишь сыграть нам что-нибудь, а то тут как-то скучно становиться без музыки — Вперед вышел капитан «Мечты», держа в руках бутылку рома и кинжал с насаженной на него куриной ножкой. — Что-ж, с радостью. Но мне нужна будет ваша помощь. Ведь симфонию боли в одиночку не исполнишь — Говоря это, бард протянул руку по направлению к капитану — Тц, что ты там сказ… ААААРГХК — Тишину разорвал возглас капитана, что резко превратился в крик боли. Его пальцы с тихим щелканьем начали выламываться в разные стороны, превращая кисти в некое подобие побитых жизнью пауков. Ром и ножик упали на палубу. Вслед за этим, руки капитана начали выворачиваться и ломаться под неестественными углами. Затем, с диким хрустом, сломались плечи. С ногами ситуация была не лучше. Потом пришла очередь туловища, тело полностью потеряло привычные очертания. И наконец, когда сопровождающие всю экзекуцию крики боли перетекли в затихающие, булькающие звуки, голова капитана смялась словно клочок бумаги. То, что теперь лежало на палубе, сложно было назвать человеком. Вывернутые во все стороны конечности, скрюченное в невозможных позах тело. Невдалеке от того, что недавно было головой, валялся откушенный в конвульсиях язык. Пользуясь полным оцепенением команды, музыкант махнул протянутой к матросам рукой. Все имеющиеся у них оружие вошло в доски палубы по самую рукоять. После этого он накинул на шеи матросов петли, благо канатов на палубе было множество. Вскинув руку, бард заставил пиратов взмыть в воздух. Самые медленные закончили свои жизни смачным хрустом сломанной шеи. Те, кто был порасторопней, схватились за канаты, не давая удавке затянуться. Сдаваясь под напором барда, матросы по одному отпускали веревки и отправлялись следом за предшественниками. Последним был здоровенный пират, что являлся сильнейшим в команде. Для него пришлось задействовать дополнительные меры. Усилив натиск, бард другой рукой выдрал из палубы гвозди и запустил в здоровяка. Гвозди, вонзившись в руки и глаза пирата, заставили его разжать ладони и узел, затянувшись, закончил свое дело. Отпустив тела, что с грохотом попадали на палубу, бард разорвал канаты, что связывали паруса и сорвал их вниз. Грязно-серые полотнища, покрыв собою место казни, начали пропитываться кровью команды «Мечты». Бросив сверху пару фонарей, он наблюдал, как паруса мгновенно вспыхнули ярким пламенем. Развернувшись, музыкант начал спускаться по трапу на причал и снова заиграл свою тихую мелодию.