closer

Гарри вертит в руке широкий стакан, и виски внутри переливается теплыми янтарными бликами. Бар в отеле переполнен, и громкие голоса перекрывают даже музыку из динамиков. Гарри лениво наблюдает за тем, как неоновые брызги света скользят по барной стойке, мечтая только об одном - поймать такси и уехать домой, завернуться в простыню и спать, спать, спать до самого звонка будильника. Он отставляет стакан в сторону и трогает Лиама за плечо. - Эй, Ли, - громко говорит он, стараясь перекричать музыку, - я домой. Лиам смотрит на него понимающим взглядом, рядом с ним хихикает длинноволосая брюнетка в узком платье. - Конечно, - кричит он в ответ, - отдыхай, Г. Я позвоню тебе завтра утром, ладно? Гарри кивает, сжимает его плечо, хватает свой портфель с высокого стула и широкими шагами направляется к выходу. Внезапно звонкий, высокий, до боли знакомый смех звенит где-то рядом, совсем недалеко, и он останавливается, как вкопанный. Слишком яркий свет бьет ему прямо в глаза, и острый запах алкоголя мешает дышать, и может, это иллюзия или мираж, или результат почти бессонной ночи и передоза кофеина, но вот он, Луи, стоит у барной стойки, высокие скулы, высокая челка и морщинки у глаз. Гарри не может сделать даже шаг, и он просто смотрит, как Луи широко улыбается, делая глоток мохито, как бурно жестикулирует, что-то рассказывая, как ерошит волосы невысокому блондину и смеется, запрокидывая голову назад. Вдруг Луи поворачивается и смотрит прямо на Гарри, и его глаза расширяются, как у принцессы в диснеевском мультфильме, и пару минут - часов? - лет? - они просто смотрят друг на друга, пока невысокий блондин не дергает Луи за рукав рубашки, и тот вздрагивает, словно только что проснувшись. Гарри понимает, что его глупое тело почему-то стало ему неподвластным, и вот он делает шаг вперед, а потом еще один, и Луи идет ему навстречу, и вот они стоят посередине бара, так близко, что Гарри видит созвездие родинок на его щеке, чувствует его дыхание на своем подбородке. - Привет, - первым говорит Луи, и Гарри видит, как сжимаются его пальцы. Он нервничает, Гарри знает это, знает все его привычки и жесты наизусть. - Привет, - хрипло отвечает Гарри, потом откашливается и говорит еще раз, - привет. Луи улыбается. Эта улыбка крошечная, но искренняя, и Гарри купается в ней, словно в первом весеннем солнце. - Сколько же, - начинает Луи, но Гарри перебивает его: - Четыре года. - Четыре года, - эхом повторяет Луи, - где твои волосы, Хаз? Гарри сглатывает. Внезапно, в середине осени, в его животе просыпаются бабочки, и он чувствует биение их крыльев внутри своей грудной клетки. - Я постригся, - говорит он, - пару месяцев назад, но я уже скучаю, так что, наверное, я снова буду отращивать- - Да, - внезапно говорит Луи, - я тоже скучаю. У Гарри в животе что-то переворачивается, и он не знает, почему его сердце бьется где-то в районе ребер. Он молча смотрит на Луи, и Луи смотрит на него в ответ. - Что ты тут делаешь, Лу? - наконец, спрашивает он, чтобы хоть как-то нарушить эту вязкую паузу, повисшую между ними. - О, - Луи потирает лоб, - мы всегда ходим в этот бар в пятницу вечером, мои друзья с работы и я, так что- - С работы? - Гарри перебивает его, внезапно вспоминая медленные минуты в театральных коридорах, где Луи проходил прослушивание, - ты снимаешься в кино? Луи моментально краснеет и качает головой. - Нет, Хаз, я - я доктор. Внутри у Гарри что-то срывается и падает вниз. - Доктор? - Гарри разводит руки в стороны, - так это ведь здорово, Лу! Луи прищуривается, и в его глазах появляется блеск, тот самый, который сводил Гарри с ума четыре года назад. - Ну а ты? - спрашивает он, - а ты, Гарольд, сколько альбомов ты уже написал? Гарри кажется, что какая-то ледяная рука сжимает его сердце. - Я не - я адвокат, - говорит он, и глаза Луи изумленно расширяются, - адвокат по правам человека. - Как Марк Дарси, - вставляет Луи, улыбаясь, и ледяная рука медленно тает. - Да, - кивает Гарри, - как Марк Дарси. Луи хмыкает: - Где же твоя Бриджит Джонс, Хаз? Гарри пожимает плечами, чувствуя, как щекам становится жарко. Вокруг снова повисает неловкое молчание, но Гарри все равно, потому что Луи стоит так близко, потому что Луи смотрит на него с едва ощутимой надеждой, потому что Луи пахнет сигаретным дымом и цитрусами, и Гарри ни за что на свете не хочет его отпускать. - А если, - произносит Луи, и Гарри одновременно с ним говорит: - Может быть, нам - Они смеются, и Гарри сжимает пальцы в замок: - Ты хочешь уйти отсюда? Глаза Луи расширяются, и он быстро кивает, облизывая губы. - Подожди меня у выхода, - просит он, - мне только нужно попрощаться с друзьями. Гарри послушно выходит на улицу, вдыхая прохладный октябрьский воздух. Он стоит и смотрит на чернильное небо, на фары проезжающих мимо автомобилей, и не может поверить, что они с Луи наконец-то встретились, четыре года спустя, в самом сердце Лондона. - Вот ты где, - Луи внезапно появляется за его спиной, джинсовая куртка делает синеву его глаз еще ярче, еще глубже, и Гарри хочется нырнуть в них, до боли в легких, до нехватки кислорода. - Пойдем? - Гарри кивает в сторону автостоянки, и Луи еле заметно улыбается, опуская голову вниз. - Так что ты делал в этом баре, Гарри-я-знаменитый-адвокат-по-правам-человека-Стайлс? - спрашивает его Луи, потирая ладони. Гарри хочет взять их в свои руки и прижать к губам, и он еле сдерживает себя, сжимая пальцы в кулак. - Мой друг Лиам и я были на конференции неподалеку, - отвечает он, - мы зашли сюда отметить удачное окончание дела, которое мы ведем. Луи смотрит на него, прищурившись: - Что за дело, адвокат Стайлс? Гарри чувствует, что краснеет. - Ничего особенного, о политике, которого изгнали из страны. Внезапно Луи останавливается, разворачивается и смотрит ему прямо в глаза: - Хаз, ты что, издеваешься? Я слышал об этом деле. Все слышали об этом деле! Так ты тот адвокат, что его вел? Это же - это же невероятно, как ты сумел добиться его освобождения - Гарри качает головой: - Перестань, Лу, это просто моя работа. Луи закатывает глаза. - Ладно, Стайлс, где ты оставил свою машину? Гарри непонимающе смотрит на него: - Мою машину? Внезапно он чувствует тяжелую каплю на своем плече, потом еще одну и еще одну, и через минуту они стоят под мощным потоком дождя, и Гарри хочется смеяться и плакать одновременно. - Быстрей, Хаз, - кричит Луи, стараясь перекрыть шум воды, - где твоя машина? - У меня нет машины, - отвечает Гарри, и ему почему-то очень, очень смешно, - я приехал сюда на такси. Луи отбрасывает назад мокрую челку: - Нет машины? Тогда зачем мы сюда пришли? Гарри едва сдерживается, чтобы не расхохотаться и снимает с себя пиджак, расправляя его над головой Луи. Тот искоса смотрит на него: - Ты просто принц-очарование, Стайлс. Ну и куда мы сейчас пойдем? Внутри у Гарри танцуют бабочки и шумят водопады, и ему весело, так весело, как не было уже давно. - Мы можем выпить кофе, - предлагает он, и ему нравится вести эту глупую светскую беседу, пока они стоят под проливным дождем, и весь мир вокруг них теряет свои очертания. Луи искоса смотрит на него, мокрая челка прилипла ко лбу: - Ты издеваешься, Г, - качает он головой, но берет Гарри за локоть и ведет к выходу из автостоянки. Гарри понятия не имеет, куда они идут, но знает, что он бы пошел за Луи на край света, и пусть его новый пиджак от Ив Сен-Лорана будет безнадежно испорчен. Когда они переходят дорогу, Гарри, наконец, спрашивает: - Эй, Лу, куда ты меня ведешь? Луи невозмутимо дергает плечом: - Ко мне. Ты же хотел выпить кофе, да, Г? Внутри у Гарри взрываются фейерверки, и он сжимает пиджак еще сильнее, спасая их с Луи от проливного дождя. Когда они входят в подъезд и поднимаются на второй этаж, Луи вставляет ключ в замок и распахивает дверь: - Добро пожаловать, - говорит Луи и вытягивает руку, как заправский швейцар. Гарри входит в полутемную прихожую, встряхивая головой, как мокрый пес. Луи хихикает. - Я дам тебе полотенце, - обещает он, - иди пока повесь свой пиджак. Гарри послушно проходит в ванную, вешает пиджак на сушилку для полотенец, и немного подумав, стягивает с себя мокрую рубашку. - Стайлс! - кричит Луи из глубины квартиры, - иди сюда! Гарри идет на звук его голоса, и находит Луи в спальне, голого по пояс, с белой футболкой в руках. - Держи, - говорит он, - одевайся. Гарри сжимает в пальцах до боли знакомую ткань, выцветший рисунок, растянутые рукава и почти не может дышать. - Лу, - хрипло шепчет он, - Лу, это же - это же моя футболка. Ты что, хранил ее у себя четыре года? Луи пожимает плечами и отворачивается, но Гарри успевает заметить персиковый румянец на его щеках. Внезапно он понимает, что его тело перестало ему подчиняться, и вот он делает шаг вперед и берет Луи за запястья, разворачивая к себе. - Четыре года? - повторяет он, но Луи опускает ресницы, и Гарри ничего не остается, как поцеловать его. Все вокруг становится нечетким и розовым, как летний закат, и внутри у Гарри взрываются тысячи вулканов, а теплая лава медленно разливается по его венам. Ему хорошо, так хорошо, как не было никогда, и он готов стоять здесь, в полутемной спальне и целовать Луи еще сотню, тысячу лет. Внезапно Луи отрывается от него - малиновые губы, длинные ресницы, - и вдруг Гарри чувствует звенящую боль в щеке, а потом еще и еще, и Луи сжимает его плечи, глаза большие и мокрые, как море. - Ты мерзавец, Хаз, - говорит Луи, и его голос дрожит, - как ты можешь, после того, что случилось, просто снова врываться в мою жизнь и думать, что тебе все позволено, и целовать меня, и - Гарри берет его за щеки и смотрит прямо в глаза - в них бушует шторм, и волны бьются о скалы, но Гарри совсем не страшно. - Лу, - мягко говорит он, - послушай, четыре года назад мы были такими глупыми, я не знаю, зачем я ушел тогда - Лу, это была самая большая ошибка в моей жизни. Луи смотрит куда-то вниз, губы сжаты, пальцы сжаты, словно он - гром, который вот-вот разразится. Они стоят так минуту, две, затем, Луи делает глубокий вдох, и Гарри убирает свои руки с его лица. - Да, - наконец, тихо произносит он, - я знаю, Хаз, я должен был остановить тебя, я должен был дать тебе причину, чтобы остаться. В этом есть и моя вина. Гарри закусывает губу - до боли, почти до крови, и обнимает Луи за плечи, притягивая к себе, как магнит. - Кто знает, как бы все повернулось, - хмыкает он, - если бы мы тогда не расстались. Луи поднимает на него глаза. - Ты бы стал рок-звездой. У тебя есть волосы и ноги, а еще татуировки и старая гитара. Гарри улыбается. - Я так и не научился на ней играть. Луи театрально ахает. - Так и не научился? Тогда лучше оставайся адвокатом, Стайлс. У Гарри не хватает слов, и в его душе словно наступила весна, и счастье розами распускается внутри него, поэтому он целует Луи снова, крепко и долго, пока его пальцы расстегивают пуговицу на джинсах, пока его руки откидывают простыню на кровати, пока его голова касается подушки, и они целуются, целуются, целуются, забыв про весь остальной мир. Луи крепко сжимает его бедра - завтра останутся синяки, и Гарри становится так жарко, словно он болен лихорадкой, но спина ощущает лишь прохладную мягкость простынь, лишь нежность подушки. Гарри чувствует, как Луи целует его бицепсы, его бедра, кусает татуировку корабля на плече, и ему кажется, что в его легких почти нет воздуха, что он вот-вот задохнется. Они переплетаются друг с другом, словно две виноградные грозди, только кожа, пальцы и прерывистое дыхание. Гарри чувствует теплые руки на своей груди, и когда он открывает глаза - Луи сидит на его животе, розовые щеки и мокрая челка, и Гарри никогда не видел ничего прекраснее в своей жизни. - Хаз, - шепчет Луи, и Гарри знает, что он нервничает, поэтому он еще крепче сжимает шелк его бедер и ободряюще улыбается. - Да, - просто говорит он, и Луи улыбается в ответ. После этого было только чувство всепоглощающего, невероятного блаженства, шорох простыней, скрип кровати и бледно-лиловый закат, который нахально выглядывал из окна. После этого была балконная дверь и пронзительный осенний воздух, горький дым сигареты и звонкий смех, разбудивший соседей сверху. После этого Луи лежал на кровати, словно морская звезда, теплый и настоящий, и Гарри не мог поверить в свою удачу. - Я никогда не думал, что мы встретимся снова, - внезапно признается он и прикусывает язык. Луи просто пожимает плечами: - Судьба, - говорит он, - карма. Ложись спать, Хаз, тебе еще готовить завтрак. Гарри улыбается и утыкается лицом в подушку.

***

Утром Гарри варит кофе, и Луи сидит рядом с ним, болтая босыми ногами, пролистывая толстый ежедневник. - В среду у меня выходной, - внезапно сообщает он, откусывая большой кусок от хрустящего тоста, - пойдешь со мной на свидание, Стайлс? Гарри притворно хмурится: - Я и так уже приготовил тебе завтрак, Томмо, чего еще ты от меня хочешь? Луи закатывает глаза и отворачивается к плите, но Гарри ловит его за запястья, разворачивая к себе. - Конечно, пойду, - говорит он, целуя его в щеку. Луи краснеет и отводит взгляд. Гарри, улыбаясь, идет допивать свой кофе, и впервые за несколько лет он действительно, до боли в груди, по-настоящему счастлив.