Исправляя ошибки

      Решительной солдатской поступью Хакс в сопровождении Митаки прошествовал в голозал — единственный, имеющийся на борту «Хищника». Этого вызова генерал отчаянно дожидался с самого первого дня; как только Верховный лидер затеял аферу с показательным разорением нищих, не представляющих никакой ценности, миров во Внешнем кольце.       Голограмма Терекса встретила их невозмутимым — как всегда, с игривой хитрецой — взглядом.       — Мое почтение, генерал, — капитан отдал честь. С виду, он сделал это по всей форме, бодро и учтиво. Однако в его голосе и жесте присутствовало что-то вольготно-надменное; что-то, нисколько не вяжущееся с поведением офицера.       Хакс слегка поморщился. На ум пришла обидная мысль: если бы он в годы ученичества осмелился поприветствовать своего отца, коменданта академии, таким тоном, отец тотчас отстегал бы его за это своей легкой, с россыпью мелких кожаных ремешков, плеткой. И не стал бы вдаваться в причины.       — И вам, Дофельд, — легким кивком Терекс поприветствовал лейтенанта, и его тон исчерпывающе отражал то, что капитан думает об этом смешном молодом человеке с лицом стеснительной девицы, никчемном, и можно даже сказать, ценном как раз своей никчемностью; извечным прихвостне генерала Хакса.       Митака, секунду помедлив, отвечал тем же, хотя по его лицу было видно, что он также уязвлен.       — Капитан, — в голосе генерала отсутствовал какой-либо энтузиазм. — Спешу спросить, как идут дела во Внешнем кольце? Очевидно, замысел Верховного лидера продолжает успешно воплощаться в жизнь?       Откровенно говоря, Армитидж с самого начала мнил эту затею слишком топорной. Провокация, полагал он, настолько очевидна, что власти Республики едва ли купятся. Однако, поди ж ты, все вышло так, что лучше просто трудно себе представить. Прохвост Терекс измыслил ловкий план с захватом сектора Чоммел; именно этот план обеспечил успех всей операции — по крайней мере, ее вступительной части.       — Дела моей флотилии идут куда лучше, чем у вас на Анкусе, — ответствовал Терекс, припомнив недавнее столкновение одного из подразделений вверенной Хаксу части флота с эскадрильей «Рапира».       Похоже, Республика решила всерьез взяться за исследование Тихих пустошей, рассчитывая обнаружить здесь скрытые вражеские базы. Знали бы эти остолопы, как близки они были к тому, чтобы обнаружить еще одну флотилию Первого Ордена — скрытый козырь Верховного лидера, который тот вот-вот пустит в ход! Но нет… они по-прежнему ищут резиденцию Сноука с таким остервенением, как будто, отыскав ее, смогут разом решить все свои проблемы.       — Этот инцидент ничего не значит, — холодно уверил Хакс. — Враг был полностью уничтожен, и утечки информации не зафиксировано.       — Разумеется. В отличие от событий на Биссе, — как бы невзначай заметил Терекс. — Я слыхал, что побег некоей пленницы, которую вы, Армитидж, зачем-то привезли в императорскую цитадель, поставил под угрозу всю секретность нашей главной базы.       Лишь некоторые черты в облике генерала Хакса отразили его негодование: кровь отхлынула от лица, внушая щекам нездоровую бледность, и тонкие губы напряженно сомкнулись, изобразив гневный узор.       — Во-первых, — сказал Хакс, — пленница была доставлена в резиденцию Верховного лидера исключительно по его приказу. Или вы, капитан, осмеливаетесь осуждать решения Сноука?       Терекс промолчал, не стирая, однако, самодовольной полуулыбки.       — А во-вторых, эта девушка — никто иная, как ученица Люка Скайуокера и, судя по всему, шпионка Сопротивления. Она крайне опасна. Неизвестно, что было бы, поступи я иначе, ведь даже наш пропавший темный принц не сумел ее одолеть. — Как не сумел и сам Верховный. Однако об этом не полагалось упоминать вслух. — Я полагаю, вам известно: Первый Орден назначил за голову девчонки такую награду, что это дает нам повод надеяться на сотрудничество с лучшими наемниками галактики. Но сами понимаете, капитан, дело довольно щекотливое… кроме того, беглецам вряд ли удалось выбраться из зоны Глубокого Ядра. Вероятнее всего, их корабль угодил в какую-нибудь западню, и его разорвало на атомы.       Внезапно генерал умолк, досадливо прикусив губу. Подумать только, сам того не заметив, он вдруг стал оправдываться перед этим типом!       — Однако девочка могла передать данные по голосвязи прямиком Сопротивлению, — ухмыльнулся Терекс.       — Даже если утечка и имела место, не является ли прямой задачей разведки это выяснить? — парировал Хакс.       Глава разведки показательно усмехнулся, однако возражать не стал, что позволило Хаксу записать на свой счет небольшую победу.       — Итак, я все еще хотел бы знать о положении дел во Внешнем кольце, — сухо напомнил он.       — Наши дела идут отменно, — ответил капитан с явной издевкой. — Противник продолжает радовать нас упрямым бездействием, так что, если бы Верховный позволил, Первый Орден уже мог бы подчинить себе и Среднее кольцо.       — Это не входит в вашу задачу.       — Разумеется. Но, так или иначе, моя миссия здесь близится к завершению. Наши агенты на Кореллии и на Корусанте доложили, что первая партия корветов поступила в распоряжение флота Республики.       Это была не просто добрая весть; это было известие, которого Хакс с алчностью дожидался вот уже несколько месяцев. Единственная причина, по которой он стерпел обиду, когда Верховный пожелал поставить во главе блокады Внешнего кольца не его, а эту скользкую тварь из разведки и, более того, передать в распоряжение Терекса «Финализатор», который долго являлся неоспоримой вотчиной генерала.       Неслыханное дело! Капитан, не имевший никакого опыта в планировании боевых действий и обладающий не бог весть какими знаниями в таких непременных науках, как стратегия и тактика; к тому же, не так давно тоже давший маху со злокозненной картой Скайуокера, — и этот субъект встает во главе целой флотилии, тогда как Армитидж Хакс, один из самых опытных и верных офицеров Первого Ордена… какая роль была уготована ему? Безвылазно сидеть в цитадели на Биссе, страдая от вынужденного ничегонеделания; блистать красноречием среди остатков высшего света Империи — старых ощипанных куриц, безнадежно грезящих о возрождении былой славы. Этим он и занимался весь первый месяц после возвращения с той неизвестной планетки, где скрывался Люк Скайуокер. Развлекал рассказами о подвигах доблестного первоорденского флота старых кумушек, вроде вдовы адмирала Тагге, которая что ни день являлась к генералу на чашку чая и называла его «крошкой Армом», оперируя тем, что она знавала его папеньку и маменьку, когда те еще сами были зелеными кадетами в академии.       Разумеется, генерал Хакс с детства был приучен к светской обходительности; кроме того, он понимал, что поддержка старой аристократии необходима, а эти живые ископаемые, увы, ничего не ценят так, как внимание к своим персонам. Но тут... помилуй высшие силы, генерал был счастлив, когда Верховный вновь вызвал его на «Хищник» и велел отправляться в Неизведанные регионы. Все что угодно, лишь бы подальше от резиденции!       Поначалу Хакс подумал было, что Сноук решил все же наказать его за чудовищную неудачу на «Старкиллере», оттого и не доверил проштрафившемуся генералу столь важную миссию, как захват Внешнего кольца. Последующая волокита с массовыми проверками, направленными на поиск шпионов, выдавших Сопротивлению чертежи секретного супероружия, и показательными казнями нескольких офицеров среднего звена, подтверждали догадки Хакса, ведь именно ему вверялось в обязанность возглавить карательный процесс.       Впрочем, нет худа без добра. Во всяком случае, ему удалось повлиять на решение трибунала в отношении капитана Фазмы и добиться вместо высшей меры, логически следующей за столь серьезным преступлением, как отключение системы дефлекторных щитов, всего-навсего понижения в звании и перевода на «Хищник» — под его, генерала Хакса, личное командование.       Как руководитель штурмового корпуса на «Старкиллере», Фазма полностью устраивала Хакса, и ему не хотелось бы ее потерять. В конце концов, единственная реальная ошибка капитана, за которую ее следует осудить — это решение приблизить к себе того злосчастного рядового, FN-2187. Досадная случайность, от которой не застрахован никто.       Однако позже генерал узнал, что все сыски и казни были организованы, главным образом, для отвода глаз. Равно как и операция, возложенная на капитана Терекса. Сколь бы мало не просуществовал «Старкиллер», станция выполнила основную свою задачу — она произвела выстрел, уничтожив вражеское правительство и внеся смятение в ряды защитников Республики. А значит, основной план Верховного лидера, несмотря на гибель «Старкиллера», оставался в действии.       Сноук, как и обещал, не стал наказывать своего преданного служителя. Вместо этого Верховный наградил Хакса, позволив ему сыграть решающую роль в победе Первого Ордена над анархией демократии.       — Четыре корабля отошли флоту Сопротивления, — продолжал докладывать Терекс. — По моим данным, их разместили в системе Приндаар.       — Что вам известно о планах врага?       Капитан пожал плечами, давая понять, что дальнейшее является само собой разумеющимся.       — Они планируют нападение на Набу. Наши друзья из Банковского клана всеми силами давят на Верховного канцлера, заставляя его перейти к активным действиям. Вдобавок Сопротивление сейчас крайне ослаблено отставкой генерала Органы.       — Значит, сведения об ее уходе подтвердились?       — Полностью.       Хакс с довольным видом распрямил плечи и выпятил грудь. Рыжий генерал не стал скрывать, что он немало впечатлен таким счастливым поворотом событий. Если вся причина — это недавняя шумиха по поводу плененного рыцаря Рен, право же, оно того стоило!       — Я немедленно передам ваш рассказ Верховному лидеру, — уверил Хакс.       В его словах прозвучало скрытое злорадство.       После того, как Сноуку донесли о жестокостях, учиненных Терексом в Тиде, Верховный лидер не желал больше видеть капитана и самостоятельно выслушивать его доклады. Насколько Хакс мог судить, причиной немилости, в коей внезапно оказался глава разведки, стал никто иной, как Кайло Рен, чью жизнь Терекс поставил под угрозу своей выходкой.       Впрочем, «немилость» носила чисто номинальный характер; будь по-другому, Терекс вряд ли отделался бы столь легко. Все кругом, даже простые обыватели в мирах Новой Республики понимали, что казнь Рена была откровенной фальсификацией, которая, право же, порядком посмешила многих, включая самого Хакса. Наверняка, настоящий магистр сейчас находится в какой-то из республиканских тюрем, а то и вовсе в руках Сопротивления, под бдительным надзором товарищей своей дражайшей матушки. И если в систему Бешкек до сих пор не пожаловали разведочные отряды неприятеля, это дает повод рассчитывать, что пленный рыцарь так и не рассказал врагам ничего важного. Верховный, очевидно, не сомневался в стойкости своего ученика, иначе давно предпринял бы хоть какие-то шаги для его спасения.       И все же Терекс, проявивший самоуправство, должен был подвергнуться хотя бы некоторому формальному наказанию. Холодности Верховного было вполне достаточно, чтобы сбить с него спесь.       — Не суетитесь, генерал, — с достоинством ответствовал капитан. — Думаю, у вас в запасе есть еще двое или трое суток, пока новые корабли пройдут соответствующую проверку.       — Вы уверены, что военный совет Республики решит бросить в сектор Чоммел все свои военные силы?       — Да. По крайней мере, основные. Банковский клан давит на канцлера, а общественность — и того больше. Сенаторы пребывают в растерянности, они чувствуют, что находятся на волоске от полного поражения. Вообразите, Армитидж! И это притом, что Республика еще даже полноценно не вступила в войну...       Хакс презрительно усмехнулся. Сенат... это пустая пародия на истинный законодательный орган! Правительство, сколоченное наспех, только чтобы поскорее заткнуть дыру, образовавшуюся после взрыва в системе Хосниан. Клоуны, которые попусту просиживают задницы в своих сенатских гондолах, рассчитывая, что Сопротивление сделает за них всю работу. Иначе зачем бы им тайно расходовать государственные средства на нужды террористов?       Нет, уничтожить их, этих напыщенных дураков, окончательно повергнув Республику в хаос, будет не то что просто. Это должно стать сущим удовольствием.       — Что ж, — невозмутимо произнес Хакс, — я поздравляю вас, капитан, с беспрецедентным успехом.       Терекс улыбнулся, благоразумно воздержавшись, однако, от явного ликования.       — Полно вам, генерал. Изначальный замысел Верховного лидера подразумевал серьезную, кропотливую поэтапную работу с привлечением всех военных ресурсов, коими располагает Первый Орден. Основную работу сделал почивший «Старкиллер». Теперь вы и ваш флот должны завершить начатое, пока мои ребята отвлекут внимание на себя. Грядущий триумф должен стать нашим общим триумфом, генерал, — вдохновенно окончил разведчик.       Генерал, однако, отреагировал на проявление его великодушия несколько отчужденно.       — Я полагаю, — сказал Хакс, — что нам с вами впору сперва дождаться означенного триумфа, а уж после делить лавры победителей. Пока же успех принадлежит всецело вам, Терекс. — Он умолк на мгновение, обменявшись взглядами с лейтенантом. Затем, снова повернув голову к изображению на голопроекторе, немного устало осведомился: — У вас все?       — Да, — невозмутимо кивнул собеседник.       — Тогда желаю вам всего наилучшего.       С этими словами Хакс готов был оборвать связь. Однако в последнюю секунду передумал.       — Постойте, капитан. Еще один вопрос. До меня дошли слухи, будто поставки военной техники флоту Новой Республики были задержаны в результате каких-то внутренних неурядиц Кореллианской судостроительной корпорации.       Хакс не без удовольствия подметил, что его собеседник очевидно напрягся.       — К чему вы клоните, генерал? — спросил Терекс напрямую, что для такого человека как он было, мягко говоря, непривычно.       — Просто мне пришло в голову… вы ведь не имеете отношения к этой истории?       Капитан картинно всплеснул руками и на долю секунды скосил глаза в сторону Митаки.       — Помилуйте, Армитидж! Зачем мне...?       — Скажем, для того, чтобы ваши штурмовики имели больше времени на грабеж и разбой, что в свою очередь обеспечит вам их преданность. Или, к примеру, вы могли рассчитывать, что пилоты Республики, посланные в Неизведанные регионы, раскусят нашу хитрость, и тогда ваша флотилия останется единственной движущей силой Первого Ордена.       Выдержав паузу, капитан вдруг расхохотался — пожалуй, чуть более резко и надрывно, чем следовало бы.       — Ваша фантазия поистине не ведает границ! Очевидно, от долгого бездействия вам в голову приходит хатт знает что. Но ничего, грядет час, когда и вам надлежит вступить в сражение.       Ни единый мускул на лице Хакса не дрогнул.       — Значит, это не ваша затея, Терекс?       — Конечно нет.       — Хорошо, — покивал рыжеволосый вояка, — очень хорошо… Потому что подобные действия были бы с вашей стороны явным неподчинением прямому приказу Верховного лидера и могли бы сойти за попытку саботажа.       — Разумеется. Я слишком ценю свою жизнь, чтобы отважится на такое.       Хакс учтиво кивнул, и в следующий миг изображение капитана исчезло.       Генерал многозначительно усмехнулся. Он прекрасно понимал всю пагубность столь откровенных проявлений индивидуализма, тем более, в военное время. Однако воспитание и ответственность, с малых лет лежавшая на его плечах, давно выбили из Армитиджа всю идеалистическую дурь, как любил говаривать его батюшка.       Хакс видел, что за героическим призывом к единству и порядку, за пламенным восхвалением общих идей и пропагандой полной самоотдачи на благо новой Империи, каковую он сам ни единожды преподносил солдатам в самых ярких и разнообразных выражениях, — за всей этой высокопарной дребеденью скрывается ограниченное число высших чинов, которые, как пауки в банке, вечно пожирают друг друга.       Он видел — и давно привык относиться к подковерной грызне спокойно. В конце концов, не это ли омерзительное явление Верховный лидер называет «чисткой стада»? Известно, что основная часть офицеров чаще всего гибнут отнюдь не в боях — для этого существуют штурмовики и пилоты низшего звена, мишени для вражеских лазеров. Большая часть высокого воинского сословия теряется в таких вот скрытых междоусобицах — это подлинная болезнь имперской военной аристократии. Болезнь, в которой выживают только сильнейшие. А Сноук предпочитает держать подле себя именно сильнейших.       Как только они с Терексом перестанут нуждаться друг в друге, один из них уничтожит другого. Так уж распорядилась судьба. Они оказались в одной лодке, где место лишь для одного — для победителя. И Хакс предпочел бы, чтобы к тому моменту, когда капитан разведки попытается ударить противника в спину, у него, Артмитиджа, на руках имелись очевидные улики, обличающие вмешательство Терекса во внутренние дела Кореллианских верфей.       А пока следует заняться другими делами, которые в настоящий момент являются более важными. Хакс подозвал к себе Митаку, который все это время стоял на шаг позади него безмолвной тенью.       — Полагаю, вы слышали наш разговор, лейтенант? — этот вопрос не требовал ответа. Ведь не мог же Дофельд Митака внезапно оглохнуть. — Тогда вас не удивит мой приказ в кратчайшие сроки привести флотилию в состояние максимальной боевой готовности. И распорядитесь тщательно проверить системы гипердвигателей на всех авианосцах.       — Генерал, все суда находятся в исправном состоянии, уверяю вас…       — И все же, я настаиваю на дополнительной проверке. Нам предстоит долгий перелет. Мне бы не хотелось лишиться в пути ни одного сколько-либо значимого корабля.       — Будет сделано, генерал Хакс, — Митака вытянулся по стойке смирно.       Он мялся, раздумывая, стоит ли рискнуть и попытаться удовлетворить свое любопытство, или лучше все же подождать, когда время само собой даст ответ.       Замешательство подчиненного не укрылось от генерала.       — У вас что-то еще?       Теперь соблазн оказался слишком велик. Митака неуверенно кивнул.       — Если позволите. Я хотел бы спросить... вы в самом деле собираетесь направить флотилию на Корусант?       На великую историческую столицу Республики, остававшуюся неприступной для врагов на протяжении множества войн, включая Войны Клонов. Воистину, тут было, отчего смутиться.       Хакс задумчиво вперился взглядом в лицо младшего офицера и несколько мгновений не проронил ни слова. Был ли смысл таить то, что после всего услышанного любому показалось бы почти очевидным?       Наконец он промолвил:       — Вы ведь понимаете, эта информация должна оставаться в строжайшем секрете? Впрочем, я надеюсь, что вам, Дофельд, можно доверять. Не так ли?       Показалось ли ему, или лейтенант в самом деле уловил в голосе генерала некоторую угрозу?