Проклятие

Май 1998 года С громким скрежетом распахнулась дверь в старое убежище Пожирателей Смерти. Потемневшие от времени стены прихожей озарил яркий свет двух волшебных палочек. - Гоменум Ревелио! – хрипло крикнул Август Руквуд. Его бывший соратник, молодой Пожиратель по фамилии Бакстер, всматривался в тьму коридора, высоко подняв палочку для отражения возможной атаки. Их одежда была заляпана кровью и грязью. Глаза, сверкавшие огнем во время битвы за Хогвартс, сейчас смотрели устало и напряженно. Убедившись, что в комнатах никого нет, Руквуд велел Бакстеру запечатать дверь и пошел вперед, по пути зажигая окутанные паутиной светильники. Окна комнаты, некогда служившей Пожирателям одновременно и кухней, и залом заседаний, выходили на мрачную улицу на окраине небольшого городка неподалеку от Лондона. Тусклый свет единственного уличного фонаря выхватил из темноты тяжелый черный диван и огромный письменный стол, заваленный исписанными бумагами и бутылками из-под огневиски. Схватив одну из них, Руквуд ощутил на языке вкус последних капель обжигающего напитка и удовлетворенно хмыкнув, устроился на диване, раскинув руки. Бакстер, осветив все углы комнаты волшебной палочкой, сел на подлокотник рядом с ним. Испуганный взгляд юноши, которым он смерил гигантскую фигуру своего товарища, говорил о том, что он не разделял облегчение своего спутника. Там, в руинах замка, в стороне от общего ликования по случаю гибели Темного Лорда Руквуд очнулся от Оглушающего заклятия. Над ним склонился молодой юноша – Бакстер. Его узкое лицо было испещрено царапинами, на щеке темнел глубокий порез. - Дядя, пойдемте скорее! – он помог ему подняться и бросился к проему в стене, появившемуся после взрыва. Там Бакстер трансгрессировал на окраину Хогсмида. Руквуд повалился на землю, с рычанием выдыхая из себя воздух. Бакстер утер кровь и огляделся по сторонам. Даже издалека, полуразрушенный и окутанный дымом, Хогвартс выглядел впечатляюще. Бакстер помнил, как впервые ступил через порог школы, обещая себе, что обязательно узнает все секреты этого древнего замка. Помнил он и распределение 1991 года, когда, сопровождаемый изумленными взглядами, Распределяющую шляпу надел Гарри Поттер. Несмотря на отвращение к сторонникам Дамблдора, с детских лет прививаемое его матерью, Бакстер не мог не восхищаться этим мальчиком, бросившим вызов Темному Лорду в первый год своего рождения. Кто знает, на чьей стороне оказался бы он, потомственный слизеринец, если бы у него был выбор. Однако предсмертным желанием его матери было увидеть Черную Метку на руке сына – как у ее брата, Августа Руквуда. Схватившись за мантию племянника, Руквуд встал на ноги и откинул со лба немытые пряди волос. - Здесь нам оставаться нельзя. Пошли, покажу тебе одно место, Баки. Не поблагодарив Бакстера за спасение, он схватил его за руку и перенес к тайному «Логову», как он шутя его называл. Руквуд потрепал племянника по плечу, отчего тот вздрогнул. - Что мы теперь будем делать, дядя? – спросил Бакстер. Руквуд удивленно на него уставился: - Мне казалось, это ты вытащил меня из Хогвартса; значит, у тебя есть план. - Я… - начал Бакстер. – Я не хотел, чтобы вы погибли. Но вообще, - торопливо добавил он, заметив выражение лица Руквуда, - я решил, что теперь, когда все закончилось, мы могли бы начать спокойную жизнь, без убийств и пыток. Руквуд расхохотался, запрокинув голову, и пнул стол, отчего одна из бутылок соскользнула на пол и разбилась. - Спокойную? Идиот, мы же Пожиратели смерти. Здесь у нас никогда не будет спокойной жизни. Завтра они очухаются и начнут охоту на нас. Тебе хочется провести в Азкабане всю оставшуюся жизнь? Бакстер покачал головой. - Значит, будем действовать по-моему. Спокойная жизнь, - он усмехнулся. – Я подумывал о том, чтобы смыться за границу – например, во Францию или Италию. Присоединимся к местным бандам, а там, глядишь, и возглавим их. Вот и будет у нас прежняя, спокойная жизнь. - Вы снова хотите убивать? – Бакстер, втайне надеявшийся, что смерть Волан-де-Морта позволит ему начать жизнь заново, пришел в ужас. – Я не хочу! Не понимаю, зачем. Темный Лорд мертв, нам никто теперь не указ. - Зачем? – улыбка исчезла с лица Руквуда, и он схватил парня за шиворот. – Еще скажи, что собираешься принять участие в охоте на оставшихся Пожирателей! Неужели ты думаешь, что все дело только в Темном Лорде? Я поддерживаю его идеи. Я хочу уничтожить магловских выродков, которые думают, что могут занять достойное место рядом с волшебниками! И мне наплевать, чего хочешь ты, но с этого дня мы будем заодно. Бакстер в ужасе пытался отцепить его руку, но Руквуд притянул его к себе, и тот стал задыхаться. Он почувствовал запоздалое сожаление оттого, что бросился на помощь дяде – от которого ничего хорошего в жизни не получал. - Вздумаешь слинять – я тебя прикончу. Ты помнишь, что обещал своей дражайшей матушке? Ты теперь повязан со мной, дорогой Баки. Сегодня я позволю тебе перевести дух после битвы. А завтра мы с тобой начнем составлять план мести. Он отпустил Бакстера, и тот повалился на пол, кашляя и потирая горло. Сунув руку в карман, он вытащил из него маленький пузырек, отпил немного, поморщился и со вздохом сунул обратно: на дне остались лишь несколько капель. - Мести? – прохрипел он. – Вы сказали, что хотите уехать. - И не оставить никакого напоминания о себе? Дураки из Ордена Феникса воображают, что все, что мне нужно, - это спасти свою шкуру. Сначала я хочу показать им, что спокойная жизнь после смерти Темного Лорда, - всего лишь иллюзия. Я заставлю их вспомнить о том, что бывает с теми, кто защищает магловских выродков. И сделаю этого очень красиво. Пусть нас убьют – я достаточно долго гнул спину перед министерской мразью, и теперь не оставлю от них камня на камне. - Вы хотите убить одного из них? Это безумие! Они найдут вас прежде, чем вы сделаете хоть шаг! - Возможно, мне повезет, - улыбнулся Руквуд. – Видишь ли, они уверены в том, что теперь мы и близко не подойдем к Хогвартсу. Но ведь ты у меня умница, Баки… Он вытащил волшебную палочку и направил её на племянника. Его улыбка исчезла, и Бакстер судорожно сглотнул. - Удиви меня. Июнь 1999 года Скрутив волосы в узел на затылке, Джинни вертелась перед зеркалом в спальне для девочек, расправляя складки платья, купленного для выпускного бала. - Тебе очень идет, - в который раз повторила Гермиона, с улыбкой наблюдая за подругой. - Никогда бы не подумала, что ты можешь волноваться так из-за платья. - Я тоже, - призналась Джинни. - Но сейчас мне почему-то хочется, чтобы все выглядело безупречно. - "Почему-то"! Это "почему-то" будет от тебя в восторге, даже если ты пойдешь на бал в форме для квиддича. Эти слова вызвали у Джинни улыбку. В последний раз проведя руками по талии, она переоделась в школьную форму и аккуратно положила платье на кресло, испытывая неожиданное облегчение. Для человека, который надевал платья только в случае крайней необходимости, выпускной - своего рода испытание. - Знаешь, я до сих пор не могу поверить, что все закончилось, - сказала Джинни, сев на кровать рядом с Гермионой. - Что Волан-де-Морта больше нет. Что вы никуда не исчезните. Что Гарри не придется уходить снова. Гермиона понимающе улыбнулась. - Даже кошмары почти не снятся, - добавила Джинни. Улыбка Гермионы увяла, и она медленно опустила голову. - А мне иногда кажется, что здесь какой-то подвох. Не может быть все так хорошо. Никаких Пожирателей с последнего Рождества, никаких загадочных происшествий... Словно что-то затевается. - Мы привыкли жить в страхе последние годы, - вздохнула Джинни. - Меня до сих пор пробирает дрожь, когда я прохожу мимо кабинета Защиты от Темных искусств. Она прижалась плечом к Гермионе, и та обняла её. Они не раз говорили о том, сколько каждой из них пришлось пережить в прошлом году. В какой-то момент начинало казаться, что от этого становится легче. Прошлое тем и хорошо, что оно в прошлом. Однако мысли о том, сколько было разрушено и сколько еще предстоит сделать, не могли не тревожить девочек. Сколько ни старайся, мир никогда не будет для них прежним - до тех пор, пока люди действительно не научатся побеждать смерть. А пока они вместе восстанавливали Хогвартс, избавляясь от следов пребывания в замке Пожирателей Смерти. После уроков многие ученики ходили на кладбище Героев Войны, которое устроили неподалеку от Хогсмида, чтобы навестить могилы друзей и близких. Джинни старалась бывать там не реже раза в месяц, приводя в порядок могилы Фреда и Колина Криви. Иногда её сопровождала Гермиона. Время от времени они встречались в деревне с Гарри и Роном, однако в последние месяцы вынуждены были проводить все свободное время в замке, готовясь к ЖАБА. Если что-то в Хогвартсе и осталось неизменным, это экзамены. - Раньше я думала, что буду рада покинуть Хогвартс, - произнесла Джинни. - Слишком многое здесь изменилось... Но выпускной уже через четыре дня, и мне как-то... Не по себе. - Мне тоже, - призналась Гермиона. - Гарри говорил, что Хогвартс стал его домом. Я могу сказать то же самое. Но, как бы мы ни старались все исправить, я не могу избавиться от мысли, что здесь кто-то... - Нагадил, - подсказала Джинни. - Его осквернили, - выдохнула Гермиона. - И заклятия, что может это исправить, я не знаю. - Боюсь, что здесь все зависит от нас самих. Ты можешь думать о том, что сделали с Хогвартсом эти твари; или о том, что мы стараемся сделать все, что от нас зависит, чтобы исправить это, и многое уже сделали. - И сделаем. - А значит, все их усилия были напрасны, - подвела итог Джинни. Гермиона выпрямилась и посмотрела ей в глаза. После разговора с подругой ей стало намного легче. За семь лет, проведенных в компании мальчишек, ей стало непросто находить общий язык с девочками. К счастью, они с Джинни понимали друг друга без проблем. - Может, прогуляемся до Хогсмида? Заглянем в "Сладкое королевство", выпьем сливочного пива, - предложила она, не в силах больше сидеть в четырех стенах. - И отпразднуем конец школьной жизни? - чуть улыбнулась Джинни. - С радостью. На улицах Хогсмида они встретились со своими однокурсниками: кто-то занимался последними приготовлениями к балу, кто-то, как и девочки, решил в последний раз пройтись по знакомым местам. Кафе мадам Паддифут вызвало у Джинни и Гермионы веселую улыбку: провожая их в Хогвартс, Гарри и Рон в один голос заявили, что не пойдут туда даже под страхом Летучемышиного Сглаза и заклятия "Оппуньо". Они прошли мимо магазина "Зонко", который снова открылся в сентябре прошлого года благодаря новым владельцам - Джорджу и Рону Уизли. Время от времени последний появлялся там, чтобы проверить, все ли в порядке, и заодно повидать сестру и подругу. Сейчас, однако, его там не было, хотя продавец отметил, что ожидает его появления в ближайший час. - Смотри! - воскликнула Гермиона, указывая на витрину магазина Писсарро, где была выставлена новая коллекция перьев и чернильниц, украшенных гербами факультетов Хогвартса. - Какая красота. Подойдя ближе, девушки разглядывали изящные изображения льва, орла, барсука и змеи. Их глаза были украшены драгоценными камнями, а на стержнях перьев каллиграфическим почерком был выведен девиз Хогвартса. Пока Гермиона рассматривала фигуру льва, вырезанного на гладком черном камне чернильницы, Джинни краем глаза заметила какое-то движение. Повернув голову, она увидела, как из соседнего переулка ей махали... Гарри и Рон. Приложив палец к губам, Гарри поманил её к себе. Джинни улыбнулась: должно быть, они с Роном решили сделать сюрприз Гермионе. - Я, пожалуй, зайду, - тем временем решила та, направляясь к двери. - Я догоню тебя, - быстро сказала Джинни, пятясь в сторону переулка. Дождавшись кивка подруги, она повернулась и быстро пошла туда. - Вот так сюрприз, ма... - начала она, заворачивая за угол. Слова застряли у нее в горле: вместо Гарри и Рона на нее смотрел Август Руквуд и незнакомый ей юноша с царапиной на щеке. Джинни подняла палочку, но Руквуд оказался быстрее. Невербальное заклинание сбило её с ног и, прежде чем сознание отключилось, она успела произнести лишь одно слово: - Гарри!