А какое у нас стоп-слово?

      Твои глаза... Они яркие, алые, почти кровавого цвета, но я бы так не сказал. Кровь, она более агрессивная. Твои же глаза больше похожи на алый рассвет. Ты тяжело дышишь, я только что отпустил твоё горло. Любишь задыхаться? Тебя заводит это, маленькая шлюха? Слюна капает с длинного неонового языка на мой сапог, и ты лижешь его. Твои руки связаны, ты раздет, у меня есть доступ к каждой твоей косточке.       Ты лежишь на полу. Из носовых пазух течёт кровь. Откуда у нас, скелетов, кровь? Да нахуй размышления! У нас нет мышц, нет кожи и нервов, но тебе всё равно хорошо. Нравится, когда я прохожусь плёткой по твоим рёбрам и лопаткам, обожаешь, когда я наступаю на грудину до хруста. Когда сжимаю таз до трещин.       Как ты позволяешь мне так с тобой обращаться? Терзать, избивать, душить, насиловать... Ты был таким возвышенным, тонким, когда я был ребёнком. Алый свитер, очки, медицинский халат и запах медикаментов. Блестящий выпускник медицинской академии, отличник и любимчик нашего великого папаши, чтоб его… Когда ты превратился в маленького жалкого панка? Я сделал тебя таким? Как я смог сломать тебя, такого гордого?       Ты лежишь на каменном полу своей бывшей лаборатории. Когда-то вы с отцом не вылезали из этого несчастного подвала, оставляя меня в одиночестве. Пока вы там возились, я освоил кое-что, чем теперь неустанно пользуюсь. Я учился вязать узлы.       Шибари выглядит потрясающе на твоих очаровательных костях. Тебе нравится, как верёвка перетягивает внутреннюю часть бедренной кости и сжимает позвоночник. Как стягивает рёбра и пережимает грудину. Натирает запястные косточки.       Твои алые глаза умоляют о большем. Я иду у тебя на поводу. Поднимаю тебя с пола на руки. Какой же ты маленький… В такие моменты я начинаю к тебе что-то чувствовать. В груди разливается тепло. Именно поэтому я целую тебя, сплетая свой язык с твоим. Ты тихо стонешь мне в рот, закатывая глаза. Тебе нравится, когда я ненадолго становлюсь нежным с тобой... Но через несколько минут наваждение проходит.       Трещины в твоих костях. Кажется, ещё немного - и ты распадёшься в пыль. Но я пристально наблюдаю за твоим XP и никогда не позволю ему опуститься. Но тебе, кажется, всё равно, что будет с тобой. Ты добровольно отдался мне, сам сделал себя моей игрушкой. Все считают меня тираном. Но никто не знает одного - ты устанавливаешь правила всех наших игр.       Я бросаю тебя на кровать и нависаю сверху. Твои колени пригласительно разъезжаются в стороны, и я оголяю уже изнемогающую плоть. Ты быстро формируешь узенькое и манящее отверстие, тихо стонешь и зовешь.       Мы вместе придумываем свежие игры, ты предлагаешь всё новые пытки и истязания. Я придумал для тебя стоп-слово, но ты никогда им не пользовался. Именно так ты дрессируешь меня - заставляешь сдерживать эмоции. Каждое утро ты сам будишь меня своим фирменным отсосом. Будучи подростком, я думал- как же у тебя это получается, и ты не царапаешь меня? Оказалось, что ты умеешь создавать из неона не только длинный язык, но и мягкое нёбо.       Развязываю тебе руки. Обрадовался? Да, ты любишь хвататься за меня во время наших игр. Однажды ты порвал мне шарф, и потом ещё долго извинялся за это. В итоге ты связал мне новый. И снова его порвал.       Ты уже готов, я чувствую. Читаю по взгляду, полному похоти и любовного безумия. Я тоже готов. Резко вхожу, вызывая почти крик. Ты хватаешься за мои плечи, тянешь руки, хочешь обнять. Тебе так комфортнее, ты чувствуешь себя более защищённым, если я любовно обнимаю тебя. И я делаю так, как ты просишь. Сейчас твои действия такие искренние.       Мой мозг уже не переваривает информацию, неоновая плоть становится твёрже... Ты стал уже, или я увеличился? Понятия не имею.       Медленно двигаюсь в тебе, всё сильнее разрабатывая тебя. При каждом новом толчке ты стонешь, сжимаешь меня сильнее. Знаешь, сколько мне пришлось тренировать свою выдержку, чтобы не кончать раньше времени? Будучи подростком, я всегда кончал быстро, горячо, бурно. Тогда я старался заставить тебя остаться со мной навсегда. Заставить забеременеть, выносить моего ребёнка. И я это сделал.       Толкаюсь глубже и ты выгибаешься. Наконец- то мне удалось войти в тебя полностью. Ты тихо стонешь, прерывисто дышишь и чуть улыбаешься. Сегодня ты на удивление тихий.       Обычно ты любишь поболтать со мной во время наших игр, подразнить, заставить меня злиться... чёртов мазохист...       От этих мыслей начинаю двигаться быстрее. Хочу сделать тебе ещё лучше. Твоя рука ложится на мою и тянет её к твоему горлу. Хочешь, чтобы я тебя душил. Да, если я не лишу тебя воздуха хоть на немного, ты не кончишь. Хорошо.       Моя рука легко проскальзывает под красный ошейник с шипами, и я медленно сжимаю в руке твои шейные позвонки. Снова сдавленный стон, ты закатываешь глаза.       Хватаешься за мою руку, но не отталкиваешь меня, а наоборот, притягиваешь. Но пора вспомнить о потребностях твоего организма, поэтому начинаю двигаться быстрее. Ты хрипишь, с твоего языка течёт слюна. Я просто не могу устоять. Хватка слабеет, и я резко кончаю внутрь, припадая к язычку, сплетая его со своим. Ты не заставляешь себя долго ждать, коротко вскрикивая и сухо кончая. Обожаю этот момент, готов любоваться этим зрелищем вечно. ***       Сейчас у нас двое детей, тебе тридцать, мне двадцать пять. Через пару недель ты снова покажешь мне положительный тест на беременность и, нежно улыбаясь, будешь утверждать, что снаряд два раза в одну воронку не попадает и у нас в этот раз точно будет мальчик, но ты ошибёшься. У нас с тобой будут двойняшки - мальчик и девочка, а через три года ещё девочка. А пока я люблю тебя и наших малышек, и нам ничто и никогда не помешает.

А какое у нас стоп-слово?