Photo album

Фотографии. Вы раньше задумывались о том, как они могут быть важны? Вроде простые листы глянцевой или матовой бумаги, но сколько они могут хранить в себе. Эти листы могут напоминать вам о прекрасных моментах в вашей жизни, или же не очень. Чаще люди не хотят хранить плохое, поэтому рвут печальные фото на куски. К примеру, девушка, рвет фото парня, который совсем недавно бросил ее. Или мальчик, сжигающий фото отца, который бросил их с матерью. Ведь они также могут причинять боль, напоминать о ней, заставлять раны на душе кровоточить, разрывая своими острыми углами засохшую кровавую корочку. Не каждый может поступить так с таким материалом. Вот и Юнги не мог. Возможно, он думал, что еще можно все вернуть назад. Он свято верил, что все вокруг происходящее — страшный сон. Но все было реально. Все так и кричало парню о том, что он теперь один, что его лучик мертв. Шуга один. Молодой парень сидел у горящего камина, смотря куда-то в стену, выбеленная челка падала на глаза и от этого он изредка жмурился, но смахнуть пряди никак не думал. Черный строгий костюм аккуратно облегал его фигуру, блондин любил черный, но не черные костюмы такого вида. Мин вообще редко одевал их, но сегодня он должен был пойти против своих принципов. На коленях его лежал альбом красного цвета, с переплетом такого же цвета. Обложку украшали аккуратные узорчатые прописные буквы, они были написаны вручную одним из владельцев альбома. Красивая фраза "Лед и Пламя". Никто никогда не мог понять её смысл, кроме двух парней. Один из них как раз являлся Пламенем, а другой Льдом. Юнги четко помнил тот день, когда довольный Чимин продемонстрировал ему этот альбом. Что-то больно кольнуло в сердце Мина, он даже поморщился от этого и он прекрасно понимал отчего это. Flashback — Юнги? Юнги, ты где? — рыжеволосый ходил по дому, шлепая босыми ногами в поисках парня. Чимин с самого утра пропадал в своей мастерской. Это была самая отдаленная комнатка в доме, которая располагалась на втором этаже, частенько он не пускал Юнги. Блондин частенько ворчал по этому поводу, в шутку говоря, что вдруг тот прячет там от него любовника. На это Пак звонко смеялся и саркастично отвечал, что единственный его любовник в этой комнате — вдохновение. Он был довольно талантливым художником, многие его картины висели на стенах их с Юнги дома. Некоторые он отправлял на выставки и многие критики оценивали их достаточно высокими баллами. — Я тут, Чиминни, — Мин выглянул из своего кабинета, замечая любимого в коридоре. Он не смог ему не улыбнутся, такой милый и домашний Чимин направлялся к нему, сжимая что-то красное в руках. Это было похоже на книгу, странно Шуга думал, что Чим будет как обычно рисовать. Рыжеволосый за завтраком делился своей идеей со старшим, пока тот попивал кофе с молоком из белоснежной, как и его кожа, чашки. Когда Пак подошел к нему совсем близко, то протянул ему эту, как казалось Мину, книгу. Блондин вопросительно посмотрел сначала на Пака, а затем на книгу, а затем снова на Пака. — Что это? — он разглядел на обложке надпись которая была написана черной краской — "Лед и Пламя"? — А ты открой, — улыбнулся младший и протянул ему альбом. Вскинув бровь, Юнги все же принял из его рук вещь. Проведя пальцами по надписи, он открыл "книгу". То, что он увидел там заставило его вопросительный взгляд сменится умилением и удивлением. На первой странице была вклеена их совместная фотография. Их первая общая фотография. К слову, жили они вместе около двух лет. Познакомились на Дне Рождения их общего друга — Ким Тэхена. Юнги сразу заметил Чимина, тогда еще его волосы были не солнечно-рыжими, а просто черными. Ему шли абсолютно все цвета. — Чимин, это прекрасно, — он посмотрел на любимого взглядом, который был полон нежности. Сжимая в одной руке новенький альбом, он взял ладонь младшего в свою и завел его в свой кабинет. — Тебе правда нравится? Там на других страницах все наши совместные фото… — он послушно следовал за любимым, воодушевленно щебеча о своем творении. Пак действительно был доволен своей работой, он потратил много времени на поиски, отбор и распечатывание этих изображений, считая, что фото это очень важная частичка в жизни каждого человека. Он любил фотографироваться. — Там даже есть то фото с рождества, где я был в костюме оленя, а ты был очаровательным эльфом? — Мин усмехнулся, оставляя альбом на столе и не отпуская руки Чимина. Да, их последнее рождество в компании друзей прошло на ура, если они даже заставили Шугу одеть этот глупый костюм с рогами. — Ох, как же без него, хен, — улыбнулся рыжий, прижимаясь к старшему, а тот на автомате обнял его за талию и коротко поцеловал его пухлые губы. — Какой ты у меня замечательный. Этот альбом прекрасен, — тихо проговорил Мин, перед тем как поцеловать Чима более протяжно и глубже. Тихое хихиканье и звуки поцелуев начали разноситься по комнате. End of flashback Этот день Юнги помнил всегда, с этого дня они часто листали альбом, добавляли новые фото. Иногда эта вещица в красном переплете примиряла их, Чимин просто садился рядом, открывал его и просматривал все страницы, Шуга не мог не смотреть туда. Потом он просто обнимал младшего и целовал в макушку, говоря о том, что нужно сделать новое фото. Альбом указывал на наличие некого мира. Мира Шуги и Чимина. Льда и Пламени. Шуга был льдом Чимина. Чимин был пламенем Шуги. Вроде такие несовместимые вещи, но окутывали друг друга холодом и жаром. Юнги никогда не мог представить своей жизни без Пака, как он вообще жил раньше без него? Никто не знал, даже не хотелось вспоминать жизнь до их встречи. Казалось, что вся их жизнь отображена на этих фото. Вот Мин и Пак родились уже взрослыми людьми, встретились, начали жить вместе, любить друг друга, заполнять красную книжку с черной надписью нужным материалом. Друзья умилялись этой паре. Шугу редко можно было увидеть искренне улыбающимся, если рядом не было Пак и если это не он причина его улыбки. Все было идеально, любовь, романтика. Юнги был довольно успешным музыкантом, многие айдолы чуть ли не умоляли написать им песню. Они часто проводили время вместе, точнее они все время были вместе. Их ничто не могло разлучить. На все командировки старший брал Пака с собой. Между ними была особая связь, казалось, что все эти фото усиливали эту связь. Делали ее еще крепче, будто железная цепь связывала их и никак не давала разойтись. Они этого не хотели. Шуга хорошо помнил день, когда все пошло под откос. Все с треском сломалось, весь мир рухнул, но все равно они продолжали верить. Они думали, что их связь пламени и льда не даст им закончить все так. Flashback Рыжеволосый сидел напротив старшего и спокойно пережевывал свой обед, он прекрасно чувствовал на себе его пристальный взгляд, но ничего не говорил. Юнги начал замечать за ним странные вещи. Частые головные боли преследовали его любимого Пака, он стал бледнее, не было того бронзового приятного оттенка. Эта бледность не была природной как у Мина, она была болезненной. Под глазами с каждым днем стали все отчетливее проявляться синяки, а еще у него часто шла кровь из носа. Все эти симптомы Чимин просто смахивал на усталость. Скоро была довольно большая выставка и младший иногда по нескольку дней не выбирался из мастерской, он вылезал для того чтобы поесть и то потому что его насильно вытаскивал Юнги. Хотя рисование никогда не отнимало у него сил, наоборот это дело заряжало рыжего. — Ты на мне сейчас дыру просверлишь своим взглядом, прекрати, — пробурчал Пак и поднялся со своего места, направляясь за спину Шуги к раковине, чтобы помыть посуду за собой. Этот тон Чимина даже заставил старшего подпрыгнуть на месте, парень отчеканил эту фразу слишком холодно. Не так тепло, как которое он излучал. Кстати, это тоже было странно. Чиминни часто был без настроения и холоден по отношению к своему возлюбленному. — А это, по-твоему, нормально? Посмотри в зеркало, что с тобой творится?! Либо ты в скором времени идешь в больницу, либо я потащу тебя туда насильно. — В который раз требовал блондин, он не раз говорил о походе к врачу, но младший лишь отмахивался и так уже продолжалось около двух месяцев. Слишком большой срок. — Хён, успокойся же ты наконец-то. Я же говорю тебе все нормаль… — на этом слова Пака оборвались, за спиной Мина послышался звон бьющейся посуду, а затем еще грохот. Мина аж затрясло, он судорожно обернулся на грохот и увидел младшего, лежащим на полу. Он был без сознания. Честно, Шуга чуть не разрыдался, но он вовремя взял себя в руки, тут же подбежав к Чимину. Он проверил пульс, тот бился, но очень слабо. — Чимин! — он схватил телефон со стола и набрал номер скорой. Назвав адрес их дома, ему сообщили, что машина в скором времени будет. Юнги подхватил на руки обмякшее тело младшего, это далось ему без труда, ведь Чимин прилично сбросил за последнее время и положил на диван в гостиной. Скорая не заставила долго себя ожидать и задав пару вопросов Мину, они переложили его на носилки и поместили в машину, Шуга не раздумывая поехал с ними. А затем все как в тумане, дорога до больницы, длинные светлые коридоры. Пака поместили в палату и взяли у него необходимые анализы, чтобы узнать причину такого состояния, а оно было паршивое и старший ни на шаг не отходил от него, как бы его не отгоняли врачи и остальной медперсонал. Уже к вечеру рыжий наконец-то пришел в себя. Вид его стал еще болезненнее, будто больница выкачивала из него все силы. Хоть и пролежал он там совсем немного. Его не хотели выпускать из больницы, пока не будут известны результаты анализов. Юнги же взял отпуск и в буквальном смысле переехал к Чимину. Младшему же вроде стало лучше, ему давали хорошее обезболивающее при головных болях, даже аппетит улучшился. Юнги радовался, ведь его любимый, кажется, приходил в норму, пока однажды к ним не зашел врач, который наблюдал за состоянием Пака. — Господин Пак, — к рыжему обратился доктор средних лет — мы получили результаты анализов и они не совсем утешительные… Блондин в этот момент крепко сжал руку любимого, чувствуя как та начала дрожать, а врач продолжил: — У вас лейкемия последней стадии. Мне очень жаль, господин Пак. Если не найти донора в ближайшие полгода… то боюсь вам осталось недолго, максимум — год. — По его виду было видно реальное сочувствие. Ведь Чимин был еще так молод. А у Шуги, казалось, сердце пропустило удар, затем еще один и еще… Он забыл как дышать, а к горлу подступил неприятный комок слез, который с силой пришлось проглотить. Нет, нет, нет. Нет! Все не должно быть так. Они же так мало пережили вместе, они так мало жили. Пламя не сможет прожить без Льда, как и Лед не выживет без своего Пламени. Юнги повернул голову в сторону Пака, прошелся взглядом по его прекрасному лицу, утренний румянец сменился болезненной бледностью, а нижняя губа дрожала. Чимин мог расплакаться прямо сейчас, но он как и Шуга старался держаться, пока врач вещал о том, что через месяц Пак уже должен начать проходить курс химиотерапии. У них был месяц. Это так мало, но Мин постарается сделать для любимого этот месяц самым лучшим, потому что потом начнутся частые походы в больницы. Поиски донора. Старший готов отдать хоть все свои деньги, силы, душу… Лишь бы Пак продолжал жить, чтобы его огненное сердце продолжало биться. Все не могло кончиться вот так, но жизнь сложная штука. End of flashback Тот самый месяц они провели в Норвегии, Чимин давно очень сильно хотел туда. Долгие прогулки по ночному городу, Пак ни на секунду не хотел выпускать руку любимого из своей, неожиданные сюрпризы от Шуги вроде цветов, сахарной ваты в парке аттракционов, завтраки в постель. Все это было похоже на сказку, Мин хотел, чтобы на время Чимин забыл о своей болезни, тот даже рисовал иногда в номере, стоя у ламберта задумчиво сжимая кисть в руке. Его картины были яркими, ничего не говорило о его переживаниях, либо он специально делал это ради Юнги. Они оба делали все ради друг друга. Блондин открыл последнюю страницу альбома, оставалось еще достаточное количество листов, но они были пустыми. Пальцы прошлись по фото. Это было последнее фото сделанное в Норвегии у водопадов, Шуга не помнил их название, но было так чудесно. Они оба улыбались в камеру, Юнги обнимал Пака со спины, устроив подбородок на плече рыжего, а за их спинами разместился огромный водопад. Это чудо природы оставило много ярких эмоций у младшего, Мин четко помнил как тот восторженно щебетал о нем, пока они направлялись обратно в аэропорт. Нужно было возвращаться обратно в Сеул. Химиотерапия никак не помогала Паку, она отнимала у него только больше сил. Рисовать он перестал. А попытки поиска донора костного мозга проходили безуспешно. Честно, Шуга не знал, что делать дальше. Он обращался во многие клиники разных стран, но все врачи лишь разводили руками. Рак столь запущенной стадии, к сожалению, вылечить сложно. Вероятность выжить очень мала, точнее, ее практически не было. А Чиминни тем временем угасал, огонь горел из последних сил, а лед никак не мог ему помочь. Пак старался делать вид, что ему становится лучше, что Юнги не о чем волноваться, но весь его вид выдавал всю ситуацию. Чимин умер неожиданно. Его положили в больницу на очередное обследование и однажды ранним утром, когда Юнги пришел к нему, встретил блондина в этой палате не рыжеволосый, а врач. На докторе лица не было и из его уст прозвучала страшнейшая фраза «Господин Пак скончался сегодня ночью, мне очень жаль…», он решил оставить блондина наедине с собой. А Юнги рухнул на колени, так как ноги в один миг ослабли и никак не хотели держать. Он не хотел верить в это, его Чиминни не мог умереть. Нет, он ведь обещал жить, бороться за свое существование, но его койка была пустой. Вдруг в груди Мина стало так холодно, невыносимо. Пламя погасло и его сердце начал окутывать лед. Предательские слезы прокатились по его щекам, слезы горечи, слезы боли. Почему все так случилось именно с ними? Что они сделали не так, они ведь просто любили и наслаждались друг другом. Их жизнь продлилась четыре года. Юнги умер вместе с Паком, остался лишь лед. Потом наступил день похорон, еще один день, который Мин запомнит навсегда и ему так этого не хотелось, но мозг предательски прокручивал все эти моменты. Прекрасный Пак лежащий в гробу. Лица друзей и родителей Пака. Юнги хотелось подойти и поцеловать Чимина в губы, чтобы тот очнулся, как в Диснеевских сказках, но это была не сказка, а реальность. Слова поддержки друзей никак не помогали, но Шуга все равно был благодарен им. И вот сейчас Юнги сидит у любимого камина Пака. Альбом на коленях, сейчас абсолютно все фото, даже самые радостные делали больно, разрезая душу своими острыми, словно лезвие ножа, углами. Он с громким хлопком закрыл альбом и сделав глубокий вдох, швырнул книжицу в камин. Языки пламени тут же окутали вещь, заставляя ее гореть. Честно говоря, Мин не понимал зачем он это делал. Альбом был самым ярким напоминанием о Паке. Может Юнги думал, что душе Чимина так будет легче, да и самому блондину, но легче не становилось. Красная обложка вся скукожилась, надпись стала совсем нечеткой, еще немного и от него остался только пепел… А Мин понимал, что жизнь никогда не станет прежней, его жизнь закончилась. Душа ушла вместе с Паком и осталась лишь оболочка Юнги. Лед не сможет жить без своего Пламени.