Radiance - Сияние истины

— Папочка, — позвала я снова, уверенная, что он отозвался бы, если бы только понимал значение этого слова и сознавал, что он был моим папочкой, а я была его дочерью, и он не должен смотреть на меня так, словно ему было всё равно и я могла быть кем угодно… Он пожал плечами, закатив глаза, потом посмотрел на Аделаиду. — Полагаю, ты меня сейчас не убьешь, — сказал он ничего не выражающим голосом. — Возможно, — ответила она таким тоном, словно дразнила его, размахивая перед ним угощением. Затем она переключила всё внимание на меня. Она выделялась — больше, чем ранее. Она заявляла о себе, ее личность проступала через ее маску безобидной домохозяйки в смешной футболке. Это могло быть проявление моей силы, помноженной на более взрослую личность с разнообразным жизненным опытом. Этого было слишком много для нее. От нее исходили жадность и въедливое любопытство, ленивое раздражение, направленное на сбежавших одаренных, но больше всего выделялось ощущение глубины, ощущение, что рядом стоит существо, имеющее за плечами множество лет жизни и немалое количество накопленных знаний. “Буду ли я так сиять, когда мне будет сто? Тысяча лет?” — подумала я ошеломленно. Аделаида улыбнулась мне, не совсем угрожающе, но близко к этому: словно только ее снисходительность временно защищала меня, и когда снисходительности не станет, не станет и меня. — Ну разве ты не интересна? — промурлыкала она. Смутно я понимала, что если бы я стала интересной, что-то бы пошло не так, и это было бы весьма скверно. Я не должна быть интересной. Было ли это как-то связано с тем, что я шептала про себя?.. В этом не было смысла. Люди, говорившие бессмысленные вещи, хотя бы были чуть более интересны. — Нет, мэм, — испуганно ответила я. Не было смысла убегать. Даже с моей безобидной способностью Аделаида была вампиром и могла поймать меня в мгновение ока. — А я думаю, интересно, — пробормотала она, намеренно впиваясь в меня взглядом. — Я хотела взглянуть на тебя после того, как одаренные будут сыты… Полагаю, ты знала, что твой отец здесь? Это был тот момент, в который меня должен был подобрать и унести… кто-то… но этого не произошло, и почему бы отец хотел, чтобы Аделаида убила его? Почему он не захотел на предельной скорости убежать из города и найти маму?.. Взгляд отца снова метнулся в мою сторону — впервые с проблеском интереса. Аделаида заметила. — В чём дело, Эдвард? — поинтересовалась она. — Я уверена, что я и Челси хорошо поработали. Она ничего для тебя не значит. Хотя было нечто, что Челси не могла сломить… "МАМА ЖИВА", — мысленно закричала я так громко, как только могла. Я видела, как глаза отца расширились, и Аделаида сказала: — Иди сюда, Эдвард, не выводи меня, или я решу не убивать тебя, — и отпустила руку… Отец сделал три шага по направлению к ней, а затем молниеносно развернулся, обнял меня за талию одной рукой, выбив из меня весь воздух, и последовал за освободившимися из подземелий одаренными, и он был быстр, быстрее, чем мама, как она и говорила… И я его нисколько не заботила. Он всего лишь хотел, чтобы я отвела его к ней. Но это было частью плана, предположила я, что меня подхватят и куда-то унесут, так и вышло, так что я не стала сопротивляться. * * * Мы чудом ни с кем не столкнулись по дороге. Вероятно, папа слушал чужие мысли, избегая как сбежавших пленников, в панике разбегавшихся по комплексу, так и тех, кто пытался их сдержать. Папа кивнул один раз, когда я подумала об этом. Нам не так повезло снаружи — здесь везде были люди, и день был в самом разгаре. Я предположила, что папу больше не заботит безопасность. Худшее, что могло случиться, кроме людей, увидевших пересекающего Вольтерру вампира, это то, что Вольтури снова попытаются схватить папу, бросить обратно в подземелье или просто убить, и он не собирался позволить этому случиться, раз мама жива. (Он снова кивнул.) Если мама жива. — Что? — вскинулся он. Я поморщилась. У меня были лишь хорошие воспоминания, связанные с его голосом, и тогда он звучал иначе. Тогда он любил меня. Мама могла сбежать в Нью-Йорке, но я не видела… но, разумеется, кто-нибудь в пределах способности отца подумал бы о ней, если бы ее видели здесь, если бы она была поймана?.. Он поджал губы, но принял это, как аргумент того, что она выжила. — Она любит меня, — предприняла попытку я. — Я её дочь. Он опустил взгляд, возможно, чтобы посмотреть мне в глаза, точно такие же, как говорила мама, были и у неё самой перед обращением, но затем, качнув головой, снова перевел взгляд на дорогу. — Ты не она. — Куда мы идём? — спросила я мгновение спустя. Мы почти вышли за пределы города, и крики ничего не понимающих людей стали тише. Мне было интересно, что они о нас подумали. — Я пытаюсь связаться с Элис, — ответил он. — Тетя Элис тоже жива? — воскликнула я в изумлении. — Да. Она была со мной в комнате, и я мог прочесть её, Челси сдалась, пытаясь разорвать нашу связь, но у меня не было способа что-либо передать Элис в ответ. Я пытался убедить Адди передать ей сообщение от меня, когда появилась ты. Элис, возможно, поможет, а возможно и нет. Но она всё равно лучший вариант для поиска Беллы, если ты не знаешь, где она, правда, Элис хотела бы в первую очередь найти Джаспера. — Он в Нэшвиле, с Питером и Шарлоттой, — сказала я. — Я знаю, — он моргнул. — А откуда ты знаешь? Мы выбрались из города в сельскую местность, и я, дотронувшись до его щеки, показала ему момент, когда мама рассказывала мне о встрече с дядей Джаспером. Взгляд папы наполнился сильным горем, и лицо застыло, словно то, что он увидел, причинило ему боль, но прекратить значило причинить ему еще больше боли. — А как ты узнал? — спросила я. — Конечно же, Элис видела его, — Он нахмурился. — Она должна была увидеть Беллу, когда это случилось — тогда и я бы узнал, — но так совпало, что в тот момент она наблюдала за чем-то еще, пытаясь тренировать способ делиться видениями, которые она получала в отношении чего-то... — Делиться видениями? — спросила я, моргая. — В подземельях мало чем можно заняться, — сухо ответил отец. — И это было более справедливо для Элис, чем для меня; я мог двусторонне общаться с Адди, в отличие от остальных, и я мог слышать множество голосов, а Элис видела только одно видение за раз. Она научилась новому трюку. Но Джаспер был очень плох, и это не слишком помогло. Казалось, он был… не впечатлён мной. Словно он считал, что даже с вмешательством Челси он мог бы правильно заботиться о ком-то еще — какой-то лучшей дочери, которая знала бы больше и могла бы догадаться про Элис сама. Я вглядывалась в его лицо в попытках найти хоть что-то, что опровергнет эту мысль. Он снова закатил глаза, и я вся сжалась. Мне не нравилось это, не нравилось то, что Челси могла просто взять и украсть любовь моего отца. Так не должно было случиться. — Мама будет тобой недовольна, если ты продолжишь так себя вести, — заметила я. — Послушай, — сказал папа нетерпеливо, — мне не все равно, что ты дочь Беллы и что она любит тебя, и я буду присматривать за тобой до тех пор, пока мы снова не найдём её, потому что это то, чего бы она хотела, Белла сильнее меня и в такой же ситуации она бы продолжала любить тебя, но я не защищён от Челси. То, что она сделала, даже можно считать милостью. На одно мученье меньше. Элис всё равно не может видеть тебя. — Почему Вольтури попытались убить маму вместо того, чтобы запереть её в подземельях? — спросила я. — Адди не смогла сымитировать её, когда пробовала, — кратко ответил папа. — У них не было возможности контролировать её, и им не нужна была моя помощь, не с тем, что ты видела. — Он чуть мотнул головой, и его лицо засияло от восторга. — Но она была слишком сильной и привязанной к жизни. Я должен был знать. — Это просто её защита, — сказала я. — Это сила, как моя или твоя, она позволила ей остаться в живых. — Одаренные получают способности, которые являются выражением их самих, — сказал он жестко. — Ты, например, требуешь внимания, даже тогда, когда я пытаюсь связаться с Элис и замедляюсь из-за твоего веса. — Я все покажу маме, — огрызнулась я. — Каждую мелочь. Я не могу заставить тебя полюбить меня, но ты не должен быть со мной таким ужасным! Ты всё ещё мой папа! Мы добрались до сельской местности. — Элис! — закричал папа и хмуро посмотрел на меня, вероятно, потому, что я делала его невидимым для нее. Я почувствовала, как горячие слезы текут по моим щекам. Зачем я вообще согласилась на этот дурацкий побег? Зачем переживала? Когда я... как-то... пробралась мимо Саида, почему я просто не выбралась из здания за помощью, которая не была бы такой? Я бы, возможно, могла добраться до Ирландии своими силами, и даже если бы ни один телефонный номер не сработал, я могла попытаться найти Джанну, Мэгги и Иларио и получить новые номера, могла позвонить дедушке Карлайлу. Он бы купил билет на самолет, и я бы была там, где они живут, меньше чем через день, и никто бы не относился ко мне так ужасно. Я почувствовала внезапный страх за маму: какой она будет, когда папа вернётся в нашу жизнь? Она любила меня потому, что я была её дочерью? Или потому, что я была и его дочерью тоже? Будет ли у неё какое-либо место для меня рядом с этой скотиной, который волшебным образом связан с ней? На этот раз папа никак не отреагировал на мои мысли, даже не закатил глаза. Я посмотрела вперед, и мне показалось, что я вижу сверкающий силуэт, стремительно убегающий от нас, но мы догоняли его. — Элис! — закричала я, подумав, что, возможно, меня будет труднее проигнорировать. Или я была хороша в привлечении внимания, или мы просто подошли ближе за прошедшую секунду. Элис повернула голову, но бежать не перестала. — Они используют волков! Я замечаю их приближение лучше, чем ты! — проорал папа. — Я помогу тебе добраться до Джаспера, если после этого ты поможешь мне найти Беллу. Элис не остановилась, но немного замедлилась и позволила догнать её. Она выглядела удивленной, а затем она присмотрелась ко мне чуть внимательней. — Элспет? — нейтрально предположила она. У неё почти не осталось волос. Иначе она была бы такой же, какой я её и запомнила, только без улыбки. Вместо этого она постоянно сильно хмурилась. — Да, — сказала я, подумав о том, будет ли Элис помягче со мной, чем папа. Я не была уверена, осталось ли хоть что-то после того, как Челси разрушила связь. Я лишь видела, как папа ведёт себя с незнакомцами, может, Элис была более тактична в общем плане, чем он. Я не помню, чтобы мама упоминала о том, как папа ведет себя с малознакомыми людьми. Джанна и Иларио больше всего походили на таких людей, но тогда они находились под защитой семьи, и мама была тоже. — Погоди немного, — сказала она папе. — Она будет мешать мне. Но мы можем работать вместе. — Он отстал на пару шагов, но был достаточно близко, чтобы разговаривать, если было бы о чём. — Куда мы идём? — во второй раз спросила я. — Я собиралась направиться к западным берегам и плыть настолько далеко, чтобы волкам было бы невозможно отследить меня, — сказала Элис с ноткой раздражения в голосе. — Я не уверена, что делать с тобой. Возможно, я все же должна идти одна. — Возможно, я могу помочь, — сказала Аллирия. Я только сейчас заметила, что она бежала рядом с нами. Она была быстрее меня, я бы не могла догнать папу даже при сниженном темпе, в котором он двигался из-за меня. — Здравствуй, Аллирия, — сказал папа. — Я кое-что знал о тебе, но, очевидно, не имел шанса представиться самому. Меня зовут Эдвард Каллен. — Читающий мысли, — сказала Аллирия. — Тогда ты знаешь, чего я хочу и что могу дать взамен. Он кивнул. — Элис, — начал он, — сила Аллирии — становиться незаметной. Это распространяется на все, что она делает. Если она пронесет нас в ручной клади, никто не обратит на нас внимания до тех пор, пока мы скрыты из виду. Она может просто скрыть одного из нас во время пути, но не всех троих и не Элспет. Она совершенно искренна в своей помощи, если мы поможем ей с тем, чего она хочет. Она хочет убить Деметрия, но не может сделать этого сама, так как её сила на него не действует. Скорее всего, нам придётся сделать это в любом случае, когда он догонит нас, хотя я думаю, что главным приоритетом для повторной поимки сначала будет Бенджамин, Ли Цин и, может быть, Дви, не мы. — Хорошо, — сказала Элис, и они отклонились вправо, направляясь на север, где предположительно был аэропорт. Она глянула через плечо на Аллирию. — Я помню тебя, — сказала она с легким шипением. — Я пришла туда не по своей воле, — спокойно сказала Аллирия. — Деметрий был готов притащить меня обратно, если бы я пыталась сбежать. Я не могла выбраться, как и ты не могла видеть меня приближающейся. Элис глянула на папу, он кивнул, и она приняла извинения. Она, по крайней мере, доверяла папе, даже если больше не особо заботилась о нём. Он заботился о ней, возможно, она была на втором месте из всех после моей мамы. Я была куда ниже в этом списке. * * * Мы ждали Аллирию за пределами города, пока она крала чемоданы и одежду для папы и Элис. Она вернулась через несколько мгновений. Они оделись, Элис, как вторая по силе и скорости, понесла чемоданы, и мы продолжили путь к аэропорту. Я не пыталась больше заговорить, пока мы бежали в сторону аэропорта. И никто не пытался, после того как Элис объяснила Аллирии, куда нам надо лететь. Когда мы добрались до места, мы спрятались за грузовиком на парковке, и все, кроме Аллирии, забрались в сумки. Сжавшись, Элис оказалась достаточно маленькой, чтобы поместиться в рюкзак, так она и сделала. Аллирия взяла его в руки. Папа и я поместились в сумки на колесиках. Я помню, мама рассказывала, как путешествовала так же. Аллирия застегнула чемодан не полностью, чтобы я могла дышать, но я подумала, что мама всё равно чувствовала себя комфортней, чем я. — Помни, — уверенно сказала Аллирия, — вы будете находиться в самолете. Вы не должны вылезать из чемоданов. Вы доберетесь туда, куда вам надо. Она повторила это ещё пару раз. Затем сумку, в которой я находилась, покатили к самолёту, вероятно, один из грузчиков. Я не смогла припомнить момента, когда на меня вешали ярлык, который отправил бы меня в нужное место, но, возможно, папа позаботился об этом уже после того, как я забралась в багаж и не могла увидеть этого?.. Я сидела тихо и была рада, что не страдаю клаустрофобией. Я унюхала затхлый запах, тот самый, что есть у самолётов, и выжидала, и слушала разговоры людей, а затем, в итоге, уснула. Когда я проснулась, я всё ещё была в чемодане, в самолёте. Я не имела ни малейшего представления, который сейчас час, часовой пояс, или как моё волнение повлияло на мой сон. Кто-то подкинул мне пакетик орешков, пока я спала, и у меня было достаточно места, чтобы открыть их и закинуть в рот. Они были не очень вкусными, но достаточно сытными, а я проголодалась. Капитан объявил, что мы приближаемся к интернациональному аэропорту Нэшвилля, и мне вдруг стало страшно из-за дяди Джаспера. Мама описывала его как безумца и приметила, что у него молниеносно меняется настроение, она бы не заметила этого, даже если бы он тоже использовал свой дар эмпата, так как у неё был иммунитет, но мы — могли бы. Мне не очень нравилась идея того, что вампир, находящийся не в себе, может заставить меня чувствовать что-либо. Возможно, я смогу не участвовать в этом, или ему станет легче, когда появится Элис. И как только мы найдём Джаспера, настанет время для поисков мамы, но я не знала, где она. Было два очевидных места, где мы могли бы искать маму. Одно из них было с семьей, с которой она могла связаться, если предположить, что Коди всё выложил Вольтури. (Я не думаю, что он уже это сделал. Если бы это было так, кто-нибудь бы подумал о маме, находясь в радиусе папы, и он бы услышал, и если есть хоть какие-то мысли, которые могут затронуть его, то это мысли о маме. Коди же должен быть где-то в пределах мили от их основного комплекса, предположила я. Точно не было бы случайностью, если бы он подумал о ней не единожды, особенно учитывая, с чем ему приходится столкнуться сейчас. Хотя они могли держать его и волков подальше, чтобы Аделаида могла видеть, что происходит, когда заимствует силу Элис.) Вторым было место встречи в Сан-Франциско. Она могла понадеяться на то, что стая сумела убежать, и я вместе с ними, или что Джейкоб отослал меня туда для моей же безопасности. И если она не связалась с семьей, скорее всего, она будет ждать меня там, потому что место в Нью-Йорке было обнаружено. Я не рассказывала Коди о парке «Золотые ворота». Я не припоминаю, чтобы говорила о каких-либо еще местах встречи, помимо Центрального парка. Я предположила, что мама, вероятнее всего, свяжется с семьей, нежели будет ждать в Сан-Франциско. С их помощью она сможет послать кого-нибудь, чтобы меня встретили — возможно, тетю Розали, — и также получить помощь на случай, если меня захватили Вольтури. Что они и сделали, хотя вряд ли она могла ожидать, что я снова выберусь. И она точно не ждёт папу или тетю Элис. Я не знала точно, где живут бабушка, дедушка, Розали и Эммет, так как они наверняка переехали с тех пор, как я была с ними. Они называли свои резиденции "постоянными" и часто сохраняли дома за собой на долгое время, но предпочитали не жить в них дольше чем четыре-пять лет, даже без быстро растущего ребенка-полувампира. Мама бы тоже не знала, где они. Она бы обзвонила старые номера, пока не наткнулась бы на тот, что остался прежним. Но даже без всего этого она могла направиться к Денали, у которых точно было “постоянное” жилище. Я попыталась подсчитать, сколько времени ей понадобится, чтобы добраться от Нью-Йорка на своих двоих, но сдалась. Все сильно зависело от того, насколько осторожна она будет в связи с обстоятельствами, с Вольтури. Она может быть уже там, может быть в пути, а может, направилась в Калифорнию вместо этого, я не могла знать. Я предположила, что могу позволить отцу быть главным в поисках мамы. Хотел он этого или нет, он был моим родителем, и в последнее время я хотела, чтобы родитель был за меня в ответе. Я была не уверена, нравится ли мне эта идея. Даже после того, как мы найдем маму, возвращение папы может сделать ее другой, и это пугало меня. Мама не была под чарами Челси, вероятно, не могла быть под ними, но рядом с папой я больше не буду ее приоритетом. С папой рядом ее жизнь не будет вращаться исключительно вокруг обеспечения моей безопасности и счастья. С папой рядом она будет в первую очередь его женой, а лишь затем — моей мамой. С другой стороны, единственным человеком, чьим незабываемым приоритетом была я, был... Джейкоб, и я все ещё не была впечатлена им. Мама почти наверняка сбежала и могла бы взять меня с собой, если бы он не держал меня взаперти, потому что он не понимал, как устроены вампиры. Тогда я бы не нашла папу и Элис, но этому радоваться в данный момент не слишком получалось. Возможно, мама сделает всё чуточку лучше. Или, возможно, это было время для того, чтобы повзрослеть. Самолёт удачно завершил посадку. Мой чемодан уже забрали из самолёта, и я ждала хоть какого-то знака, что можно выходить. * * * По звукам вокруг меня я поняла, что мы в аэропорту Нэшвилля, в багажном отделении, и тогда вспомнила об Аллирии. — Можешь выходить, — сказала она, я расстегнула замок и сладко потянулась, вставая и вытряхивая упаковку от орешков на пол. Сумки с вампирами были ещё не тронуты, и, хотя вампиры были быстрее, я выбралась первой. Я наблюдала, как Элис спешно вылезла из своей сумки и как вытянула папу, потому что он был недостаточно быстр, чтобы поспеть за ней. Аллирия оставила сумки, и папа подхватил меня так, как бы подхватил пакет с овощами, и вышел на парковку, спеша за сестрой. — Держись позади меня с ней, — потребовала Элис. — Я должна видеть... мой Джаспер, мой Джаспер... Папа послушно отстал, и Элис устремилась вперед. С их помощью — Элис и папы — у нас получилось проскользнуть незамеченными для людей, хотя пришлось полазить по крышам. Элис бежала так, словно в неё вселился дьявол. Иногда мы теряли её из виду, правда, она появлялась перед тем, как выйти за пределы диапазона папиных способностей. Джаспер прятался от дневного света на складе, пропитанном кровью, скорее всего, с последней охоты. Элис бросилась к нему, но тут же остановилась. Я задумалась о том, что, если он был так уверен в её смерти, он может напасть на неё, подумав, что она самозванка, если она подойдет ближе и попытается его обнять. Пока что же он был в прострации. — Нет, — промолвил он. — Не снова... Мне становилось лучше... Шарлотта, Питер, помогите... — Джаспер, — прошептала Элис. — Я жива. — Я чувствовал, что ты умираешь, — сказал он, взлохмачивая копну своих волос руками. Папа шагнул вперед, поставив меня на пол. — Адди, — подытожил он. — Копирует силы. Ты видел её, когда она имела силу Джейн, но она может скопировать любую, кроме Беллы... — Ты тоже мертв! — заорал Джаспер, взглянув на папу, но взгляд от Элис он отвел лишь на мгновение, перед тем как повернуться к ней и начать пялиться снова. — Она скопировала твою силу, — сказал папа. — Она подделала смерть Элис для тебя с помощью твоей собственной силы. — Ты мертва, вы оба мертвы, — На меня он даже не взглянул. — Элис... Я видел вещи, а затем перестал, но они снова вернулись... Два вампира, я предположила, что это Шарлотта и Питер, метнулись в его сторону и недоверчиво разглядывали Элис. — Скажи мне, — прошептал Джаспер. — Скажи мне, что ты не видишь её... — Я вижу её, — сказал Питер тихо, нахмурив свои тёмные брови и неодобрительно смотря на Элис. По каким-то причинам он был одет в костюм: аккуратный и городской, он выглядел как диаметральная противоположность обезумевшему Джасперу. Шарлотта, в джинсовом костюме, была ростом с Элис, но её буйно вьющиеся золотые завитки контрастировали с темными волосами моей тети. Она кивнула на заявление своего партнера, глядя во все глаза. Джаспер уставился на Питера. — Ты, наверное, тоже галлюцинация, — обвинил он. — Так случалось раньше — ты был галлюцинацией. — Джаспер, — прошептала Элис. — Это моя вина, мне жаль. Я училась делиться видениями, но я не знала, как помочь тебе их понять... Мне жаль. Джаспер лишь таращился на неё, болезненное неверие было написано на его лице. Я решила быть полезной. — Она жива, — уверенно сказала я. Было очень сложно не верить мне, когда я говорила правду. Джаспер моргнул, на полсекунды задержав на мне взгляд, затем шагнул вперед, чтобы обхватить лицо Элис руками. — Элис, — промолвил он. Она посмотрела на него и озорно улыбнулась. — Джаспер.