Radiance - Сияние истины

Я была медленнее вампиров, но все равно побежала на другую сторону горы, когда они рванули с места, чтобы посмотреть, что происходит. Джейк потрусил за мной — ему было немного сложно передвигаться по такой местности, но он старался держаться поблизости. Я не стала замедляться ради него. Деметрия не было в Вольтерре при атаке Адди, поэтому теоретически я могла вырубить его так, чтобы остальные успели убить его. Однако меня остановило подозрение Адди, что вампиры, имеющие пару, могут очнуться от транса, если их половинке будет грозить опасность — примерно те же соображения не дали ей атаковать Джейкоба, чтобы похитить меня. И я была склонна доверять ее размышлениям касательно особенностей работы даров. А Деметрий вполне мог посчитать трех атакующих его вампиров угрозой и для Аллирии. Поэтому я только приготовилась к удару, на случай, если остальные методы не сработают — даже если это его не вырубит полностью, то как минимум замедлит. Я отошла подальше, спрятавшись за выступом скалы так, чтобы продолжать наблюдать за битвой. Аллирия закричала, едва увидев Деметрия, и когда я смогла рассмотреть, что происходит, она пряталась за Эсме, с необычно яростным взглядом стоящей между ним и его парой. Деметрий не сводил взгляд с Аллирии, однако при помощи периферийного зрения вампиров также легко успевал отслеживать маму, дедушку и бабушку, круживших вокруг него. — Я здесь не из-за вас, — сказал он, подняв руки так, чтобы казаться мирным, но при этом иметь возможность ударить, если кто-то бросится на него. — Пусть даже ты и должна быть мертвой, — добавил он в сторону мамы. — Это не моя забота и я пришел сюда не за этим. Я просто хочу забрать мою пару, и мы уйдем своим путем. — Этого не будет, — прошипела мама. Деметрия это не взволновало. Он продолжал стоять, напряженный и опасный, как наточенный меч, и смотрел, сузив глаза, на Аллирию. — Это какая-то месть за твою пару? — спросил он маму осторожно. — Пожалуйста. Ты не сможешь держать Аллирию в том же состоянии, как держали Эдварда, это ее убьет, не вреди ей, пожалуйста. Я бы поменялся с тобой. Если бы он был у меня под рукой, то... — Дело не в этом, — сказал Карлайл, пока мама издавала бессвязные рычащие звуки. Меня догнал Джейк и встал рядом, готовый к действию. — Если ты послушаешь нас... — Любой вариант, где я не ухожу с моей Алли в целости и сохранности, неприемлем, — решительно сказал Деметрий. — И если вы не хотите поставить мне ультиматум насчет Эдварда, то я не знаю, что тут обсуждать. Ты туповат, Карлайл, но даже ты вряд ли будешь ожидать, что я оставлю свою пару на милость врагу, верно же? Будь разумен. — Наоборот, — сказал Карлайл. — Желания Аллирии важны для нас, Деметрий, а вот ты не в силах понять их... — Она просто играется, — сказал Деметрий с доброй улыбкой. — Алли, я бы хотел, чтобы ты нашла кого-нибудь другого для игр... Полагаю, окружающие считают, что ты всерьез, и кто-то из них может пострадать, если ты им не объяснишь... Дорогая Алли, ох уж эти твои загадки. Интересно, в чем подвох на этот раз. Яростное шипение раздалось из маминого горла, когда кое-что попалось ей на глаза. — Это обручальное кольцо Эдварда, — прорычала она. Деметрий быстро глянул на свою руку. — Это намек? Если я отдам его, ты отпустишь Аллирию? Уверен, я бы в конце концов догадался. Мир, — сказал он, и никто не прыгнул на него, когда он стаскивал золотой ободок с пальца. — Я могу достать другое. Мы можем найти парные, моя любимая Алли, остановимся в ювелирном по пути домой, выберешь, что захочешь. Как ни стараюсь, все равно до сих пор не понял, какое ты хочешь... — Давай сюда, — потребовала мама угрожающим тоном, Деметрий бросил ей кольцо. — Элспет, — сказала она, — лови. Она кинула мне не только кольцо отца, но и другое, которое носила у себя на цепочке на шее. Я выхватила их из воздуха, повесила второе кольцо на цепочку и надела ее на шею, чтобы не потерять. На мгновение все замерли, после чего Деметрий сказал: — Ну? Теперь-то что? Алли... Почти неслышимо для меня Аллирия впервые после первоначального крика заговорила: — Сколько раз, — прошептала она, — я должна сказать тебе не называть меня так? Деметрий словно бы даже не услышал ее. Слова скользнули мимо его внимания словно бы куда-то еще. Вглядываясь в его искаженные воспоминания, я даже почти верила, что Аллирия просто притворяется, только играет… * * * ...Выслеживание куда проще, если я ищу того, с кем уже встречался. Тогда я просто следую туда, куда меня тянет, прямо к моей цели. Если цель не двигается слишком быстро, то я даже могу провести триангуляцию и найти, куда нужно идти. Однако это не значит, что без этого преимущества я бесполезен в выслеживании. Возможно, я бы никогда и не получил такой дар, не будь я так хорош в этом изначально. Так что когда Аро говорит: "мы слышали о парне по имени Джохам, который, по нашим сведениям, создает полувампиров, и хотели бы найти его и его дочерей", я не говорю "и что с того?", я говорю "да, Мастер" и отправляюсь. Немного расспросов — а я знаю немало народу — и я уже на пути туда, где его видели в последний раз, следуя на запад. Я догоняю его в Монголии, последние сорок миль идя по запаху. Не Джохэма, я не встречался с ним и не хотел бы, перепутав запах, перевернуть пол-Китая в погоне за каким-нибудь случайным вампиром, а за странным ароматом полувампиров, с которым ознакомился, посетив его сына. Немного острый, немного сочный и весьма уникальный запах. Мне нравится. Предсказуемо, что с таким подходом я сначала нахожу одну из девушек. У нее азиатские черты лица, довольно молодая на вид — должно быть, младшая из них, Изольда. Она удивляется, когда я обращаюсь к ней по имени, и выглядит сбитой с толку, когда я прошу о встрече с ее отцом и сестрами. — Сестрами? — переспрашивает она, стараясь говорить четко. Может, она не слишком хорошо говорит на этом языке? Мне надо перейти на другой? Нет, она бы переспросила, если бы надо было говорить на другом языке. Английский срабатывает в большинстве случаев, и она повторила слова, а не смотрела растерянно, говоря на кантонском диалекте или какой там у нее родной язык. — Да, и твоим отцом, — повторяю я, нависая над ней. Она низкая. — Я могу проводить вас до нашего дома... — говорит она, отступая на шаг и глядя мне в глаза. — Да, пожалуйста, — говорю я, и она ведет меня с приемлемой в общественном месте скоростью в квартиру. Остро-сочный аромат пропитывает все это место. Сделав несколько вдохов, я могу разделить его на три оттенка — малышки и ее сестер. Изольда идет впереди меня, кратко обнимая в приветствии девушку, которая должна быть средней сестрой, у которой мать из Швеции — на это указывают светлые волосы и голубые глаза. Ноэми, вот как ее зовут. На диване с книгой в руке сидит старшая. Аллирия, я помню имя. Милое имя для милой девушки. Она сидит, поджав ноги, когда мы входим, Изольда игнорирует ее. Какое-то соперничество между сестрами? Вроде бы никаких намеков в языке тела Ноэми на это нет. — Отец скоро придет, — говорит мне Изольда и начинает объяснять мое присутствие светловолосой сестре, все еще игнорируя милую Аллирию. Так же поступает и Ноэми. Почему? Мне говорили, что Аллирия одаренная, которая может отводить от себя внимание, однако если бы она это делала, то я бы не смог бы ее видеть, так? Вот же она, ясная как день, легкая мишень для внимания. Вообще ее заметить в комнате проще всего. Ее щебечущие сестры теряются на ее фоне. Я бы заметил, если бы они сбежали, — мне надо поговорить со всей семьей — однако они не стоят моего внимания. Мне любопытна темненькая с ее книгой. Аллирия смотрит на меня, встречается взглядом со мной и вздрагивает. Странно. — Я не собираюсь вредить вам троим, — говорю я. — Или вашему отцу. Мне просто было нужно найти вас, поскольку Вольтури хотят, чтобы полувампиры присоединились к нам, а ваш брат в этом не заинтересован, — я смотрю на Аллирию. Если у нее какая-то размолвка с сестрами, то она может и присоединиться. Мне бы хотелось этого. — Наверное, вы хотели сказать "вам обеим", а не "вам троим", мистер Деметрий, — услужливо говорит Ноэми. — Я делала такую ошибку, когда учила английский... — Нет, я имел в виду именно "троим", вас же тут трое, — указываю я поочередно на Изольду, Ноэми и Аллирию, и Аллирия съеживается с паникующим видом. Может, ее сила вышла из-под контроля и она не хотела прятаться, но все равно скрыла себя от сестер?.. Внезапно обе они поворачиваются к ней. — Аллирия! — удивленно говорит Ноэми. — Что случилось? Что-то не так? Я в растерянности. — Он может видеть меня, — говорит Аллирия с дрожью в голосе. Она, должно быть, нервничает, раз ее сила сбоит, хотя ее слова звучат так, словно сбой в том, что не удалось скрыться от меня, а не в том, что она скрылась от сестер. Или, может быть, по какой-то причине на мне это вообще не работает. Интересно, почему бы. Я никогда не пытался отслеживать ее при помощи дара, так что вряд ли дело в конфликте ее и моего. Ее сестры щебечут между собой, в тысячу раз более неуместные здесь, нежели она. Я правда единственный, кто может ее постоянно замечать? Но она же так поразительно изысканна. Она даже могла бы быть моей... Ага! Теперь все приобретает смысл. Я открываю рот, чтобы высказаться, однако Аллирия перебивает меня: — Хватит на меня пялиться! Я снова сбит с толку, однако я закрываю глаза и ее сестры прерываются на полуслове, словно бы забыв, о чем говорили. Возможно, она снова спрятала себя. Почему бы? Я слышу, как открывается и закрывается окно, после чего раздаются легкие шаги. Она зачем-то ушла, полагаю. И не привыкла говорить семье, куда и зачем идет. Я снова открываю глаза, и, разумеется, Аллирии нет, но я знаю, как найти ее. Я достаю телефон, звоню Джейн и даю ей адрес семьи, пока следую зову моего дара, выходя из здания. Мне нет необходимости находится там лично, раз уж я нашел, кто был мне нужен. Во всех смыслах этих слов. Я убираю телефон. Смутное воспоминание из человеческой памяти приходит на ум. Большинство подробностей исчезли. Однако это память о моем старшем брате, о том, как он давал мне советы, которые показались мне весьма полезными, так что я могу их вспомнить даже после обращения... — Девушкам нравится, когда за ними бегают, — протянул мой брат. Я улыбаюсь. Это явно имеет смысл, не так ли, что моя пара любит, когда за ней гоняются?.. * * * Я моргнула, возвращаясь из воспоминаний. Ожидание ответной любви вплетено в узы пар. Не так глубоко, как остальное. Например, мой папа никогда на самом деле не ожидал, что мама полюбит его в ответ, будучи человеком, только надеялся на это. Однако ему помогали обширные знания о людях и вампирах. А вот у Деметрия не было сведений о полувампирах. Он не знал ни на одном из уровней, что она не полюбит автоматически его в ответ как пара, и поэтому он действовал так, словно она должна была его любить. Большинство вампиров, встретив свою половинку, когда та еще человек, обращают ее или же просят кого-то еще ее обратить, как Челси или Розали, однако это не подходило для случая с Аллирией. Оказавшись в ситуации, когда его половинка не влюбилась в него автоматически в ответ и не могла быть принуждена к этому при помощи обращения, а также не ожидая такого заранее... он мог впасть либо в отчаяние, либо в иллюзию, и последнее явно было удобней для него. Поэтому Деметрий сочинил себе правдоподобное объяснение... Я вернулась в настоящее. Аллирия все еще пряталась за Эсме, ничего не говоря. Разумеется — он все равно никогда не слушал. Сколько бы она ни умоляла, ни сбегала, ни пыталась отгрызть ему голову, ни пинала и ни кричала — ничто не тревожило его выдуманного мира, в котором она просто играла. Вампиры продолжали кружить друг вокруг друга. Никто не хотел начинать битву. Шансы были слишком равнозначны, и, как считал Деметрий, Эсме могла навредить его драгоценной Алли до того, как он успеет ее остановить, если атакует. — Это сложно, но возможно, — сказал Карлайл. — Жить без своей пары. Я делал это... — Твоя пара прямо тут, Карлайл, — ответил Деметрий. — Стоит между мной и моей парой. Ты явно делал это не слишком долго. Хотя если бы кто и был способен на это, так это ты. Ты сожалел об этом? О том, что оставил ее? — спросил он. Я знала ответ заранее и знала, что Карлайл не будет лгать, не в этом, даже если бы так было лучше... — Сожалел, — мрачно сказал Карлайл. — Однако обстоятельства были другими. Эсме не просила меня уйти. Это было мое собственное решение. — Алли просто шутит, — сказал Деметрий, улыбнувшись и слегка закатив глаза, словно бы пытаясь объяснить кому-то, что в двадцать лет уже пора бы знать, что Санты не существует. — Она постоянно так делает, это наша маленькая игра с путешествиями. — У полувампиров не бывает пар, — прорычала мама, — точнее, не бывает в том же смысле, что и у вампиров. Ее глаза прошлись по стойке Деметрия, выискивая бреши, которых не было. У него была идеально отточенная форма. — Чепуха, — тут же отмел ее слова Деметрий. Я послала сообщение маме: “Будет ли тактически верно убедить его, что Аллирия ненавидит его? Я, вероятно, смогу сделать это, пусть и не уверена, но я не знаю, что он будет делать в случае моего успеха. Моргни один раз, если я должна попробовать, и два — если нет”. Я могла бы поинтересоваться еще мнением бабушки с дедушкой (и в обычной ситуации сделала бы это), однако у Эсме было не так уж хорошо с тактикой, а идеализм Карлайла плохо подходил для таких проблем. Карлайлу нужно было убедиться, что противник не “просто заблуждается”, прежде чем он бы правда попытался убить его. Повисла долгая пауза, в течение которой мама не моргала вообще, а потом, явно и отчетливо, закрыла и открыла глаза. Один раз. Я коснулась скулы, кратко советуясь с Силой, и потянула за всю мою склонность привлекать внимание, а также правдивость и уверенность в том, что имеющиеся у меня воспоминания Аллирии истинные. Я глубоко вдохнула и четко заговорила: — Аллирия ненавидит тебя, — сказала я. — Она хочет, чтобы ты умер. Она боится тебя с тех пор, как впервые увидела. Она не притворяется. И никогда не притворялась. У Деметрия дернулся глаз. — Нет, — сказал он полувопросительно. — Да, — настаивала я. — Она убегает, потому что не хочет быть с тобой. Она умоляет тебя оставить ее, потому что не может находиться рядом с тобой. Она пытается убить тебя, потому что хочет твоей смерти. Она отталкивает тебя, потому что ненавидит твои прикосновения. Она не притворяется. Она никогда не притворялась. — Нет, — повторил Деметрий. Он выглядел ослабевшим, однако в стойке до сих пор не было уязвимых мест, которыми могли бы воспользоваться мама или Карлайл. — Да, — снова громко сказала я. — Она ненавидит клички и хочет оторвать свои уши, когда ты зовешь ее! Она не хочет никаких колец, потому что ее выводит из себя сама идея свадьбы с тобой! Она живет в страхе, что тебе придет в голову навредить дорогим для нее людям! Она проводит долгие часы в мыслях о самоубийстве, потому что это было бы способом избавиться наконец от тебя! Она дважды сбегала от тебя к своему отцу беременной, чтобы он помог ей сделать аборт, даже при том, что для нее невозможна обычная хирургия, а метаболизм слишком быстрый для обезболивающих, и ему приходилось бить ее в живот, потому что она не могла вынести идею родить тебе детей! И это чудо, что такое было лишь дважды, учитывая, сколько раз ты... Деметрий взорвался бессвязным ревом и теперь больше напоминал не меч, а выпущенную стрелу — летящую прямо в меня. Моя мама бросилась наперерез, однако он пнул ее, и она отлетела в сторону. Джейк закрыл меня собой и перекинулся, с яростным рычанием встав передо мной стеной рыжего меха. Карлайл не успевал добраться до Деметрия прежде, чем тот достиг Джейкоба. Я решила, что не стоит просто стоять на месте, и полезла выше на гору, пока Джейк (вместе с подоспевшим Карлайлом) отражал атаки Деметрия. Тот дрался словно одержимый, но не пытался целенаправленно навредить Джейку или дедушке, скорее просто прорваться через них ко мне. Я спрыгнула с вершины скалы, приземлившись рядом с Аллирией. — Пожалуйста... — начала я, но она уже поняла мою идею и обняла меня так, что стало невозможно напасть на меня, не навредив ей. Эсме встала перед нами. Ход битвы был слишком быстр для меня, чтобы разобрать его подробно. Взгляд выхватывал только отдельные моменты: Джейкоб пытается удержать равновесие на уступе и при этом раздавить какую-либо конечность Деметрия челюстями. Осторожно атакует Карлайл, стараясь скорее ограничить движения Деметрия, а не ранить его. Деметрий отчаянно, но аккуратно кружит рядом с ними. Мама, упав неподалеку, быстро несется обратно в бой. Мне было страшно, что Деметрий может укусить Джейка. Мне был нужен Джейк. — Смотри! — закричала я изо всех сил. — Она защищает меня! Она могла бы спрятаться от кого угодно, кроме моей мамы и тебя, но она в безопасности от меня с Эсме, мы не угрожаем ей и она не пытается сбежать от нас! Она хочет, чтобы ты проиграл! Аллирия ненавидит тебя! Это не игра! Она каждый раз говорила правду! Она правда боится, когда кричит, она правда пытается причинить тебе боль, когда кусается, она правда пытается сбежать, когда уходит... — НЕТ! — заревел Деметрий, и эхо от его крика разлетелось по окраинам. Я задумалась, не услышат ли его в Денали. — НЕТ! — Да, — настаивала я. — Это правда. Ты знаешь, что это так. Деметрий снова бросился ко мне, однако Джейк поймал его за ногу и оторвал ее с пронзительным звуком. Нога отлетела вниз по склону, когда Джейк выплюнул ее, однако момент дал Деметрию возможность, которой ему недоставало, подобраться к Джейку и вонзить клыки в шею моего волка. Джейк издал не свойственный волку крик боли, пошатнулся и упал, покатившись по склону. Мой волк, мой волк, мой... — ...Дафна пока восстанавливается после того укуса. — Но она жива... — ...Скорее всего будет болеть еще неделю. Укусы — серьезная штука... пришлось отрезать часть уха, чтобы остановить распространение яда... ...Применяя какого-то рода устройство для удаления яда на плече волка... Я вырвалась из хватки Аллирии, удивив Эсме так, что она даже не сумела перехватить меня, и кинулась к моему волку. — ЭЛСПЕТ! — закричала мама, однако разве у нее не было шрама, доказывающего, что она может пережить укус, и лысины, доказывающей, что она может пережить даже сожжение? Она не нуждалась во мне. А вот Джейк — да. — ...Интересно, может ли она питаться тобой. — Э? — Ты, Джейкоб Блейк, оборотень, носитель крови, которая кажется мне мерзкой на запах, однако для нее это может быть не так. Интересно, будет ли она пить ее... Я почувствовала руку, с сокрушительной силой сжавшейся на моем плече, сбивая с бега. Деметрий. Мне даже не надо было оглядываться. Я закричала и ударила в него памятью. Не всей. Только последними пятью с половиной годами жизни Аллирии. — Слушай, когда я говорю, — прошипела я, и его рука упала с моего плеча, скорее всего, сломанного. Я оставила его вампирам и побежала. Мой волк, мой волк, мой волк. Падение Джейка было остановлено случайным куском скалы. Он упал укусом вверх и лежал с открытыми глазами. Его сердце все еще билось, однако он не двигался. Я прыгнула к нему и припала к ране. Без укуса — еще одного — просто высасывая испорченную кровь из его вен. Я игнорировала вкус. Это не имело значения. Я выплевывала ее, чтобы не тратить время на глотание. Набрать полный рот. Сплюнуть. Набрать. Сплюнуть. Пока злой запах не исчезнет, пока кровь на скалах не станет чистой, а не лишь с вкраплениями таковой, пока мой волк не будет в порядке. Джейк часто дышал и скулил. Его сердце все еще билось, пусть и с перебоями. В отдалении я снова услышала пронзительный шум и спорящих людей. Потом приближающиеся шаги. Карлайл. — Полагаю, хватит, — сказал он, и я остановилась. Запах яда не исчез полностью из Джейка, однако я не дала ему достаточно времени для распространения, пусть и не убрала целиком. Рана размером с человеческий рот не исцелялась так быстро, как должна бы, но уже покрылась корочкой и выглядела так, словно ей уже неделя. Волки и их супер-исцеление... — Твое плечо, — сказал Карлайл. — Вправь его. Оно вылечится, — прошептала я. Меня аккуратно осмотрели, кратко сжали плечо, подержав немного в одном положении, и отпустили. Это было больно, однако разве не бывало и хуже? Разве у меня не было предельно четких воспоминаний о сотнях обращений? Разве Джейн не сжигала меня, а Сантьяго не ломала мне ноги? Разве мой волк не умирал, возможно, передо мной? Так что я проигнорировала боль в плече. — Не пользуйся пока рукой, — проинструктировал он мягко, — пока не почувствуешь себя лучше. Я кивнула. — Джейк, — сказала я. — Не думаю, что тут требуется что-то еще, — сказал Карлайл. — Ты быстро сообразила. Я моргнула при виде раны на горле у Джейка. Кровь больше не шла, однако она все еще оставалась открытой. Оставшийся яд не давал организму вылечить ее так быстро, как это должно было происходить. — Деметрий, — сказала я. — Ты вывела его из строя на достаточное время, чтобы Белла оторвала ему оставшиеся три конечности, — прошептал Карлайл. — Аллирия хочет убить его, но... — Ну так позвольте ей, — сказала я. — Элспет... — начал Карлайл. — Позвольте ей, — повторила я. — Сколько еще людей он должен покалечить или убить, прежде чем вы решитесь на это? Позвольте ей. — Элспет, — еще раз сказал он. Я встала, изо всех сил стараясь не тревожить покалеченную руку. Мягко пожала переднюю лапу Джейка и пошла вверх по склону. — Деметрий, — сказала я. — Это неправда, — проныл он, прислоненный к камню, только торс и голова. — Иллюзии. Ты иллюзионистка, это все просто иллюзия... — Это просто слова, — сказала я, глядя на небо. — Элизар может распознавать одаренных, он не с потолка берет свои знания. Это все правда. Я не могу лгать при помощи своей силы. Ей это не нравится. — Ложь, — выдохнул Деметрий. — Нет, — сказала я. — Будь это ложь, Аллирия не убила бы тебя, не так ли? — Драгоценная Алли, — выдохнул он. — Моя драгоценная Алли, скажи, что это неправда... Аллирия поднялась с корточек позади Эсме, обошла ее и подошла к Деметрию. Ее лицо было идеально спокойным. Он с отчаянной надеждой посмотрел на нее, и тут Аллирия тихо прошипела: — Все это правда. Он беспомощно посмотрел на нее в попытке снова, как и тысячи раз до этого, проигнорировать ее, после чего Аллирия повернулась к Карлайлу и Эсме. — Вам придется убить меня, чтобы не дать мне убить его, — высказалась она. Эсме отвернулась. Карлайл обнял жену, печально взглянул на Аллирию и промолчал. Моя мама собирала оторванные конечности, разбросанные по склону. Я подошла обратно к Джейку и села рядом с ним, запустив пальцы в шерсть и игнорируя скрежещущие звуки и дальнейший треск огня.