Питер просыпается от испуганного крика Стайлза, смотрящего на него безумным взглядом, и едва не бросается на облачённого в форму мужчину, пахнущего алкоголем и кофе, а тот выглядит так, словно его ударили, и не протестует, когда медсестра и один из охранников у двери уводят его подальше от Стайлза.
Судя по всему, он как раз собирался забрать Стайлза и перенести его на вторую из находящихся в комнате кроватей, когда Стайлз проснулся и, конечно же, ничего не понял, кроме того, что
кто-то забирает его прочь от Питера, и его тут же накрыло панической атакой.
Питер не может поверить, что он проспал.
– Стайлз, – Питер ловит одну из мельтешащих рук Стайлза и прижимает её к сердцу, прежде чем упереться лбом в лоб. – Стайлз,
дыши. Давай, дыши со мной.
Он размеренно, демонстративно дышит, пока Стайлз не подхватывает, и постепенно сердцебиение его мальчика снижается до частоты, уже не грозящей его задушить. В его глаза возвращается осознание, а следом за ним ужас и чувство вины, что почти заставляет Питера зарычать.
– Папа! – говорит Стайлз, добравшись до новичка, который смотрит с облегчением и быстро придвигается, снова беря сына за руку.
Питер с удовлетворением отмечает, что другой рукой Стайлз не отпускает его больничный халат, и этого достаточно, чтобы до некоторой степени успокоить неприязнь, которую он ощущает по отношению к этому человеку.
Шериф.
Отец Стайлза.
И теперь, когда у него в голове немного прояснилось, Питер действительно его узнаёт. Он изредка видел Джона Стилински издалека, после того, как пару лет назад этот человек впервые был избран в управление, незадолго до смерти своей жены, хотя именно Талия несколько раз общалась с ним по делам.
Теперь Питер наблюдает за их со Стайлзом объятиями, Стайлз лепечет уверения, шериф отвечает взаимностью. Его ни на йоту не волнует, что кто-то может посчитать его грубым за то, что он не даёт их воссоединению даже подобия уединения. Он встречает взгляд шерифа, не моргая, когда мужчина смотрит на него, судя по лицу – разрываясь между настороженным подозрением и благодарностью.
– Спасибо, что спасли моего сына, – наконец говорит Стилински. – Он… Он всё, что у меня осталось.
Питер скупо кивает.
– Стайлз первым меня спас. А потом мы спасали друг друга. Как мне ни жаль, что он попал в такую ситуацию, но мне повезло, что он в ней оказался и смог мне помочь.
Стайлз краснеет, склоняя голову и застенчиво ему улыбаясь, словно даже после всего случившегося такая высокая оценка от Питера всё ещё его удивляет.
Шериф только снова кивает ему и странно смотрит, но Питер не может чётко уловить что-либо конкретное в его запахе, особенно с душком виски, которым тянет настолько...
устойчиво, даже в сочетании с кофе.
– Стайлз, – Стилински поворачивается к своему сыну, указывая на пустую кровать. – Почему бы тебе не отправиться в собственную постель? Ты же не хочешь беспокоить мистера Хейла, верно?
Питеру приходится давить гортанный рык, прежде чем тот вырывается из его горла, даже когда его ладонь властно обхватывает плечо Стайлза. В то же время Стайлз возмущённо выпрямляется, протестуя:
– Питера устраивает, что я тут!
Настороженное подозрение возвращается. Питер отвечает почти вызывающим взглядом и не уступает.
Возможно, для постороннего это странно. Но Стайлз теперь Стая, единственная Стая Питера, кто-то, кто не бросил его даже тогда, когда на это выпало прилично шансов, даже если поступить так было бы
безопаснее для Стайлза, и это означает, что никто: ни охотники, ни врачи, ни этот пьяница, который выглядит так, словно живёт на кофе, фастфуде и алкоголе, – не отнимет у него Стайлза.
(Он не хочет даже думать о ледяной панике, скручивающей его внутренности при одной только мысли о том, что он всё равно потеряет Стайлза.)
– Стайлз… – вздыхает шериф, уже с многострадальными нотками, словно привык к трудностям, возникающим с его сыном.
– Он останется, – отрезает Питер с лишь крошечным намёком на рычание, которое, вероятно, даже близко не звучит как человеческое. – Он останется, если хочет.
– Я останусь, – ощетинившись, повторяет Стайлз и не ослабляет хватку на робе Питера. – Папа, всё в порядке. Питер не против.
Шерифа это явно не устраивает, и он открывает рот, чтобы возразить, но в этот момент подходит медсестра с мягким, но профессиональным голосом:
– Сэр, они вместе прошли через довольно тяжёлое испытание. Для жертв, вместе переживших подобный опыт, последующее желание держаться поближе друг к другу совсем не редкость, а отсутствие стресса от разлуки только поможет им исцелиться.
Перед лицом таких доводов шериф не может всерьёз продолжать возражения, и достаточно скоро он сдувается, когда Стайлз добавляет к ним свои просьбы.
Есть, думает Питер, в этом человеке что-то неправильное. Стилински говорит им, что он один из людей, инициировавших дело против Арджентов, и Питер рад этому, хотя бы только потому, что пожар, убивший большую часть его семьи, не позабудется как какой-то несчастный случай.
И всё-таки, думает Питер, следя, как шериф уходит после того, как Стайлз прогоняет его, напоминая съесть свою зелень и лечь вечером пораньше, есть в этом человеке что-то неправильное.
________________________________________
– Он мой отец, – шепчет Стайлз глубокой ночью, они оба наслаждаются лёгким ветерком, долетающим от распахнутого окна, Питер вырабатывает достаточно тепла для них обоих.
Питер согласно гудит и думает, что может понять.
Когда на следующий день шериф снова приходит, но остаётся только на полчаса или около того, прежде чем получает телефонный звонок, вызывающий его на работу, Питер не удивляется, что Стайлз наказывает мужчине захватить хотя бы бутерброд на обед, а не просто питаться весь день исключительно кофе.
Питер понимает. Ему это просто не нравится.
________________________________________
Проходит целая неделя, прежде чем врачи неохотно вызывают для них такси, чтобы переправить их обратно в Бейкон Хиллз. Поездка долгая, и, когда они сворачивают на улицу Стайлза, их подстерегают журналисты, все они столпились на чёртовой лужайке перед домом.
Питер с мстительным злорадством вызывает копов. Те, кому всё же удаётся урвать несколько щелчков в их сторону, ну, Питер старается запомнить их лица. Он юрист, любящий заставлять своих оппонентов рыдать, и он обязательно напрочь засудит любого, кому удастся протолкнуть в газету фотографию с ним или со Стайлзом.
Стайлз предлагает ему гостевую спальню. Питер готовит ужин. Они ложатся спать в одну кровать, в гостевую, потому что кровать Стайлза слишком мала, чтобы им двоим там было удобно.
Питер просыпается, стиснув зубы от кошмаров. Стайлз просыпается в агонии от очередной панической атаки.
Они успокаивают друг друга. Они справляются.
Питер организует похороны и погребение погибших членов своей семьи. Он не беспокоится информировать Лору, Дерека или даже Кору, которая звонит из таксофона и говорит ему, что с ней всё в порядке, она со своими братом и сестрой, и она так рада, что с Питером и Стайлзом тоже всё в порядке. Питер, в свою очередь, благодарит её за обращение в полицию, прежде чем сказать ей позаботиться о себе.
У него всё равно нет их новых телефонных номеров, и как бы просто для него ни было их найти, это не настолько его заботит, чтобы хотя бы попытаться.
________________________________________
Даже когда шериф наконец-то приходит домой, объявив уже виденную ими по телевизору новость об аресте и давно ожидаемом суде над Кейт и Джерардом, Питер остаётся.
Стилински поднимает символический протест в виде неодобрительно нахмуренных бровей в сторону Стайлза и настороженных взглядов в сторону Питера, но если уж на то пошло, этот человек проводит как минимум четыре ночи из семи в участке, чаще всего не может заглянуть в дом, чтобы
остаться поспать, не может даже заглянуть, чтобы лишний раз показаться на глаза своему собственному сыну, и после того, как застаёт Питера за готовкой и хозяйственными покупками, Стилински об этом больше не заговаривает.
Первый раз, когда
Питер застаёт шерифа отрубившимся на диване с двумя пустыми бутылками виски на полу и третьей, полупустой, зажатой в его нетвёрдой руке, он помогает Стайлзу убрать бутылки, а потом заимствует Стайлзов ноутбук.
До конца той же недели он покупает квартиру на двоих. С этого момента это место становится для Стайлза таким же домом, как и для Питера.
Своё первое после их похищения полнолуние они проводят в заповеднике, Питер дурашливо гоняется за Стайлзом, пока мальчик не задыхается от смеха и не вынужден отправиться домой.
________________________________________
[Восемь лет спустя]
Питер наконец-то целует его в первый раз.
