Сладкая вишня.

— Винсент, встань в нормальную позу! Хватит строить из себя идиота. А ты фотографируй нормально, а не на зад смотри его! — Рич подошёл и поправив Винса, поставив его в нужную позу. Бишоп стоял полу-голый, но по контракту он должен слушаться и фотографироваться даже голым. Губы растянулись в красивой, но такой язвительной улыбке, когда Ричард коснулся его оголенного плеча. Да, Фиол знал, что сегодня у него будет незабываемая ночь со своим боссом. У него каждый день особая ночь. И всё потому, что у него была хорошая внешность. Но внутри он такой испорченный, хотя ему всего семнадцать. — Я не идиот, Ричи. Просто мне надоело строить из себя манекен, понимаешь? -Такой нежный голос… лишь от одного звучания тебя бросает в дрожь. Удовольствие подобно сладкому мёду дурманит твой разум, но нужно держаться. Как сейчас и делал Скотт вместе с Ричардом. Каждый раз, когда Каутон снимал Винса, он мысленно его раздевал и насиловал. И всё же это было по-настоящему. Тогда Скотт просто трахал того до такой степени, что тот чуть не потерял сознание от нехватки воздуха и оргазма. Почти каждый пробовал Пёрпла, трогал его за зад, гладил по волосам и целовал. Целовали его очень редко, ведь они чувствовали тот самый яд, который явно давал понять, какой внутри, что он гниёт изнутри. Но это не мешало портить его своей похотью и желанием. И, конечно, всё было за деньги. И только некоторым очень даже везло, ведь Пурпурный может дать им и без денег. Мало было таких людей. Всего-лишь Скотт, Ричард, Майк и Алекс. Да, он переспал с охранником. И он был даже не плох. Винсент не называл себя Шлюхой. Он называл всё это бизнесом, ведь денег у него было достаточно много, чтобы позволить себе роскошь.       Бишоп смахнул вполне невинным движением руки пару надоедливых локонов волос, которые мешали ему смотреть и щекотали нос, из-за чего он часто чихал. Но есть один плюс того, что волосы скрывают некоторые части лица. Не было видно веснушек. Он просто ненавидел, когда кто-то называл его милым, смотря на эти веснушки и мягко проводя подушечкой пальцев вдоль его щеки, заставляя того раздраженно смотреть на своего знакомого и смущаясь, краснеть. — Да брось, Ричард! Давай сделаем перерыв, — Алекс махнул рукой, давая всем понять, что пока хватит, при этом подмигнув незаметно Винсу, после чего последний растянул пухлые губы в еле заметной улыбке. И просто натянув на себя футболку и шорты, устало выдохнул. Позирование занимает слишком много времени и сил. Скотт просто смотрел на сероглазого и улыбался. Когда он улыбается у него хорошо видны скулы, делая улыбку больше похожей на хитрый и чем-то похожий на лиса, оскал. — Винси, а ты не хочешь развлечься? — Скотт встал со своего рабочего места и просто подойдя к Винсу, запустил руку под его футболку, гладя того по животу. — Скотт, не сейчас. Я устал, — Винс недовольно глянул на своего «друга» и надув щёки, просто убрал руку Скотта, попутно отходя назад. Сейчас хотелось лишь кофе и сладкого карамельного печенья. — Винси~ ты знаешь, что я не люблю ждать, — с издевкой прошептал Каутон, вплотную подходя к Бишопу и просто подняв лицо верх, заставляя того щуриться от яркого света, просто сжимал подбородок, заставляя Винса пытаться убрать его руку.       парень не отличался хорошей физической силой, поэтому ему было очень трудно, даже почти невозможно убрать руку Скотта. — Пусти меня! Или я… — Или «что?» Позовёшь охрану? Ты ведь сам этого хочешь, Винсик. Просто не признаешь. Отвечай, сученышь, или я заставлю тебя громко стонать при людях, -Рука шатена медленно спустилась к члену Винса, заставляя того покраснеть и тихо простонать, откидывая голову назад. — Я не слышу, Винси. Давай~, — рука сжимала бугорок в шортах паренька, а тот краснея еле произнес: — Скотт… Я-я… Х-хочу тебя… А-Ах! — Бишоп положил свою руку на рот и тихо, но протяжно простонал в неё. А Скотт, ухмыляясь, убрал ладонь с паха сероглазого и тихо прошипел ему на ухо, подобно змею: — Сегодня в кладовой. После работы. — Н-но… — Никаких «но», милый. Только ты и я. Ясно? — фотограф с насмешкой посмотрел на дрожащего Бишопа и просто садясь за свое место, провёл взглядом Винса, который убежал куда-то. Такой сладкий, как карамельное печенье. Такой бодрящий, как свежее капучино с утра.

***

      Винсент сидел и проливая слёзы в свой кофе, медленно подносил чашку к дрожащим губам и делал маленькие глотки этого горячего напитка, изредка макая туда печенье. Карамель становилась мягкой и таяла во рту Бишопа, оставляя мягкое послевкусие. Кофе помогало прийти в себя, после случая со Скоттом. Да и вообще просто есть сильно хотелось, вот он и убежал. Всё давно ушли, но Винс знал, что Скотт его ждет. Поэтому он специально тянул время, главное, чтобы не идти в эту кладовку. Он просто этого не хочет. И это было в первый раз, когда его от этого просто тошнит. Хотелось спокойной жизни. Но если он не будет моделью, то где он будет брать деньги? Нужно платить за энергию, за воду, за газ. За всё! Поставив кружку на чёрный, покрытый лаком гладкий стол, он встал и доедая печенье по дороги, медленно шёл в кладовку. Сероглазый был просто не в настроении. Сегодня он окончательно понял, что очень сильно устал. Ему надоело быть Шлюхой. Но почему-то подсознание Винсу говорило, что теперь он всегда будет Шлюхой. Именно с большой буквы.       Медленно открыв дверь, Бишоп зашёл и просто встал к коробкам. Может получится его уговорить? Холодная рука медленно скользила по худой талии Винса, заставляя того задрожать, как осиновый листочек. — Скотт, н-не над-до… Я не х-хочу… Пож-жалуйста! — хрипло прошептал Винс, прикрывая молочные глаза и тихо постанывая.       Нет ответа.       Бишоп пытался оттолкнуть от себя Скотта, на что получит сильный удар по щеке и падая на пол, Винсент зарыдал, прикладывая ледяную руку к горящему месту удара. Аккуратный и острый носик часто всхлипывал, Винс смотрел на Скотта испуганными глазами, продолжая просить его отпустить. — Заткнись, Шлюха! Ты только мой, ясно? — и просто подняв его за волосы, кинул в коробки, выходя из кладовки, оставляя Винса рыдать и давится слезами, воздухом и кровью из носа. Почему именно он? За что они его так? Он ведь ничего плохого не делает!