***
Я отправилась бродить по этажам замка. В гостиную идти не хотелось - там было ужасно холодно. Впрочем, школьные коридоры тоже теплом не отличались. Укутавшись в вышитую серебристыми нитками мантию, которую мне любезно предоставил директор, я продолжила изучать здешние закоулки. За окнами было невозможно что-то разглядеть — слишком много снега выпало за последнюю неделю, и белая пелена скрывала прежде зеленые пейзажи. Почти все ученики разъехались по домам, чтобы отметить Рождество в кругу семьи. Моя же семья была здесь, по крайней мере, это мне пытались внушить. В замке было необычайно тихо, и я чувствовала себя... умиротворенно? Во всяком случае, в одиночестве намного проще подготовиться к тому, что следующие как минимум полтора года мое существование будут тщательно скрывать. К несчастью, очень скоро тишину нарушил рыжий оборванец, несшийся по этажу и нагло сбивший меня с ног. В нос ударил резкий запах апельсиновых корок, и я брезгливо поморщила нос. — Ну и как же ты здесь очутилась, очаровательная незнакомка? — Неумело подмигнул он. Я осмотрела врезавшегося в меня человека — он был на голову выше меня, с неуклюжим телосложением, над рыжей бровью красовался небольшой шрам, одет ученик был в колючий мешковатый свитер, неопрятно связанный, будто наспех, с огромной вышитой на нем буквой «Ф». — Извиняться не учили? — Отряхнув зеленую накидку от пыли, фыркнула я и, с презрением посмотрев на него, пошла дальше. На удивление, парень последовал за мной, но я не спешила останавливаться, стараясь не обращать на него внимания. — Посмотрите, какая ледяная — аж мурашки по коже! — Он талантливо съежился и начал изображать, что замерзает, но я уже на самом деле не чувствовала своих пальцев от холода, и решила направиться в Большой Зал, чтобы согреться. — И даже имени своего мне не скажешь? — Резко выдохнула — этот клоун сильно задел меня, сам того не заметив, и, похоже, он не собирался оставить меня в покое. — Какое это имеет значение? — Демонстративно закатила я глаза, делая вид, что мне все равно. На деле же я думала только об одном: «Лишь бы не проколоться». — А такое, — старался не отставать он, — что я за шесть лет с тобой ни разу здесь не встретился, — я ускорила шаг, и ему уже чуть труднее догнать меня. — Земля не вокруг тебя вертится, милый, — кокетливо улыбнулась я и поспешила в Большой Зал, чтобы поскорее отвязаться от него. — Вообще-то, меня зовут Фред, — заметил он, — но «милый» мне нравится гораздо больше! — парень уже было собрался меня остановить, но, увидев, что я сажусь за стол Слизерина, осекся и побрел в сторону своего стола — Гриффиндорского, кажется, попутно бросив на меня задумчивый и подозрительный взгляд.***
В Большом зале пусто, лишь несколько учеников тихо обедают, изредка звеня столовыми приборами и обмениваясь парой фраз с набитыми ртами. Я же сижу за столом в одиночестве — из Слизерина никто не пожелал оставаться на каникулы в школе. Оборачиваюсь и окидываю взглядом соседние столы. В другой части зала сидят Гриффиндорцы, активно что-то обсуждая, а в центре — ученики факультетов, названия которых я пока не знаю. За одним из столов все до единого уткнулись в книги, за другим дети активно трапезничают. Мне бы их безмятежность, с самого утра кусок в горло не лезет. Сложив локти на скатерть, даю размышлениям свободу. Я ни разу не видела своего врага, так почему я должна его бояться? Тем не менее, те же заголовки в газетах отлично дают понять, что с ним связываться не стоит, что многие усердно вбивали мне с раннего детства, стараясь оградить от участи стать одним из его последователей. Я и в школе-то не была ни разу, и понятия не имею, как здесь все устроено. Одно было ясно наверняка: здесь не имеет значения, с какого ты факультета, если это не Слизерин. Все они учились на Слизерине, все до единого. Значит, мне суждено быть в их числе. С каждой последующей минутой мне становится все труднее сохранять спокойствие: одиночество давит на меня, и я стараюсь сдерживаться, чтобы как-то вытерпеть это, но в конце концов со звоном, нарушившим тишину, бросаю чайную ложку на стол и выхожу из помещения, так и не притронувшись к лимонному щербету.***
Быстрым шагом направляюсь в библиотеку, по крайней мере надеясь, что смогу ее отыскать в этом чёртовом лабиринте — не представляю, как здесь ориентироваться. Холод до мурашек пробирает тело, от чего я съеживаюсь и сильнее заворачиваюсь в мантию. За массивными окнами замка бушует метель, от чего ставни громко стучат, заглушая приближающийся топот. В следующий миг из-за угла выбегает человек, и я машинально отпрыгиваю в сторону, что делаю очень кстати: парень, поскользнувшись, с грохотом падает на каменный пол в том месте, где я шла пару секунд назад. Ловлю себя на мысли о том, что следовало бы помочь ему подняться, но, заметив рыжую копну волос, отбрасываю эту идею и усмехаюсь, глядя на его раздосадованное лицо. Вскоре становятся отчетливо слышен шаркающий звук чьих-то шагов, и в глазах Гриффиндорца читается испуг. Он мигом поднимается и прячется за соседней стеной, и тем временем я могу разглядеть человека: мужчина преклонного возраста небольшого роста с крючковатым носом, длинными седыми волосами и щетиной. Все лицо его покрыто волдырями, а от пыльного пиджака за милю несет дешевым одеколоном. — Ах, это Вы, мисс... — Старик оценивающе посмотрел на меня. — Поздравляю с поступлением на Слизерин, — одобрительно произносит он, но затем переключает внимание на шорохи в коридоре и, оскалившись, как самый настоящий злодей, смотрит на меня. — По коридору случайно не пробегал ученик? — скрипучим голосом спрашивает, кажется, завхоз, и от его ледяного взгляда я чуть вздрагиваю, но вспомнив о вопросе, поспешно мотаю головой. — Уизли! — кричит он, и голос отдается эхом. — Когда увижу, четвертую! — От его грозного рыка я опасалась шевельнуться. Он обводит взглядом коридор и уходит на поиски в другой части замка. Наконец, когда дед скрывается из виду, ученик осторожно выползает из укрытия. — Вы, Слизеринцы, всегда всем помогаете, или только по праздникам? — не без сарказма спрашивает он. — Мог бы и спасибо сказать. Ты меня сбил с ног этим утром, поэтому я имела полное право выдать тебя, — подняв левую бровь, принимаю задумчивое выражение лица, будто обдумывая правильность решения. — Конечно же, ты была обязана мне помочь. И я не видел тебя этим утром, — как же зовут этого, в лохмотьях? Феликс, Финн, Филипп... Наконец, имя всплывает в памяти. — Уверен, Фредди? — Между прочим, меня зовут Джордж, — это что, шутка такая? Приоткрываю рот, чтобы возразить, но парень в нелепом свитере, на этот раз с буквой «Д», что я замечаю не сразу, перебивает меня, — а «Фредди» сейчас стоит за твоей спиной, — ухмыляется рыжик и переводит взгляд. — Ты опоздал на обед, братишка, — произносит кто-то позади меня. Резко оборачиваюсь и, глубоко вдохнув от неожиданности, заезжаю Гриффиндорцу кулаком по носу — снова машинально.***
— Ты сам нарвался, — с безразличием говорю я, — в следующий раз будешь думать, прежде чем так подкрадываться, — уже громче добавляю с возмущением. — В следующий раз рассчитай силу, — смеется Уизли, — зато теперь мы в расчете. Ах, постой, в прошлый раз ты так и не извинилась за то, что врезалась в меня! — Хмурюсь, цокаю языком и отворачиваюсь. Вопиющая наглость. Мне уже стыдно, что я нахожусь рядом с ними. — Может, отвести его в больничное крыло? — Перевожу я внимание на его братца. — Это совсем необязательно, — с улыбкой до ушей рыжий достает конфету малинового цвета и отдает ее брату. — Что это? — С недоверием спрашиваю я. Оборванец съедает леденец, и кровь тут же останавливается. — Кровоостанавливающая конфета, — поясняет один из близнецов таким тоном, будто это очевидно. — Вижу, ты незнакома с ассортиментом Всевозможных Волшебных Вредилок, юная Слизеринка? — Смотрит он на своего брата, словно давая какой-то знак или предупреждая, что выглядит странно. — С ассортиментом волшебных чего? — Усмехаясь, переспрашиваю, на что оба они демонстративно закатывают глаза. — Это название для нашего будущего магазина волшебных приколов, — разъясняют Уизли. — Можешь испытать на ком-нибудь набор «Забастовочные завтраки», но не бесплатно, разумеется. — Их вы опробовали на завхозе? — Не совсем. Прыщевыводитель оказался недоработанным, и мы решили использовать его на том, кого не жалко, — в одноголосье говорят братья, и немного поразмыслив, я признаю, что вещи не такие уж и бесполезные. — Держи пробный экземпляр, он еще тестируется, — Гриффиндорец сует руку в карман мантии и, переглядываясь с братом, протягивает мне небольшую упаковку с орешком, который я, не раздумывая, кладу в рот. Сладкий вкус я чувствую недолго: веки тяжелеют, глаза медленно закрываются и я проваливаюсь в царство Морфея... Постойте-ка, серьезно? На это вы рассчитывали? Рано радуетесь, голодранцы! Хоть я и не разбираюсь во всей этой волшебной еде, но предателей вычислять умею. Не на ту нарвались, сладкие. Хотите войны? Будет вам война. Выплевываю орех и, посмотрев на них ледяным взглядом, гордо ухожу к себе в гостиную.