Когда магические артефакты находят общий язык...

Гарри терпеть не мог душные метро. В них ощущаешь себя замаринованной килькой, постепенно превращающейся в переваренный овощ. Все толкаются, наступают на ноги, ругаются, используя не самые приличные выражения… В общем, Ад на земле, особенно в канун Нового года. Но аппарацию маг ненавидел ещё больше. Конечно, аппарировать пришлось бы, но он надеялся на наличие кое-какой вещицы в интересующем его ателье. Всё из-за принципиального решения героя Магической Британии приобрести квартиру в мире маглов, большую часть свободного времени проводя там. Обратиться же к лучшим друзьям или их родственникам в Нору – сумасшествие, учитывая конечный пункт назначения. Вдобавок, единственный человек, знавший о его приоритетах в постели и жизни, Джинни, сейчас в отпуске, отдыхает где-то в Венгрии. А вот если накинуть мантию-невидимку и пробраться тайком… Будучи буквально вытолкнутым из метро, брюнет привычно застыл, завороженный открывшимся видом. Вечерний город покрылся белым, а снег продолжал и продолжал идти, направляемый лёгким прохладным ветром. Туманный Альбион с радостью принимал нарядившуюся в подвенечное платье Зиму. Отмерев, Поттер двинулся к магазинчику мадам Малкин, на ходу вытягивая волшебную мантию. Снежный господин припорошил её светлым покрывалом, блестевшим на солнце. Открывая двери, маг незаметно надел артефакт на себя, бесшумно проскальзывая к подсобке. Зачем ему необходим именно этот магазин? Ответ прост: во время общего запрета, проводимого Шелкботом, на право использования каминов в различных бутиках, кафе и прочих заведениях, мадам Малкин загадочным образом добилась разрешения использовать свой камин. Какие доводы она применяла – неизвестно, но среди всех возмущённых одна швея сумела добиться положительного результата. Кингсли приказал владелице не распространяться, но Поттер по долгу службы, естественно, обо всём узнал чуть ли не первым. Он тоже считал запрет справедливым, так как след от подобных перемещений вычислить довольно трудно, и люди спокойно промышляют контрабандой. Однако сейчас не в министерство же идти, где совсем недавно установили защиту против мантий-невидимок, реагирующую даже на один из Даров Смерти. Гермиона как всегда восхитительна в своей гениальности, и если вскоре изобретёт какой-то артефакт, позволяющий нейтрализовать действие невидимости совсем – никто не удивится. Пробравшись, Гарри достал из мешочка, прикреплённого к поясу, горсть летучего пороха. Придал стандартную форму подарку и понадеялся на занятость вредного профессора, не заблокировавшего камин от посторонних. Потом чётко проговорил: - Хогвартс. Апартаменты декана Слизерина. Пароль «Экспелиармус». Зелёная вспышка унесла с собою все следы пребывания постороннего, а озадаченная мадам Малкин, заглянув в подсобку, лишь растеряно пожала плечами. * * * Северус в той последней битве выжил благодаря чуду. Предвидя смерть от клыков Нагайны, он спрятал противоядие и, из последних сил отдав детям флакон с воспоминаниями, принял спасительную дозу. Мужчина ни на что не надеялся, ни на что не рассчитывал. Если ему суждено выжить, значит, это случится, если умереть – да будет так. Он всё равно больше не способен помочь в затянувшемся нелепом поединке между Тёмной и Светлой сторонами. Очнулся профессор ночью в одной из палат Мунго. Рядом таращился в пустоту один глупый гриффиндорец. Захотелось раздражённо окликнуть наглеца, но голос не слушался. Впрочем, мальчишка отошел от состояния задумчивости сам, переведя взгляд зелёных глаз на преподавателя. И у умудрённого, прекрасно знающего, что такое кровь и боль шпиона, появилось желание отшатнуться. Так странно, когда с молодого лица смотрят глаза старика. Быть может, этот взгляд присутствовал и раньше, тщательно скрываемый наивностью, детскими срывами, показной глупостью неразумного школьника? А остальные не увидели, не заметили, не придали значения… - Знаете, недавно я снова убил человека. Снова? Снова!.. Наверное, удивление слишком ощутимое, так как тот криво усмехается: - Вы должны знать, профессор. Это война, – война, заставляющая детей становиться убийцами. – Я пришёл сказать… простите меня. За всё. «Это я должен просить прощения», – хотелось произнести, но с губ не сорвалось ни звука. Тело слишком ослабло для каких-то осмысленных действий. Возможно, и удалось бы что-то выговорить, но Герой Британии уже ушел, негромко захлопнув за собой дверь. Позже знакомый колдомедик сказал, что Гарри просидел в палате все три дня критического состояния волшебника, игнорируя любые просьбы уйти праздновать победу вместе с остальными. Сколько лет прошло с тех пор? Кажется… десять? Для волшебника, живущего практически вдвое дольше маглов, это не слишком огромный срок. Однако больше они толком не пообщались – Северус продолжил деканство, яро отплевавшись от должности директора, Гарри, не мудрствуя лукаво, отправился в Аврорат, впоследствии заняв пост начальника. Если происходили встречи, то лишь по долгу службы, при специфике их профессий пересекающихся довольно редко. Механически помешивая зелье в котле, Снейп сморгнул, отгоняя непрошеные воспоминания. Он терпеть не мог праздники, а Новый год – в частности, поэтому по обыкновению готовил для мадам Помфри очередную порцию зелий. Неожиданно сигнальные чары предупредили о госте, направляющемся сюда через каминную сеть. Мужчина сначала напрягся, привычным движением касаясь спрятанной в чехле под рукавом мантии волшебной палочки. Та отозвалась лёгким вибрирующим теплом, заставляя владельца расслабиться. Беспокойные времена давно прошли, зачем дёргаться попусту? Только кто мог прийти без предварительного извещения, зная пароль? Между желаниями продолжить варить зелье и проверить личность посетителя волшебник выбрал первое. Если гостю что-то нужно, он пожалует сам. Однако прошло десять минут, а никто не вошел. Подозрительно. Быстро окончив энную стадию, Северус прошел в гостиную. Там никого не оказалось, лишь на столе стояла неподписанная коробка. Кажется, подарок, и отправитель отлично знал о ненависти получателя к популярным раздражающе-ярким упаковкам, завернув презент в бежевый бархат с такого же цвета бумажным бантом. На довольно объёмной коробке так же не проявилось ни строчки. Наверное, один из бывших учеников расщедрился. Недолго думая, Снейп вычислил, сколько времени сможет уделить сюрпризу, и, иронично усмехаясь, распаковал подарок. А увидев, что внутри, замер. «Новейший набор для юного зельевара. Ингредиенты прилагаются». Сначала подумалось – какая-то шутка, но другая мысль быстро вытеснила предыдущую. Другая, опирающаяся на чертовски отвратные воспоминания мысль… За что в тот раз извинялся Поттер? Уж не за то ли, что кроме специально отобранных воспоминаний, получил некоторые – слишком личные: прогулки с матерью, разговоры с ней, жизнь в доме… Сентиментально, но слишком режет по живому. Там… среди случайных, было одно: он, совсем мальчишка, так хотел на Рождество набор для зельевара, что мать не удержалась – купила. Это стало самым ужасным Рождеством в его жизни. До сих пор вспоминается страх при гневном окрике отца, злость, с которой он приказал матери вернуть ненужный хлам, забрав всё до копейки, печальный взгляд уставшей женщины, не решающейся уйти от зарвавшегося тирана… А теперь, спустя столько лет… Какая ирония. И кто отправитель – Поттер. Точно, ирония. Фыркнув, зельевар с бессознательной бережностью завернул подарок обратно, вернувшись к покинутому процессу. Раньше закончит – раньше возьмётся за приготовление следующего. Ночь перед Новым годом всегда шумная – директриса в лице неизменной Минервы Макгонагалл отменяет все учительские дежурства, предоставляя оставшимся в замке ученикам полную свободу. Тех насчитывалось немного, но веселье стояло знатное. Приступив к следующему этапу, Северус не знал одного: доставив презент, Гарри Поттер нахально отсиделся под мантией. Он на самом деле намеревался позже открыть своё присутствие, но увидев на лице мага особое, мягкое выражение, передумал. А профессор не допустил бы, чтобы кто-то увидел его в такой момент. Аврор решил подождать, пока тот уйдёт, а потом как-нибудь незаметно удалиться, однако не удержался, заглянув в прилагающуюся к апартаментам лабораторию. Оставаясь на пороге, он облокотился на дверной косяк, отрешенно наблюдая за отточенными плавными движениями. Они, как всегда получалось у мастеров, походили на танец – на искусство. Всё выглядело… привычно, словно Гарри не в новинку стоять под дверью, с какой-то непонятной тёплой улыбкой наблюдая за приготовлениями зельевара. Они оба постарели… повзрослели на десять лет, и столько раз пытались о многом сказать, но постоянно возникали какие-то препятствия: работа, домашние заботы, встречи с друзьями, банальный страх. Наверное, последнее являлось важнейшим фактором. Мужчина усмехнулся себе под нос, вспоминая мысленное обещание уйти через пять минут. В то же время другой волшебник приметил что-то неладное: подсознание нашептывало, кроме него в комнате находился кто-то ещё, и этим кто-то был не домовой эльф. Ответ пришел мгновенно – Поттер здесь! И, стало быть, насмехается, прячась под этой своей мантией-невидимкой. Не сдерживаясь, Северус от души прорычал: - Поттер, перестаньте прятаться! Конечно, «лекторский» тон всегда давал положительный эффект, но чтобы настолько… Зельевар понимал, он наверняка выглядит глупо, но не сдержал удивлённого хмыканья. Каким-то неслыханным образом знаменитая мантия, один из Даров Смерти, перестала работать, целиком и полностью сдав хозяина на милость врага. Тот заметил происшествие спустя секунду, и Снейпу, глядя, как аврор, и не пытаясь подобрать с пола отвалившуюся челюсть, в ошеломлении разглядывает мантию, понадобилась вся сила воли, чтобы удержать ещё один хмык. Потрепанная вещица, наверное, отжила свой срок, перестав скрывать владельца в самый неподходящий момент. - Объяснитесь? – иронично «поинтересовался» мастер Зелий. Краем глаза он улавливал происходящее в котле, готовый в любую минуту предотвратить его порчу. Решив оставить разборки с мантией на потом, Гарри тяжко вздохнул. - Понимаете, – на ходу расстёгивая ненужную мантию, сделал шаг вперёд. Необходимо сказать, шаг крайне неудачный, так как ткань задела стоящую на небольшом столике колбу, и та полетела вниз. Чертыхнувшись, профессор произнёс заклинание левитации, направив его на заточённую в стекле жидкость. Не хватало потерять раритетный материал… Дальнейшие события оба смогли осознать лишь на следующий день, и то, не до конца. Из палочки вылетел серебряный луч и в полёте резко изменил траекторию, попав прямо в живот Гарри. Маг не успел не то что защититься, но даже понять происходящее. Он просто отлетел назад, больно ударившись головой о стену, сполз вниз и, уняв головокружение, хмуро посмотрел на второго участника сцены. Этот момент и выбрала жидкость в разбитой колбе, чтобы с шипением испариться. Северус озадачено прикусил губу. Обернувшись, с досадой заметил: безнадёжно испорчено, поэтому оставалось просто потушить огонь. Далее в затянувшемся молчании подал бывшему ученику руку. Наглец кинул ещё один невесёлый взгляд из-под чёлки, но помощь принял. - Итак, для чего Вы соизволили наведаться в мою обитель? – саркастично полюбопытствовал Снейп. - Хотел вручить подарок, – Поттер, поморщившись, потёр шею. – Я не надеялся на радушный приём, однако беспричинной агрессии не ожидал. - Ничего не случилось бы, если бы кое-кто не прятался под мантией, – зельевар с сожалением посмотрел на последствия чужой неуклюжести. - Вы уверены? Проигнорировав последний вопрос, тот продолжил отчитывать гриффиндорца: - Как вообще, Мерлин Вас подери, Вы додумались до такого? Маг хотел ответить, но неожиданно его накрыла странная жаркая волна. Она подкосила ноги, и Снейп вовремя подхватил рухнувшего на него волшебника: - Что с Вами? - Хотелось бы знать, – зрачки Гарри расширились, заполонив практически всю радужку, и тут же сузились до миниатюрных точек. Он облизнул губы, стараясь усмирить внезапно участившееся дыхание. – Не подскажете, что за заклинание в меня попало с Вашей лёгкой руки? - Не подскажу, – мрачно ответил Северус, прекрасно понимая: обычная «Левиоса» подобных эффектов не даёт. Он опустил аврора на пол и, недолго думая, применил к нему универсальную «Финиту». Безрезультатно. Поттеру же становилось хуже. Хотя, как посмотреть – внизу живота всё пылало в возбуждении, щёки горели румянцем, а пальцы сами потянулись расстегнуть удушающую молнию куртки. Манипуляции не остались незамеченными – бывший пожиратель, не тратя времени, призвал книгу заклинаний. К его удивлению, попав в руки, она открылась на определённой странице. Нахмурив брови, Северус вчитался в строчки, поглядывая на несчастливца. Тот, кажется, в сотый раз облизал губы и, обессилено откинув назад голову, прикрыл веки. Расстёгнутая куртка спала на пол, открыв вид на совершенно магловскую синюю клетчатую рубашку. - Сделайте что-нибудь, а то мне как-то нехорошо, – прошептал, сглатывая. Вздохнув, профессор признал: это совершенно то заклинание, которое описано на странице. Эффект один в один, да и слова с «Вингардиум Левиосой» схожи. Но что-то не складывалось. Ещё ни разу двойной шпион не ошибался в способах применения магии – иначе давно бы погиб. Пообещав себе прокрутить произошедшее в Омуте памяти, Снейп приступил к чтению следующей части. Теперь-то он понял, почему не опознал последствия – заклинание считалось очень редким и использовалось исключительно в целях плотского удовольствия. Об этом, ничего не утаивая, и рассказал озадаченный преподаватель: - Отменить его можно единственным способом: заняться сексом с подверженной/подверженным заклинанию… Вам говорили, что Поттер – это диагноз? - На каждом углу слышу, – ладонь сжимается в кулак, с трудом сдерживаясь от прикосновения к ноющей эрекции. Не хватало ещё опозориться. – А что произойдёт, если подверженный откажется? - Его ждёт смерть после двенадцати часов мучений, – зачитал. – Ранее заклинание применялось для строптивых наложниц и женщин, отказывающихся от своих брачных обязанностей. Визенгамот объявил его незаконным пятьдесят два года назад. - Очаровательно. Я всегда в Вас верил… профессор, – сквозь зубы выдавил Гарри. – Не могли убить меня чем-нибудь погуманнее? Второй мужчина поджал губы, пряча ироничную усмешку. Разбитая колба по-прежнему лежала нетронутой – вдруг поколдуешь, а оно вновь изменится, чудным способом попав в незваного гостя. Здесь и так не знаешь, стоять или падать. - Поттер, зовите мисс Уизли и отправляйтесь к себе домой, она Вам поможет. - Вы… похоже… не в курсе? – слова давались с неимоверным трудом, но молодой человек пока держался. – Джинни моя подруга, не больше… Меня вообще… девушки не интересуют. - Что? – ошарашенный Снейп выглядел невероятно забавно. Взяв себя в руки, он более осмысленно попросил. – Повторите. - Меня… не интересуют… девушки, – раздельно повторил тот, совершенно ни на что не намекая. Так – вырвалось. Полминуты Северус, застыв, наблюдал за скрючившимся Поттером. Ещё полминуты до рези в глазах вчитывался в строчки книги, будто виноваты они и, соответственно, обязаны дать адекватный ответ, не предусматривающий двойное самоубийство поутру. Не находя разгадки, положил книгу на один из многочисленных столиков и расстегнул лабораторную мантию. Он просто не видел другой альтернативы. Отправить мальчишку, а сын Джеймса продолжал оставаться для него мальчишкой, на улицу – безумие. В декабрьскую снежную погоду и плохой хозяин собаку во двор не выгонит – удивительно, как Поттер в своей тонкой рубашке не продрог до костей. Согревающие чары? Пригласить мальчика из борделя и знать о происходящем здесь… нет, не выход. Охрана Гриммо его не пропускает до сих пор, а оставить всё как есть – не получится по-любому. К слову, изредка Северуса интересовали представители не только противоположного пола. Причём, иногда он невольно ловил себя на довольно странных мыслях в сторону э-э-э... Золотого мальчика. И конечно, тут же раздражённо передёргивался, не в силах избавиться от навязчивых безумных идей. Он присел на корточки перед дрожащим крупной дрожью Поттером и потряс того за плечо. Гарри шарахнулся и удивительно резво вскочил, хватаясь за спасительную стену. - Ты сошел с ума, – не хуже рассерженной Макгонагалл зашипел тот, направляя расфокусированный взгляд прямо перед собой. Видимо, замысел он понял. - Предложишь альтернативу? – декан окончательно снял мантию, оставшись в брюках и тёплом свитере. Лаборатория никогда не обогревалась на уровне. - Я что-нибудь… придумаю, – касание вибрирующим эхом отдалось к центру всего сумасшествия, а стон всё-таки вырвался, когда не хватило выдержки остаться на ногах. С ужасом посмотрев на безэмоциональный стриптиз, пробормотал: – Если ты будешь иметь… меня… я поседею… - Чушь, – невозмутимо парировал Снейп. Хотя желание некультурно расхохотаться из-за ситуации на грани абсурда лишь увеличилось. Кто увидел бы – не поверил. - Скажи честно… – до крови прикусывает губы, – ты не специально? Значит, тоже заметил, но не среагировал. Не стоило удивляться – аврорский стаж берёт своё. - Нет, – откровенный ответ. – Без понятия, что произошло. - Проклятие Нового года, – фыркнул «шутник». - Гарри, – постарался не морщиться, обращаясь подобный образом, – мне кажется, или ты тянешь время? Северус понимал, по большому счёту это его вина, и пытался усмирить нараставшее раздражение. Возможно, Поттер ведомым никогда не был, поэтому, понимая перспективы, здорово мандражирует. Заклинание… да какое там заклинание – самое настоящее проклятие давало мгновенный эффект. - Мы оба сошли… с ума, – вместо ответа горестно заключил «проклятый», и не без посторонней помощи поднялся. Снейп воспринял обречённую фразу за согласие на любые условия и без лишних слов повёл жертву несчастного случая в спальные покои. В тех, естественно, преобладали серебристо-зелёные тона, но не они одни бросались в глаза: каменный пол застилали пушистые коричнево-белые ковры, массивная, сделанная из тёмного дерева кровать так же выбивалась из общей цветовой гаммы. Дохромав до последней, Северус скинул ношу на постель и продолжил разоблачаться. - Вы когда-нибудь выступали в роли ведомого? – спросил, чтобы развеять наступившую тишину. - Нет, – Гарри откинулся назад, широко разводя руки в стороны. Хмыкнув, мол, я так и знал, Снейп скинул последние детали гардероба и цинично подумал, что увы, ему суждено заняться с Поттером не только церебральным сексом. - Абсурд, – жалостливо выдохнул последний, непослушными пальцами пытаясь снять остальные вещи. - Зато вполне в твоём духе, – усмехнулся преподаватель. Ничего не отвечая, вероятно, решив не растрачивать силы, Гарри продолжил своё небольшое сражение. Он ощутимо вздрогнул, когда Снейп одним плавным движением навис над ним, поставив руки с обеих сторон головы будущего любовника: - Не напрягайся, – посоветовали, а потом с неожиданно незлой насмешкой предложили. – Считай всё экспериментом или вынужденной необходимостью. В конце концов, судьба подкидывала испытания не в пример труднее. И, удивляясь самому себе, Поттер расслабился, не теряя надежды привести в порядок собственное дыхание. Профессор ведь выкинул ненужное из головы, а чем он лучше? Воистину, соприкосновение их губ более чем необычно, но не необычнее погони за крестражами, возвращения в ряды живых после Авады… неподходящие сравнения. Языки ввязались в огненную игру, и Гарри, не прикрывая веки, видел такие же незакрытые глаза. В них блестела лёгкая усмешка, тень любопытства, какой-то незаданный вопрос. Одна за другой терпели поражение пуговицы. Поцелуй прервался с двойным вдохом-выдохом – с безумием на двоих под шум снега за окном. Пусть одним управляло проклятие, а другим – необходимость. Легкие касания тёплого языка, обводящего ушную раковину, зубов, прикусывающих мочку… Совсем не сальные волосы цвета воронова крыла щекочут лицо. Он и есть – Ворон, кто бы ни доказывал человеческую сущность. Гарри прогибается, напрягая ягодицы. Пах болезненно ноет, прося разрядки. Северус спускается вниз, лаская по очереди соски, а после проводит влажную, перемежающуюся поцелуями дорожку. Он не торопится, а любовник отчаянно прикусывает руку, дрожащей второй комкая покрывало. Подаётся бёдрами вверх, но их тут же сильным движением пришпиливают обратно, словно с угрозой: «Играем по моим правилам!» Снейп недолго возится, соображая над механизмом магловского ремня, и полностью стягивает сапоги, носки и штаны вместе с обтягивающими плавками. Если рубашка помешать не сможет, то они – наоборот. Ощутив полную беззащитность, Гарри прикусил ладонь до крови, и та ярко-красными каплями стекала по подбородку. Перед глазами мутилось, плавая ядовито-радужными пятнами, но он удивительно чётко понял, когда влажная поверхность губ обхватила головку его члена. Чужие руки по-прежнему удерживали бёдра, не давая двинуться. Хотелось кричать и «Хватит!», и «Ещё!», мешая в сознании мысли и определения. Всё вообще слилось в один непередаваемо ослепляющий сгусток энергии, сосредоточившийся где-то пониже живота. Северус, отбросив всякую скромность, коей, наверное, никогда не страдал, низко-низко наклонился над пылающей плотью и одним резким движением вобрал её в себя. Не подавился, расслабив горло, наоборот – задвигался ритмично, порывисто. Партнёр вплёл в распушённые волосы пальцы, не направляя – скорее чтобы обрести какое-то подобие власти, опоры в мире ускользающих звуков. Боль не помогала, поэтому Гарри сдался, в бессилии откинув «заглушающую» руку. Он стонал в полный голос, не пытаясь сфокусировать взгляд. А если попытался бы, то увидел неприкрытое желание, звериную тягуче-пугающую жажду в чёрных глазах. Снейп подумать не мог, насколько захочет это натренированное поджарое тело вкупе с его упрямым, бесшабашным обладателем. Рискованно претендовать на чужое, но оно того стоит. Может быть, сказывалась пара месяцев воздержания в связи с затяжным экспериментом, однако… неважно. Чего только не случается в канун Нового года. Впустив член до конца, мужчина сделал мягкое глотательное движение, сжимая мышцы. Незамедлительно последовал приглушенный чувствительный полувсхлип-полустон, шевелюру сжали настолько сильно, будто намеревались выдернуть немалую прядь, и Гарри кончил, всё-таки надрывно прогибаясь. Северус проглотил сперму до капли, небрежно стирая остатки с уголка губ. Посмотрел, как любовник, отходя от состояния эйфории, облегчённо вздыхает. Усмехнулся: - Мы не закончили. - В смысле? – озадачено. И тут же дёргается, будто прошибленный гигантской долей статического электричества. Поражённый, простреленный насквозь невиданной силы пулей. - Мои предположения оказались верны. Обычный минет заклятье за «оплату» не посчитало. Переворачивайся на живот. Тот соображает долю секунды и, пока в силах, садится на постель, снимая рубашку. Решительно отвечает: - Подожди. Давай сделаем всё по-нормальному. - Что ты подразумеваешь под словом «нормально», – глумливый, но заинтересованный тон. Профессор, Вам не хватает развлечений? Или просто издеваетесь? - Не знаю, – Гарри по-мальчишески взъерошил непослушные волосы. Растрёпанный, растерянный, с неуверенной обезбашенной полуулыбкой он как никогда походил на мальчишку. – По-человечески заняться сексом, равняясь на обыкновенных людей. Я не строю иллюзий, кто будет ведомым, но… попробуем? Он говорил быстро, сбивчиво, в запале, боясь восстанавливающегося заклинания, а под конец опять часто хрипловато задышал. Зельевар не медлил: - Как скажешь. Вновь навис на локтях, начиная долгий крышесносный поцелуй. Оторвался на секунду от покрасневших губ, с удовлетворением заметил, как трётся о его живот пах Поттера, восстанавливая эрекцию. - Будем тянуть? – спросил, не скрывая усмешки. - Нет, – Гарри выдохнул и вдруг сипло рассмеялся. Похоже, у них сошлись мысли. По-нормальному? По-человечески? Да разве у кого-то из них хотя бы раз такое случалось. - Тогда поворачивайся. Хватило бы сил… Хватило. На то, чтобы стать на колени и локти, свесив голову вниз. На то, чтобы непроизвольно дёрнуться, когда сухие пальцы коснулись сжатого кольца мышц. То ли непривычно, то ли необычно – попробуй разбери все заскоки ошалевшего сознания. Боковым зрением разглядев засунутую в карман штанов чужую палочку, Снейп наклонился, подхватил её и, направив на руку, пробормотал заклинание смазки. Та оказалась довольно прохладной, но для применения годилась. Отбросив палочку обратно, маг стал на колени, проведя чистой ладонью жесткую полосу вдоль позвоночника к самой шее. - Успокойся, – непривычно завораживающе проговорил. – Как ты успел понять, я тебя не насилую. - Угу, – сдавленное в ответ. - Расслабься. Тебе не пятнадцать и даже не двадцать, чтобы не понимать развития событий, – голос звучал так же бархатно, с жарким придыханием. В этот раз отклика не последовало. Зельевар прикоснулся к входу в тело, ненавязчиво его массируя. Когда внутрь прошел первый палец, Поттер даже замер, прислушиваясь к собственным чувствам. Не выдержал, сквозь зубы процедив: - Снейп, давай без расшаркиваний… просто трахни меня, а там… разберёмся… Прикинув все «за» и «против», мужчина решил не дать наглецу диктовать свои условия. Не он один стал жертвой, не у него одного тело горело от нереального возбуждения. Волшебник довёл дело до конца, принудив Гарри тихо выругаться, и лишь потом приставил истекающий смазкой член к растянутым мышцам. Крепко сжал талию, низко наклонившись. Своим почему-то шепотом ожёг ухо: - Прогнись… – вдруг рассмеялся и плотоядным грудным голосом произнёс такую пошлость, от которой Поттер сам незамедлительно выгнулся, подставляя блестящее от пота тело под касания и поцелуи. – Ш-ш-ш, не сжимайся, – донеслось ещё одно указание. Северус, рассудив, что медленной пытки лучше избежать, сразу толкнулся до конца. Увидел, как руки бывшего ученика до побеления костяшек сжимаются в кулаки, однако из судорожно сжатых губ не вылетело ни звука… Упрямец. Согнувшись, слизеринец втянул засосом солёную кожу на середине позвоночника. Потом вышел полностью и опять толкнулся – так же резко, так же неудержимо. Раз за разом, не давая отстраниться, вбивался в раскалённое до предела тело. У Гарри от стонов охрипло горло, Северус же больше не проронил ни звука, и его бешеное возбуждение выдавалось одним быстрым, сбивчивым дыханием. Движения то замедлялись, то ускорялись, подвластные желанию старшего любовника. Именно он заставил сменить позицию, перевернувшись на спину. Закинул ноги партнёра себе на плечи и несколькими глубокими движениями довёл обоих до оргазма. Облизнул пересохшие губы, вставая – маг немного шатался, прогоняя эйфорию. Поттер пришел в себя так же быстро, «звездой» раскидываясь на широкой кровати. - Спи, – посоветовали ему, накладывая очищающее. Вздремнуть требовалось, поэтому Гарри вяло кивнул, про себя пообещав проснуться через полчаса. * * * Когда внутренний будильник оттикал положенное время, волшебник открыл глаза. Его укрыли пушистым одеялом светло-серой расцветки. Сцепив на затылке в замке руки, он невидящим взглядом посмотрел в потолок. - Сожалеешь? – раздался голос то ли совести, то ли Снейпа. Ан нет, именно Снейпа. Профессор, скрестив руки на груди, опирался плечом на дверной косяк. - Ни капли, – весёлый взгляд. – Только смеюсь над самим собой. Скверное заклинание, не зря наложили запрет. - Запретили маги, но не магия, – отстранённо отозвался облачённый в чёрную мантию профессор. - О чём ты? – Гарри, точно обленившийся хищник, прикрыв один глаз, вторым с интересом глянул на собеседника. - Не говори, якобы не понял, – пренебрежительно отмахнулся Снейп. – Долго живёшь в мире волшебников, чтобы не знать. Поттер кивнул, переводя взгляд на одно-единственное окно, «показывающее» закат. На самом деле снаружи давно потемнело, но иллюзия потакала желаниям хозяина апартаментов. Магия... она могла и творила с людьми что хотела, а это было всего лишь ещё одной её причудой, о которой все волшебники узнают в своё двадцатилетие. Оживление некоторых артефактов на пару ночей - с одной стороны чушь, с другой - неизменная правда. Аврор сел, прикрыв покрывалом только пах, и, переглянувшись с преподавателем, искренне, до слёз расхохотался. Рот Снейпа тоже искривился в мимолётной усмешке. - Знаешь, никогда бы не подумал… – утирая выступившую влагу, Гарри продолжал посмеиваться. – Мерлиновы подштанники, понятия не имею, почему они, ожив, решили подшутить именно над нами. Мстят? - Возможно. Оба древние артефакты. Пока ты спал, я аппарировал к Оливандеру и расспросил о своей волшебной палочке. Её создали во времена основателей Хогвартса – позже Даров Смерти, но раньше большинства других палочек. Плюс твоя мантия... - Колоритная парочка вышла. Они точно сговорились – легенда доказала своё существование у нас на глазах… Гермиона не верила – значит, и с ней что-нибудь эдакое провернут, я уверен, – Гарри потянулся, пробуждаясь окончательно. - Она не считала правдоподобной сказку об оживании некоторых артефактов на период смены старого года новым? – характерно приподнятая бровь. - Да. Утверждала, мол, выдумки, – улыбка в ответ на знакомый жест. Поттер осторожно поднялся, поморщившись от саднящей боли в заднице. Не смущаясь своей наготы, вплотную подошел к профессору. Нахально посмотрел прямо в подозрительно прищуренные глаза: - Продолжим? Не люблю оставаться в долгу. Волшебник фыркнул, не приближаясь, но и не отстраняясь: - Не сегодня. Хах, не отрицает возможность продолжения? - Хорошо. Что насчёт одного поцелуя? - Понравилось в роли ведомого? – подколка. - Не слишком. Всего-то любопытствую. Смерив нахала оценивающим взглядом – «не под проклятием ли?», мужчина наклонился, касаясь губ. Выйдя из подросткового возраста, Поттер продолжал оставаться ниже ростом… Никак не ожидалось, что выпускник Гриффиндора сразу же углубит поцелуй. Поняв: пора прерваться, зеленоглазый отступил на шаг назад. А Снейп, пересилив себя, сказал то, что хотел произнести давным-давно: - Прости. Вздрогнул. И взгляд сразу переменился, стал слишком… взрослым. Отчуждённым. Незаметно напряглись мышцы, подбираясь, будто для прыжка. Понял. Не смог не понять. Тем более, что по прошествии стольких лет они оба помнят сцену в палате, где извинялся один из них. Вот какой ты на самом деле, Герой магической Британии, знаменитый Золотой Мальчик, надежда Великого Светлого Будущего. Улыбки на колдокамеру, интервью, автографы – игра на публику. Давно вырос, правда? Рискуешь жизнью, понимая: она чего-то стоит, пускай больше заржавевшего цента за неё не заплатит никто. Волк в обличье лиса. Оборотень пострашнее Люпина. Герой? Хах, ещё один облик, а по сути – жаждущий покоя человек. И в чём мы после этого отличны, любимец СМИ? Догадки понятны без слов. Поттер трясёт головой. Поднимает её – прежний Лис. Прекрасно. Говорят, магловский писатель сочинил про Ворона и Лиса байку. Где-то поучающую, где-то неправдивую… почему бы не создать свою? Артефакты никогда ничего не делают просто так, тем более – оживают. Гарри молча оделся, привёл себя в относительный порядок, натягивая сапоги, пригладил тёмные пряди. После прошёл в гостиную, не взглянув на подарок. Взял горсть лётного порошка, заодно засунув палочку в карман куртки. Набор механических действий – не задумываясь. Чертовски умный и настолько же уставший от конвейера жизни Герой. - Жди ответного подарка. Удивлённый взгляд скрестился с откровенно изучающим. Не ребёнок – понял. - Площадь Гримо двенадцать. Пароль «Бродяга». Доброй ночи, мистер Снейп. Последние слова унесло зелёное пламя. Почудилась ли Северусу заинтригованная усмешка в уголках губ? Встретимся. Сочтёмся. Если часы не передумают отбить полночь… The end. Декабрь 2012