Лилит

      Казалось, что мыслей не было — и неудивительно. Как их можно услышать, если все перекрывает звук чужого сердца, а обнаженное тело прижимается к груди, скользит ненавязчивой лаской по торсу и бедру, распаляя внутри едва унявшееся пламя? Чертов инкуб, чтоб его ангелы в Рай забрали.       Демон, скрывающий свою сущность под генеральским мундиром и иссиня-черным плащом, сейчас лежал беззащитный. Пожалуй, оргазм расслабляет посильнее любой дури. Особенно, если партнер — существо, являющееся воплощением порока и секса. Авалон не обольщался насчет мальчишки, появившегося в его кабинете и нагло сманившего на кожаный диван в той же комнате. Наверняка пришел выведать тайны. Но инкуб молчал, мелко подрагивая под мощной рукой генерала, и доверчиво к нему прижимался. Демон тоже сохранял тишину, вслушиваясь в сердечный ритм рядом. Тук-тук-тук, тук-тук-тук. Странное сердце.       — Как тебя зовут, генерал?       Вопрос был воистину неожиданный.       — Ты пришел сюда, не зная, к кому идешь?       — Неа, — инкуб беспечно пожал плечами. — Я просто шел на зов. Ты хотел секса, и я исполнил твое желание.       Шлюха. Оскорбления скопились на кончике языка, готовые сорваться ядовитыми словами. Но демон стерпел, проглотил этот ком и тихо ответил:       — Авалон имя мне. Сделай одолжение, не приходи сюда больше.       Диван заскрипел, когда тела пришли в движение. Генерал сел, оттолкнув от себя мальчишку. Скатившись на пол, тот стал собирать свою одежду. Черные штаны, черная рубашка — и все. Босой и без оружия, инкуб явился только потому, что кто-то хотел трахаться?       «И многие тебя использовали?» — с брезгливостью подумал генерал. Он не спешил облачаться, сперва планировал заглянуть в душ.       — Не смотри на меня так, Авалон, — инкуб с укоризной в чертовски красивых голубых глазах покачал головой. — Не буду врать, что ты был первым и единственным. Но я редко, крайне редко к кому-либо вообще являюсь.       «Секс был хорош. Но впредь не желаю тебя больше видеть», — генерал молчал с отрешенным видом. Он все сказал мальчишке, но мысли навязчиво крутились об одном и том же. Демон не любил пользоваться второсортными игрушками.       Инкуб вздохнул.       — Всего хорошего, Авалон.       Мальчишка удивил, попросту растаяв в воздухе. Такими способностями обладали только высшие демоны, но никак не созданные для секса существа. Возможно, кто-то из покровителей одарил страстного любовника амулетом. Отбросив случившийся эпизод, демон похрустел шеей и направился в душ. Силы заметно прибавились, вернулось желание работать. Как раз вовремя, ведь на столе дожидались еще несколько отчетов от доверенных бесов.       — Ангелы и праведники, — шипел сквозь зубы генерал, с трудом избавляясь от брони.       Стычка, случившаяся на границе с соседним владением, переросла в бойню. Половина демонической свиты отправилась в геенну, к первородному огню. Другая часть сейчас лечилась в лазарете. Понимая, что сил одного целителя на всех не хватит, Авалон уполз к себе в комнату.       Развороченная кольчуга металлическими колечками впивалась в рану, приумножая страдание. Демон шипел, кромсал клыками губы, но раздевался. С левой стороны не хватало куска мяса. Какая-то озлобленная тварь от бессилия намертво вцепилась в бок, потом пришлось лезвием размыкать пасть. Вифлеем часто хвастался своим бестиарием. И в этот раз не упустил случая натравить зверинец на приграничный дозор.       Не зря Авалон, снедаемый странным беспокойством, отправился вместе с рядовыми бесами патрулировать округу.       — Тварррь! — громкий рык прокатился по комнате, пламя на свечках испуганно затрепетало.       Демон уперся рукой в стену, удерживая ослабевшее тело, и посмотрел вниз. Что ж, могло быть и хуже. Кровь не лилась рекой, лишь слабо сочилась из едва дымящейся раны. Напавшая тварь была ядовитой.       Слизав кровь с губ, Авалон пошатываясь побрел в кабинет, где хранился крепкий спирт и чистые запасные рубахи, которые можно было бы располосовать на бинты.       Нужно всего лишь пересечь комнату, открыть дверь, зайти в кабинет и добраться до шкафа. Шаги давались с трудом, тело держалось на одном врожденном упорстве.       — Да ладно уж, падай. — С тихим смешком кто-то положил холодные руки на плечи и потянул назад.       «Враг!» — генерал рванул вперед, с неожиданной легкостью вырвавшись из плена прикосновений и едва не пропахал носом пол.       Незваный гость сдавленно хрюкнул, сдерживая смех.       — Авалон, может, оставишь свои физ.упражнения и позволишь оказать тебе помощь?       Припав на колено и выставив руки в пол, демон тяжело дышал. Но нашел силы поднять голову и взглянуть на сочувствующего «врага».       Светло-голубые кристальные глаза он узнал сразу. Но все остальное не могло принадлежать давешнему инкубу. Сильное тело, высокий рост, длинные черные волосы и низкий бархатный голос. Сейчас над ним возвышался тот, кого Авалон мог признать равным.       — Узнал? Нет? — голубоглазый демон с сомнением выгнул бровь.       — Ты инкуб, — прохрипел генерал. — Но…       — Признал-таки, — гость выдохнул с облегчением и опустился на корточки, чтобы быть на одном уровне с Авалоном. — Позволь представиться. Мое имя Лилит. Да-да, я тот самый древний прародитель всех инкубов. Теперь можешь отдохнуть, я все сделаю сам.       Длинный палец ткнулся в лоб, и вопреки воле Авалон ощутил разверзнувшуюся бездну. Он протестующе захрипел, но магия подчинения древнего инкуба была во много раз сильнее его умений. Сознание объяла милостивая тьма, утопившая в себе чужую боль.       — …поплыл Призрак дальше. И повстречался ему разъяренный дух. По сути, такой же призрак, но сильнее и злее раз в десять. Наш Призрак ему и говорит: «Я от Цербера, охраняющего врата в геенну, ушел. От жнеца, погнавшегося за мной, тоже ушел. И от тебя, разъяренный дух, я подавно уйду». Зарычал разъяренный дух, призвал свое призрачное войско. Тут их всех заклинанием развоплощения и накрыло. Ибо нечего разгуливать у башни некроманта. Конец.       Авалон медленно приходил в себя. Слушал завораживающий голос древнего инкуба и тихо покачивался на волнах дремы. Бок холодило от обезболивающей мази, торс сдавливала плотная повязка.       — Так, чего я тебе еще не рассказывал? — шепотом спросил сам у себя Лилит.       Древний склонился над раненым, потрогал губами прохладный лоб и сел обратно на стул.       — Слушай дальше: «Оборотень и семеро девственников».       — Достаточно, я уже проснулся.       — Славно, — Лилит улыбнулся.       В изгибе чувственных губ и сияющих глазах Авалон прочитал нежность. Мало кто из живущих в их мире был способен на такие чувства, как милосердие, сочувствие, искренняя забота. Генерал нахмурился, пытаясь отгадать загадку. Какой такой случай сделал его объектом для проявления доброты?       — Я забочусь о всех своих детях, — древний ответил на неозвученный вопрос. — В какой-то степени, после нашей связи ты тоже стал моим драгоценным ребенком.       — И часто ты отцовский долг через постель отдаешь? — скривился генерал, подтягивая тело и упираясь спиной в спинку кровати. Сидеть было удобно, не надо смотреть снизу вверх, подобно преданному псу.       — О глупостях думаешь, Авалон, — фыркнул древний и резко сменил тему. — Войной пойдешь на Вифлеема?       Генерал кивнул и решительно откинул одеяло. Война — дело хорошее, если проходит быстро и без особых затрат. Поэтому к ней нужно готовиться. Усилить тренировки бесов, отдать приказ о новом оружие и провианте. Еще целителя предупредить, чтобы был готов принять раненых. Тащить столь редкого лекаря на поле битвы — пустое расточительство.       — Попридержи коней, всадник. — Лилит опустил руки на плечи демона. — Сейчас ты никуда не пойдешь.       — Не стоит мне указывать, инкуб, — Авалон угрожающе оскалился, специально намекнув на то, что он подумал в первую их встречу.       Древний вздохнул:       — Вот морока. Ты самое беспокойное дитя из всех, Авалон. И пока я не захочу, ты отсюда не выйдешь. Это мой замок.       — Меня будут искать.       — Не будут. Я записку оставил.       «Предусмотрительный», — то ли с восхищением, то ли с досадой подумал генерал. Под давлением инкуба он лег обратно. А за послушание получил ласковый поцелуй в лоб. Какая же ерунда. Даже мать, главная советница Баалберит, никогда не баловала отрока. Лишь однажды он добился от нее уважительного взгляда, когда получил звание Генерала и оружие из рук Князя.       — Подвинься.       Лилит, скинув рубашку, лег рядом и прижал к своей груди голову демона. Пепельно-серые пряди были жесткими и короткими, но древний ласково перебирал их, массировал затылок. От действий инкуба встревоженный рой мыслей утих, превратившись в покорных овечек. Авалон загнал их в дальний угол и с недоверчивой настороженностью попробовал расслабиться. Закрыв глаза, он позвал то ощущение покоя, появившееся, когда в полусне слушал истории инкуба.       — Все же я расскажу тебе еще одну сказку, — тихо начал Лилит, — про садиста-оборотня и маленьких девственников, которые остались одни в деревне…