***
— Гарри, малыш, очнись пожалуйста. Скорая уже едет. С тобой все будет хорошо, — шепчет Луи, вытирая кровь на лице Гарри. Луи ничего не помнит, все люди пытаются помочь, другие просто смотрят. Он слышал, как люди звонили в 911 и спрашивали у него, все от с ним хорошо. Он был весь в крови, и Луи не мог поверить, что это его Гарри. Луи не может дышать. Гарри лежит на земле, из носа и рта течет кровь. Луи не может дышать. — Почему скорая так долго?! — Он умрет. — Он истекает кровью. Луи слышал, как люди шепчутся за спиной. Но его взгляд был прикован только к Гарри. Он вытирал кровь с его лица и положил руку на грудь, чтобы убедиться, что тот дышит. Он надеялся, что тот может очнуться и хотя бы сказать, что делать. — Лу, — кашлянул Гарри. Он потянулся ко лбу, на котором была кровь. Луи лег, держа руку Гарри в своей. — Малыш, уже позвонили в скорую, они едут. Все будет хорошо, — Луи в шоке от того, что он может увидеть, как Гарри умрет. — Я... нужно срочно, у меня субрудальная гематома, и могут собраться сгустки крови. Срочно нужно выйти. Луи кивнул и пошел к парням, которые стояли на улице. — Мой муж, он один в машине, он сказал, что ему нужно выйти из машины, на свежий воздух, чтобы кровь не начала свертываться. — Быстро сказал Луи, и парни оставили его, побежав к Гарри. — Убедитесь, что вы ничего не сделаете с шеей, — говорит Гарри, когда парни вытаскивают его из перевернутой машины. Даже когда он весь в крови и, возможно, умирает, все еще остается Гарри. Гарри начал кричать, Луи первый раз услышал такие громкие крики. Это убивало его. Наблюдая за тем, как его мужа вытащили из машины, кровь стекает везде, Луи знает, что ничем не сможет помочь. Как только его аккуратно положили на землю, Луи подбежал и сел на колени, немного приподняв Гарри. — Я очень сильно тебя люблю, Луи, — шепчет Гарри, глядя на него. Луи смотрит вниз, вытирая кровь на подбородке и пытаясь не зарыдать. Он смотрит на Гарри, его зрачки огромные, глаза затуманенные. Это не его Гарри. — Мои зрачки расширились? — Луи кивает, и Гарри хватает руку Луи, что означает, что он еще в состоянии реагировать. Гарри кашлянул, и кровь текла уже по шее, Луи зарыдал и кричал, почему скорая до сих пор не приехала. — Эй, медвежонок, — Луи посмотрел на Гарри, убирая волосы с его лица, — если со мной что-то случится, я хочу, чтобы у тебя было все. Луи начал рыдать еще больше. Как Гарри мог говорить такое? Как он мог так спокойно лежать на руках Луи и говорить это? — Ничего не случится с тобой. Скорая будет здесь с минуты на минуту, там Лиам и Зейн. Все будет хорошо, — Гарри проигнорировал его. — Я хочу, чтобы ты забрал себе деньги, машины, дом. Убедись, что моя мама не будет беспокоиться об этом. Лучше помоги своей маме, сестрам и брату. Убедись, что у Джеммы будет хороша свадьба. Энн- — Гарри! Прекрати! С тобой ничего не случится! — И я хочу, чтобы ты нашел кого-нибудь, хорошо? Найди того, кто будет тебя любить, кто будет обращаться с тобой, как будто ты весь его мир. Кого-то, кто позаботится о тебе. Кого угодно, но не Ника. Не влюбись в Ника, если я умру, хорошо? Луи усмехнулся. — Я никогда ни в кого не влюблюсь, потому что ты не умрешь, Хазз, — Гарри слабо кивнул, чувствуя, как глаза слипаются. — Лу, я потерял слишком много крови. Я могу потерять сознание в любую секунду. Скажи медикам, сколько я был в отключке, и что у меня аллергия на пенициллин. Я люблю тебя. Я очень сильно тебя люблю, — Гарри ослабел под хваткой Луи. Луи не смог сдержать крик, когда увидел, что глаза Гарри закрылись. Луи приставил два пальца к шее, чтобы почувствовать пульс, что его сердце еще бьется. Но он этого не почувствовал. Луи не мог двигаться, не мог дышать. — Они сказали, что машина скорой помощи в пробке, но они скоро будут, — женщина подошла к Луи. Он пытался взглядом сказать, что, возможно, уже поздно, что сердце уже не бьется. Он вспомнил, что говорил Гарри. Луи сел на Гарри, начиная делать непрямой массаж сердца. — Оставайся живым. Оставайся живым, — повторял Луи, надавливая на грудь Гарри. Только спустя десять минут он услышал сирены скорой и людей с носилками. — Что тут? — Сказал один из медиков, опустившись на колени и положив две руки на шею Гарри, пытаясь нащупать пульс, которого не было. Луи посмотрел наверх. — Гарри Стайлс. Пульс потерян десять минут назад. Он сказал, что, возможно, внутреннее кровоизлияние и подкожная гематома. У него аллергия на пенициллин. Глаза медиков расширяются, когда они слышат, кто лежит под Луи. — Мистер Стайлс, остановитесь, нам нужно положить его на носилки, — Луи яростно качал головой. — Я... если я остановлюсь, его сердце остановится, он умрет, — рыдая, кричал Луи. — Вы можете ехать с нами в скорой, все хорошо, — Луи кивнул и медленно поднялся с Гарри, наблюдая, как его кладут на носилки. Кто-то взял Луи за локоть и повел к машине, а двое тащили Гарри. Кто-то кричал ехать быстрее, один медик вколол иглу в руку Гарри. — Он умрет? — Спросил Луи голосом чуть громче шепота. Луи удивился, что врач услышал его, хотя был занят Гарри. — Он очень сильный, — сказал он, посмотрев на Луи с сочувствующим взглядом. А Луи просто смотрел на своего мужа. — Ты себя нормально чувствуешь? У тебя порез на руке, — указал он. Луи посмотрел вниз, увидев кровь, стекающую по руке. Он не чувствует это. Все, что он чувствует, — это то, что он может больше не услышать голос Гарри. Не сможет почувствовать его руки вокруг себя. — Я в порядке. Хочу убедиться, что он не умрет.***
Луи видел всех врачей, которые были в одежде только для сложных случаев. Он увидел Лиама и Зейна, которые буквально задыхались от того, кто лежит на каталке. — Гарри! — Голос Зейна срывается при виде лучшего друга в крови. — Гарри Стайлс, 33 года. ДТП, перевернулся. Возможны травмы головного мозга, внутреннее кровоизлияние. Без сердцебиения и пульса. Находился без сознания около 20 минут. — Кардио, орто и нейро срочно! — Кричит Зейн на стажера. Они все делают быстро, но для Луи даже это ужасно медленно. Он видит Джемму, которая работает кардиохирургом. Она останавливается как вкопанная при виде своего брата на каталке. — Боже мой, что случилось? — Говорит Ник, проверяя таз и ноги Гарри, убеждаясь, что с ними все в порядке. — Н-наша машина перевернулась. Мы начали выезжать, и это все так быстро, — все посмотрели на Луи, кроме Джеммы. Она неотрывно смотрела на Гарри. — Джемс, если ты не можешь, то давай срочно звонить в другую клинику. Это срочно, — говорит Лиам, глядя на нее. — Его семья не может работать на него, — говорит Ник, и все смотрят на него. — Зейн, начинай массаж сердца! Все в этой комнате — его семья! — Говорит Лиам Нику. — Заряд на 100! — Все смотрели, как сердце Гарри начинает работать, но не может. — Заряд на 200! — Тело Гарри трясется еще сильнее, но сердце не бьется. Луи больше не может. — ЛИАМ, ТЫ ДОЛЖЕН СПАСТИ ЕГО! ПОЧЕМУ ЕГО СЕРДЦЕ НЕ БЬЕТСЯ?! ЛИАМ, ПОЖАЛУЙСТА! — Луи кричал навзрыд, цепляясь за шею, пытаясь дышать. Луи не может дышать. — Мистер Стайлс? Идите в комнату ожидания, мы сообщим. Медсестра взяла Луи за руку и повела в другую комнату. И он все ещё не мог дышать. Зейн должен спасти Гарри. Он его лучший друг. Удивительный человек, потрясающий хирург. Он муж Луи. Анестезиолог вводит препарат в капельницу. — Вы не можете ударять, пока его мозг открыт. Лиам, нет. Дай еще пару минут, — сказал Зейн. Лиам посмотрел на кардиомонитор, потом на Зейна и стажеров. — Зейн, это нужно делать! Это не делается так быстро. — Зейн отошел, на что Лиам кивнул, — заряд на 200! — ничего не происходило, — 250! — по-прежнему ничего. Зейн и Лиам начали делать массаж сердца. Они не собирались останавливаться. Они не могли остановиться. Они не могли позволить Гарри оставить их так. Они не могли позволить Гарри оставить Луи. — Да он без сознания 30 минут! — Все врачи знали, что смысла уже нет, что это конец. Но они не останавливались. — Доктор Малик, Доктор Пейн, это уже конец. — Да что, черт возьми, ты знаешь об этом?! Ты работаешь только второй год! — Зейн продолжает давить на грудь Гарри. — Да, второй год, но меня учили вы! Вы говорили, что если продолжительное время пациенты без сознания, то уже маловероятно, что они очнутся. И единственное, что мы можем сделать, это отпустить их тела, не спасая. Отпустить их с миром. Отпустить его с миром. — Зейн перестал делать массаж, не отрывая взгляд от лица Гарри. Лиам толкнул Зейна в сторону, понимая, что происходит. — Ли, это все, — прошептал Зейн, положив окровавленную перчатку на плечо Лиама. Лиам просто игнорировал его, яростно нажимая на грудь Гарри. — Лиам, остановись, — грозно сказал Зейн, убирая с лица маску, и слезы начали стекать по лицу и шее. Он не плакал лет с 12, когда умерла его собака. А это была не собака Молли. Это Гарри. Человек, которого он знает с начала учебы, который украл его пациентов на стажировке. Мужчина, который пустил Зейна ночью к себе, когда его невеста сбежала у алтаря. И это было его лицо, и он умирал, прямо перед ним. Единственное, что он мог сделать, это дать Гарри уйти с миром. Лиам должен понять это. — ЛИАМ, Я ЖЕ СКАЗАЛ, ПРЕКРАТИ! — Зейн начал кричать и схватил Лиама, оттаскивая подальше от Гарри. Лиам упирался и кричал, голос становился хриплым, и слезы начали течь. — Я ДОЛЖЕН СПАСТИ ЕГО, ЗЕЙН! ЛУИ НУЖДАЕТСЯ В НЕМ! Я НУЖДАЮСЬ! МЫ! — Лиам всхлипнул и упал в руки Зейна. — Я знаю, Ли, я знаю, — прошептал он, держа Лиама в объятьях. Он посмотрел на часы, сделав глубокий вздох, — время смерти 21:15. — Иди переоденься и жди меня в зале, чтобы вместе сказать обо всем Луи, — шепчет Лиам и видит растерянный взгляд Зейна. Медсестры начали убирать все рядом с Гарри. Он подошел к нему, проведя по лицу Гарри. — Прости, я не смог тебя спасти, — он наклонился, и теплые слезы падали на холодную кожу Гарри, — мне чертовски жаль.***
Луи сидел в этом проклятом кресле. Его ноги вот-вот отвалятся, его сильно трясет. Почему никто не сообщает ему ничего?! Он начал вставать, когда увидел Лиама и Зейна. Но по их лицам он ничего не мог прочитать. Он ненавидел это! Они врачи и умеют скрывать свои эмоции. Но Луи нужно, чтобы хоть что-то показалось на них сейчас. — Эй, Л- — Как он? Он в порядке? Вы спасли его? — Но с глаз друзей начинают катиться слезы. — Луи, мы сделали все, что мог- — НЕТ, НЕТ, НЕТ, НЕТ, ЭТОГО НЕ МОГЛО СЛУЧИТЬСЯ! НЕТ, БОЖЕ МОЙ, ПОЖАЛУЙСТА, СКАЖИТЕ, ЧТО ОН ЖИВ! — Луи закричал, всхлипывая, и его голос сорвался. Он знает, что все сейчас смотрят на него, но ему плевать. Он смотрит на Лиама, но тот качает головой. — Он умер, Луи, мне жаль. Луи рухнул на пол, Лиам и Зейн пытались поднять его. Все, что он мог делать — это кричать и закрыться в себе. Как он мог умереть? Только 5 часов назад они планировали ужин. А теперь он синий, фиолетовый и холодный. Гарри ненавидел холод. Луи посмотрел на Лиама. — Я могу увидеть его? — Он больше не похож на себя, Луи. Я- — Конечно, пойдем, Лу, — Зейн оборвал его, хватая Луи за руку, — ты хочешь, чтобы я пошел с тобой, или не нужно? — Можно я зайду один, — сказал Луи почти шепотом и вошел в операционную. Его дыхание сбилось, когда он увидел его. Покрытый голубой бумагой. Здесь так темно и тихо. Он подошел к столу и взял руку Гарри из-под «одеяла». Он был таким холодным. Таким посиневшим. — Привет, малыш, — прошептал Луи, пододвигая стул и присаживаясь, перебирая волосы Гарри, — я все понимаю. Все хорошо. Я не сержусь на тебя. Не волнуйся. — Луи улыбнулся, вытирая слезы в попытке очистить глаза от пелены, чтобы видеть, но это было не нужно, потому что, когда он вытирал слезы, подходили новые. — Спасибо за эти 17 прекрасных лет. За то, что позволил мне быть частью твоей жизни в течение 17 лет. Я не мог бы просить лучшего мужа. Ты мой лучший друг. Ты будешь всегда моим лучшим другом, даже сейчас, когда ты покинул меня. Я помню, ты всегда говорил, что мы поставим наших детей на ноги. Я всегда думал, что мы состаримся вместе. Я знал, что мы должны умереть, но вместе. Я представлял нас с морщинками, с кислородными масками, держащимися за руки. Потому что я знал, что мы бы по-прежнему любили друг друга. Ты любовь всей моей жизни. Я никогда бы не нашел такой любви как с тобой, Гарри. Ты был единственным. Я понял это, все хорошо. Ты танцуешь как идиот. Но я. Займет намного больше времени, чтобы вспомнить, как танцевать. Это не твоя вина. Я не обижаюсь. Я просто буду скучать по тебе. Я не смогу поверить, что я больше никогда не смогу назвать тебя Гарольд. Я знаю, что ты тайно любил это. Но, как я могу уйти теперь, когда знаю, что левая половина кровати будет пустой. Как мне теперь наливать одну чашку чая, потому что тебя больше нет? — Гарри, я не могу дышать. Ты был моим воздухом. Мне плевать, что звучит так банально, боже мой, Гарри, я не могу дышать, потому что ты фиолетовый и синий. Ничего, если я скажу, что ты до сих пор выглядишь красивым? Как ты можешь выглядеть так красиво? Я позабочусь о твоей маме и Джемме, не волнуйся, хорошо? Я просто хочу, чтобы ты был свободным, танцевал, рассказывал тук-тук шуточки, смеялся. Не беспокойся о нас. С нами все будет хорошо. Со мной тоже. — Так люблю тебя, Хазза. Мой прекрасный мальчик. Спасибо за все. Луи целует холодные пурпурные губы Гарри своими теплыми, он знает, что не получит поцелуя в ответ. Он вышел и увидел Зейна, сидящего на полу с головой на руках. Луи подошел и сел рядом с ним. — Он любил тебя, Зи, — прошептал Луи, — я был любовью его жизни, а ты был родственной душой. Ты был его лучшим другом. — Ты доверил мне его жизнь, а я- — Нет, я знаю, что ты и Лиам сделали все, что могли. Я не виню тебя, Зейн. Зейн посмотрел на него и взял его руку. Они оба рыдали в коридоре, врачи и медсестры смотрели на них с сочувствием в глазах. — Я сожалею, — прошептал Зейн. Луи просто закрыл глаза и кивнул, больше не хотев вытирать слезы. — Я тоже, — Зейн обнял Луи и позволил рыдать ему в грудь. Джемма подошла к ним в слезах. — Он мертв? Зейн и Луи встали, Зи кивнул, похлопав Луи по плечу, и ушел. — Да, Джемс, он мертв, — голос Луи дрожит. Джемма начала рыдать еще больше, зажимая рот рукой. Луи обнял ее. Они оба рыдали друг другу в плечо. — Он хотел подарить вам свадьбу вашей мечты, — Джемма снова всхлипнула, — но я обещаю, она такой и будет, — он положил руку на ее шею, чтобы она чувствовала себя в безопасности. Тело ее умершего брата за дверью, тело Луи дрожит, будто вот-вот рухнет. — Мой брат мертв, Лу. Твой муж мертв. Гарри мертв! — Боже мой, — Луи выдохнул. Он все так же обнимал Джемму, будто если они отпустят друг друга, то отпустят Гарри, упадут в пропасть тьмы и эмоций. Она была самым близким человеком для Гарри. Он не мог отпустить ее.