А давай...

Хансоль просыпается от того, что дождь усиливается, в приоткрытую форточку уже прилично накапало и из-за сырости становится слишком зябко. Он осторожно, на носочках, обходит лужу, пытаясь не забыть найти где-нибудь тряпку, и закрывает окно. Конечно, он забивает на всё и засыпает ещё на пару часов, пока дождь не прекращается. Тучи уже немного расходятся и выглядывает солнце, когда он, наконец, находит в себе силы встать и сходить в магазин. В холодильнике ничего нет, кроме так и не открытой бутылки прокисшего молока. Ему хочется погулять немного, поэтому он не идёт в ближайший продуктовый, предпочитая гулять по мокрому асфальту, разглядывая незнакомцев и просто вслушиваться в музыку в наушниках. На улице снова становится душно, но его это не сильно заботит. А когда он выходит из магазина, уже снова льёт как из ведра. Это точно его везение. Он с минуту просто стоит с пакетами в руках, безразлично чувствуя, как одежда впитывает влагу и тяжелеет, прилипая к телу. И не может понять: нравится ему дождь или же раздражает. Вдруг на Хансоля почему-то больше не капает, но дождь не заканчивается, нет. Тот восторженно поднимает голову: крупные капли разбиваются о широкий прозрачный зонт. — Привет, — говорит парень в забавном цветастом шарфе, — Тебе куда? Хансоль не знает, что ответить, поэтому так молча и пялится на него. Они оба молчат, пока Хансоль случайно не наступает в лужу, веселя парня своим испуганным визгом. — Меня Бёнджу зовут, и если ты разрешишь посидеть у тебя до вечера, то я провожу тебя, — Хансоль смотрит на свой промокший кроссовок, потом на него, думая над тем, насколько это вообще нормальная просьба и будет ли странно согласиться. — Пошли, — он пожимает плечами, поглядывая на парня из-под чёлки. Потом показывает дорогу и еле плетётся чуть позади, не успевая за торопливым шагом Бёнджу. — Знаешь, ты так промокнешь. Ближе подойди, — Хансоль, поняв, что это достаточно рациональное предложение, придвигается на шаг, но идти так оказывается не очень удобно, потому что он периодически случайно парня толкает локтём, так что Бёнджу не выдержал и подставил руку, — Возьмёшься? У Хансоля в обеих руках по пакету и он старается сделать так, чтобы переложить их в одну руку. Ему немного неловко из-за своего бессилия. — Точно, дай помогу, — парень улыбается и выхватывает один пакет. Супермен хренов. — Я могу сам, — предупреждает Хансоль, но пакет возвращать не спешит, уже цепляясь за чужую тёплую руку. Но ему очень любопытно, как они выглядят со стороны, поэтому он внимательно пялится на отражения в витринах, мимо которых они проходят. Он прекращает, когда пересекается там взглядом с Бёнджу. Тот только закусывает губу, пряча глупую улыбку. Квартира Хансоля ничем не отличается от любой другой квартиры, разве что местами развешаны или расставлены его собственные рисунки. Он говорит, что это просто его баловство, и торопливо уводит Бёнджу на кухню. Потом оказывается, что Хансоль может делать по-настоящему вкусный чай и какие-то свои фирменные бутерброды с диетическим хлебом, но совсем не диетическим содержимым, сушит полотенцем волосы, смешно обматывая вокруг головы, аки египетская царица, и всё так же смотрит на Бёнджу с недоверием, как на диковинку. У него нечасто бывают гости — о чём он сразу предупреждает, но это и так заметно по его чистой, но какой-то очень пустой квартире. Хансолю даже понадобилось время, чтобы найти ещё одну кружку. Бёнджу всё равно находит способ разговорить Хансоля, чем мысленно очень гордится, наслаждаясь живыми эмоциями Хансоля, который вполне себе разговорчив. Он уходит, когда совсем уже поздно и, Хансоль думает о своём странном госте до самой ночи, пытаясь сравнить с тем, каким он его запомнил тогда. Когда по ночам не можешь нормально заснуть, вырабатывается хроническая ненависть ко всем, кто ломится к тебе домой с утра пораньше. Вот как сейчас. Хансоль закутывается в одеяло и, накапливаясь на ручку всем весом, открывает дверь. Про себя он в этот момент материт своего лучшего друга, который обычно пропадает на неделю-две, а потом заявляется вот так. Он собирается отпинать его ногами и пообещать, что скинет с лестницы, но немного не ожидает, что за дверью окажется вчерашний гость. Они смотрят друг другу в глаза, как вдруг Хансоль хмурится и захлопывает у парня перед носом дверь. — Ээээ, Хансоль? Открой, а? — Сейчас… Я оденусь только. — Но ты же был одет… — Бёнджу пытается восстановить образ Хансоля в голове, зависая на удивлённых глазах и чуть приоткрытых губах. Ах да, он был завёрнут в одеяло. Хансоль отпирает дверь буквально через минуту, пропуская парня и тут же складывает руки на груди, выжидающе смотрит. — Я принёс торт, — Бёнджу вручает ему коробку и Хансоль, не задумываясь, забирает. — Весомый аргумент. Что ж, проходи в следующий раз это не прокатит. Бёнджу хихикает с его слов, но перестаёт, когда натыкается на хмурую мину парня. Хансоль не из тех, с кем легко сойтись. Он не запомнил Бёнджу даже несмотря на то, что они пять лет проучились в одной школе. Да, в параллельных классах, но Биджу пытался заговорить с ним пару раз. Чем-то привлекал к себе внимание нелюдимый Хансоль, а ещё он был странноватым для Бёнджу, вот и тянуло к нему неведомыми силами. Очень здорово, что они встретились снова, хотя, по-прежнему, это интересно только одному из них. — Ты неплохой парень, Бёнджу, я прав? — Хансоль ставит перед ним чашку, которая уже знакома Киму с прошлого раза. — С чего бы это? — Бёнджу правда интересно, почему он так думает. — Мне так кажется, — пожимает плечами Хансоль, — А ещё, я думаю, что у тебя много друзей. Почему ты здесь? Так вот к чему он ведёт: это такая завуалированная попытка выгнать Биджу восвояси. Но парень и не думает сдаваться: он всматривается в Хансоля, подперев голову рукой. А Хансоль уже смотрит на торт. Бёнджу смотрит на Хансоля, не зная, как к нему поступиться, а Хансоль пялится на торт, выбирая, какой кусочек съесть первым. Бёнджу смеётся. — Ты это чего? — Прости, просто ты наверное, не помнишь меня, но мы учились в одной школе, — Хансоль, вопреки ожиданиям, не выглядит удивлённым, — Я хотел подружиться с тобой, но ты игнорировал меня и… — А, ты тот парень, который пытался столкнуть меня с лестницы? — выпаливает Хансоль. Биджу в шоке, если честно. — Да не было такого! Я хотел общаться с тобой. — Ты прикалываешься?! Я думал, что ты ненавидишь меня, — Хансоль возмущённо пихает его ногой. — Блин, да я не виноват, что к тебе не подступиться было. — Ну знаешь, мои одноклассники вот не сильно рвались со мной общаться, — Хансоль автоматически забивает щёки тортом, пока говорит. Нервничает, видимо. — Но почему? — Они думали, что я гей. — А ты? — А я гей. Хансоль смотрит на него будто бы с вызовом, и, кажется, готов защищаться. Он выглядит немного забавно с высоко задёрнутым носом, но младшему хочется приободрить его немного. И заслужить доверие к себе тоже, кстати, было бы неплохо. — Я бы не стал из-за этого издеваться над тобой, — Бёнджу берётся за чай, якобы с интересом попивая его, а Хансоль смягчается немного. — И это всё, что ты скажешь? Тебя не смущает это? Мораль мне читать не будешь? — Я доставал тебя в школе, я же припёрся к тебе в дом, не спросив разрешения. С чего бы мне тебя жизни учить? — Бёнджу хохочет и дёргает его за щёку, пытаясь развеселить немного. — Спасибо тебе, Бёнджу, — Хансоль благодарно улыбается и это как-то даже слишком красиво. У Бёнджу потеют ладони. У Хансоля голос смешной и одежда слишком большая для него, но это идёт ему. Всё, что он делает, кажется таким правильным. Даже его ориентация не отталкивает, как это обычно бывает. Либо он в идеальной гармонии с миром, и как Белоснежка поёт по выходным с птичками в чаще леса, либо Бёнджу ебанулся. И скорее второе, потому что из-за слов Хансоля, он не может избавиться от всяких глупых мыслей. Ему уже кажется, что он готов горы свернуть ради очаровательной улыбки на этой мордашке. А это очень плохие симптомы. Он в панике звонит сестре и час рассказывает невесть что, постоянно перебивая самого себя, чтобы в итоге услышать: «Ты там влюбился, что ли?». Вот это и пугает.

***

В дверь звонят, и Хансоль резко подрывается с места, чтобы… Чтобы увидеть на пороге своего соседа в трусах. Какая прелесть. Шин Чихо, ничуть не стесняясь своего вида, улыбается приторно-сладко, обещая этим что-то явно нехорошее. — Слушай, там под окнами твой знакомый околачивается. У нашего неприступного Хансолли появился поклонник? — Чихо опирается рукой на стену, всем видом показывая, что так просто он не уйдёт. Хансоль понимает, что бессмысленно разубеждать его в чём-либо, тем более, что он так-то со своими тараканами в голове. — Откуда ты знаешь, что он мой знакомый? — Да видел как-то, как он выходил отсюда, — мгновенно придумывает отмазку Чихо. Хансоль смотрит в его бесстыжие глаза и немного побаивается, потому что его сосед знает о его жизни больше, чем родная мать. — Ладно, но мы только познакомились, так что… В этот момент позади Чихо вырастает жуткая тень в виде Санвона и оттягивает за ухо в сторону. — Прости, Хансоль, этот человек совершенно не умеет нормально вести себя. Не обижайся на него, ты же знаешь, как ему важно быть в центре событий. Хансоль кивает, не понимая, как Санвон вообще согласился жить с ним. Тот утверждает, что это его обязанность друга детства, — заботиться о Чихо (и деньги он экономит). Но Хансоль подозревает, что ему просто нравится это. Странная парочка. — Хансолли, ну ты подбери кавалера своего. На чай как-нибудь зовите, — Чихо снова вылазит, отталкивая Со. — Да иди ты уже отсюда, сваха недоделанная. Без тебя люди разберутся, — Санвон тащит парня домой, буквально заталкивая внутрь ногами, — Прости ещё раз, ладно? Хорошего вечера. Хансоль кивает и давит из себя улыбку понимающего человека. А потом задумывается над тем, что он всё же должен делать. И в голову не приходит ничего лучше, кроме как пойти и выкинуть мусор. Бёнджу его замечает и чуть не подскакивает на месте, а потом начинается история из разряда «я тут мимо проходил, дай, думаю, загляну», а Хансоль ему в ответ своё «ой, а я как раз мусор выбросит решил, смотрю, а тут ты блуждаешь». — Так чего не заглянул? — всё-таки спрашивает Хансоль, когда они заходят в подъезд уже вдвоём. — Да просто задумался немного. Бёнджу выглядит подавленным. Он молчит, когда они заходят в лифт и сам нажимает нужную кнопку. Такой угрюмый вид уже почти друга беспокоит Хансоля. — Всё в порядке? — он кладёт руку на локоть Бёнджу, и тот задерживает взгляд почему-то именно на ней. А потом вдруг за какую-то секунду Хансоль оказывается прижатым к стенке лифта и с совершенно безумными глазами пытается понять, почему чёртовы губы Бёнджу прижимаются к его. И нет, это не случайно. Пока он осознаёт происходящее, ситуация переходит под полный контроль Бёнджу. Ким проводит языком по нижней губе Хансоля и становится ещё более настойчивым. Он покусывает её немного и, не встречая сопротивления, целует уже нормально. Хансоль не хочет думать, по крайней мере, не сейчас. Он с головой бросается в омут и отвечает на поцелуй, делая это скорее неосознанно, чуть ли не плавясь на месте, когда язык касается чужого языка. Руки уже где-то на шее Бёнджу, и Хансоль не чувствует пока, что это неправильно или глупо. Он просто задыхается. Ему в общем-то нравится Бёнджу как парень (ох как нравится), особенно, теперь, когда он знает, что тот классно целуется. В момент, когда домашняя майка Хансоля задирается всё выше и выше (не без чужой помощи, конечно), их и застаёт Санвон, встречая у распахнутых дверей лифта с абсолютно непроницаемой рожей. — Не, вы не стесняйтесь, я как-бы мешать не буду, — он тихонечко становится в противоположный угол, даже не глядя больше в их сторону. Хансоль всё равно выскакивает из лифта как ошпаренный, а вслед за ним и Бёнджу. Они несутся как безумные до самой квартиры, и это всё очень весело, пока они снова не остаются наедине. — Ты мне, кажется, нравишься, — выпаливает Бёнджу прямо у двери, а сердце бешено колотится. — Какая прелесть. Лучше перекрестись, раз кажется, — пытается пошутить старший, хотя внутри всё дрожит. — Я серьёзно. Хансоль злится, потому что сначала этот идиот заставил его привыкнуть к себе, подружиться с собой, а теперь хочет расфигачить их дружбу, потому что ему в голову залетела очередная бестолковая мысль. И если бы Хансоль не был на сто процентов уверен в провале таких отношений, он, возможно, с радостью бы ответил взаимностью. — Нет, ты правда со снарядом в голове. — Что? — Ничего. Ты даже не представляешь, о чём говоришь. — Да почему нет-то? Я серьёзно хочу встречаться. — Ты себе представляешь свидание с парнем? А секс? Это не так, как ты на выдумывал себе, так что забудь, — Хансоль достаёт из полки шоколадные хлопья, потому что случившееся требовало немедленного избавления от стресса. — Да всё я представляю. И как подготовить тебя, я тоже уже запомнил, — самодовольно сообщает он, вынуждая Хансоля подавится проклятыми хлопьями, и затем заботливо хлопает его по спине. — Я хорошо изучил теорию, но мне нужна практика. Давай попробуем, а? — Ну уж нет. Это плохая, очень плохая идея. — Да ладно тебе. Мы отлично ладим, так что пара из нас тоже получится. — Нет, отношения — это ограничения в свободе и большая ответственность. Я не смогу ни с кем знакомится, мне придётся тратить на тебя уйму времени и… — И всё это ты и так делаешь, — Бёнджу перебивает его, а потом ещё и добавляет радостно, — Так мы уже встречаемся? Хансоль думает, что Бёнджу красивый, интересный, и много чего ещё есть в нём хорошего. Он пытается втолковать парню, что у него без Хансоля светлое будущее. И Бёнджу как-то почти сразу соглашается. Хансоль даже немного разочаровывается, что ли. И если Бёнджу не было в поле зрения, всё было в порядке, но Хансоль млел немножко, когда младший проявлял к нему внимание, вспоминая каждый раз их поцелуй в лифте. Даже когда Бёнджу снова лез целоваться, якобы в шутку, Хансоль брыкался, цепляясь за его майку, ругался, но внутри всё бурлело. Последний тревожный звоночек прозвенел в момент, когда до Хансоля дошло, что теперь Бёнджу тот, кому он звонит в первую очередь, чтобы доверить какую-нибудь очень важную для себя фигню. Ему нужно его одобрение. Ему нужен сам Бёнджу больше, чем он хочет думать. Хансоль достаёт из своих запасов бутылку чего покрепче, даже не глядя, чтобы выпить немножко «для храбрости». Потом он хватает телефон и отправляет одно только сообщение. Бёнджу прилетает через каких-то полчаса, что почти что феноменально, учитывая, что живёт он у чёрта на куличках. — Фига ты быстрый, — у Хансоля настроение зажигать и бутылка рома в руке. Он всё ещё не пьян, но сильно расслаблен. — Я бы посмотрел, как ты нёсся, если бы человек, который тебе нравится, написал тебе «го переспим». Хотя, увидев тебя, я понимаю ситуацию… Позвони, когда будешь трезв, — Бёнджу даже не успел разуться, как уже собирается уйти. — Ненене, — Хансоль хватается за край его ветровки и тянет на себя. Потом лезет целоваться, утыкаясь в чужие губы, и, когда Бёнджу отвечает, на ощупь закрывает дверь. — У тебя был шанс образумиться, — предупреждает младший, уже покусав ему все губы в отместку за такие глупые выходки. К его удивлению, они реально доходят до кровати, но Хансоль больше не выглядит таким уверенным. Алкоголь, что ли, выветрился. — Знаешь, ты, наверное, прав. Это неправильно, — он садится на кровати и предлагает младшему сделать то же. У Бёнджу неприятно пересыхает в горле и сердце колотится как сумасшедшее от одной только близости хёна. Он делает всё иначе: толкает Хансоля на спину и нависает сверху. — Ты думаешь это смешно? — Хансолю не нравится отчаяние в его голосе, кажется, ему даже становится стыдно, — У меня сердце разрывается от одной только мысли, что ты можешь влюбиться в кого-то, спать с кем-то, да даже улыбаться другому. Почему это не могу быть я? Хансоль делает глубокий вдох и вздрагивает, когда пальцы Бёнджу задевают кожу с какой-то болезненной и щемящей нежностью. И такая реакция приводит Бёнджу в восторг: он с ещё большей осторожностью касается его тела и нарочно медленно раздевает. — Дай мне шанс, — с хрипотцой в голосе шепчет младший и Хансоль отводит взгляд куда-то в сторону, потому что не готов вслух признать, что так легко сдался. Даже если сегодняшняя ситуация — маленькая слабость Хансоля, Бёнджу серьёзен. Он хочет, чтобы Хансоль жить без него не мог. Такие как Биджу быстро привязываются и тяжело отпускают, поэтому кое-кому лучше смириться и начать уже доверять ему. Хансоль замирает с широко распахнутыми глазами, когда младший снимает майку, приятно (очень приятно) удивляясь, и совсем упускает момент, когда его нога оказывается на чужом плече, а рука Бёнджу поглаживает его бедро. Это немного смущает и не устраивает, потому что в такой позе Хансоль чувствует себя беспомощно. Он попытался привстать, но Бёнджу крепче сжимает его ногу, утыкается в неё носом, а потом вдруг проводит мокрую дорожку языком по внутренней части бедра, поднимаясь выше, выше и… Чуть не получает коленом в глаз от резко дёрнувшегося и уже полувозбуждённого Хансоля. Решив не терять зря время, Бёнджу выливает себе на ладонь немного смазки (которую с боем выманил-таки у Хансоля, который ещё раз попытался дать дёру), но в итоге его останавливают. — Нет уж, я лучше сам. Не знаю я, что ты там читал, но я не готов рисковать своим здоровьем, знаешь ли. — Ладно-ладно, я посмотрю, — Бёнджу забавляют его слова, но ситуация вполне устраивает. А Хансоль, отвоевав тюбик, уже с усердием смазывает собственные пальцы, стараясь не отвлекаться на Бёнджу. Он вводит в себя первый и сильно закусывает губу, начиная медленно растягивать дырочку. У Бёнджу, на секундочку, в штанах уже нереально горячо, так что он нетерпеливо запускает туда руку, позволяя себе немного расслабься. Он старается запомнить каждую секунду того, что он видит, хотя в голове уже почти не осталось здравых мыслей. — Боже, прекрати на меня так пялиться, — очень тихо шипит Хансоль, обнаруживая, чем занят его любовник. — Ты прав. Просто смотреть же неинтересно, — и Бёнджу касается члена старшего тоже, грубо проводя по нему рукой пару раз, на что Хансоль почти готов застонать, но сдерживает свой голос. — Ну же, постони для меня немножко, — у Биджу от собственных слов уши краснеют, но во всём этом точно виноват не он. — Ты порнухи пересмотрел? Не проси меня о таком, — в этот момент Хансоль заканчивает с растяжкой и, опираясь обеими руками на кровать, тянется за поцелуем. В чём ему, конечно, не отказывают, но одновременно с этим младший резко раздвигает его ноги, но пока останавливается на этом. Хансоль выдыхает в поцелуй и напрягается. Он ждёт, что младший начнёт действовать, но впервые видит признаки волнения на его лице, вызванные заботой (?) к себе. — Прости, но… Давно у тебя было? — Давно, но откуда ты думаешь эта смазка? — Хансоль видит полное недопонимание, поэтому выпаливает на одном дыхании: — Иногда я использую её, когда играюсь с собой. Мог бы и догадаться, дурак. Бёнджу делает огромное усилие над собой, чтобы сейчас же не накинуться на своего очаровательного хёна и не отодрать грубо за всё хорошее. В другой раз. — Боже, напомни мне как-нибудь отшлёпать тебя, ладно? И зря Хансоль сейчас хихикает. Это не такая уж плохая идея. Бёнджу входит медленно, сжимая запястье Хансоля правой рукой и внимательно следя за его реакцией. Тот сначала морщится немного кусает губы, но очень скоро даёт младшему волю двигаться. Тогда он первым делом перемещает руки на спину Бёнджу и теснее прижимает его к себе. Это выглядит очень мило: младший, поддаваясь эмоциям мимолётно целует его шею. — Ммм… Бёнджууяяяя… Хансоль сам не замечает в какой момент перестаёт контролировать свой голос, периодически добавляя горячий шепот к мелодичным стонам. А когда Бёнджу замедляется немного, чтобы поцеловать парня, тот самостоятельно начинает подмахивать бёдрами, из-за чего младший, честно, впадает даже в ступор на секунду. — Кажется, ты уже готов пересмотреть наши отношения, — свои слова парень сопровождает особенно глубоким толчком, сменяя темп на более приятный Хансолю. Руки Соля не покидают спину Бёнджу, и от этого мурашки по всей коже. А ещё он каким-то чудом успевает наставить Бёнджу засосов по всей шее. Впрочем, он скоро не может отвлекаться совсем, потому что в глазах мутнеет, а ощущения окончательно кружат голову. Он тянется руками к своему члену, но младший успевает первым, помогая ему своей, из-за чего Хансоль протяжённо стонет его имя, когда кончает. И сильно сжимается внутри, поэтому Бёнджу хватает ещё только на пару толчков, прежде чем он тоже кончает, прижимаясь всем весом к Хансолю. И так и не выпускает его, пока полностью не отходит от оргазма. — Ладно, давай попробуем, — говорит Хансоль и отрубается, обвивая талию младшего руками.

***

— Уууу, представляешь, у них там походу всё вышло, — с нездоровым позитивом заключает Шин, как всегда нарушая личное пространство Санвона. — Да оставь ты их в покое. — Но интересно же, как эти неумелые котятки познают любовь, — с воодушевлением объясняет Чихо, и Санвон переживает, что он не шутит, кажется. — Дааа? А ты у нас гуру отношений. Твоя единственная девушка тебя бросила через неделю, ало. — Ну девушка, может, и бросила, вот… — Чихо не договаривает, погружаясь в воспоминания. Но Санвон, если честно, и не хочет слышать продолжение. — Боже, я скоро заработаю денег и смогу, наконец, съехать отсюда, — Чихо даже оборачивается, чтобы посмотреть на него. — Прикинь, скоро будет два года, как ты это говоришь. Так мило, — Санвон звонко хлопает себя по лбу, понимая, что хоть в чём-то этот дурила прав.