Assassin's Creed: Lost Heaven

Всё стихло. Причём эта тишина была настолько гнетущей, что даже охотник нервно сглотнул. Её нарушал лишь шум от падающих капель воды одной из труб. Противники поспешили убраться прочь, а это не добрый знак. Данте так и стоял, держа меч на вытянутой руке, в попытке в очередном ударе отрубить Зерефу голову. Стоило бы расслабиться, но сейчас в который раз не до этого. Ассасин полностью скрылся за слоем покрывающей его белой кожей. От этой штуки разило не слабее, чем от Мундуса во время их сражения на острове. Проверять состоятельность этой теории хотелось всё меньше. — Данте… Подойди… — Сдавленный голос ассасина, раздался из-под непонятной субстанции. — Быстрее… Охотник, услышав вполне себе человеческий голос, всё-таки убрал меч в ножны, но облика Спарды не снял. Он подбежал к союзнику и склонился над его телом. — Ты как убийца? Выглядишь херово. — Времени нет. Забирай Волкова и уведи всех людей из тоннелей. Плевать на оставшихся монстров. — По голосу было очевидно, что Майлс задыхался под этим навесом из кожи демонов. — Я не знаю, сколько ещё сохраню свой разум, но если я буду мешать… Убей меня, не раздумывая, это твоя работа. Я поглотил всю ту силу, что была в сиянии. Расплата за кратковременную мощь, вопрос времени. Беловолосый, за всю свою карьеру охотника на демонов успел на смотреться всякого. И такие сцены для него не новы. Только одна вещь всё-таки поражала. Джон наверняка знал, чем ему грозит этот трюк с оживлением, когда совал руки, в не пойми что. Для человека, он не колебался ни секунды. Отбросил свою человечность, ради общей цели. Именно это вызывало уважение, но больше всего злило. Данте порядком насмотрелся на людей, что доигрались с демонической силой. Как бы горько это не было признавать, но ассасин как раз входит в их число. Почему они все такие наивные? Не бывает силы без последствий. Данте усвоил это на своей шкуре, во всех смыслах. С правильными решениями у него проблем не было никогда. Он бы и так это сделал. — Мог и не просить. — Доспех Спарды испарился так же, как и появился. — Я не могу позволить демонам шастать по миру живых, но у меня к тебе тоже есть просьба. Не дай себе сгинуть в той тьме, куда ведёт эта дорога. Данте недолго думая поднял раненного военного и жестом показал всем на выход. Сейчас он ему ничем не поможет. Ассасин стоит на грани. На той самой, где когда-то стоял каждый наделённый такими умениями. Если удастся сохранить своё сердце, то это станет его силой. В противном случае, жизнь Джона заберёт Мятежник. Беловолосый брёл по тоннелям, держа на себе Волкова. За ним шагал Обито, что тащил Мустанга и Элрика. Увидев это, Данте подхватил Роя и закинул на второе плечо, дабы облегчить ношу израненного Учихи. По тоннелям раздавались крики, призывающие к отступлению. Майлс, должно быть, отпустил своих духов, чтобы успеть предупредить как можно больше народу. Обратный путь занял не так много времени. Они вылезли наружу около разрушенного дворца. Обито знал, где местные разбили временный лагерь. Стоило им приблизиться, как им на встречу выбежали двое. Асакура, приметив знакомые лица, тут же завопил, махая руками, чтобы в толпе народа его заметили как можно раньше. Когда они добежали, от Данте не скрылась ещё одна деталь. Вид у них был потрёпанный. Значит, бои не обошли их. — Где Джон?! — Асакура с поистине полными надеждой глазами смотрел на Обито. — Он что сражался?! — Дорогой! — Мелани же поспешила снять одного из раненных с плеча Данте и как можно быстрее приступить к лечению. — Где капитан?! Что с вами всеми произошло?! Учиха хотел уже что-то ответить, как сын Спарды его опередил. — Джон Майлс, в данный момент сражается со своими демонами. Он спас двух человек и вытащил ситуацию из критической, хотя бы до терпимой. Сейчас ассасин практически обратился в демона. Я подожду тут с час, если убийца сам не выйдет, пойду назад. Только предупреждаю, моей задачей будет его ликвидацию. Без вариантов. Йо стал мрачнее тучи. Грин заревела и упёрлась лицом в грудь своего мужа, коего парой секунд ранее опустил беловолосый. Повисла мёртвая тишина. Лагерь суетился, все бегали и что-то кричали, но их голоса были будто беззвучны. И только когда это достигло своего апогея, раздался голос Грин. Девушка, шептала, но почему-то услышали все. — Вернись капитан… Сознание Джона. — Вот ты и вернулся. — Парень в белой толстовке, всё также развалился на кровати. — Феерический ты долбоёб, товарищ! Как можно было проебать, используя основные источники духовной силы?! Безликий Король Они славно оттянулся! — Я был истощён и… — Да иди ты нахер! Ты никчёмный трус! Клинок без воли своего хозяина и масло не разрежет! Хватит бояться, твоё состояние тому яркое подтверждение! Прими ты уже это, перешагни и иди бить морду этим заносчивым ублюдкам! Это действительно выглядит печально. Насколько же он пал. Этот малец перед ним, источает уверенность и твёрдую волю, способную вести за собой своих людей и защищать близких. Весь тот опыт боёв, коим он так гордился, не имеет сейчас смысла. — Хочешь… Обрести действительно грандиозную силу? Что это отражение собирается попросить? Его душу? Ведь это всё, что у него осталось. Майлс запутался сам в себе. Те ошмётки чести и гордости, которые остались от его прошлого, не позволяют опустить меч. — Твоя печать на руке и твой меч. — Парень говорил, даже не переводя взгляд от стены, будто размышлял сам с собой. — Твоя гордость ассасина, спрятанный клинок на запястье. Редкий набор генов первой цивилизации. Бог Смерти до кучи. И после всего, ты считаешь себя слабым и не способным дать отпор? Я говорил тебе это ещё в первую нашу встречу. Обойтись полумерами не выйдет. Иди в бой с высоко поднятой головой, как шли твои предки. У каждой эпохи свой ассасин. Не семей проебать всё, чего достигли другие поколения. И тут дело даже не в отце, что пожертвовал собой на благо мира. Дело в твоём эгоизме. Ты так легко от него откажешься? Скажи мне, чего действительно хочет твоя душа? Джон попытался задуматься, но это лишь отразилось болью и набором меняющихся статических картинок как на слайдах. Причём переключали их с невероятной скоростью. От напряжения убийца отшатнулся, и прислонившись к стене спиной, съехал на пол. — Не знаю, боль не даёт мне понять… — Значит, ты ещё не готов видеть истину. Но этого достаточно, что увидеть бездну, не так ли? — Парень на кровати повернул свою голову на собеседника. — Я действительно оплошал. Игры в бога не доводят до добра. Ты ведь уже это понял? Майлс ужаснулся. На него уставились совершенно пустые глазницы. Лицо было без носа и рта, вместо кожи человека покров демона Они. — Что такое? Я тебе не нравлюсь? Ты ведь сам сыграл в героя. Элрик спасён, твой срок жизни ещё меньше, а Юнона опять сорвала куш и свалила в туман. Ах да, обращение в демона не избежать таким темпом. Продуешь сейчас той силе, что ты поглотил с помощью метки Бога Смерти, и тебя не станет. А я следом исчезну. Будет лишь жуткий монстр, который либо подохнет от руки Данте, либо до этого пришьёт ещё и пару своих товарищей. — Как мне это исправить? — Джон сидел с закрытыми глазами, ему было и так тяжело, но это уже за пределом спокойствия и гармонии. — Что делать? Существо на кровати лишь отмахнулось и следом забралось под одеяло. Оттуда раздался голос: — Решай сам, я устал смотреть на урезанную версию самого себя. Так глупо имея всё, полагаться на помощь со стороны. Перед глазами ассасина всё завертелось. Комната сменилась на воронку, в центре которой сиял красный камень. Его сила заставляла смотреть на него, не отрывая взгляд, но от этого каждый дюйм тела болел. Частица? Нет, не совсем. От этой штуки разило безумием и жаждой крови. Нужно сопротивляться. Выгнать эту дрянь из своего организма. Туннели. Данте. Сильный всплеск демонической силы. За ним последовал такой грохот, что в лагере всё и вся замерло. Данте решил не медлить. Нужно, наконец, закончить эту идиотскую стычку. Он не знал, что стало с ассасином, но тот уровень опасности, исходивший от его туши в тот момент, не давал покоя. Враг ушёл и забрал всех своих солдат и слуг, недобитые монстры были уничтожены регулярной армией при помощи прибывших шаманов. Значит, париться о нехватке сил или случайных жертвах больше нет нужды. Сейчас он сможет разгуляться на полную, но сначала убедится в недееспособности убийцы. Когда Данте буквально влетел в разрушенное помещение, он застыл на месте, как только увидел то, что стояло на свету. Никаких массивных конечностей, тентаклей или прочих мерзких штук не было. Перед ним стояло иссушенное нечто, покрытое покровом демона. На лице не было глаз и носа, но имелся рот. Широкая пасть с длинным языком, который вываливался наружу. Одну руку заменяло подобие лезвия, на второй виднелись когти. От спины отходило подобие крыльев, но они висели, будто их наспех пришили к трупу, предварительно переломав. От этого существа шли мощные выбросы духовной силы, будто оно отплёвывается от яда. Та кожа, что душила ассасина в момент их разговора, валялась неподалёку разорванная в клочья. — Съел что-то не то? — Охотник решил не спешить с выводами, но рука автоматически легла на рукоять пистолета. — Я знаю милую блондиночку, что тебя поставит на ноги. Не чуди и вылазь из этой штуки, убийца. Услышав голос, монстр медленно повернул голову, ища источник звука. Оно медленно покачивало головой, задирая её вверх, будто принюхиваясь. Ещё мгновение и лезвие чудища уже было практически у шеи беловолосого. В последний момент Данте остановил выпад, задержав его пистолетом. Изловчившись, он убрал надоедливый предмет от своего лица и попытался уйти на дистанцию для стрельбы. Получилось не очень хорошо. Кем бы ни стал ассасин, его движения были невероятно быстрыми. Каждый раз, когда охотник хотел выстрелить, импровизированный меч уже был в опасной близости, отбивая пули или отклоняя их. Больше ждать и колебаться нельзя. Это его работа, придётся разобраться и довести её до конца. — Ты явно встал не с той культяпки, уродец! — Данте подкинул пистолеты, а затем, выхватив Мятежник, заставил противника отступить, выпадом в корпус. — Милосердия нужно искать в церкви, а я тебе не монашка! Лови! Охотник завёл меч за спину, лезвие его меча покраснело и при взмахе, шквал из слэшов обрушился на оппонента. Силуэт чудовища буквально растворился в момент попадания атаки. Задело? Скорее всего, нет. Чем бы Майлс ни стал, это был один из быстрейших демонов, с которым охотник только имел дело, а их было достаточно. И сейчас эта мразь играет с ним. Оно ушло в тень, выжидает и оценивает обстановку. Инстинкты убийцы от ассасина? Наверняка. Хорошо, что с ним не пошёл Асакура. Очередные не выгодные условия. В очередной раз Данте обматерил свой мерзкий характер. И так справлюсь, думалось сидя в офисе. Хрен там. Аластор, Ифрит, да хотя бы грёбаный дробовик. Действительно, зачем они нужны! — Когда я уже начну серьёзно воспринимать своих врагов? — Вопрос был задан в пустоту, исключительно для себя. — Да никогда, даже сейчас это лишь забава… Стоило ему лишь слегка опустить меч, как с флангов на него обрушился град непонятных снарядов. Что-то подозрительно напоминающее кости. Мятежник закрутился вокруг своего владельца, сбивая каждый. — Чёрт, этот придурок, мне оплатит моё время и ремонт фасада агентства. — Данте встал в стойку и закрыл глаза, слушая окружение. — Не люблю я лёгких задач! Сознание Джона. Майлс задолбался слушать своё надутое Альтер эго. Этот парень говорит загадками и только путает ещё сильнее. Поэтому он принял единственное верное решение. По крайней мере, ему хотелось в это верить. Ассасин умеренным шагом направился к двери. Когда он практически её открыл, из-под одеяла показалась голова его собеседника. — Думаешь, победить в себе монстра? Забей. Это твоя настоящая сущность. Наши с тобой инстинкты не преодолеть. — А ты пробовал? — Джон остановился, но ручку не отпустил. — Я понял, что у меня нет больше вариантов, как вернуть тебя. Дай мне ещё немного времени, и я всё исправлю. — Делай что влезет. Ты всё равно слишком упрям для уговоров. — Тут ты прав, но я даже Эмме не дал захватить мой разум. У той штуки нет билета и ей пора убраться. Дверь отворилась. Мрак, что царил за пределами единственного пятна спокойствия в его голове, подобно туману стал проникать в комнату. Не дожидаясь пока всё заполнит этот дым, ассасин шагнул вглубь. Стоило ему это сделать, как голоса немедленно атаковали его сознание. Шёпот тысячи человек волной нахлынул и забрал его. Каждый из них хотел оторвать от Джона кусок. — Отвалите и дайте мне вернуться… — Ассасин поднял руку вверх, его метка засияла, разгоняя кромешный мрак. — Я ещё не могу умереть, но когда это случиться мы пообщаемся ещё раз. Катакомбы. Тактика монстра не сработала. Ошибочно приняв осторожность за слабость, чудовище захотело зайти со спины. Данте развернулся и впечатал противника в ближайшую стену, тут же задержав его Мятежником. Он плашмя вставил его в пасть оппонента, одновременно закрепив и голову и руки под тяжестью оружия и собственной силы. Именно в этот момент печать на руке ассасина засияла. Чудовище издало жалобный рык, после чего покров с него начал слазить как временная татуировка во вкладыше жвачки под напором воды. Сначала отпали когти и лезвие, а спустя пару минут, уже и остальные части тела стали напоминать человеческие. Убедившись, что чудовище превратилось в красавицу, и сопротивления нет, охотник вернул Мятежник в ножны. Ассасин скатился на землю. Его смех огласил катакомбы, а лицо охотника выражало искреннее удивление. — Я тебя что, сильно ударил? — Данте сел на корточки напротив, пытаясь посмотреть, что под капюшоном. — Покажи мне своё лицо, мне всё ещё не верится. — Сделай сам. — Майлс попытался поднять руки, но они лишь слабо содрогнулись. — Я выжат как лимон. Не могу двигаться. Теперь уже охотник усмехнулся. Он обернулся, осмотрев разрушенное подземелье. — Неплохо порезвились, убийца. Вот только мой опыт работы мне говорит, что счёт выставят нам. И он будет очень и очень крупным. Ответа он не получил. Раздался храп. Ассасин заснул прямо на месте. Это и не удивительно. Они практически четыре дня постоянно сражались. У них всех нет выносливости демонов. Пока беловолосый поднимал товарища с земли ему в голову пришла мысль. — Погоди, я опять кого-то на себе тащу… — Сразу же решив на это забить хотя бы на время, Данте побрёл на выход, в который раз, бубня себе под нос. — Я вам не ездовой мул, пора вас отучать, вырубаться посреди боя.