Жизнь - странная штука

      Неизвестность. Она стала привычной для тебя. Неизвестность это то, что преследовало тебя последние несколько недель. Они все мертвы. Их всех сожрали. Но не тебя.       Ты считаешь себя особенной уже потому, что смогла выстоять эти чертовы две недели. Может это лишь удача, а может это судьба. Может твоя судьба — ходить в полном одиночестве по остаткам вашего города, попутно отбиваясь от живых мертвецов или таких же заплутавших людей вроде тебя. Даже если так — ты сильная. Ты справишься с чем угодно, что преподнесет тебе жизнь. Ты смирилась. Ты думаешь так. Но это обман. Ты не смирилась, дорогая моя. И никогда не смиришься.       Тебе всего четырнадцать, ты еще молода, но двигаться тебе уже больше некуда. Все твои друзья мертвы, твои близкие тоже. Ты осталась одна в этой огромной школе, которая теперь кажется тебе целой вселенной. Ты одна со своими переживаниями, со своим безумием. У тебя много времени на размышления. Раньше жизнь казалась тебе сложной. У тебя были проблемы в семье. Мать ушла из семьи, отец выпивал. Единственным утешением в твоей жизни были одноклассники и бабушка, к которой ты не так уж часто ездила. В учебе дело шло так себе, тебе было тяжело сосредоточиться на ней, а учителя считали тебя слишком невнимательной и, наверное, даже глупой. Ты смирилась и с этим, хоть по ночам и плакала в подушку, считая себя ничтожеством. Все-равно они больше ничего тебе не скажут. Тебя, кажется, звали Валерия. Или просто Лера. Но никто не называет тебя так уже две недели. Поэтому ты начинаешь говорить сама с собой, лишь бы не забыть, каково это. Ты говоришь со своим отражением в разбитых зеркалах, ты говоришь с пустотой и не ждешь ответа. Но однажды ты получила его. — Да, я слышу тебя. — Тебя охватывает паника. Неужели ты настолько обезумела, что твои мысли начали отвечать тебе? — Эй, если ты хочешь поговорить, то не молчи. Но ты молчишь. Ты не знаешь что отвечать, да и кому ты вообще отвечаешь? Ты не видела людей уже две недели. А здесь их тем более быть не должно. — Пожалуйста, — голос на мгновение затих, но потом снова вернулся. — я тоже жду, что мне ответят. Ты снова молчишь, пытаясь понять, откуда исходят звуки, если не из твоей головы. — Привет? — Ты сама удивлена, насколько неуверенно звучит твой голос. Говорить с самой собой было намного легче. — Кто ты и где ты? — Я Аня, я учусь во втором классе… — Вот оно как. Похоже еще один маленький страдалец вроде тебя. — Я под столом. — Поняв, что ты человек, девочка вылезает из-под стола и удивленно смотрит на тебя. Похоже, когда ты выходила за едой, эта особа забралась сюда. А ты ведь все это время думала, что одна здесь. Впрочем, теперь твое одиночество, кажется закончится. Или нет. Ты осматриваешь девочку с ног до головы. На руке у нее красуется кровавое, распухшее пятно. Все ясно. Укушенная. Судя по всему ей осталось еще около трех дней, потому что ее кожа стала покрываться волдырями, а взгляд уже был пустой. Печально. А ты ведь надеялась на то, что найдешь друга. Так, кажется у тебя где-то в рюкзаке была монтировка. Ты должна провернуть это быстро, пока девочка не опомнилась от шока. Но ты пожалела ее. Тебе не хотелось, чтобы она закончила вот так. Пожалуй, ты дашь ей еще пару дней. В конце концов, она еще вполне соображает. — Аня, говоришь? — новая знакомая кивнула. — Вот оно как. Ты давно в этой школе прячешься? — Я не помню сколько я тут… — Аня грустно вздохнула. — Я не понимаю, что происходит и куда все делись. Я просто отошла в туалет на уроке, а потом за дверью слышала странные звуки. Мне было страшно выходить… — Девочка вытирала слезы с глаз побелевшими костяшками пальцев. — Я заперла дверь и не высовывалась весь день. Я хотела дозвониться до мамы, но она не отвечала. — Ты узнаешь в этой девочке себя. У вас похожая история, впрочем, это не так уж и удивительно. — Потом, когда я вышла, то обнаружила, что почти все было в крови и… — Аня разревелась. Ты решила не задавать больше подобных вопросов. — Подожди, не плачь. — Ты протянула девочке шоколадный батончик из буфета в столовой. — Меня зовут Лера. — Хлюпая носом, Аня глянула на батончик, но отказалась. Похоже, что обычная еда уже перестала ее интересовать. Ты должна быть осторожной. — Мне что-то не хочется есть. — вздохнула Аня, рассматривая окоченевшие пальцы. — Что мне делать с ранкой на руке, Лер? Это плохо, да? — До свадьбы заживет, — улыбнулась ты. Ты не должна показывать панику и заодно нервировать Аню. — У меня есть аптечка. Давай я тебе обработаю ранку. — Сегодня ты поиграешь в доктора. На самом деле, ты ничего не смыслишь в первой помощи. Да и этой девочке уже ничто не поможет. Ты берешь бинт и перекись и обрабатываешь укус Ани, та послушно терпит любые махинации с собой, даже не смотря на то, что это, должно быть, немного больно. — Вот так, теперь все пройдет. — Когда ты научилась так нагло врать? Но Аня счастлива, поэтому ты тоже. — Что хочешь поделать? — Пойдем кататься по перилам! — Глупое занятие. И все же, когда-то ты и сама это любила. Ты аккуратно выглядываешь из-за двери, чтобы проверить, нет ли снаружи никого. Кажется нет, отлично. Вы с Аней бежите к лестнице и забираетесь на перила. Ты впервые чувствуешь себя хоть немного счастливой, хоть и используешь Аню в своих целях. Как лекарство от одиночества на пару дней. Главное успеть если что вовремя… — Эй, хватит витать в облаках! — Аня показывает тебе язык и начинает скатываться вниз с громкими возгласами. Ты скатываешься за ней, а в самом низу на лестничной площадке вы вместе звонко хохочете. — Давай еще раз! — Вы снова поднимаетесь по лестнице и скатываетесь по перилам. Вы проводите остаток дня, бегая по школе. Вам и правда было довольно весело. Ты берешь чистую тетрадку из класса и решаешь записывать туда события, происходящие с вами.       Неизвестная дата. «Не знаю, сколько сейчас времени, но по крайней мере сейчас точно день. Мы с Аней разобрали ее старый телефон, но не нашли почти ничего интересного. Зато это было довольно весело. Сегодня она чувствует себя хуже, чем обычно, но я стараюсь скрасить этот день. Мы едим аскорбинки и кидаемся карандашами в зомби, которые ходят под окнами. Сегодня я спускалась проверить нижние этажи. В запертых классах все еще полно зомби, судя по звукам. Некоторые видимо выбрались и ходили прямо по лестничной площадке, где мы были вчера с Аней. Это очень жутко, но я смогла разобраться с ними. У одного из мертвых учеников я нашла пачку Ментоса. Спим мы с Аней тоже в классе. Диван их холла в дверной проем не пролез и нам пришлось разобрать его на много частей. Это было трудно, но теперь у нас довольно много подушек и спать стало удобнее.»       Неизвестная дата. «Ане стало совсем плохо, по ее словам, ей то жарко, то холодно, а все тело болит. Когда она спала, я размотала бинты на ее руке. Укус превратился в нечто ужасное, что я не хочу даже описывать. Кажется, она скоро обратится. Я подумывала над тем, чтобы убить ее, когда она будет спать. И все же я не могу. Но она выглядит такой измученной. Я отвратительна себе. Потому, что не избавила ее от страданий еще тогда. Я пошла у своих желаний на поводу, надеясь, что эта девочка как-то скрасит эти 3 дня. Однако по вечерам я все еще задумывалась над тем, чтобы убить ее и закончить это дерьмо поскорее. Я опять заставила страдать себя и других из-за своего же эгоизма.» Ты закрываешь тетрадь, перечитав все написанное. Морщишься от ненависти к себе же самой, впрочем, ничего уже не поделать. Ты берешь рыжие волосы спящей Ани в свои руки и рассматриваешь. Вспоминаешь, как еще день назад, ты расчесывала их, а Аня дергалась и ругала тебя за то, что ты неаккуратная. На твоем лице появляется грустная улыбка. Девочка корчится от боли даже во сне. Кажется, пора. Ты тихо открываешь свой рюкзак, достаешь бутылку воды и монтировку. Открываешь бутылку, и отпиваешь из нее немного. Это будет тяжело. Твои руки дрожат и ты знаешь почему, хоть ты уже убивала людей раньше, ты слишком привязалась к Ане и виновата в этом сама. Да, ты понимаешь это. Ты знаешь, на что шла. Ты делаешь все для своего комфорта и безопасности в этих условиях. Ты поступаешь правильно. Снова ложь.       Крепко сжимаешь монтировку в обеих руках, и садишься на Аню так, чтобы в случае чего, та не смогла вырваться. Заносишь инструмент над головой и… Удар. Еще удар. Тебе плевать, ты смирилась, это все для ее же блага. Тело Ани дергается каких-то пару секунд, но потом она перестает оказывать сопротивление. Но ты продолжаешь бить изо всех сил изуродованное тело, словно в панике от того, что оно еще может подняться и напасть на тебя. Как же, с размозженной головой. Ты встаешь с трупа, оттирая кровь и слезы со своего лица. Ты нервно усмехаешься. Во всяком случае, ты надеешься, что Аня не сильно мучилась. Ты продолжаешь говорить себе, что ты поступаешь правильно. Ты открываешь окно и за ноги оттаскиваешь труп к нему. Осторожно, стараясь не сильно испачкаться, ты берешь то, что осталось от девочки и кидаешь в окно. На запах свежей крови тут же налетают зомби. Нервно смеешься. Кажется, тебе еще предстоит здесь убраться.