Осень в Париже...

В городе осень, и не спасает от тоски по ней ни крепкий кофе по утрам, ни обжигающий виски со льдом темными вечерами. Наверное, так и должно быть, но ему никак не удается привыкнуть просыпаться одному в холодной постели. Париж укутал густой туман настолько, что не видно главной достопримечательности города, но старший Майклсон не замечает красоты момента. Элайджа скучает по Ками, но она в Новом Орлеане, а он здесь. В городе, где его встречает лишь пустота квартиры, да короткие гудки на автоответчике. Она не звонит, будто все произошедшее несколько месяцев назад ошибка, но он верит, что это не так. Элайджа закрывает глаза, вспоминая их первый вечер, который кажется, был слишком давно. Он был слишком расстроен тогда, не каждый день ему приходилось терять сразу все. Хейли никогда не была его все, что было между ними - одна ночь любви на двоих. Брат заклинанием обрек ее на существование в облике волчицы, как впрочем, и всю стаю Полумесяца. Джиа же стала утешением после замужества волчицы, но и ее Никлаус отнял у него. Семейный особняк стал для него чужим, в нем не осталось ничего дорогого. Ему некуда было идти, и ноги привели его в бар ''У Руссо''. Барменша ему оказалась совсем не знакома, потому он купил бутылку виски, и занял столик в самом углу. Даже с "Джонни Уокером" ночь тянулась, как кленовый сироп с ложечки. Ему ничего не оставалось, как пьяным взглядом окидывать ничем не примечательное помещение бара. - Ками, привет - донеслось до ушей первородного, и он сразу обернулся к дверям. Блондинка приветливо улыбнулась девушке за барной стойкой, не замечая его. Она принялась за работу, весело болтая со своей знакомой, пока он делал глоток за глотком. Крепкий алкоголь унял боль, внутри осталась лишь пустота, которая жгла легкие не хуже шотландского скотча. Первородный слышал, как девушка кивком головы указала Ками на него. Она шепнула что-то о его неразговорчивости, но хорошем вкусе в одежде. Он повернулся, встречаясь с ней взглядом, и поднял стакан. - Я его знаю, подмени меня на пару минут - попросила Ками. О,Коннелл направилась к нему, и он вновь налил до краев янтарный виски. Она не спросила, что случилось и в порядке ли он. Просто села рядом и накрыла его ладонь своей, она все знала. - Тебе нужно отдохнуть - замечая его состояние, произнесла Ками. - Я знаю, что чертовски пьян - ответил он, делая очередной глоток, - Пусть не думает, что я его прощу. Всю злость он выплеснул, сжимая пустой стакан в руке так, что осколки глубоко впились в кожу. Эта боль помогала забыть хотя бы на мгновение об эгоизме брата. Каким же дураком он был, пытаясь воссоединить семью. Глупая вера, что он может все исправить, теперь ее нет. - Спокойно, Элайджа. Я вызову такси, отдохнешь у меня - предложила Ками. Дальше он плохо помнил события лишь, что было холодно... чертовски холодно. Его первородного вампира бил озноб, хотя окна в такси были закрыты. Ками сидела рядом, и он позволил себе коснуться ее ладони. Десять минут в тишине салона, но она была рядом, а ему большего было и не надо. Квартира Камиллы была простой, но уютной и наполненной ее запахом. Он чуть не упал в прихожей, но девушка удержала его, и помогла облокотиться на стену. Смертельно пьяный он пытался снять дорогие ботинки, и с пятой попытки это удалось. Пока хозяйка отправилась на кухню, первородный прошел в спальню. Пиджак удалось снять без проблем, но на рубашку не осталось сил. - Ты предлагаешь мне спать на диване? - хмурясь, Ками оперлась на дверной косяк. - Прости - он попытался встать с кровати, но ничего не вышло. - Лучше не надо - вздохнула девушка. Она подошла к нему, и уверенно стала расстегивать пуговицы на его рубашке. Ее прикосновения были приятны, он даже чуть прикрыл глаза, позволяя ей стянуть рубашку, а после расстегнуть ремень на брюках. - Элайджа, не нужно - прошептала она, стоило ему обнять ее за талию и забраться под легкую тунику. - Я пойду на диван - он с трудом все же поднялся с постели. Ками остановила его, проведя пальчиками по плечу, а затем мышцам живота. Ей быстро удалось расстегнуть молнию и пуговицу на его брюках. Стянув их с бедер, она помогла сесть мужчине обратно на кровать. - Последний раз я занималась раздеванием пьяного парня в колледже - блондинка улыбнулась, - Ложись. - Никогда не думал, что вампиры чувствуют холод - прошептал Элайджа совсем не к месту, но его кожа опять покрылась мурашками от озноба - Даже непривычно. - Тебе холодно? - она провела ладонью по его лбу. Элайджа кивнул, забираясь под одеяло. Наверняка, такое странное действие вызвало большое количество алкоголя, в конце концов, он не помнил, когда последний раз был пьян настолько. Перед глазами все немного плыло, и он закрыл глаза, стараясь немного согреться. - Ками - позвал он. - Да? Элайджа не задал никакого вопроса, просто хотел убедиться, что она не ушла. В ушах стоял какой-то гуд, и он не обратил внимание вовсе на какой-то шорох. Чуть вздрогнул, когда почувствовал, как Ками легла под одеяло и прижалась к нему. Она была такой горячей, на ней было лишь нижнее белье. - Так лучше? - прошептала она смущенно, уткнувшись ему в шею. Элайджа не ответил, вместо слов провел подушечками пальцев по ее плечу, отчего она чуть приподнялась на локте. Поцелуй получился сам собой, просто их взгляды встретились. - Определенно лучше - шепнул он, перекатываясь и прижимая девушку к матрасу. Ему было тяжело держать свой вес на руках, но желание немного прояснило голову от действия алкоголя. Ками скользнула ладонями по его груди и животу, и Элайджа прижался еще теснее. На губах его привкус скотча, и это делало момент еще острее. Она уже стянула боксеры с его бедер, отмечая, что он чертовски возбужден и также чертовски пьян. Это был повод остановиться, но совсем потеряв голову, Ками лишь попросила его перекатиться. Поспешно девушка избавилась от бюстгальтера, и он сразу понял, почему она так нетерпелива. У нее давно не было секса, но вовсе не от того она кинулась в его объятия, все же ему был приятен данный факт. - Не снимай - прошептал Элайджа, когда Ками коснулась кружевных трусиков, - Иди ко мне. Майклсон приподнялся на локтях, его губы нашли ее, как только она оседлала его. Ладони Элайджи оставляли после себя мурашки желания на ее коже, и она застонала ему в губы, когда его пальцы чуть отодвинули трусики, проникая. Ее движение бедрами навстречу свело с ума, такая влажная для него. Он чуть прикусил Камилле губу, когда она при очередном поцелуи обхватила ладонью его возбужденную плоть, сжимая чуть сильнее, чем нужно. - Прости - раздался ее тихий шепот, после того, как первородный охнул ей в губы от такого захвата. Элайджа смотрел ей в глаза, но все расплывалось, то ли от алкоголя, то ли от ее действий. Ладони его переместились на ягодицы, прося чуть приподняться. Ками сразу же потянулась за поцелуем, приподнимая бедра. Ему лишь стоило сдвинуть в сторону кружевные трусики и чуть поддаться бедрами навстречу, заполняя. Ее тихий стон ему в шею лучше любых слов говорил, как ей хотелось близости с ним. Приподнявшись на локтях, Элайджа целовал нежную кожу, скользил по ее упругой груди языком, а Ками двигалась на нем. Ее стоны стали громче, и уже чувствовалось, как она чуть сжимается вокруг него. Он ухватился за кованую спинку кровати, и в момент полного единения подтянулся на руках, занимая полу сидячее положение. Угол движений изменился, и Ками стала еще пуще задыхаться. - Чуть медленнее - прошептал Элайджа, придерживая ее бедра. Дыхание Ками было обжигающим в паре миллиметров от его губ, хоть они немного и замедлились. Не прошло и минуты, как он отпустил ее бедра, позволяя совершать движения хаотично и беспорядочно. Все сильнее она обнимала его шею, все теснее прижималась при каждом движении бедрами, подталкивая его и себя к краю. Элайджа шептал ее имя, смотря прямо в изумрудные глаза в момент очередного движения, когда их лица разделяли считанные миллиметры. Ее стоны сводили с ума, он слышал бешеный пульс, чувствовал, как все сильнее ее плоть обхватывает его. - Элайджа - ее страстный вскрик, полный наслаждения, и он последовал за ней. Ками часто дышала ему в шею, прикрыв глаза от пережитого восторга. Они еще были одним целым, и Элайджа придя в себя, провел пальцами по ее колену и выше. Коснулся груди, сжимая ее вершину, отчего девушка чуть выгнула спину. - Ты утром уйдешь? - спросила она тихо. - Нет, если ты не попросишь - и Элайджа еще крепче прижал ее к себе. Первородный судорожно хватает воздух ртом, невыносимо вспоминать, но утром Ками стала совсем другой. Ее просьба уйти, была ударом в солнечное сплетение. И только, как бальзам на рану, что она сама подошла к нему через несколько дней в баре. Он помнит каждую мелочь их разговора, что ей нужно время. После они опять вместе в ее постели, и она шепчет его имя при каждом касании обжигающих губ. Он скучает по ней в напыщенном Париже, делая глоток скотча за глотком. Уже несколько месяцев она не звонит, а ему нечем дышать здесь без нее. Ками знает адрес, знает - номер квартиры, и ничего не стоило, бы приехать, но нет. Он же боится сорваться, и рвануть в Новый Орлеан, останавливает лишь то, что он ей не нужен. И Элайджа остается в городе, где его никто не ждет, где на автоответчике ни одного сообщения. Где-то на лестнице слышен стук каблуков, и первородный прислушивается, как и тысячи раз до этого. Качает головой, все происходящее с ним походит на паранойю, и он кидает стакан в стену. Звонок в дверь раздается вместе с хрустом разбиваемого стекла, и Элайджа замирает на миг. Его сердце стучит с каждой секундой, и приходится сделать глубокий вдох перед шагом к двери. - Привет - тихо шепчет Камилла, а он не может поверить, что до нее можно дотянуться рукой. Несколько секунд он просто смотрит ей в глаза, а потом обвивает талию, и делает шаг в квартиру, вынуждая последовать за ним. Он кружит ее в прихожей и смеется, не замечая, что под ботинками хрустят осколки. - Что случилось? - спрашивает Ками, как только первородный ставит ее на пол. - Безумно скучал по тебе - шепчет он прямо ей в губы - Я тебя люблю. Элайджа тянет ее в спальню, и она по пути снимает туфли. Осколки стекла так и остались не убранными на полу в прихожей, но они спешат к постели. Ками толкает Майклсона на кровать, и занимает позицию сверху. Притягивает его за галстук, и целует горячие губы: жадно, страстно. Они слишком скучали друг по другу, и теперь не спешат, рассыпая поцелуи и даря ласки. Элайджа шепчет ее имя ласково, нежно и томно, когда ее губы касаются его подбородка. Через несколько часов Ками нежится в его объятиях, он не спрашивает ни о чем. Главное она рядом, и за окном их осень в Париже...