Сложности и осложнения.

Сегодня 10 сентября. Неплохой денёк. Решил немного выйти и прогуляться, да и тем более Оля предлагала пройтись. Достал из пачки одну сигарету. Лучше выкурю прежде, чем ее сломает Оля. Ей не нравится моя тяга к сигаретам. Из всех моих вредных привычек и минусов, ей не нравится именно эта. Благо, что на улице нет солнца и небо затянуто тучами. Люблю такую погоду. Тем более, я могу свободно ходить в теплой рубашке и без укоризненных взглядов в мою сторону. Сигарета тлеет в руке, а я не успел сделать и пять затяжек. Всегда думал, будут ли сигареты причиной того, что я умру. От рака легких, к примеру. Но после минуты подобного старался по скорее перестать об этом думать. На улице, как не странно, было очень много людей. Будто мимо проезжал цирк на колесах, а люди торопились посмотреть на него, поэтому на улице были все, кому не лень. Но, видимо, цирк людям не понравился, все были недовольны. Почти все. Лишь дети смотрели куда-то наверх с надеждой и детским наивным воображением, в котором они были кем угодно. Иногда так смотрю и я. Мне нравилось это делать. Ни чем не гонимые и не разочарованные. Пустить жизнь на самотек, что может быть лучше. Ведь держать ее под контролем просто не возможно. Все всегда может пойти не так, как подразумевалось. Как бы вы себя не убеждали в том, что все под контролем. Да, контроль есть, только он не ваш. Контроль случая. Снова о чем-то задумался. Наверное, о нас с Олей. Уже скоро подойду к ее дому. Сколько бы я не уговаривал, но она не хочет переезжать ко мне и остается с подругой. Не хочет ее бросать? Не хочет жить со мной? Не знаю. Но я не перестану ее уговаривать. А говорить с ее подругой на счет этого я не хочу. Наверное, во мне играет излишняя самоуверенность. Желание все сделать самостоятельно. И вот я уже у ее подъезда. Домофон однотонно начал пищать. Услышал её голос. Как же я люблю ее. Идем в тишине уже больше двадцати минут. Не то, что мы не можем найти тему для разговора. Мы просто хотим помолчать. В этом мне повезло, мы оба можем и умеем наслаждаться тишиной и простым касанием рука об руку. Как же я люблю ее. Она так же решила не выделяться одеждой и надела джинсы с рубашкой. Как знала. Хотя, она знает меня, поэтому не трудно было догадаться. Мы решили сесть на скамейку в парке. Не обратил внимания в каком. Она сидела у меня на коленях, положив голову мне на плечо. Было удобно и мне, и ей. Молчание она прерывала изредка громким вздохом мне в шею. Щекотно. Всегда боялся щекотки, хоть и не признавал этого. А она этим пользовалась и доводила меня до истерического смеха, чуть ли сама не падая со смеху. Я прошептал ей на ухо, что люблю ее. Она поцеловала меня. Это был ее ответ. Мне слишком нравились ее подобные "ответы". Мы сидели так с половину часа. Изредка обмениваясь парой слов. Мы наслаждались друг другом. Слова были излишне. Она сжала мою руку сильней. Мое плечо стало мокрым. Она подняла ко мне свое лицо. Ее глаза были в слезах. Ее красивые зеленые глаза были в слезах. Сердце дрогнуло. Она сказала, что мы не можем быть вместе. Сердце стало биться сильней. Паника начинала охватывать меня, но я не подавал виду. Рубашка совсем промокла от ее слез. Она говорила что-то, но все ее слова проходили мимо меня. Я непроизвольно игнорировал ее. Мы сидели неподвижно. Каждый обдумывал это. Я не могу собрать все мысли воедино. Голова кипела. Я не смогу с этим смириться. Но и сделать с этим ничего не смогу. Голова начала дико трещать. Я сказал, что хочу посидеть так еще с минуту, а потом уйду и не обернусь. Слеза покатилась. Она положила голову мне на плечо, снова. Продолжила плакать. Не знаю, кому из нас было хуже. Возможно мы испытывали одно и то же чувство. Плохое чувство- чувство потери. Мои глаза стали стеклянные от слёз. Но я не давал выход эмоциям. Не сейчас. Раньше я наслаждался каждой секундой, проведенной с ней. Теперь каждая секунда была пыткой. Истязала и мучила меня. Прошла половина минуты. Моя голова лежит на ее голове. Я нюхаю ее волосы. Я знаю, что это дико, но я хочу этого. Мне нравится этот запах. Я хочу его запомнить надолго. На всю жизнь. Прошел остаток минуты. Моей самой длинной минуты. Я нашел в себе силы, взял ее на руки, встал и посадил на скамейку. Слезы потекли обильней. Мои тоже. Я начал отдаляться от скамейки, но ее всхлипы я слышал громче и громче. Неужели это того стоило? Я обещаю, я не обернусь, ни при каких обстоятельствах Но мне хотелось этого больше всего. Будто от меня что-то оторвали. Я в первые испытываю что-то настолько сильное. Какой плохой опыт для первого раза. Мне плохо. Мне очень плохо. Я уже ушел из парка и прошел достаточно много. Если бы не музыка в наушниках, то я бы взорвался, только выйдя из парка. Ни о чем не думал. Мне было очень и очень больно. Затягиваюсь очередной сигаретой. В глазах все плывет. Это из-за стресса, я надеюсь. Мы были вместе больше трех лет. Сейчас ничего не лезло в голову... кроме этого. Нужно домой, пока я совсем не упал. Еле шевелю ногами. Автобус был бы вовремя. Слезы по-прежнему текли не переставая. В дали увидел автобусную остановку. На ней стоял парень в легком пальто. На вид лет двадцать с чем-то. Автобус не заставил себя ждать. Рейс 410. Странно, никогда такой не видел, но тем лучше. На пассажирское кресло я упал, а не просто сел. Слишком разбит, слишком устал. Парень сидел спереди. Я постараюсь закрыть глаза и заснуть. Мне пришлось проснуться. Меня попросту будила кондуктор. Я уснул до конечной. Неужели я уехал настолько далеко. По времени где-то полчаса. На выходе я осмотрел автобус. Парень в пальто мирно спал. Не знаю, чем он зацепил мое внимание. Выйдя из автобуса чуть ли не падая, начал осматриваться по сторонам. Я около дома, минутах в 15-ти пешком. Мне повезло, наверное. Голова дико раскалывается, а глаза красные от слёз. В наушниках играет что-то легкое. Главное, это сейчас дойти до дома без приключений. Нашарил в кармане ключи от квартиры, зачем-то зажал его между пальцами так, чтобы кончик был еле виден при сжатом кулаке. Я сжимал его до боли в руке, хотел сделать себе больно. Хотел отвлечь себя от этих ужасных мыслей. Не получается. Еще и лестница оказывается слишком крутой, а это очень плохо. А может даже и хорошо. Упав, размозжу себе голову об край ступеньки. Здорово. На лестничной площадке второго этаже тусовалось сборище подростков. Как достали. Постараюсь пройти, как можно аккуратнее. Сейчас мне не нужны проблемы. Ключ по прежнему сжат в кулаке. можно. Как я и думал. Один из выродков пихнул плечом. Накипело. Слишком накипело. Я ударил его кулаком, в котором был ключ. Как только я о нем вспомнил, то сразу же глянул на него. Чтобы в чем-то убедиться. Ой не хорошо. На нем было что-то красное. Что-то свежее и капающее. Никогда не бил людей. Он упал с грохотом. Я посмотрел на его лице, а оно было в той же красной жидкости, что и мой ключ. Это кровь. В мозг ударил сильнейший импульс. Похоже, что я пробил ему щеку. Друзья его запаниковали, а мне надоело смотреть на всю эту картину. Я продолжил подниматься на седьмой этаж. На ключе все еще была свежая кровь и... маленький кусочек щеки. Отвратительно, но я не из брезгливых, как хорошо. Не раздеваясь, я рухнул на кровать. Слишком устал. Слишком вымотался. Нужно поспать. Музыка в наушниках не прекращала играть и под что-то тяжелое, я уснул. Следующее утро. Хорошо, что было воскресенье. Я проспал до пяти часов. Неужели настолько устал и настолько убит. В голове всплыли вчерашние события, снова. Пытаюсь вспомнить то, что приснилось. Похоже, это была Оля. Живот предательски заурчал. Ничего не поделаешь, нужно готовить. Разогрев сковородку, я закинул туда пару яиц и остатки колбасы. Никогда не умел жарить яичницу. Я долго поедал свой поздний обед или ранний ужин. Пережоувая каждый кусочек по несколько раз, я снова залез к себе в голову. Сортируя весь вчерашний день, я и не заметил, как окончил трапезу. Голова ударила резкой болью. Появилось чувство потери и дикой грусти. Нужно покурить. За сигаретами далеко лезть не придется. Я ведь спал в одежде, а они лежали в кармане. Мне нравится мой балкон. При желании из него можно было легко вылезти и прыгнуть. Но не сейчас. И никогда, я надеюсь. Первая сигарета. Первая затяжка. Появилось чувство отвращения, странно. Возможно вчера я выкурил слишком много. Не хватало больше половины пачки, а я только вчера вечером ее открыл. Возможно пора завязывать с этим. Но не сейчас, это точно. Я подошел к кровати и снова рухнул без сил. Нужно сходить в магазин, ведь у меня осталось мало продуктов и почти не осталось сигарет. Нужно было купить побольше, так как желания выходить на улицу в магазин не было. В подъезде я никого не застал. Но это даже к лучшему, может они даже перестанут здесь собираться. Магазин был не далеко, поэтому долго идти не пришлось. Мысли никак не могли прийти в порядок, поэтому периодически спотыкался на ровном месте. У входа в магазин сидел один старик. Как обычно, просит деньги у прохожих. Но это был единственный бездомный, которому я давал мелочь. Он тратил ее на еду, а не пил, как остальные. Очень милый человек. Иногда останавливался и долго с ним разговаривал. Ему не повезло больше, чем всем остальным. Но сейчас никакого желания с ним разговаривать не было. Слишком я разбит. Проходя мимо, я подкинул мелочь к нему в шляпу, которая как обычно лежала рядом с ним. Поздоровался с ним. Он заметил, что я слишком бледный и уставший. Я заверил его, что все хорошо и нет причин для беспокойства. Но он вряд ли поверил мне. В магазине брал все, что попадется под руку. Даже толком не смотрел на еду. Взгляд упал на колбасу. Почему бы и нет. Единственное, что мне не нравилось в этом магазине, так это обслуживание со стороны персонала. Грубые, злые и реальные. Чего удумал, ага. Будут тебе улыбаться люди в магазине, которые угробили здесь уже очень много времени. Страшно, что я могу стать таким же. Нет, моя работа не позволит мне этого сделать. Небо по прежнему было в тучах. Но для меня это не так страшно. Около подъезда вспомнил, что не купил сигареты. Черт. Ну что же, может это повод для того, чтобы бросить. Ну или первый этап. Голова болит, возможно от перевозбуждения. Слишком нервы шалят и прочее. Вчерашние события никак не выйдут из головы. Я люблю ее. И как такое могло произойти? Стоило ли оно того? Думаю, что стоит выпить какого-нибудь успокоительного. Зайдя в подъезд, понял одну вещь. Как хорошо, что я не купил яиц в магазине. В подъезде меня ждала вчерашняя компания, только уже с битами. Посмотрел на время. Пунктуальные, сволочи. Я даже не сопротивлялся. Первый же удар одного из них отправил меня в горизонтальное положение. Остальные удары я не чувствовал, но было их не так уж и много. Держа биты в руках, пинали ногами. На шум в подъезде выскочил пожилой мужчина, майор в отставке. Крепкий мужик, да еще и с табельным в руках. Парни, побросав биты, убежали прочь из подъезда. Ничего, суки, я до вас еще доберусь. Он подбежал ко мне и спрашивал что-то. Я прикоснулся к виску. Кровь. Здорово. Я не слышал его, а вопросы его были нескончаемы. Был лишь свист в голове и мысли об Оле. И при том они перекрывали свист полностью. Резкая боль и.. глаза закрылись. Вроде очнулся. Состояние, будто во сне. Пытался встать, но сразу же почувствовал резкую боль в груди. Так же завыла голова. Наконец начал разбирать то, что вокруг меня. Я в больнице. Странно, что я это сразу не понял. Вокруг никого не было, поэтому пока я наслаждался одиночеством. В голове начали всплывать какие-то мутные картинки. А, это ведь вчерашний день. Мало чего получилось вспомнить. Но это не так уж и страшно, надеюсь, что мне расскажет хоть кто-нибудь. Засыпать снова не хотелось. Но и подремать было хорошей идеей. Но не на долго. Дверь в палату распахнулась и зашел мужчина в белом халате, в очках и залысиной. Лет 50. Он что-то начал бубнить и причитать, но все прошло мимо ушей. Брр, ну и голос у него. Даже страшно немного стало. Доктор рассказал, что меня привез тот старик. На что огромное ему спасибо. Он все рассказала доктору и они сделали все, что нужно было. Доктор сказал, что я могу быть свободен, так как мне стало легче и ничего сильно не повреждено. Лишь множество синяков и шрам у виска. Здорово. Зато была хорошая новость, тот старик ждал меня и сможет увезти домой. Я слишком многим ему обязан. Я забрал все свои вещи, мне дали конфетку, какое счастье, и я вышел из больницы. В голове была каша, поэтому думать о чем-то конкретном не мог. Он и правда ждал меня на улице. Слишком добродушно с его стороны. Я все еще шатался, поэтому ходьба удавалась мне с небольшим трудом. Ехали мы в полном молчании, что даже лучше. Голова слишком трещала. Мыслей было слишком много и не утихала боль. При том боль была душевная. Разумеется, у меня ноет все тело, но я не замечал. Больше всего болело внутри, болело сердце. Сколько всего прошло за эти несколько дней. Я даже не знаю сколько дней прошло. Хотелось остановить машину, выйти из нее и лечь на асфальте. Вперед, задавите меня, добейте. Но, что-то я начинаю ныть. Дороги были пусты, будто знали, что мы едем и не хотели беспокоить. Обычно никогда такого не происходило, но сейчас не было даже пешеходов. Либо я уснул. С заднего сиденья меня кто-то зовет. Не было сил оборачиваться, но этого и не требовалось. Рука легла на мое плечо. Рука мне знакома. Кто-то приблизился к моему уху и что-то прошептал. Я не понял ни единого слова, но голос снова повторил- "Я запомню тебя". Теперь мне хотелось повернуться. Но я не мог пошевелить и пальцем, все тело будто онемело, замерло. Голос снова повторил, но уже настойчивее-"Я запомню тебя". Больше я ничего не запомнил. Все в миг исчезло, будто этого и не было. Я посмотрел на своего спасителя, но он лишь мило улыбнулся мне. Я заснул. Я понял это по его взгляду. Но что это был за сон? И вот я увидел знакомый многоэтажный дом. Мы приехали. Я лишь поблагодарил его и спросил, нужно ли ему что-нибудь. Он вышел из машины и с задних сидений вытащил какие-то пакеты. Мои пакеты с едой. Ответил, что ничего не нужно. Но по нему этого нельзя было сказать. Ему чего-то не хватало. Наверное, я не узнаю чего именно. Он слишком стеснителен. Нужно приходить к нему по чаще. Но не сейчас. Время позднее. Пора спать. Я не услышал будильник. Меня разбудил шеф, который без остановки мне звонил. Он беспокоился за меня. Я люблю свою работу и никогда не опаздываю без предупреждения. Сказал, что чувствую себя плохо и возьму работу на дом. Он попросил не торопиться, если совсем все плохо. Сказал, что уверен во мне и скинет материал по почте. Любил свою работу по многим причинам. Одна из них, это то, что можно было делать всю работу на дому. Шеф знал это, но если я и оставался дома, то всегда говорил ему об этом за ранее Мы друзья с ним и знакомы более 10-ти лет. Часто устраивал с ним посиделки дома, играли на консоли или еще что-нибудь. Могли выпить вместе. Он выручал меня, я выручал его. Мой хороший и лучший друг. Но было время, когда не общались целый год. Но вот и встретились, когда я устроился на работу три или четыре месяца назад. Я познакомил его с Олей... Блять. Слишком сильно все изменилось. Слишком сильно. Я лежу и не могу встать с кровати. Я хочу к ней, хочу обнять ее, хочу ее поцеловать, но не могу. Возможно, я чмо и нытик, что не могу взять все в свои руки и вернуть её. Но я не могу себя образумить. Что-то мне мешает. Возможно, я сам себя останавливаю. Чем больше хочется к ней, тем больше я понимаю, что не сделаю этого. Возможно, стоило бы позвать своего друга. Сказать, чтобы он купил чего по крепче. Еды дома много. Смотря в потолок, мысли проясняются. Перестаю думать обо всем, что беспокоило буквально минуту назад. Забавно. Как же я быстро успокоился. Хотя вряд ли я спокоен. Я заставляю себя так думать, отогнав абсолютно все мысли. Хочется блевать. Так прошло четыре дня. Я совсем раскис. От меня воняет. Я встаю с постели, чтобы поесть или по нужде. Не умываюсь, не моюсь, не чищу зубы, ничего такого. Я перестал волноваться на счет этого. Просто лежу в кровати и смотрю наверх, в потолок. Тело до сих пор болит. Около виска ноет шрам. Ничего не изменилось за эти дни. Нужды выходить на улицу нет, что к счастью для меня. Еды в холодильнике предостаточно, но я и ем немного. Кто-то стучится в дверь, неожиданно. Я поплелся в коридор. Еле волоча ноги, я запинаюсь и падаю боком на край тумбочки. Я слишком громко и сильно упал на край тумбочки. Из-за двери послышались тревожные нотки. Это мой шеф. Он был удивлен моим видом. Даже немного шокирован. Я пригласил его войти. Как давно у меня не было гостей. Мы выпили чаю, преднамеренно налив в него коньяк. Я рассказал ему все. Уже минут 5, как молчит. Видимо это все очень трудно для осознания. Не знаю. Похоже, что он что-то задумал. Он затолкал меня мыться. Я редко его ослушивался. Он говорил правильные вещи и давал правильные советы. Похоже, что он хочет вытащить меня на улицу и немного развеяться. Я стою в ванне, смотря на себя в зеркале. Я выглядел помято, даже очень. Как мне сейчас помогает холодная вода. Мне бросило в дрожь, но я продолжаю в ней стоять. Наказываю себя. Становится слишком холодно, пора выходить. Друг сидел на кухне, что-то читая. Это были мои наброски, которые были напечатаны где-то месяца четыре назад. Не буду его отвлекать, пойду оденусь. На улице уже темнело, но свет все еще пробивался. С одеждой решил сильно не напрягаться. Надел первое, что попало под руку. Вроде неплохо. Повернулся к окну и замер. Просто так, без причины. Смотрел на все эти многоэтажные дома, на их изъяны, на их шрамы и на их долгую выдержку. Непроизвольно начал сравнивать себя с подобным зданием. Если бы я и был им, то сломался бы после 5-ти или 10-ти лет использования. Не выдержал бы всего этого груза. Душевного тоже. Сколько сейчас семей в этом доме ссорятся? Сколько кричат друг на друга? А сколько человек сидит у себя в комнате в одиночестве? Ни кем не спасенные. Много, в этом не было сомнений. Из транса вывел друг, неожиданно положивший руку мне на плечо. Он добр ко мне, как всегда. Мне нравится его взгляд. Он всегда излучает добро. На сколько плохой ситуация бы не была, он никогда не теряет уверенность. Старается помочь людям, но взамен ничего не требует. Я не такой. Совсем не такой, но мы нашли общий язык. Неожиданно для себя, в голове всплыл образ Оли. Моя Оля. Как же я люблю тебя. Она была, как обычно, с распущенными волосами. Тянула куда-то меня за руку. Не хочу открывать глаза. Это отрывок, который я больше никогда не увижу. Я смогу лишь вспоминать его и представлять его у себя в голове. Тело болело, я неуверенно спускался по лестнице. Хорошо, что шеф на машине. Он решил покатать меня по городу, словно одну из своих девушек. Забавно. При том он сам привел такой пример. Мне всегда было уютнее на переднем сидении, нежели сидения сзади. И это не зависело от количества пассажиров. Мне просто не нравилось там сидеть. Мы проезжали мимо многих магазинов, которые ярко-ярко подсвечивались украшающими их гирляндами. Солнце уже почти село. Мы продолжали наворачивать круги по городу, оживленно обсуждая разные вещи. Он решил остановиться у одного из магазинов. Делать нечего, придется идти с ним за безалкогольным пивом, которого ему так захотелось. Пока мы шли ко входу в магазин, он что-то спросил у меня. Я не заметил вопрос. Случайно проигнорировал. Опять о чем-то думаю. Что могло пойти не так, чтобы Оля предприняла такое решение? Что ее заставило это сделать? Я думаю, что не узнаю ответа. Оказывается мой друг передумал брать безалкогольное пиво и взял себе квасу. Малая часть коньяка уже давно выветрилась из наших с ним организмов. Я стоял рядом с ним, создавая ощущения младшего и занудного братца, нежели его лучшего друга. Кассирша сверкнула глазками этому Казанове, отвратительно. А он посмотрел на меня и лишь стыдливо улыбнулся. Мы начали подходить к выходу из магазина, но около дверей меня остановил мой телефон, который лежал в кармане. Мне звонят только два человек : Оля и мой шеф. И та, и тот звонить никак не могли. И правда, номер был не определенный. -Алло. -Добрый день, вы молодой человек Оли? Сердце екнуло и мне пришлось остановиться в магазине. -Да, это я. -Оля хотела вам передать кое что, но видимо сил на этот поступок она не нашла, жаль мне ее. Я начинал кипятиться: -Кто вы и что вам от меня нужно? Да и кто вы такой, чтобы жалеть Олю. Из трубки медленно и бархатно произнесли: -Я ее лечащий врач. Лучше сядьте. Она сразу сказала мне, что если вы не позвоните в течении недели, то мне придется самому вам позвонить. Я испуган, я взволнован, чуть ли не рухнул, но меня удержала стена, на которую я оперся. Друг посмотрел на меня с испугом, он не знал того, с кем я разговариваю. - Как бы вам это помягче сообщить, у нее... На том конце голос слышно проглотил слюну, он боялся. -У нее бесплодие. Она догадывалась об этом еще в том году. Но обратилась лишь недавно. Какие-то проблемы с маткой. Ее мать, видимо, пила слишком много таблеток во время беременности. Это сказалось на ребенке, на Оле. И да, еще кое что я хотел вам сообщить. Это очень важно ,не веша... Телефон выпал из моей руки. Я рухнул на кафель. Из телефона раздавался монолог врача, но я не обращал на него никакого внимания. Он просто был, как фоновая музыка, которая играла в этом ебучем магазине. Текут слезу, слишком много слез. Мне плохо, мне очень, сука, плохо. Я не могу встать. Друг пытается меня поднять. А я мясо, туша которая даже не сопротивляется. Я рыдаю навзрыд. На улице слышны мои вопли и стоны. Но мне плевать на все это. Сейчас голова забита лишь Олей. Твою мать.. Твою мать.. ТВОЮ МАТЬ! Я не могу подняться, а у друг не смог поднять меня и поставить на ноги. Что-то происходит и я уже на его руках, он несет меня в машину. Мне плохо. Убейте меня. Слезы по-прежнему текут ручьем. Убейте меня, пожалуйста. Мы подъехали к моему дому. Он сделал рывок и снова взял меня на руки. Я молчалив, как рыба и неподвижен, как труп. Лишь слезы катились из моих глаз. Иногда редкие, но истошные всхлипы. Я первый раз воспользовался лифтом, раскинувшись на руках своего лучшего друга. Он открыл дверь моей квартиры, положил меня на кровать. Я лежу и плачу, не шевелясь, не произнося не слова. Друг сидит на кухне, он нервно бьет ложкой по стенкам кружки. Этот звон отдается в голове, словно звон колоколов, которые звенят по мою душу. Сильный и нескончаемый звон. Голова гудит, тело ноет, сердце дико болит. Слезы до сих пор продолжают течь. Подушка уже слишком мокрая. Я продолжаю лежать. Я не знаю сколько я лежу. В квартире полная тишина. Друг не оставляет меня. Он по прежнему сидит на кухне. В комнате, где я лежу, кромешная тьма, ничего не видно. Глаза начинают болеть от обилия слез. Я закрываю их, а потом через минуту открываю. С каждым разом, я закрываю глаза на гораздо большее количество времени. Пока у меня во все не получается их открыть. Я лежу с закрытыми глазами уже больше часа, уснуть никак не удается. По звукам в комнате я понял, что друг расстелил себе на кресле. Момент истины, снова открываю глаза. В комнате еще очень темно, видимо середина ночи. Мозг отказывается думать. Голова пуста, слезы утекают с остатком разума. Убейте меня, пожалуйста. Я снова закрываю глаза. Интересно, на сколько в этот раз? Выдавливаю из себя истерический смешок. Друг не спит, я чувствую это. Я могу уже встать. Я могу шевелить своими ебучими конечностями. Я пытаюсь приподняться, все текло затекло. Друг резким движением встает с кресла и его рука тянется ко мне, чтобы поднять. Я ведь сказал, что он не спит. Я оторвал свою правую руку от дивана и протянул к нему. Момент... И я уже на ногах. Мы прошли на кухню. Он наливает нам обоим крепкий чай. Что-то добавил туда. Табуретка немного скрипнула под ним. Он смотрит на меня, смотри мне вы глаза. В глаза, которые наполнены лишь горечью. Я начинаю ему рассказывать, медленно и непонятно мямлить, изредка прерываясь на горячий чай. Он не произносит не слова, слушает и слушает. Мы просидели так, пока чай в моей кружке не опустел. Он что-то спросил. Черт, я опять все прослушал. Я нашел ответ у себя в голове, первое что пришло в головы. Начинаю рассказывать, что ни я, ни она никаких действий предпринимать не будет. Мы слишком похожи, поэтому почти одинаково слабы. Весело будет, если меня что-то добьет сейчас. Какой-нибудь еще один звонок. Еще один сраный диалог с кем-то. Я уже и не знаю, что может произойти. Глаза непроизвольно закрылись. Чувство будто лечу куда-то, а следом резкая боль в боку. Глаз я не открывал. Меня кто-то крепко схватил и куда-то понес. Секунда и я уже лежу на чем-то мягком. Я устал. И эту усталость я почувствовал. Глаза, будто склеились. Я нахожусь в парке на скамейке. Рядом сидит Оля. Она положила голову мне на плечо. Оно немного затекло, но я ведь парень, так? Могу и потерпеть немного. Да и тем более этот дискомфорт вызывает у меня лишь чувство облегчения. Ведь это близкий и дорогой мне человек. Это Оля. В голове мельком пролетает воспоминание о недавнем разговоре по телефону. Меня немного передернуло и я невольно улыбнулся. Пришлось рассказать и Оле, так как меня уже начали пытать. Почему же это у меня появилась улыбка? Хотя, тому следовало много факторов. После моего монолога, она лишь негромко посмеялась. Потом спросив, помню ли я еще что-нибудь из того разговора, что же мне тогда хотел рассказать доктор? Но вспомнить никак не получается. Да и не все ли равно? Я здесь, рядом сидит Оля. Завтра будет новый день, все прекрасно. Но не может длиться счастье вечно. У меня завибрировал телефон. Поднося его к уху, я сразу же говорю типичное "алё". Странным оказалось то, что телефон продолжал вибрировать. Я убрал его от лица и попробовал снова принять вызов. Не получается. Сотовый не реагировал на мое касание. Я в полоном недоумении посмотрел на Олю, но ее не было. Ее не было рядом со мной. Одно мгновение и я уже лечу куда-то вниз. Провалившись сквозь асфальт, я наблюдал за разными слоями литосферы. На моем пути ползали черви и прочая живность, но я всего лишь пролетал сквозь них. Будто подо мной разошлась земля и я провалился в эту трещину. Проснувшись, я почувствовал, будто только что приземлился. Не обманывало лишь одно. Телефон продолжал вибрировать. Было еще темно. Я принял вызов и аккуратно вышел на балкон. Нашел в себе силы. Из трубки я услышал зареванный голос. Это была подруга Оли. Дурным все это "пахнет". Из трубки продолжались литься рекой зареванные стоны молодой девушки. Сердце снова начало дрожать. Она начинает говорить о сахарном диабете Оли. Да, я знал о нем. Она рассказала мне где-то после 3-4 месяцев наших отношений. Она рассказала мне о своем диабете средней степени тяжести. Сказала, что ничего страшного. Что же могло произойти? Ноги подкосились, но меня во время спас край балкона. Она продолжала стонать и нечленораздельно выговаривать по букве Олин диагностированный диабет. Слезы снова текли, течь правда уже почти нечему. Все лицо горело от слез. Бросило в жар. Она продолжала. Она начинала говорить о каком-то инфаркте. Я никогда не начинал так пугаться. Она говорит, что у нее ухудшилось состояние. Оля не принимала никаких лекарств и этим она вызвала инфаркт миокарда. Состояние ее ухудшилось. Мое тоже. Тело стало тяжелым. Ее подруга сказала, что Олю, холодной и безжизненной, вынесли где-то 20-25 минут назад. Я опустил руки. Телефон полетел прямиком с балкона. Зубы заскрипели от злобы. Это я виноват. Это моя вина. Я ненавижу себя. Я НЕНАВИЖУ СЕБЯ, ЕБУЧЕГО И ЭГОИСТИЧНОГО СЕБЯ, ВЫРОДКА. Слезы текут не переставая, я скулю, как пес, которого переехало машиной и сломало ему задние конечности. Теперь этому псу лишь умереть. Он не сможет выжить без своих конечностей. Я достал из пачки сигарету. Первые затяжки, какие они приятные на вкус. Так надоело чувствовать слезы у себя во рту. Я закрыл глаза, делаю затяжку. Открыв глаза, мое лицо было направлено наверх. Еще одна затяжка, как приятно. Я, похоже что, пристрастился к сигаретам. Ночное небо прекрасно. Одного я не могу понять, почему оно отдаляется от меня. Видимо, на меня затаило злобу даже небо. В руку, в которой я держу сигарету, дует мощной поток откуда-то взявшегося ветра. Сигарета забавно колышется в этом потоке. Делаю еще затяжку. И еще. Справа от меня мелькали какие-то вспышки света, будто включенный свет в комнатах. Я удивлен, но не перестану смотреть на небо. Какую бы злобу оно на меня не затаило, я все равно буду считать его красивым. Я услышал треск, будто сломались какие-то ветки. Но какие ветки могут быть на вышине 7-го этаже. Значит, это не ветки. Забавно. Сигарета лежит рядом со мной. Почему она ЛЕЖИТ рядом со мной? Это не возможно, разве нет? Голова распласталась на чем-то твердом. Пытаюсь затянуться еще раз. Странно, не выходит. Но ладно, ничего страшного. Это значит, что с этого момента больше не курю. Я устал, я закрываю глаза. Меня дико клонит в сон. Ну что же, я не буду ему сопротивляться. Я нахожусь в парке на скамейке. Рядом сидит Оля. Она положила голову мне на плечо. Оно немного затекло, но я ведь парень, так? Могу и потерпеть немного. Да и тем более этот дискомфорт вызывает у меня лишь чувство облегчения. Ведь это близкий и дорогой мне человек. Это Оля. Она подняла голову ко мне, у нее очень красивые глаз, они мне очень нравятся. Мы встречаемся уже год. Я никогда ее не отпущу никуда одну. Я всегда буду следовать за ней, как покорная собачонка. Она может меня не кормить, пусть просто посмотрит мне в глаза. Заряд бодрости на весь день. Она сладко поцеловала меня. Как же я люблю тебя, моя звездочка.