Сборник по Коклзу

— Привет. Тут такое дело… Я у тебя кое-что забыл. Можно заеду, заберу? — Да? Не находил. Давай я тебе завтра отдам? Или что-то срочное? — Вообще-то да, срочное. Телефон. Так что если это не очень неудобно, я… — Конечно. Жду тебя. Дженсен повесил трубку и с недоверчивой усмешкой уставился на имя абонента. Миша же со своего телефона звонил, так как такое возможно? «Очень смешно. Хоть бы с другого номера позвонил. Если просто хотел вернуться, так бы и сказал. Накрою ужин на двоих». «А что, и так можно? :) Буду знать. Куплю чего-нибудь к чаю». Дженсен закатил глаза и пошел на кухню. Настроение как-то сразу улучшилось. *** Миша приехал через полчаса, с тортиком в руках. — Привет, — он улыбнулся. — Добрый вечер. Рад тебя видеть, Миш. — Да ведь виделись уже. Немного неловкое объятие и приглашение войти, и они расправились с приветствиями. — Проходи, садись, что ли. — Минутку… — Миша шустро разделся, надел тапки и скрылся в ванной. Вышел он с телефоном в руках, а на удивленный взгляд Дженсена только усмехнулся и пожал плечами. — О. Так телефон и вправду существует? — Мм, да. Это другой, как видишь. — И зачем же тебе два телефона, Джеймс Бонд? Чтобы давать номер любовницам? — Дженсен лукаво улыбнулся. — Нет, чисто для работы. Тогда его можно отключить и не потерять связи с близкими и доступ к интернету. — Удобно, — оценил Эклз. — Ну, а для чего же тебе понадобился рабочий телефон в одиннадцать вечера? — Назначил встречу на утро… Но это ведь не отменяет сегодняшнего вечера? Ну, что я действительно за телефоном заехал. И на самом деле это не совсем так, увидеть тебя — приятный бонус, и я хотел… — забормотал Миша. Дженсен сделал шаг к нему и положил руку на плечо. — Конечно, не отменяет. Не выгоню же я тебя голодным. Пошли. Они дружили уже столько лет, но Миша все не спешил до конца расслабиться в его присутствии и признать Дженсена «своим». Как бы об этом намекнуть попрозрачнее? — Миш, ты… Ты можешь со мной не париться, знаешь? — начал Дженсен, разложив еду по тарелкам. — А то ты иногда ведешь себя так, будто тебе со мной некомфортно. Миша отвел взгляд. — Да нет, все в порядке. Просто не хочу быть навязчивым. — А почему это ты должен быть? — Дженсен с любопытством подался вперед. — Ну, ты же звезда, — Миша усмехнулся. — Звезда полей, царица кукуруза, — Дженсен фыркнул. Но Миша выглядел достаточно серьезным, несмотря на усмешку. Во дает. — Миш, ты что? — он удивленно приподнял брови. — Ты это брось. Такая же звезда, как и ты. — Я не считаю, что у тебя звездная болезнь, но мы явно не одного уровня. — Тебя это напрягает? — Иногда, — честно признался Миша. — Я позже пришел, а вы с Джаредом в сериале со дня его основания. — Да все уже забыли, что ты был с нами не с начала. Какая разница? Может, у нас с Джаредом и больше текста, но у тебя же сотни тысяч твоих миньонов! — Ладно-ладно, убедил. Просто мы с тобой давно дружим, но приехать к тебе вот так просто среди ночи мне не кажется… приемлемым. — Тогда нужно переводить наши отношения на новый уровень. К черту приемлемость! — усмехнувшись, Дженсен отсалютовал ему кружкой с чаем. Миша прыснул, но явно расслабился. — Такие замечания скорее в моем стиле. Так что, ты обещал ужин? — А то. Садись. Миша послушно сел и откинулся на спинку стула, наблюдая за Дженсеном. — Ох уж эта слава… Приносит только одиночество. Теперь люди либо смотрят на меня со слепым обожанием, либо «ну и что же ты из себя представляешь, Дин Винчестер?». Это… раздражает. Я не имею в виду, что меня раздражаешь ты… — Дженсен глянул на Мишу, который внимательно его слушал. Не то, все не то. Он взял Коллинза за руку. — О, это сейчас по-гейски выглядит, но мне все равно. Мне нравится общаться с тобой. И ты замечательный человек. — Спасибо. Давай есть, а то остынет же все. Дженсен вернул внимание своей тарелке, краем глаза любуясь смущенной улыбкой Миши. *** — Уже поздно, — протянул Миша, глянув на часы. — Ага. Два часа ночи. Все нормальные люди уже спят. — И в очередной раз я не в числе нормальных, — он усмехнулся. — Так я… Поеду? — в голосе застыла вопросительная интонация. — Ты меня спрашиваешь? — Ну, ты же хозяин дома. — Вообще-то Дэннил. По документам… — Дженсен еще раз посмотрел на встрепенувшегося Мишу и наконец сообразил, что тот ждет приглашения. — Оставайся. — Да? Это не будет неудобно? — Неудобно будет тебе ехать домой в ночь. А я все равно не хотел тебя отпускать. И готовишь ты вкусно. Это намек на завтрак, если что, — Дженсен подмигнул ему. — Знаешь, не думал, что ты боишься быть неудобным. — О, у меня целая куча комплексов… А у тебя в холодильнике даже вешаться некому. Словно год уже холостяком живешь. — Да, этому дому явно не хватает женской руки. Надо что-то делать, — Дженсен развел руками и лениво поднялся, чтобы подкинуть в раковину еще грязной посуды. — Покончить с загулом и найти постоянную женщину? — Ага. На сайте домработниц. Женская рука дому, конечно, нужна, но не думаю, что я готов к тому, чтобы она вновь сомкнулась у меня на шее. — Интересный взгляд на отношения, — Миша хмыкнул. — Это не всегда так, знаешь ли? — Нет, не знаю. Что печально, вот и стало причиной моего «загула». Я надеюсь найти ту, что перевернет мой мир и изменит понятие об отношениях и любви. — На вписках? — рассмеялся Миша и лукаво посмотрел на него. Вот и рассказывай ему что-то. — Я попал туда случайно! — Дженсен поднял руки перед собой в защитном жесте. — А вообще-то я и в нормальных местах бываю, на свидания хожу. — И… Как? — Неплохо, — он пожал плечами. — Была пара очень хороших девушек. Но ни одна из них не оказалась моей единственной. — А у нее что же, будет неоновая вывеска на лбу? — Хорошо бы. Но, увы, не все так легко… Я и сам не знаю, как пойму, та или нет. Просто… Они все слишком похожи. На Дэннил. И вообще, между собой. — Конечно. Это же бабы, все они одинаковые, — Миша зевнул. — Ты же только что говорил, что бывает по-другому. — Ну… Бывает же, — он как-то странно замялся. — Вот Викки, например, не такая. Не баба, а настоящая женщина. Мозг не выносит, понимает и прощает, всегда поможет и поддержит. Отношения у нас свободные и равные. Все идеально. — О, понятно. Может, и мне повезет найти женщину, а не бабу? Если вдруг встретишь еще одну — скажи мне, женюсь. — С бабой для начала разведись… Считаешь, ты готов к серьезным отношениям? Дженсен оторвался от раковины и вновь сел за стол, закидывая ногу на ногу и внутренне приготавливаясь к долгому монологу. — Не хватает человека, который был бы рядом. Холостяцкая жизнь, конечно, имеет массу плюсов, но и минусов тоже. Вечно холодный и пустой дом, одиночество, доставка еды, а если и попытаюсь что-то приготовить сам — не с кем разделить очередь мыть посуду. Слишком большая для одного человека кровать, и даже не с кого стянуть одеяло. Некому разбудить, если не сработает будильник, просто… Нет никого. И это ужасно. Я не хочу быть один больше. Но и кого попало рядом видеть тоже не хочу. — Я с тобой, — тихо сказал вдруг Миша, накрывая его руку своей. — Спасибо, — искренне сказал Дженсен. — Понимаешь, у всех друзей своя жизнь, свои семьи и отношения… Не зря говорят — когда человек женится, он пропадает для друзей. Так и случилось. Я и сам пропал, а теперь вот пожинаю плоды… одиночество… А с кем-то знакомится и строить дружбу времени нет, да и когда новый человек из разряда знакомых в друзья перейдет — годы должны пройти… Я что-то много сегодня говорю, — он оборвал себя, заметив, что Миша снова зевнул. — Извини, я… Не выспался, — Коллинз мотнул головой. — А ты выговариваешься, это хорошо. И у тебя есть, с кем поделиться. Я же не кто попало? — Нет, — Дженсен улыбнулся. — Тогда я могу быть рядом. Твоим… ммм… заменителем той единственной, пока ты ее не встретишь. Все вышеперечисленные функции я могу исполнять. Есть что-то еще? Дженсен рассмеялся и вновь поднялся из-за стола. — Пойдем спать, единственная моя, неповторимая. — Во сколько тебя разбудить? — В семь. Что, правда? — А что? — Собрался… исполнять функции жены. Разбудить меня и все такое. — Ага. И как же тебя нужно будить? — Ну, не ведром холодной воды уж пожалуйста. Как обычно. — Я же не знаю, как она тебя обычно будила. Поцелуем? Ласковым словом? Утренним минетом? — «Дженсен, вставай и вали уже, ко мне подруга придет в десять», — фыркнул Дженсен и вытащил из шкафа полотенце. — Но твои способы нравятся мне куда больше. Кому-то повезло с женой. — Тебе, ведь это теперь я. Тогда я выберу один из своих по настроению. Дженсен усмехнулся и промолчал. Хотя ему стало жарко от мысли, что первым, что он увидит при пробуждении, будет Миша, сползший вниз и… Ох, черт. Он же собирался в душ. Точно. — Я в душ. — Спинку потереть? — Было бы неплохо, — он усмехнулся и прошел мимо Миши, покачивая бедрами. — Ох, соблазняешь… — Миша закусил губу, глядя ему вслед. Желание оказаться в душе вместе промелькнуло в мыслях обоих, но так и осталось невысказанным. *** — Ну, что насчет супружеского долга? — У меня голова болит, — Миша показал ему язык, плюхаясь рядом. — Не думал, что даже этой фразы мне будет не хватать, — усмехнулся Дженсен. — Хотя регулярный секс — определенно один из главных плюсов «загула». — Да ладно, серьезно, что ли? Как тебя можно динамить из-за головы? Наслышан о твоих навыках в постели. — От кого это? — удивленно спросил Дженсен. Дэннил вряд ли бы стала обсуждать их интимную жизнь с его коллегами, а другие его девушки не были знакомы с Мишей. — Да от бывшей твоей. Видел пару интервью, хм-хм. — Ааа. О. Ладно. Мы же не будем об этом говорить? — Дженсен смущенно погладил шею, любуясь красотой обоев. — И вообще, зачем ты их смотрел? — обвиняюще спросил он, наконец повернувшись к Мише. — Должен же я знать, кто у тебя был до меня. — Я ее поэтому и бросил, не люблю, когда моя личная жизнь становится достоянием общественности. — Да ты, похоже, и с друзьями делиться не особо любишь. Иначе почему почти каждый на площадке уверен, что у вас с Дэннил все прекрасно? — Проводил исследования? Меня уже начинает пугать твоя одержимость моей жизнью, — Дженсен усмехнулся. — На самом деле ответ прост: не все те, с кем смеешься и проводишь много времени — близкие друзья. Этак можно знаешь, сколько народу к числу друзей причислить… А Джаред в курсе. И ты. — Ты считаешь меня своим близким другом? — Миша лег на бок, рассматривая его в полутьме. — Мм? — Ты слишком сексуален сейчас для таких вопросов, — Дженсен неловко рассмеялся, стараясь игнорировать глядящий прямо в душу взгляд. — А ты слишком откровенен для натурала. — Хей, моя гетеросексуальность при мне, и ей обидно! — Да ладно-ладно, шучу. — И я. Ну, шучу. Хотя то, что ты сексуален — это факт. И даже натуралы не в праве его отрицать. Миша как-то странно глянул на него. — Спокойной ночи, Дженсен. — Понял. Спокойной ночи. Дженсен полежал несколько минут, приводя мысли и чувства в порядок, а потом открыл глаза и покосился на Мишу. Вроде спит. А может и нет. Ну ладно. — Если я натурал, это же не мешает мне ценить красоту в любом виде. Или я что, сразу геем от этого становлюсь? — Дженсен, спи, — Миша приоткрыл один глаз. — А то договоримся мы с тобой… До чего-нибудь. — Ладно, — Дженсен отвернулся, но уснуть никак не выходило. — Я считаю тебя своим близким другом. Серьезно, — шепотом сказал он. И, уже засыпая, Дженсен услышал: «Я рад быть для тебя ближе, чем остальные». На плечо опустилась теплая рука. — Миш, — он сонно улыбнулся и почувствовал, как рука пропала. — Мне нравится, когда ты ближе. И, вернув руку на место, он с чистой совестью и хорошим настроением уснул. *** — Просыпайся, солнышко. Дженсен открыл глаза и увидел Мишу, зависшего над ним в весьма провокационной позе. — Доброе утро, — Коллинз поцеловал его в лоб и попытался слезть. Дженсен сцепил пальцы в замок на спине, удерживая его так еще несколько секунд. Миша расслабил руки и распластался на нем, улыбаясь. — Определенно доброе, — он ничего не мог поделать с непреодолимым желанием ласки, потребности в прикосновениях. Руки скользнули ниже, плотно обвивая талию. Коллинз качнул бедрами ему навстречу и, устроившись поудобнее — положив голову ему на грудь, а руками обняв за шею, окончательно расслабился. Дженсен робко погладил его по голове. Похоже, его близость не причиняла Мише никакого дискомфорта, по нему можно сказать, что совершенно наоборот. — Можно, я никуда не пойду? — протянул Коллинз, укрывая их обоих одеялом. Теплая ткань мягко легла на плечи, и уходить куда-то расхотелось совершенно. Дженсену, на котором лежал еще более теплый и мягкий Миша — тоже. — Можно. Возьму тебя на полставки личной грелкой. — Ура! — победно воскликнул тот. — Если входит соцпакет и проживание за счет работодателя — уволюсь с работы. Дженсен фыркнул, представляя себе это. Миша лежал подозрительно тихо. Спит, что ли? Ну и куда это годится? — Хей, планировалось, что ты будешь меня будить, а не засыпать на мне, — Дженсен с усмешкой потормошил его за плечо. Миша нехотя слез с него и бухнулся рядом на кровать. — Завтрак готов, кстати, — добавил он. Дженсен улыбнулся и поднялся с кровати, потягиваясь. Сходил в ванную, переоделся, поднял Мишу с кровати и потащил на кухню. — Ты хорошо спал вообще? Сонный такой, — Дженсен налил ему кофе. Миша фыркнул коротко: «Твиттер». — Буду отбирать у тебя телефон на ночь, — пробурчал Дженсен. — А вдруг важный звонок? Из Австралии? — дурачась, протянул Миша. Видеть его таким спокойным и раскованным в общении с Дженсеном, но в то же время домашним, было приятно. Кажется, совместные ночевки отлично сближают. — Тем более, нечего деньги тратить. — Ну, а по What`s app`у? — Ладно, положу под подушку, если что — дам тебе поговорить с твоей Австралией. Главное правило: никакого ночного твиттера. Миша улыбнулся и принялся за яичницу. Дженсену к концу завтрака позвонил Джаред и попросил захватить кольцо, которое прятал у друга для жены. — Я собираться, — шепотом сказал Миша и, поставив тарелку в поудомойку, пошел в комнату. — Ты чего там, не один? Невыспавшимся на съемках будешь? А я надеялся пораньше закончить. — Какой эгоист! — фыркнул Дженсен. — Сам к жене поскорее летишь, а за меня не радуешься? Да на самом деле не было ничего. Это Миша, — уточнил он. — И чего он у тебя делает так рано? — Живет. Вроде как, — Дженсен задумчиво запустил руку в волосы. Этот вопрос они как-то не обсудили. Какова была доля шутки в предложении Миши поселиться с ним? — Ого. Его что, из дома выгнали? — Нет. Просто мне одиноко, — признался Дженсен. — А вдвоем всяко веселее. — Эх. Помнишь, были времена, вместе жили? Никогда не забуду, как долго ты собираешься! — А ты слишком много болтаешь, беспокоишься и потеешь, — усмехнулся Дженсен, но скорее грустно. Хорошо, что по телефону Джаред не мог видеть его лицо. Конечно, он был рад за друга и за его так чудесно сложившуюся семейную жизнь. Но теперь их общение изменилось, приходилось делить Джареда с Женевьев и покорно отступать на второй план, когда те планировали очередную поездку или ужин. И теперь Дженсен не мог позвать Джареда к себе, снова жить вместе. Тот бы, наверное, даже не отказал, но кому нужно наблюдать ежедневно грустную лосиную морду, бьющую копытом и мечтающую вернуться в семейное гнездышко? Или что там вьют лоси… Но Дженсен не жаловался. Главное — Джаред счастлив, а он… У него, кажется, есть Миша. Дженсен улыбнулся, на автомате попрощался с Джаредом и пошел в комнату. Миша сидел на кровати, уже полностью готовый, и сосредоточенно строчил что-то в телефоне. Дженсен достал с верхней полки кольцо, кинул его на кровать и сел рядом, отбирая у Миши телефон. — Эй! — Хватит. Нам ехать нужно, опоздаем же. — Ладно, — Миша пожал плечами, но телефон забрал. — О, это что? — он повертел в руках бархатную коробочку, открыл. — Боже, Дженсен! Я согласен! Мы еще не так долго вместе и это серьезный шаг, но… — на этом моменте он не выдержал и все-таки расхохотался, возвращая Дженсену кольцо. — Дурак, — усмехнулся Дженсен и потрепал его по голове. — Кто делает предложение за пять минут до выхода, по пути на работу, в мятой рубашке? Я бы тебя хоть в ресторан позвал, ну. — Не надо ресторан. Там людей много, сложно быть искренними, — Миша поморщился. — Лучше дома, с ужином и лепестками роз на кровати, ммм… Ну, каждому свое. А кто счастливица? — Женевьев. И не смотри на меня так, — Дженсен рассмеялся. Даже говорить сразу не хотелось, такой у Миши оказался забавный вид. — Не, я скорее поверю, что у тебя роман с Джаредом, чем с ней, — сказал он наконец. — У них дата какая-то, да? — Да. Нужно постараться сегодня пораньше закончить. — Ладно. Тогда идем, раз опаздывать никак нельзя. Миша поднялся, поправил одеяло. Дженсен захватил куртку и спустился к машине. Спать уже не хотелось. Он смотрел то на дорогу, то на Мишу и улыбался. — С тобой так просто. Мне казалось, ты не такой в быту. Более колючий, что ли, замкнутый, а с тобой тепло, — заговорил вдруг Миша. — Я рад, что теперь ты считаешь так. Миша пожал плечами и вернул внимание приборной панели. Ему позвонили, и Дженсен поднес телефон к его уху, чтоб не отвлекался. — Да, Викки. Ага, хорошо все. Ну… — Миша покосился на Дженсена. — Не знаю еще. А что? О, ну ладно. Тогда точно не приеду. А что именно за планы? Ясно… Да, давай, пока, я на работу. Дженсен вернул телефон в карман его брюк, провел рукой по колену. Миша выглядел расстроенным, но он не уловил в этом коротком звонке ничего такого. Обычный разговор, они с Дэннил тоже так общались. — Чего такое? — спросил он, видя, что сам Миша рассказывать не собирается. — У нее планы. Постараюсь не думать, какие же. И представить что-то невинное, хм… — Понятно. Миша, это… Ты останешься? — Ну да, я к тебе и собирался. Тем более, что она просит. — Хорошо, — Дженсен коснулся его плеча. Миша накрыл его руку своей и улыбнулся. — Миш… В смысле, может, совсем останешься? — осмелел он. — Серьезно? Тогда мне надо вещи забрать. Но это завтра. Возьму что-нибудь на съемках. И одолжу у тебя ноутбук, — предупредил Миша. — Хоть совсем забирай, — рассмеялся Дженсен и откинулся на спинку сидения. Спасение от одиночества было найдено, и ему стало по-настоящему хорошо и спокойно. *** — Дженс, спишь? О, хорошо. — Что-то случилось? — вскинулся Дженсен, вылезая из-под одеяла. — Я уснуть не могу, — пожаловался Миша. Вошел в комнату, залез на кровать и легонько прижался к Дженсену. — Ненавижу бессонницу. И разные часовые пояса. В Котке сейчас часов десять утра, и мой организм решил сегодня жить по этому времени. — Это где вообще? — усмехнулся Дженсен и положил руку Мише на плечо. Притянул к себе и обнял, млея от того, какой же он теплый и как же приятно. — Финляндия. Неважно. Почему бы всему миру не жить по одному времени? — Тогда кому-то приходилось бы вставать с закатом и ложиться с рассветом. — Ну, некоторые все равно так живут. Фрилансеры, тусовщики… Иногда и мы, — Миша зевнул. Он опустил голову Дженсену на грудь и завозился, устраиваясь поудобнее. За время совместного проживания они друг к другу привыкли, и границы совсем как-то стерлись. Даже спали иногда вместе, заболтавшись. Дженсен запустил руку в мягкие темные волосы, погладил. Пушистому, гибкому, ласковому Мише не хватало только мурчать научиться, чтобы Дженсен смог честно говорить всем, что завел кота. Миша развернул затылок к его ладони, утыкаясь носом в складки на футболке Дженсена. Он вдохнул запах и улыбнулся, чувствуя аромат парфюма. — Нафига ты душишься на ночь, мм? Всегда готов? — Я вспотел. И переоделся в то, что было ближе. Дженсен пожал плечами, радуясь, что редко краснеет, а сейчас темно. Потому что вспотел он из-за того, до обсуждений чего они с Мишей еще не дошли. Тем более не стоило говорить это, учитывая, что лежали они сейчас они в одной кровати. Миша промолчал и, кажется, и закрыл глаза. Он совсем обмяк, окончательно прилипая к Дженсену. — Спишь? — Если бы, — вздохнул Коллинз, вновь завертел головой и приподнялся, чтобы всмотреться в лицо Дженсена. — Но если ты хочешь, ты меня выгоняй. — Оставайся. Мне нравится с тобой спать. Ты тихий, мягкий и теплый, идеально. Миша рассмеялся и перебрался выше, чтобы коснуться его шеи губами. Прикосновение отдалось легкой вибрацией, и Дженсен вздрогнул. — Я уже совсем как твоя гражданская жена, а? — Да уж. Надо бы развестись с официальной, кстати. — Это долго. Не лучше ли до хиатуса подождать? А там, может и помиритесь? Или совсем уже все? — Наверное, ты прав. А дом ее, мало ли что, съезжать бы не хотелось, да? — протянул Дженсен, игнорируя второй вопрос. Миша все понял без слов и сказал только: — Вот вообще. Тут очень здорово. — А ты? Не планируешь возвращаться? Миша уезжал иногда к семье, и ночевал тоже там. Они легко договаривались. Дженсен водил подружек, иногда и в присутствии Миши, но без него это было как-то менее неловко. Так что им хорошо подошла схема: жить вместе, иногда Миша — к семье, Дженсен — по бабам. Но что-то давно он уже никуда не собирался, а Дженсену и просить его не хотелось. И вести никого — тоже. — Уйти? — чутко спросил Миша. — Если планы, ты говори. — Нет, не надо. — Уверен? Воздержание вредно для организма, Дженсен, — шутливо пригрозил он. — Пфф, а сам-то? — фыркнул Дженсен. — И хватит следить за… моей личной жизнью, — добавил он. И почему Дженсен не мог спокойно обсуждать с Мишей секс и девушек? Почему-то он продолжал делиться рассказами о горячих ночах с Джаредом, а не с Мишей, который порой спал в соседней комнате. Да и общались они с Мишей больше, практически круглосуточно. Но стоило им затронуть эту тему — Дженсена в жар бросало. Миша что-то тоже не спешил отвечать. Наконец, протянул: — Мы живем вместе, я — ее часть. Конечно, я слежу. — Скоро месяц, — задумчиво сказал Дженсен. — И ссорились всего два раза. — Если бы ты не отбирал у меня телефон… Дженсен опустил руку вниз и зажал Мише рот. Тот фыркнул в руку и недовольно ткнулся носом. Ну точно котяра! — Спать-то не хочешь? Вставать через два часа. — Я не усну уже. Но тебе необязательно скрашивать мою бессонную ночь. — Ну, раз уж я скрашиваю… — Дженсен улыбнулся. — Да ты жизнь мою скрашиваешь, чего там одна ночь. Дженсен прижал его к себе крепче. Это скорее Миша скрашивал его однообразную, заполненную лишь работой, редкими встречами с друзьями, звонками семье, хорошими фильмами по выходным, едой и сном жизнь. Ради него последним пунктом можно было и пожертвовать. *** Время шло. Близился Новый год, зимний хиатус, а прежде — месяц их совместной Мишей жизни. Конечно, отмечать это было бы глупо, но Дженсен решил встать пораньше и приготовить наконец завтрак в знак признательности. Потому что Миша неизменно будил его, как и обещал в самом начале… — Держи, — вывел его из задумчивости Джаред. Он с самым заговорщицким видом протягивал Дженсену мешочек с чем-то, похожим на конфетти. А, нет, присыпка для торта. Дженсен нахмурился и брать не стал. — Что это? — Надо разыграть Мишу! Давно уже ничего такого не делали! — обрадованно предложил Джаред. И прежде, чем Дженсен успел что-либо сказать, кинулся к двери. В руках его Дженсен заметил баллончик взбитых сливок. Миша вошел, с легкой улыбкой глядя на Дженсена, начал убирать телефон в карман… И тут же получил в лицо сливки, затем струю шоколадного сиропа, орешки, кокосовую стружку, вишенки и черт знает что еще. Каст СПН подготовился и, кажется, совершил набег на кондитерский магазин. Дженсен замер, сжимая пакетик в руках. Он не видел лица Миши, но точно знал, что улыбка с него пропала. Джаред рассмеялся, хлопнул Мишу по плечу. Тот вымученно усмехнулся в ответ. — Ну вот, только марафет навел. Пойду переодеваться. И тебе доброе утро, Дженсен, спасибо, что предупредил, — добавил он и быстро ретировался с площадки. — А ты чего стоял и тупил? Эх. Ну, и так хорошо получилось. Эй, ребята, снять успели? Идем видео смотреть! Дженсен оторопело кивнул, пробормотал что-то вроде «я сейчас» и поспешил догнать Мишу. Давно он не был в его трейлере. Они обычно приезжали вместе и сразу шли к гримерам или есть, заходить куда-то и не требовалось… Миша стоял у зеркала, уже стерев с лица большую часть сладкой массы, и чистил телефон салфеткой. — Не залили? — Вроде нет. Повезло, — Миша тяжело вздохнул и поджал губы. Глаза у него были красные, и он то и дело отрывал руку, чтобы почесать их. — Ты чего? — Аллергия на что-то, — Миша шмыгнул носом и потянулся за еще одной салфеткой. Дженсен ее ему подал, а другой помог вытереть щеки, протер лоб и уши. Грим тек, сливки словно таяли, и все это капало на одежду и на пол. Глаза у Миши слезились. Господи, как же это глупо все. До него только сейчас дошло. Да, он не раз и сам выступал главной жертвой розыгрышей Джареда или самого Миши, но… Мише причинили боль и совсем испортили настроение. И неужели это смешно? Выставить его идиотом… Дженсен еще помнит пироги на первый день Миши в роли режиссера, и это тоже было тупо, а он потом извинялся. Как же редко он просил прощения и как часто устраивал нечто подобное. Миша смотрел на него сейчас так, будто совсем Дженсена не знал. Уклонялся от прикосновений и морщил лоб. Словно и не было этого месяца вместе. — Прости, — тихо сказал Дженсен, в очередной раз меняя салфетку и смачивая ее водой. Засунуть бы его целиком в душ, но времени уже мало осталось, не успеет. Придется ходить липким до обеда. — Ничего, — бесцветно бросил Миша. — Я не знал. Правда. Миш, это такое ребячество, я не хочу для тебя этого больше. Хочешь, поговорю с Джаредом? Попрошу переключиться на меня. — Я молчал. — Теперь я знаю тебя достаточно, чтобы слова мне не требовались, — Дженсен выкинул салфетку и обнял Мишу наконец, пачкая рубашку сливками. Костюмеры убьют сегодня всех на пару с гримерами. — Спасибо, — прошептал Миша, прижимаясь к нему. Почесался о его плечо, смешно дергая головой. Дженсен тихонько рассмеялся и поцеловал Мишу в макушку. — Они бы хоть до грима. Можно было бы слизать. Это вкусно, я делал подобное для гишвес, — улыбнулся Миша. Дженсен потянулся к раковине и взял неиспорченную вишенку, протянул Мише еще одну. Тот вдруг озорно усмехнулся, втянул щеки и… Через несколько секунд показал Дженсену завязанный узлом черенок. — Круто! — восхитился Дженсен. — Да, язык у тебя — что надо. — Мм, как-то мне это говорили. В другой только ситуации, — Миша поиграл бровями и закусил губу. Дженсен почувствовал привычный уже прилив жара, скосил взгляд на губы Миши, белоснежную кромку зубов… И нервно сглотнул, понимая, что не против сам что-нибудь с Миши слизать. Или быть облизанным. Пожалуй, тоже в другой ситуации. Вот же оно, прятавшееся глубоко внутри, причина, по которой говорить с Мишей о таком было неловко. — Не сомневаюсь. Идем? — Переодеваться не будем? Хотя да, смысл уже, — проворчал Миша. Дженсен все еще задумчиво разглядывал его лицо. Мысль, что эту ночь он проведет в пяти сантиметрах от Миши, больше не приносила привычного спокойствия. — Осталось что-то? — Миша наклонился к нему, и это было уже слишком. — Нет. Идем. — Ладно. Я сегодня к жене, планируешь что-то? — Да, — резко выдохнул Дженсен и схватил его за руку по пути в костюмерную. *** — Доброе утро, — Дженсен коснулся носом его щеки. — Завтрак готов. Миша с улыбкой распахнул глаза. — Мм, это что-то новенькое. Не спалось? — Просто встал пораньше. Жду тебя. — Подожди, — Миша обвил его шею руками и с его помощью сел на кровати. — Доброе утро. Сейчас приду. Дженсен отправился на кухню, все еще чувствуя себя странно от их объятия. Он не особо размышлял на эту тему, потому что отношения с Мишей были почти идеальными, и он боялся их менять. Да и не хотелось нагружать гримеров лишней работой, если Миша расквасит ему нос за попытку «проверить». Нет, Миша бы не стал. Это же Миша, ну. Хотя он бы удивился и не понял. — Ого, — выдохнул Миша, заваливаясь на кухню и громко гремя тапками. Дженсен иногда сердился и просил его носить другие, потише. Но Миша к этим почему-то прикипел. — Есть повод? — он еще раз обвел взглядом стол, заставленный тарелками. Омлет с сыром, помидорами и беконом, сэндвичи с телятиной и с индейкой, черничные маффины и шоколадные пончики. — Не то чтобы, — протянул Дженсен. — Надеюсь, это не прощальный завтрак? — Миша нахмурился и сел рядом. — У тебя кто-то есть? В смысле, серьезно? — Нет. С чего ты взял? — Ты две ночи ночевал не здесь, а я — да. — Просто интрижка. Две разные девушки. Ревнуешь, что ли? — усмехнулся он и пододвинул к Мише тарелку с омлетом. То, что Миша уезжать от него не хотел, радовало. — Немного. Скучаю скорее, — ответил вдруг Миша очень искренне. Дженсен придвинул свой стул к нему и положил голову на плечо. Улыбнулся, глядя, как Миша ест. Подносит вилку ко рту, обхватывает ее губами… Дженсен облизнулся. У него уже кинк на губы Миши появился. — Тоже хочешь? — Миша следующую порцию отправил ему в рот. Так он и завтракал, кормя Дженсена. — У нас месяц, — сказал Эклз, попробовав пончик из рук Миши. — Вот и завтрак. — Как мило, — Миша откусил с другой стороны. Да они уже и правда как семейная пара. Какой там месяц, неужели только второй пошел? — Ты с кем Рождество встречаешь? — Ну, с детьми. Это же Рождество, Дженс. — Да-да, я хотел в Техас слетать, к семье. — Когда вернешься? — в голосе Миши появились нотки печали. Это льстило. Даже больше, потому что Дженсену захотелось позвать его с собой, представить маме… Ага. Как своего кого? Гражданского мужа? Миша посмеется, но не поддержит. — Под Новый год, наверное, — ответил он наконец. — Его-то мы вместе отметим? У меня были планы. — Давай, — Дженсен заулыбался. — Дженсен… — проникновенно начал Миша. Дженсен настороженно заглянул ему в глаза. — Да? — Этот месяц был лучшим за год. Не девайся никуда из моей жизни, а? — просто и легко сказал Миша. И от осознания, что это взаимно, и что Миша — такой же, совсем не хочет его отпускать, ценит его и дорожит, Дженсен почувствовал себя полностью, абсолютно счастливым. И выдохнул только: — Никогда и ни за что. Они в уютной тишине продолжили завтрак. *** С Мишей Дженсен был счастлив. Добрый, чуткий, заботливый и внимательный, вечно бодрый духом, веселый, с прекрасным чувством юмора, немного детской непосредственностью, умеющий помолчать и отойти в нужный момент и прийти на помощь в следующий. Всегда рядом, понимает так, как никто другой, готов слушать и любит рассказывать, смотрит на Дженсена с восхищением, но без слепого обожания или фанатизма. Миша был идеальным. Только вот кем? Дженсен так и не определился с этим вопросом, продолжая называть Мишу «муженек» в шутку, «счастье мое» всерьез и просто «Миша» мысленно. Друг… Нет, это казалось неправильным и недостаточным — оставаться просто друзьями с человеком настолько хорошо ему подходящим и близким. Когда сердце уходило в пятки при его прикосновениях, а «только лишь друга» все чаще хотелось притянуть к себе и поцеловать, глупо было отрицать его все растущую увлеченность мужчиной. Это было чем-то новым и немного пугающим, но и завораживающим в то же время. Дженсен нашел того самого. Теперь он не сомневался, а знал, что просто не там искал. Но что теперь делать с этим знанием? Полезть к Мише со своими недружескими чувствами и все испортить? Если бы это была девушка, Дженсен бы уже давно сделал все, чтобы ее добиться и применил все свои таланты ухаживания. Но это мужчина. И каков шанс на то, что Миша ответит ему взаимностью? Что он вообще способен на такие отношения? Но в тот вечер, когда Дженсен созрел поговорить, Миша заявился пьяный и полез целоваться. — Миша, тише… Ты чего такой… Ох, Миш… — зажатый в угол и абсолютно дезориентированный, Дженсен смотрел на него с настороженностью и немного — с желанием. — Ты такой классный. Дай-ка я тебя поцелую. — Миша… Тот накрыл его губы легким поцелуем и рассмеялся. — Дженсен, ты — лучшее в этой гребаной жизни. Даже виски, моя первая взаимная любовь, меня подвел, — пробормотал Коллинз, дыша перегаром в шею. Дженсен растерянно погладил его по спине. — Ты в порядке? — Нет, — честно ответил Миша. — С Викки — все. — Что случилось? Ты же дома сегодня ночевать собирался. — Другой мужчина случился. Мне там теперь совсем не рады. Накрылось мое Рождество, — он невесело хмыкнул. — Слушай, у тебя есть наличка? Одолжишь денег? — Конечно. Тебе срочно? Схожу за бумажником. Миша нехотя отлепился от него и уселся прямо на пол в прихожей. Странно было видеть его в таком состоянии. Разбитый, расстроенный и совершенно, казалось бы, потухший изнутри… — Миш? Держи, — Дженсен протянул ему кошелек, а потом подал руку, помогая подняться. — Спасибо. Свой я потерял. Со всеми деньгами и кредитками. — Ты что? Нужно же позвонить, заблокировать! — А… — Коллинз махнул рукой. Похоже, он об этом совершенно не думал. — Сколько можно взять? — Сколько тебе нужно. Зачем тебе вообще сейчас деньги? — А куда в наше время без денег? Я улетаю. В Амстердам. На неделю, — ошарашил его Миша. Дженсен удивленно хлопнул глазами. — Зачем? — Развеяться. Ну, спасибо. Я верну. Через неделю. Пока, что ли, — он неловко кивнул и отступил к двери. — Подожди! Ты… Ты за рулем, что ли? Совсем обалдел?! — Ну, главное на пост не наткнуться, и все окей будет. — А если убьешься? Или кого-нибудь задавишь? Ты же погибнуть можешь! Это безответственно и глупо! — Ну и что? — бесцветно спросил Миша. — Ладно. Не грусти тут без меня, свидимся… скорее всего. Дженсен выскочил на улицу и затолкал Мишу обратно, отбирая у него кошелек, а потом куртку, прижимая к себе и лихорадочно шепча все, что в голову приходило. — Я никуда тебя не отпущу, понял? — заявил он. — Ни в Амстердам, ни в аэропорт, никуда. — Ты мне кто? Муж? Парень? Что хочу, то и делаю! Слова полоснули по больному. Дженсен поджал губы и начал его разувать и раздевать. — Проспишься и вали на все четыре стороны. А сейчас — ни шагу из дома. Пошли, алкоголик. Миша что-то пробурчал, но послушно поплелся за ним в спальню. — Миш, мне жаль, — тихо сказал Дженсен, тронув друга за плечо. — По поводу жены. Семья — это самое больное, по себе знаю. — А у меня ее нет. Никого нет. У веселого и ослепительного Миши Коллинза куча друзей, последователей, фанаток… А когда я такой, кому я нужен? — он сник. — Даже Викки нет. — То, что ты нужен мне — это само собой разумеещееся, поэтому не упоминаешь? — Ага, выношу тебе мозг, несу какой-то бред, влипаю в истории и тебя втягиваю… И как ты меня терпишь? Уверен, если мы продолжим общаться так же близко, как сейчас, и ты меня оттолкнешь. — Что ты такое говоришь? Ты никогда не выносил мне мозг, и бред мне твой слушать нравится… Ты просто… настоящий, Миш. Живой. Говоришь, что думаешь, делаешь, что хочешь. И это здорово. Я не терплю тебя, мне нравится с тобой общаться. — Я не умею притворяться с тобой. Все мои актерские навыки куда-то испаряются, а я начинаю вести себя как идиот… — Миша тяжело вздохнул и взлохматил волосы. — Я что, правда нравлюсь тебе? Таким, какой есть? — тихо-тихо спросил он. — Блин, мы вообще-то живем вместе! Но да, если важно именно это, ты очень мне нравишься, Миш. — Даже сейчас? Пьяный в стельку, вываливающий на тебя свои комплексы и проблемы, задающий тупые вопросы? — Даже сейчас. Ты милый, — Дженсен усмехнулся и приобнял его, рассматривая просветлевшее лицо друга. — Ну, будут еще тупые вопросы? — Один. То, что происходит между нами… Значит для тебя что-то? Дженсен помолчал, собираясь с мыслями. Этого он не ждал, не от такого Миши, не сейчас. Сам поговорить хотел, но тот ли момент? — Очень многое значит, Миш. Ты стал так важен для меня и я уже, честно говоря, не представляю своей жизни без тебя. Это немного пугает. Но… Я рад, что встретил тебя, безумно рад. С тобой моя жизнь стала лучше. Миша, я тебя, кажется… Миш? Ох… Спокойной ночи, горе ты мое луковое, — Дженсен поцеловал его в висок и тоже закрыл глаза. *** — Так. Прежде, чем ты что-нибудь скажешь, знай, что мне очень-очень стыдно. Прости за вчерашнее. Мне правда жаль, что я… — Все хорошо, — тихо сказал Дженсен и сжал его руку своей. — Как ты? — Прости. Ты не должен был видеть меня таким, — словно не слыша его, продолжал сокрушаться Миша. — Должен был. Если я собираюсь провести с тобой свою жизнь, мне нужно знать тебя во всех состояниях. — А ты собираешься? — Так и знал, что ты меня не слушал, — Дженсен улыбнулся. — Вообще-то да. А ты? — Что я? — Ты уезжал в Амстердам, кажется. Миша рассмеялся, а потом испуганно схватился за телефон, округляя глаза. — Кредитки! — Да я позвонил уже, не волнуйся, — фыркнул Дженсен. Миша бы давно уже банкротом стал без него, ага… — Кому? — В банк. Я же знаю твои кодовые слова, а паспорт из кармана вытащил. Чтоб заблокировать хватило. — Спасибо, — тепло сказал Миша и благодарно погладил его по щеке. — Как же мне с тобой повезло. — Вот, цени меня! А то в Амстердам собрался, надо же, выдумал… Если хочешь — вместе поехали, — предложил вдруг он. — Отпуск же. Хочешь? — С тобой на острова хочу. Море, пляж, девочки. Идеально, мм? Дженсен промычал согласие и обнял Мишу, бесстыдно запуская руки под футболку. Начал щекотать, чтобы как-то оправдать прикосновения. Никаких девочек ему давно уже не хотелось, но если Миша там тоже будет — ладно. Миша хихикнул и мазнул губами по его шее, извиваясь в его руках. — Почему на мне твоя футболка? Пахнет тобой, — он улыбнулся и опустил руки на спину Дженсена. — Потому что она была ближе. Я подумал, что это не принципиально. — Давно уже, Дженс, — пробормотал Миша и вдруг клюнул его в щеку, тут же смущаясь. — Я хочу на острова с тобой сейчас, — выдохнул Дженсен. Мишу нестерпимо хотелось поцеловать, но он почему-то все не мог решиться. А вдруг нет? Да и его жена… Миша же так расстроился. Кстати, жена. — Ты как вообще? — заботливо спросил он. — Похмелье чутка. — Да нет, я в смысле… Виктория. — А, — Миша помрачнел. — Ну, я сам виноват. Я переехал от жены к другу, такое сложно вытерпеть. Щеки Дженсена обожгла вина. Он закусил губу и часто-часто заморгал. Господи, он так зациклился на своих чувствах и страхе одиночества, что, кажется, разрушил Мишин брак! — Прости, — растерянно выдохнул он. — Прости меня, Миш. Это я виноват. — Тсс. Не ты. Просто горько, когда ставится точка. Даже если и рухнуло все давно. — Ты же говорил, что она идеальная женщина. — Да. А я неидеальный мужчина. И вообще… Ну, дружба у нас отличная, крепкая. И дети чудесные. А остальное нужно просто отпустить и забыть, — Миша грустно улыбнулся. Слишком грустно. Дженсен нахмурился. — Кому они нужны вообще? Идеальные люди. К черту их. Джа с Жен что, идеальные? Главное, что они счастливы. И мы с тобой. Счастливы же? — Очень, — тихо сказал Миша и почти привычно положил голову ему на грудь. Сколько раз он так делал, и не пересчитать уже. Дженсен запустил пальцы в волосы, ласково поглаживая кожу. Наверное, похмелье у него куда сильнее, чем показывает, столько выпить-то… — Ты прости еще раз. За вчера. Что завалился в таком виде и вообще. Я плохо помню, что именно говорил, но мало что хорошего. — Ну да. Говорил даже, что я тебе не муж, представляешь? Миша рассмеялся и прошептал издевательски: «му-же-нек». Дженсен поднялся и предложил ему завтрак в постель, но Миша отказался, сославшись на то, что такое поведение поощрять нельзя. — Ладно, хотя мне ничего не стоит. Отпуск же, красота. — Угу, завтра Рождество, — Миша помрачнел. Дженсен вспомнил горькое «накрылось мое Рождество» и тронул Мишу за плечо. — Полетели со мной? Я билет уже купил, и маме позвонил, не отказаться. Полетели. Они хорошие. Джаред с Женевьев придут, с детьми. И мы с тобой. Давай? — он все говорил-говорил, чувствуя, что пора замолчать, иначе ляпнет что-то не то. Миша пробормотал: — Ага, мы. Бессемейные одиночества. Зачем я там? — Ты моя родственная душа, Миш. Я люблю тебя и хочу быть с тобой в Рождество. И иначе «бессемейное одиночество» там будет одно, — он усмехнулся, ловя странный взгляд Миши. — Что? — Любишь? — Конечно. — Надо же, — Миша усмехнулся и потер виски. Кажется, ему было неловко, но Дженсена это не остановило: — Очень люблю. — Понял-понял. Еще раз скажешь, что любишь меня — поцелую, — пригрозил Миша с улыбкой. Дженсен замер, не зная, рискнуть или нет. — Но я правда люблю тебя. — Я предупреждал. — Да. Они пялились друг на друга в течение следующих секунд тридцати, а потом рассмеялись. — Да целуй ты уже, раз предупреждал, — Дженсен пододвинулся к нему. — Ты же натурал. — Ну и что? Дженсен закатил глаза и вновь поднялся с кровати. Нет, это же невозможно. Лучше бы сказал просто, что он не привлекает просто Мишу в этом плане, и целоваться тот с ним не намерен… — Чай будешь? — он повернулся к Мише. — Да. — Через пять минут жду на кухне. Сидеть в молчании было непривычно и неуютно. Дженсен пнул Коллинза под столом. — Хей! Тот от неожиданности подавился. — Не молчи. О чем думаешь? — О том, что все это странно. То, как ты себя ведешь. Ты даже страннее меня. — Да как обычно я себя веду. Просто немного к тебе подкатываю… Опять этот взгляд! — Дженсен покачал головой и вновь взял чашку в руки. Неужели Мишу так бесит простой флирт? Что уж говорить тогда о том, что хотел Дженсен сказать вечером и сделать утром. — Просто эти твои намеки… Блин… — Что? — Ничего. — Миша. Взгляд стал поистине мученическим. — Давай, говори. Я отвяжусь и перестану тебя нервировать. Намеками и чем там. — Если бы что-то было, ты ведь сказал бы прямо, да? Дженсен пристально посмотрел на него, а потом сказал тихо: — Я жениться на тебе готов, а ты спрашиваешь «что-то». Миша вздрогнул и покачал головой. — У тебя что, совсем с вариантами плохо? — Нет, просто с тобой хорошо, — серьезно признался он. — Ладно. Я в ванную. Спасибо за завтрак. Дженсен только кивнул и грустно начал убирать посуду. Зря он это. Надо прекращать вести себя так и смущать Мишу, пока он не задал прямой вопрос и не сбежал от Дженсена куда подальше… — Я согласен принять твоё предложение. Полетели, — Себастиан подошел к нему и отобрал тарелку. Обнял за плечи, дыша в лицо мятной свежестью. — Здорово, — обрадовался Дженсен и привлек его к себе. Миша извернулся и мазнул по его губам своими. Легкое прикосновение, ничего такого. Кажется, вчерашний поцелуй и то дольше длился. Дженсен прикрыл глаза, чувствуя, как замирает сердце. На губах остался привкус мяты. — За этим в ванную сбегал, что ли? — улыбнулся он. — Ага. Ну, и подумать. — Я очень рад, что ты согласился. Надо маме сказать. И Джареду. Или пусть будет сюрприз? — Как хочешь, — шепнул Миша и погладил его по щеке. Нет, ну это же невозможно. Стоит тут, прижимается, нежности шепчет. Дженсен без удовольствия отстранился и вернулся к посуде. Миша молча начал ему помогать, и взгляда все не отводил… *** Полет прошел незаметно за веселыми шуточками и историями о встрече Рождества предыдущих годов. Устав, Дженсен откинулся в кресле, прижимаясь к Мише. Предложившая им плед стюардесса заставила их неловко рассмеяться. — Серьезно? Секс в самолете? — фыркнул Дженсен. На него неодобрительно посмотрел сосед. К счастью, тот был достаточно далеко — бизнес-класс давал свои преимущества. А вот Миша был ближе некуда, раскрасневшийся и довольный. Как-то подозрительно слишком довольный. — Колись! — Ну, никогда не знаешь, где настигнет страсть, — протянул Миша, усмехаясь. — Совет на будущее: лучше уж под пледом, чем в туалете. Когда мы выходили, была очередь, и они так смотрели… — С завистью, полагаю, — Дженсен покачал головой и ткнул его в бок. Миша поднял подлокотники их кресел и перелег на него окончательно. — А плед бы не помешал, — он зевнул. Дженсен приобнял его, улыбаясь. Замигали табло «пристегните ремни», пилот объявил о посадке. — Дженсен… Я хотел спросить… — с придыханием начал Миша. — Ты будешь моим… Ремнем безопасности? — Ох, дорогой, я думал, ты не предложишь! Да, я согласен! — Дженсен провел пальцем по нижнему веку, утирая слезы счастья и вернул руку на его талию. Они оба расхохотались. Но настоящие ремни им застегнуть все-таки пришлось по настоянию бортпроводницы. — Какие они? Твоя семья? — Радушные, приятные. Со своими недостатками, но ты вряд ли с ними столкнешься, если только не соберешься ехать в Европу с друзьями в пятнадцать или бросить колледж. Миша улыбнулся и покачал головой. Мама искренне им обрадовалась и принялась спрашивать про то, как они добрались, и хорошая ли погода в Ванкувере. Потом спохватилась и представилась. — Донна, мама Дженсена. — Это Миша. Мой… Мы живем вместе, — сказал, запнувшись, Дженсен. Миша ответил ему усмешкой и подмигиванием, а мама — доброй улыбкой, после чего обняла обоих. — Пойдемте скорее к столу, все уже в сборе, кроме вас и Падалеки. Чего вы их с собой не захватили? Дженсен пожал плечами, а Миша решил ответить: — Джаред решил полететь пораньше. — Мм, а почему ты об этом знаешь, а я — нет? — протянул Дженсен. Он не ревновал друзей, но удивился, что Джаред ничего ему не сказал, собираясь в гости. — Сюрприз для Жен, он не успел купить подарок в Канаде. Я просто видел его последним, забыл? — Ах, да, ты же заходил в его трейлер… — Вы все вместе работаете, да? — спросила миссис Эклз, поправляя салфетку под Мишиной тарелкой. — Как удобно. — Да, очень удобно. — Не бывает, что устаете друг от друга? Почти круглосуточно вместе. — Мм, иногда у нас случаются выходные, — Миша покосился на него и улыбнулся. — Но это не нужно. Мы редко ссоримся. Дженсен чудесный. — Алан Эклз, рад познакомиться. Миша пожал протянутую руку и взял вилку. Они решили не дожидаться Джареда с Женевьев (те прислали смс с извинениями и обещанием прибыть позже) и приступить к ужину. — Очень вкусно, Донна, такая мягкая и сочная грудка, — заметил Миша. Дженсен одобрительно сжал его колено под столом и кивнул. Мама заметно приободрилась. — Спасибо. Мой секрет: хорошенько промариновать индейку перед тем, как обжарить. — Надо будет попробовать. Мед, соевый соус, горчица, лимон, укроп, базилик… — он закусил губу, забавно щурясь. — Гвоздика? — Точно. Да вы гурман, Миша. — Нет, просто люблю готовить. — А я нагло пользуюсь. Наконец-то домашние завтраки и ужины, — влез Дженсен и улыбнулся. Он видел, что Миша все никак не может расслабиться до конца, хоть он явно и понравился его родителям. Дженсен хотел, чтобы все чувствовали себя уютно. Черт, да он словно жениха им своего представляет, а не друга. — Может, тогда утром вы нас угостите? — предложил вдруг мистер Эклз. — С удовольствием. Если, конечно, хозяйка позволит арендовать на часик вашу плиту. — Хоть на весь день. Говоря откровенно, я так сегодня устала, что к кухне желания подходить нет и вряд ли оно в ближайшую неделю возникнет. — Так сиди, мам. Я все принесу. Миша мне поможет. — Может, вы останетесь подольше? — улыбнулась Донна и потрепала Дженсена по голове. Тот смущенно опустил взгляд в тарелку. Сколько бы ни было нам лет, для родителей мы навсегда останемся детьми. — У нас были планы на Новый год. Да и съемки скоро опять начнутся. — Ничего. Хорошо, что вы вообще смогли вырваться, и мы познакомились с Мишей. Жаль, что Маккензи и Джошуа не смогли приехать. Дженсен пожал плечами и продолжил есть. Он хотел бы увидеть брата и сестру, но это Рождество и так уже было идеальным. Только бы еще… — А вот и мы! Еда еще осталась? Я чувствую запах индейки! Дженсен поднялся, чтобы встретить друзей и помочь маме донести принесенные ими пакеты. Миша остался сидеть, только помахал им рукой. Все-таки прихожая была небольшой, а в присутствии Джареда пространства катастрофически быстро становилось мало. — Давно не видел сына таким счастливым. Если это ваша работа, то добро пожаловать в семью, — тихо сказал Мише мистер Эклз. Тот польщенно и несколько удивленно улыбнулся и кивнул. — Спасибо. Я обещаю позаботиться о нем. — Вот и договорились. Джаред, рад видеть! Женевьев… Все увлеклись обменом приветствиями и поздравлениями, растворяя в праздничной суете последние сомнения и обиды… Поднялись наверх они вместе, оставив перебравшую с домашним вином и оттого очень смешную Женевьев в надежных руках Джареда. Дженсен наслаждался вечером и ничего не заподозрил до самых слов Миши: — Дженс. Мне кажется, твои родители все несколько не так восприняли. — В смысле? — Нам постелили вместе. А мужики в тридцать с гаком, знаешь ли, с другими мужиками обычно не спят, если не в прямом смысле. Она не спросила даже, — Миша усмехнулся и выразительно приподнял брови. Дженсен изумленно уставился на него, а потом хлопнул себя по лбу. — О, Господи. Серьезно? — Ты меня представил как: «Мой… Эммм, мы живем вместе». — Я не говорил «эм», — обреченно протянул Дженсен. — Ну ладно, может, не говорил. Но в остальном-то так. Ты бы хоть другом меня или сожителем обозначил. — Я подумал, что это не требуется. Просто знаешь, мои родители… Они не лучшим образом относились к людям другой ориентации. Моя тетя… В общем, было не очень легко. Миша пожал плечами. Родители Дженсена и вправду оказались очень милыми и совсем не были похожи на гомофобов. А слова его отца Миша до сих пор прокручивал в голове. — За последнее десятилетие Америка сильно развилась. Видимо, зацепило и твою семью. — Это-то хорошо, только… Мне теперь в другую комнату проситься? — Зачем? Тут твои вещи. Даже этот твой свитер с оленями. Очень славный, кстати. И я, — Миша улыбнулся и лег на кровать, раскидывая руки в стороны. Дженсен аккуратно перебрался к нему и нырнул в радостно предоставленные объятия. — Джаред на нас странно посматривал, — поделился Миша. — Он ревнует тебя, что ли? — Да что ты, нет. Ну, не думаю. Я спрошу. Почему тебя так волнует как на нас смотрят, мм? — Меня? Не волнует. Просто замечаю. — Замечательный ты мой, — Дженсен улыбнулся и прижал Мишу к себе. Миша полез в карман и протянул ему что-то. Для того, чтобы посмотреть, пришлось отстраниться. Дженсен сел, продолжая прижиматься к Мише. — Чего это? Ого, — он развернул открытку и увидел два билета с открытой датой. Пангкор Лаут, Малайзия. И распечатку бронирования из «booking.com». — Подарок. Прогулки по джунглям, изумрудное море, каякинг. Ты же хотел на острова. Агент уверяла, что там классно, — Миша сжал его руку своей. — С Рождеством, Дженс. — Очешуеть можно! Миш, это дорого же… Ох, спасибо! Когда вылетаем? — Ты можешь полететь с кем хочешь. Я просто на свое имя купил, там по паспорту же. — Ты любишь каякинг, я люблю тебя, другие варианты не рассматриваются, — заявил Дженсен, положил билеты на тумбочку и завалился обратно на Мишу. — Ну, не надо. — Что? — Хватит признаваться мне в любви так часто. Это слишком сильные слова, не обесценивай их. — Блин, ты подарил мне билеты в гребаное романтическое путешествие, так что вообще заткнись. — Не обязательно же со мной в главной роли, — пробурчал Миша. — Еще удивляешься, что нас принимают за пару. Я сам так скоро думать начну. — И ладно. Ты же сам хотел в отпуск со мной, — Дженсен нахмурился и потряс его за плечо. — Миш, в чем дело? Все было так хорошо… — Ни в чем. Просто не веди себя как влюбленный жених перед медовым месяцем, если это не так. — О, Господи. Я веду себя как обычно. Если ты не хочешь ехать со мной — это уже другой вопрос. У меня проблем с кандидатами нет, знаешь ли, — вспылил Дженсен. Он прикусил язык, но было уже поздно. Миша смотрел на него обиженно и зло. — Ну вот и выбери кого-то. Одну из твоих бесконечных девиц. — Что? — возмутился он. — Не так уж много их было. По крайней мере — при тебе. — Спасибо и на том. — Это мой дом, кого хочу — того вожу! — Ага, вообще-то это дом Дэннил, — ядовито заметил Миша. — И что? Миш, ты чего взъелся вообще? Мы серьезно ссоримся сейчас из-за того, что я люблю тебя? — Дженсен, хватит… — А знаешь что? Мне все равно. Это правда. И если тебе так неприятно — съезжай. — Ладно, — тихо сказал вдруг Миша, отстранился и прижался к спинке кровати. — Хорошо, как вернемся — съеду. Дженсен подавился воздухом. Вот и все. А ведь он и не сделал ничего, сказал просто… Глупо как. Он покосился на сердито молчащего Мишу. — Билеты забери. — Это подарок. — Я без тебя не поеду. Забери. И я пойду ночевать в другую комнату, — он поднялся, вытащил из шкафа чистую футболку, джинсы. Спиной он чувствовал жгучий взгляд Миши. Вещи он разобрать, к счастью, толком не успел. Так что чемодан очень легко оказалось перетащить в его старую детскую. Там еще остались его плакаты — модели, машины, популярные в 80-х фильмы… Дженсен вытерпел недолго. Раз уж он все равно потеряет все, нужно хотя бы успеть взять от ситуации сполна. — Забыл что-то? — Миша поднял на него взгляд, полный надежды и сожаления. Он вряд ли хотел ссориться в праздник, просто вечер был напряженным. Дженсен присел на край кровати и взял его руки в свои. — Да, кое-что забыл. — Дженсен, прости. Я не знаю, почему я так остро реагирую. То есть знаю, просто… — Ты подожди извиняться, — Дженсен усмехнулся, а потом наклонился ближе, обнял его за шею. — Сильно не бей, маму расстроишь, — и он наконец отпустил себя и сделал то, чего хотел так давно — поцеловал Мишу. Как же приятно было запустить руки под футболку, уже не изображая щекотку или шутку, прижать ошарашенно замершего Мишу к себе, прикусить губу и тут же ласково провести языком. Он не знал, как Миша любит, но знал самого Мишу достаточно, чтобы считывать его реакцию. Футболка быстро оказалась на полу, и он припал губами к животу, опускаясь поцелуями ниже. Но дальше идти не решился, несмотря даже на то, что Миша тяжело дышал и не пытался его оттолкнуть. — Ну что? — протянул Дженсен, не смея поднять взгляд. — Дверь-то закрой. Не думаю, что твоя мама толерантна настолько, чтобы обрадоваться такой картине. Дженсен послушно запер дверь и вернулся к кровати. Опустился на пол и положил голову Мише на колени, чувствуя его пальцы в волосах. — Если закончить то, что я собирался сказать до того, как… Хм. Я просто боюсь, что ты говоришь такое слишком многим. — И ревнуешь? — Дженсен с улыбкой ткнулся лбом в его колено. Миша фыркнул, и это было очень похоже на согласие. — Миш… Что теперь-то? — Вот уж не знаю. Я-то думал, ты разведешься с Дэннил, найдешь себе кого-то, влюбишься, женишься. А ты что же это творишь? — Миша рассмеялся. В его взгляде было столько нежности, но смех вышел нервным. Он явно боялся происходящего, но и хотел тоже. Дженсен хмыкнул. — Ну, так ведь и получилось почти. Только без официальной части. — Нет. Планировалось, что ты притащишь домой девушку, а я буду за тебя очень счастлив, но при этом страшно ревновать и страдать. — Если ты так хочешь, я могу. Есть у меня на примете… — Не смей. Дженсен улыбнулся и прижался губами к его ладони. Миша потянул его на себя, шепча сбивчиво: — Иди уже ко мне скорее, ох, Дженс, это правда происходит? — Могу тебя о том же спросить. Все это было так долгожданно, но при этом неловко до дрожи, словно первое свидание. Миша поцеловал его, обнимая под футболкой. Фыркнул, уловив запах парфюма, тихо ахнул, когда Дженсен поцеловал его в шею. — Мы столько ночей вместе провели. Могли совершить кучу прекрасных вещей, но… — Идиоты, что сказать? — Дженсен отстранился со счастливой улыбкой. — Так что? Мы же летим на острова? — Конечно. Уж теперь ты от меня никуда не денешься, — Миша с довольным видом закинул на него ногу. — У Джареда будет много поводов и времени для ревности. Да и у всех остальных. — В твоих устах это звучит очень многообещающе. — Да. Хотя о том, что за стенкой Джаред и твоя семья я бы предпочел забыть. Дженсен просто обнял его с коротким вздохом и погладил по плечу. Они наверстают. Будет еще совместный Новый Год, и Малайзия, и много чего еще, что они встретят наконец-то по-настоящему вместе. *** Проснувшись, Дженсен лениво потянулся, разминая ноющие мышцы, слез с кровати и поспешил в душ. Миши рядом не было, но он не стал волноваться — произошедшее ночью было не внезапным порывом, они шли к этому так долго и наконец решились. Спускался вниз он в каком-то странном радостном предвкушении, какого не испытывал лет с восьми, когда Рождество было для него настоящим чудом. Только теперь подарок ждал его не под елкой, а на кухне, и праздничной оберткой его был халат. — Доброе утро, — Дженсен облокотился на дверной косяк, наблюдая за процессом готовки. На улице шел снег, первые лучи солнца заглядывали в окно и освещали кухню. Миша обернулся к нему с робкой улыбкой. Идеальная рождественская картина. — Ты чего так рано? Все еще спят. — Я проснулся, а тебя нет, — протянул Дженсен, стараясь не допустить в тон обвиняющих ноток. — Решил вставать. — Я обещал твоей маме завтрак. — Мне ты вчера тоже кое-что обещал, мм, — усмехнулся Дженсен и подошел к нему ближе. Миша поспешно вымыл руки и обнял его за шею, прижался своим лбом к его и замер. — И у нас что же, даже не будет никакого неловкого разговора? — А к черту его. Сегодня праздник, мы счастливы, что еще надо? Синие глаза светились умиротворенным спокойствием и нежностью. Никакие слова им уже не требовались. Дженсен поцеловал его, привлекая к себе, но необходимость постоянно прислушиваться не позволяла расслабиться. Миша мягко оттолкнул его и вернулся к замешиванию теста. Дженсен встал рядом и молча стал помогать резать фрукты для парфе. Они закончили готовить завтрак в уютном молчании, постоянно обмениваясь взглядами. Судя по шагам сверху, остальные начали просыпаться, и их утреннее уединение таяло. Дженсен с сожалением вздохнул, проводив маму взглядом до ванны. Времени наедине было слишком мало, и оттого захотелось скорее вернуться домой. Кстати, о доме… — У меня тоже есть подарок, но он немного запаздывает. Бумажная волокита — такая тоска, — он фыркнул, встретив заинтересованный взгляд Миши. Тот накрыл стопку готовых блинов тарелкой и полотенцем, разогнулся и скрестил руки на груди. — И что же это? — Помнишь, что ты сказал ночью? — Ну, я много чего говорил. До или после? Или во время? — лукаво спросил Миша, закусывая губу. В голове мелькнули воспоминания, и в кухне стало ощутимо жарче. Слишком многого они себе позволить не смогли, но и времени даром терять не стали. — Это мы обсудим позже, а я про дом. Я выкупил его у Дэннил. Хочу оформить половину на тебя. — Уходишь от налогов? — Хочу, чтобы дом был действительно нашим. Когда закончим, начнем бракоразводный процесс. Мама давно уже меня упрекала, что если вместе не живем, нужно разводиться. — Хороший мальчик, радуешь маму. — Миш… — Иди сюда, — Миша спешно поцеловал его, оглядываясь на лестницу. — Спасибо, это много значит для меня. Я рад. Я тоже разведусь, если это важно. Просто пресса, фанаты, руководство… Нужно делать это не одновременно или… — И как насчет или? — Думаю, стоит для начала рассказать нашим? Хотя бы Джареду с Жен? — Что вы собрались нам рассказать? — послышался сонный голос Джареда. Миша дернулся, но заставил себя успокоиться и улыбнуться. Дженсен вопросительно заглянул ему в глаза и, получив кивок, взял за руку. — Да так, небольшие перестановки и перемены в отношениях. — Ну, это мы и вчера поняли, не слепые же. Да я и раньше подозревал, больно близко вы общаться стали, съехались… Давно могли бы сказать, — Джаред подошел к ним и заключил обоих друзей в крепкие объятия. Переглянувшись, они решили не уточнять, что перемены завершились только несколько часов назад. — Спасибо, Джа. Как там твоя? — Спит еще. Можно я для нее что-нибудь утащу? Не думаю, что она захочет спуститься в ближайшие часы, — Джаред усмехнулся и подцепил со стола вазочку с парфе. Миша отлепился от Дженсена и достал блины, кленовый сироп к ним и джем. Вернулась из ванной Донна, появился в столовой и мистер Эклз со свежей газетой. — Пошли сядем? Хочу попробовать то, что ты приготовил. — Спасибо за помощь. — Не за что. — Ага. Я люблю тебя, — шепнул Миша ему на ухо, задевая своим плечом его плечо по пути к столу. Дженсен завис на несколько секунд, а потом рассмеялся и поспешил сесть рядом. — Выбрал же момент. — У нас любой момент правильный, так какая разница? Дженсен подмигнул ему и одними губами ответил: «Я тоже». Все обсуждали непрекращающийся снегопад, открывали подарки, а Миша с Дженсеном смотрели друг на друга, больше не пряча влюбленных улыбок. Вечером их ждало возвращение в общий теперь дом и долгая счастливая жизнь. Что может быть лучшим подарком на Рождество, чем это?