I want you to know

На часах было одиннадцать вечера, когда Барри вернулся с тренировки и, едва скинув кроссовки, рухнул на кровать. Думать не хотелось, как не хотелось вообще шевелиться. И Аллен мог поклясться, что он при всем желании не смог бы подняться на ноги. Мыслей почти не было, и слипались глаза. Но Флэш не мог заснуть — ныли мышцы, болела голова, а грудь словно проткнули ножом. Спустя минут десять, когда ноги перестали гудеть, Барри решил навестить Брюса, проверить, как идут его дела. В тайне, не признаваясь даже самому себе, он надеялся, что в этот раз точно понадобится Уэйну для любого мало-мальски важного дела. Понадобится ему, пригодится, впервые зайдет в его кабинет не просто так, чтобы потом, неловко переминаясь с ноги на ногу, говорить, что совершенно случайно заглянул, ошибся дверью или еще что, стараясь, чтобы не было видно, как сильно краснеют уши. Проходя из тренировочного зала мимо гостиной, Аллен случайно увидел Брюса и Кларка, сидящих на одном диванчике. Они разговаривали, и все казалось обычным, но в один момент, который Флэш уловил лишь краем глаза, Уэйн положил руку на колено Супермену и легонько погладил. На мгновение Барри замер, совершенно шокированный тем, как Бэтмен касается Кента. Касается так, как Аллен мечтал по ночам, гладя себя и утыкаясь носом в подушку, силясь не выдать себя ни одним звуком. Флэш ворвался к себе и, оперевшись спиной о дверь, сполз на пол. Он чувствовал себя как никогда потерянно и странно. Хотелось, чтобы Брюс пришел сюда, сел рядом, коснулся Барри так же, как касался и Кларка. А еще хотелось разбить Супермену голову о любую горизонтальную поверхность или, если таковой не будет, прямо о стену. Аллен с трудом подавил желание сделать это прямо сейчас. В душе поднималась обида, от которой болезненно сжималось горло и тяжелело неприятное чувство где-то под левой лопаткой. Флэш выдохнул и прикрыл глаза. Он не помнил, сколько просидел вот так, но, когда встал, показалось, что конечности стали тяжелее свинца. Барри снова чувствовал себя невероятно уставшим. Упал на постель, прижимаясь щекой к подушке, и думал об одном, лишь об одном человеке, волнующим его больше, чем все остальные вместе взятые. Брюс Уэйн. Он же Бэтмен. Тот, кто никогда не узнает о том, как из-за него у Аллена болит сердце. Тот, кого больше всего хочется. — Я хочу, чтобы ты знал, — прошептал Флэш, надеясь, что Брюс каким-то образом его услышит. Но его слышала лишь тишина, окружающая его комнату. Комнату, в которую Брюс Уэйн никогда не зайдет просто так.