"Я смог..."

Странное состояние… До этого этот мужчина ничего не чувствовал. Руки ничего не держат, все валится, ноги, как ватные, подгибаются, взгляд ни на чем не может сосредоточиться, разве что только на том, что хоть как-то говорило о нем, о том, кого рядом больше нет. Словно напоминания о том, что он его потерял, что его он, возможно, больше не увидит. И эти напоминания отдавались дикой, невыносимой болью внутри. И не только в груди… Точнее, эта боль будто распространялась по всему телу, даря ему нестерпимую слабость. Все попытки отвлечься тщетны… Но присутствует чувство, что останавливаться нельзя. Иначе останется только лишь боль. Она уже почти все сожрала внутри, но все равно останавливаться нельзя. В груди, окутанная болью, еще теплится надежда, что еще не все потеряно. Как все восстановить? Как его вернуть? Что может сделать сам он? Как долго ждать?.. Эти вопросы не покидали головы писателя. Эта реальность не хотела восприниматься, поэтому казалось, что ответ, разгадка рядом. Казалось, что решение этой проблемы рядом, просто нужно его разглядеть. Но кроме как найти и рассказать Такахиро всю правду, Усами ничего не видел. Но он не мог… Он знал, что Мисаки не готов к этому. Это могло отразиться для парня стрессом, депрессией… И неизвестно, сколько он будет мучиться, если его брат не сможет этого принять. Если Мисаки будет готов, он сможет сам рассказать. А если не будет готов... Резко легкие сжались, не дав выдохнуть, отчего Усаги уронил одну из книг, которую хотел поставить в ряд с остальными. Из книги выкатилась квадратная карточка. Акихико поднял ее и, перевернув, посмотрел на изображение. Это была фотография, которую когда-то сделал Мисаки. Тогда, вроде, они выезжали из города, отдохнуть. Фотография нелепая, почти вся смазанная. Мисаки на ней, держащий фотоаппарат, смотрел в сторону и звал блондина, а тот лишь едва успел повернуться. Смотря на фотографию, Усаги горько усмехнулся. Ну вот и еще одно напоминание с привкусом горечи... Замок двери тихо щелкнул, оповещая о новоприбывшем, но писатель не обратил на это внимания, а продолжал смотреть на единственное дорогое лицо... А в это время, зеленые глаза застенчиво наблюдали за его одинокой фигурой. Прошло всего несколько дней, как они расстались по воле брата Мисаки, но эти несколько дней ярко отпечатались у обоих и внешне и внутренне. В глазах обоих читалось страдание, плечи немного опущены, словно боль эта весомо сидела на них и притягивает к земле, кожа казалась бледнее, чем обычно, и вообще в их фигурах слабо светилась жизнь. У Мисаки, при виде того человека, чью любовь смог принять, сердце в груди стало разрываться одновременно и от тоски и от счастья. От этих смешанных чувств из глаз потекли горячие слезы, и лицо озарила счастливая улыбка на выдохе. И этот дрожащий звук уловили уши Усами, отчего тот слегка вздрогнул и, уронив фотографию, повернулся в сторону этого звука. И их взгляды встретились... Их ощущения просто невозможно стало описать. Акихико не мог поверить своим глазам, но это лицо, глаза полные слез, румянец на щеках и эта улыбка - казались такими настоящими. Он стал медленно подходить, а Мисаки, также медленно, шел навстречу. Когда расстояние, разделявшее их, сократилось, Усаги неуверенно протянул руку к лицу парня, словно боясь развеять эту иллюзию. Осторожно прикоснулся кончиками пальцев к влажной от слез коже щеки и, наконец, на его лице тоже появилась та счастливая улыбка, которая всегда заставляла сердце студента биться быстрее, а сейчас была в сотни раз дороже. Осмелев, Усаги прислонил ладонь к его щеке, пальцами начав перебирать мягкие волосы. Такахаси так и не мог оторвать взгляда от глаз писателя. Он закусил губу и зажмурил глаза, будто пытался сдержать какой-то порыв. Но он не смог. Одним шагом приблизившись вплотную, прижался к груди, крепко обхватив талию. Усаги не сразу понял, что произошло и поэтому его рука около секунды находилась в том положении, словно он еще держал в ладони лицо Такахаси. А когда сообразил, опустил глаза на каштановую макушку и, со смешком, вновь запустил пальцы в волосы под затылком, а другой свободной рукой обнял парня за плечи. В теле Мисаки чувствовалось напряжение, но чувствуя тепло любимого и его сердцебиение, потихоньку успокаивался, ведь он так долго ждал этой близости и сейчас невозможно представить чего-нибудь страшнее, чем еще одна разлука, даже на час. И теперь оба не хотели разрывать объятий. Четыре дня назад, старший брат Мисаки застал их целующимися. Он не правильно понял и решил, что Усаги насильно соблазняет наивного мальчишку, и поэтому он забрал своего брата отсюда. - Я смог... - тихо, со слезами в голосе, проговорил Такахаси. Он сильнее прижался щекой к груди блондина, который в недоумении смотрел на его макушку. - Я смог все рассказать брату, - теперь в голосе слышалась и улыбка. - Он все понял. Пусть и не сразу, но он принял и смирился. От этой новости Усаги так захлестнуло счастьем, что тот чуть не задохнулся. Не выпуская парня из объятий, притянул его на диван и усадил себе на колени, так, чтоб его ноги обрамляли бедра писателя. На лице сияла улыбка ярче прежнего. Мисаки залился краской, смотря в глаза Акихико и по скромному улыбаясь. - Я так счастлив, - поглаживая шею шатена, вполголоса признался новеллист. Он опустил голову на плечо студента. - Мне тебя не хватало... Плечо Мисаки еле заметно вздрогнуло. - Мне... тоже тебя не хватало... Усаги вновь поднял голову, чтоб посмотреть в глаза Такахаси. Тот, в свою очередь, ярко покраснел и, немного опустив голову, зажмурил глаза. Эта такая обычная для Мисаки реакция, развеселила Усаги и тот, тихо засмеявшись, нагло залепил губы поцелуем, но парень и не думал сопротивляться. И даже через пару секунд стал активно и как-то отчаянно отвечать на поцелуй. Щеки вновь стали мокрыми от слез и Усами заметил это. Он разорвал поцелуй и, посмотрев на лицо, стал вытирать соленную влагу с нежной румяной кожи. - Ну ты чего? - успокаивающе улыбаясь, спросил Акихико. - Уже все хорошо. Теперь я тебя никому не отдам. С губ Мисаки вырвался смешок и он уткнулся носом в шею блондина. Писатель крепче прижал мальчишку к себе, поглаживая по спине. - Все хорошо. Теперь мы точно всегда будем вместе и ничто нам не помешает, - смеясь, пообещал писатель, хотя у самого пока сердце сжималось от страха, что это может быть не правдой. - Ты смог сохранить наши отношения, - тихо добавил он. - Я смог... - шепотом повторил Мисаки секунду спустя и обвил его шею руками и еще сильнее прижался к груди того, кого больше не хочет терять...