Оторванный от мира

Прошло всего лишь несколько минут после этого события и души исчезли, словно их никогда не было. У меня начался панический страх, ведь Винсента зажало изнутри, его, черт возьми, покалечило! Больно не только ему, но и мне! Хрип человека внутри все ещё показывает, что он жив. Я руками нащупал стенку и прислонился к ней, сползая на землю. Боль распирала ужасно и вопили мы оба! Любой вдох причинял нам вред, царапая и меня, и его одновременно… Слезы текли сами собой, счет времени потерян окончательно… Все, что я помню с того дня это силуэт человека, который смотрел на нас… Мы сидели напротив двери, нас было трудно не заметить, ведь даже слабый свет падал на нас. Но в его глазах был страх, он боялся, что мы что-то с ним сделаем. Мы даже дышать не можем нормально, и с особым трудом я протянул руку, моля о помощи, но дверь была уже заперта, а вскоре заколочена. Мы еще слышали шумы, очень громкие шумы, но это происходило так быстро… Нельзя медлить! Больно, тяжело, но нельзя здесь оставаться! Пока есть шум – нас услышат. Нас могут услышать! Я поднялся на ноги и начал ломиться в дверь, словно это наш последний выход, а он и был последним . Волю в кулаки и я стал ломиться со всей силы, надрывая и так покалеченный голос. Я кричал о помощи, но нас не слушали… Нас никто не слышал! Они были рядом, они разговаривали рядом с дверью, но никто на наш крик не откликнулся. Наши попытки не прекращались до тех пор, пока мы осознали, что за стеной тишина, а стук в дверь стал глухим… Нас замуровали? Я отошел от от двери и прыгнул на нее, но едва не сломал кость руки. -Это конец?...- прошептал я, и посмотрел на свои руки. Мне хотелось взглянуть на человека внутри, посмотреть ему в глаза, крикнуть ему. Эта пустота и безысходность. Что нам теперь делать?! Я ничего уже не вижу перед собой, одну кромешную тьму, словно это обрыв в нашей жизни. -Пора нам почить, я полагаю. Вскоре уснешь ты, умру я. Это будет лучшим концом для нас двоих.- Сквозь боль и хрип ответил Винсент. -Деактивация… Наверное ему должно было это помочь, но он повторил это еще раз,произнося это четче, а потом ударил меня моей рукой по лицу. До меня не сразу дошло, но я вспомнил, почему тогда Голди ударил меня прямо в грудную клетку…То есть… Он знал ,что так случится? Он не даст мне умереть? Вот так вот заглохнуть без причины и стать гробом для Винсента. -Чертвоски проницательный мишка. Я понял… Понял… - вновь прошипел Винс, поворачиваясь в другую сторону, откуда повеял холодный ночной ветер. – Он знал, что я от тебя не избавлюсь… он и оставил тебе шанс жить… -Это значит, что мы будем выживать, пока есть возможность? Нам несказанно повезло, ведь в сейф-руме есть маленькое окошечко с решеточкой, куда проникал свежий воздух и солнечные лучи, а значит, мы уже немножечко счастливы. Надо искать что-то хорошее в этой ситуации.! Казалось бы, как можно выжить, если нет еды, воды, но пообещали друг другу дойти до конца. Наше обещание стало тем, что мы делим все пополам. Тело, мое тело теперь в его воле, а он в моем рабстве. Не так все уж и плохо, мы начали вести счет дней, царапая ножиком дни на стене. Это был наш первый этап. И вполне осознание того, что мы можем сойти с ума, обязались придумывать и рассказывать друг-другу что-то время от времени, дабы наш разум не поддался глобальной модификации. Это был разумный выбор, теперь осталось понять, как нам выживать. По истечению времени мы начали опираться на салюты Чем мощнее и больше салютов, тем больше и значимее праздник, а значит, что постепенно к нам приближалась осень. Первые несколько месяцев для нас были вечностью и ходить, двигаться, дышать было невыносимо трудно. Пока в один прекрасный теплый день, сидя на кафельном полу в лучах солнца, Винс предложил мне набрать максимально огромное количество воздуха и выдохнуть, таким образом кости мои расслабят его хватку и он сможет удобнее уместится внутри моего тела на более длительный период. Чего томить ? Мы тут на долго, как я полагаю. Я набрал воздуха в свои покалеченные легкие и резко выдохнул, всеми силами задерживая становление металлических костей на место и внутри меня. И вправду, это намного лучше и удобнее! Дышать стало легче, дивгаться даже вполне естественно… Вот, маленький плюсик в копилочку нашей темной комнатки. По подсчетам на стене прошел один месяц, уже радует, возможно сейчас пиццерия новая откроется и через пару месяцев закроется, а это здание будет снова принадлежать компании,а значит все его содержимое будет снова проходить переучет. Выживали мы вот как: у нас есть ведро, туда мы набираем дождевой воды, к счастью, дождя было много, а пьеммы мало, запасов хватало. Без еды уже привыкли, постепенно начало холодать и я укутывался в собственный пиджак, пока случайно во внутреннем кармане не нащупал бумажку. До этого времени я не знал, что у меня лежит фотография с Голди… Теперь самое любимое рядом со мной, я не один, поглощенный одиночеством. У меня есть воспоминания… Наша первая зима… не такая уж и холодная, вполне терпимая! Я спокойно ее перенес, но … как же жутко, когда прошел первый десяток лет, мир снаружи начал меняться, и хоть наша пиццерия была вдалеке от городской суматохи, я начал осознавать, что мир меняется в странную сторону и вполне возможно, что я начинаю его улавливать. Мне постоянно приходят какие-то мутные видения, и Винс уже чует по моему состоянию, когда у меня случается такой припадок, потому вжимается в стену, чтобы я себя не покалечил… Бишоп переживал за свою семью, иногда допрашивая у пустоты, не нашла ли себе Скарлетт какого-то хахаля ? Но внутреннее чутье подсказывало, что нет, и я убеждал в это Бишопа. Но с течением времени я все сильнее и сльнее себя калечил, убиваясь просто напросто. Травмированные руки, сквозь которые торчали провода, были замотаны кусочком от моего фартука. Я бил дверь чем угодно, я не покидал надежду, что мы выломаем дверь, но, кажись, удача начала покидать нас… Зимы становились холодными и мы прибегли к крайним мерам: включить старый игровой блок и прижиматься к нему всем телом. От сучьего холода словно отмерзали пальцы, а моей порваной одежки было не достаточно, чтобы себя укрыть от холода. Каждый день начал пролетать намного быстрее, а я начал пересматривал некоторые аспекты своей жизни. Передо мной открылась целая вселенная, которую я упускал, развлекая детей. Все вещи предстали в ином свете, я вижу все по-другому, и я начал разочаровываться во всех этих вещах. Последующий десяток лет проходил все так же, я все так же калечил себя, лишившись половины правого ушка, что не могло меня не расстраивать, да и все это приписывалось к постоянной боли. Год за годом, одно и то же, но в один обыденный день Винсент достал невесть откуда ствол и предложил застрелиться, но мой ответ был краток и ясен: «Нет» . Я не буду лишать его и себя жизни, если мне пообещали, что мы еще встретимся. Ему наверняка тоже что-то подобное утром желали, но он не придал этому значение, теперь каждое воспоминание – алмаз для нашего разума. Мы начали открывать потихоньку с Винсентом, но, кажись, я начинаю задыхаться и моя активность пошла на спад и большую часть времени я уже сидел в углу, что-то шепча себе под нос, чтобы не забыть, как говорить. Я сломал себя полностью, я чувствую, как вскоре какая-то часть моего тела просто отпадет, как бы я хотел снять тело, чтобы Я и Бишоп были свободны… Но пока не судьба этому сбыться и я начал засыпать на длительное время, а вместе со мной и баклажан… Мы уже давно сбились со счета времени и просто в шутку поздравляли друг-друга с первым праздником, который придет в голову. Мои уши восприняли какой-то глухой шум за стенами, но не придавал я этому значение, так как дети любят бегать по заброшенным зданиям и этот шум продолжался в течении недели, но я все так же молчал, пока вторая неделя не пошла. Я не мог поспать, размышляя, кто это может быть и что они забыли? Пиццерия наверняка наполовину разрушена и о нас никто не может знать, если только не старые работники… Да вряд ли и они бы оставались живы, но постепенно, с каждым днем, шум приближался, были четко слышны крики и голоса, до боли знакомые, и я могу без сомнения сказать, кто тут так сильно возмужал, но боль в теле не позволяла мне биться в дверь, потому я просто смирно сидел под окошком и смотрел на дверь напротив… Как быстро летит время, только пару лет назад я сидел на этом месте в страхе и боялся что-то сказать, а сейчас… Я не знаю, кто я сейчас такое, потому что я слишком оторвался от мира, я не знаю, что происходит снаружи, в одной комнате может произойти больше, чем в скучной жизни, когда не знаешь, чем заняться. Неужели мы дождались? Возле нашей стенки появился громкий шум, что дало нам понять, а не все ли в нашей жизни плохо? Наклонив ушки, я уперся в стену, дожидаясь их действий и замер в холодном поту, дыхание почти остановилось, смотря на злосчастную дверь до тех пор, пока ее ногой не выбили и в дверном проеме появился силуэт, освещенный солнечными лучами. Мы дождались этого !