Пьяная агрессия

Хлясь!.. – звонкая размашистая пощечина практически откинула Алекси к стенке, о которую он притормозил головой и плечом. Держаться за полыхнувшую терпкой болью щеку и еще противнее разболевшуюся голову ему не позволила гордость, состояние опьянения и легкое опасение, что это движение вызовет еще один удар. Да, они страдали в группе такой фигней – пощечины раздавать друг другу, но… Но не так! Это отнюдь не было дружескими приколами, свойственными COBHC. Это, увы, пьяный и какого-то черта агрессивный Янне объяснял Алекси, что он о нем сейчас думает. Блин, семейное насилие. Типа муж-алкоголик. Сейчас Алекси было так обидно, что ставшие комом в горле слезы мешали дышать. Но нет, он не будет плакать, что вы. Он и дальше будет стараться сохранять видимое спокойствие. Будто так и надо. Ведь это он сам придумал этот прикол с пощечинами и так далее. Вот и терпи теперь. А Янне пьяно и зло ухмыльнулся и схватил Алекси за шею, притягивая к себе. - Алекси, что ты молчишь, а? Ну, отвечай! – и он сильно тряхнул своего коллегу и друга, а потом резко схватил обеими руками его волосы на затылке и запрокинул голову назад, заглядывая в глаза и заставляя Алекси смотреть прямо. Тот уже разозлился и попытался вывернуться с захвата, но положение было совсем неудобное, а Янне был все-таки порядком сильнее Алекси и вцепился в его волосы крепко. - Янне, отпусти, - тихо сказал Алекси, когда понял, что сам не освободится. - Ага… Только сначала поговори со мной. Я тебя спросил. - Чего ты хочешь? - Бля… - длинные пальцы сильнее сжались в волосах Алекси, так что у того невольно выступили слезы на глазах. – Алекси… О, ты такой… привлекательный в такой позе… ээ… в таком виде то есть… ммм, Алекси… - губы клавишника прижались к губам гитариста в коротком поцелуе. – Дорогой, скажи мне, где ты был и с кем ты был сегодня в клубе, вчера где-то, не знаю даже, где, позавчера вечером, четыре дня назад всю ночь, пять дней назад весь вечер и пришел домой за полночь… Мне продолжать? А? – Он наклонился совсем близко к лицу Алекси и злобно выговаривал ему слова прямо в губы, которые только что целовал, в глаза, от которых не отрывал взгляда. Холодного жесткого взгляда. - Янне, прекрати… Я же говорил тебе… И вообще, почему это я должен отчиты… Ай! – он таки вскрикнул, потому что Янне с силой дернул его волосы, намотанные себе на пальцы. - Почему?.. Да так, просто… А вообще да, конечно, ты не должен передо мной отчитываться. Но все равно, скажи мне это еще раз… пожалуйста, детка. - Отпусти… - прошипел Алекси, чувствуя, как в нем нарастает истерика. Ох щас что-то будет… Янне хмыкнул, но отпустил. Чтобы через несколько секунд влепить еще одну пощечину, от которой Алекси потерял равновесие и, зацепившись за столик, приземлился в конечном итоге на полу. Алекси, не поднимаясь, тряхнул головой, схватился-таки за щеку и медленно поднял глаза на Янне. Он хотел было сказать что-то типа «Ты что, совсем с ума сошел?», но промолчал. Потому что мог сорваться и все же расплакаться. Это было уже просто очень обидно и унизительно. Какая же Янне скотина, когда напьется!.. Ну, не всегда, конечно… Но такое тоже иногда бывало. Янне напивался и принимался… как это правильно назвать – избивать, да? – Алекси. Благо он был сильнее Алекси и больше по комплекции, чем и пользовался. Такой себе обуревший муж… Что за прикол – бить и мучить слабее себя? Алекси оставалось только радоваться, что такие припадки у Янне случались редко. Но зато запоминались надолго. Вот и сейчас Янне стоял и тупо смотрел тяжелым взглядом на сидящего на полу Алекси, а тот ждал, пока Янне забьет гвоздь в крышку гроба. Выкинет очередную выходку, после которой уже точно начнутся последствия. И что самое обидное, Алекси как раз был почти что ни в чем не виноват! Но, кажется, Янне сейчас уже не то чтобы разбирал полеты, а просто получал удовольствие от того, что делает. От того, что бьет и мучает Алекси. Сука такая. - Тебе там нравится сидеть? – насмешливо спросил Янне. Алекси промолчал. Опять. А что ему сейчас докажешь? Скотина пьяная… - Эээй, ты слышишь меня? Или у тебя что-то со слухом случилось? Ой, не дай бог… Алекси, ты не оглох? Я серьезно, я же беспокоюсь о тебе… - (при этих словах Алекси тихо всхлипнул). – Скажи мне что-нибудь и вставай. Алекси, блядь… - Янне нагнулся к нему и, схватив за руку, потянул. - …вставай, я сказал. Алекси чуть не упал, но вовремя сгруппировался и встал на ноги. Внутри него рядом с обидой нарастало бешенство. Да, конечно, Янне пьян, себя сейчас совсем не контролирует, но, скорее всего, поймет, если Алекси прорядит ему по зубам несколько раз… Будут тогда оба с синяками на рожах ходить. Так хоть некоторая видимость равенства будет. А то у Алекси синяки будут точно. Ходи потом отвечай всем на вопросы, кто его так избил… Обидно. Обидно до боли, что это сделал он… Янне… опять. Сволочь, нажрется, а потом лезет руки распускает. Свинья. Скотина. - Эй, Алекси, о чем мечтаешь? Или о ком? Поиграем в угадалки? Игра называется «Угадай, Янне, о ком мечтает сейчас Алекси Лайхо?». Тааак… это… ммм… Крайд? Нет? Тогда, может, … - Янне, перестань! – не вытерпев, перебил его монолог Алекси. – Ни о ком, кроме тебя, я сейчас не думаю. Трудновато отвлечься, знаешь ли… - съязвил он. - О, заговорил… Трудновато отвлечься, говоришь? Тогда мы будем общаться еще долго… Я понаслаждаюсь твоим вниманием к своей персоне, ок? Это так нечасто бывает… Ох, Алекси… - и Янне грубо, но, кажется, от чистого сердца обнял Алекси и прижал к себе, склонил голову к макушке обиженного им друга. - Янне… давай пойдем спать, ладно? Поговорим завтра… на свежую голову… - он вспомнил, что его голова вряд ли будет свежей, да и Янне тоже, похмелье, все-таки. - Ха, как ты запел… Что, блядь ты такая, не натрахался за эти дни? Мало тебе? Ты и меня тоже хочешь? А ты ненасытный, по крупному счету. Хотя нет, ты просто шлюха. Которой постоянно надо, чтоб ее ебали. Ты хочешь сейчас ебаться? – Янне впился пальцами в тело Алекси, причиняя ему боль, он знал это, он говорил опять со злостью, отстранил Алекси и заглянул в глаза: - Ты хочешь меня? Сейчас? Хочешь? Алекси не знал, что и говорить. Скажи правду – обидится и перекрутит по-своему. Соври – проверит и получишь за вранье. - Янне, я не хочу… - он осекся, потому что Янне злобно фыркнул, отпустил его и развернулся, быть может, готовя очередную пощечину. – Янне… - Что? – проорал тот с разворота. – Ты не хочешь! Ах надо же! Значит, все же натрахался с другими, да? Конечно… Блядь, ты меня уже достал. Я заебался подстраиваться под твое настроение, понял? Подстраиваться под настроение, то есть чувствовать, что творится в душе у Алекси, было особенным свойством Янне. Он очень помогал этим Алекси, да и такое взаимопонимание прочно цементировало их отношения. - Короче, мне похер, понял? Похуй мне твое «не хочу»! Все, блядь, короче… Янне поволок Алекси в спальню, не обращая внимания на его попытки сопротивления. Там бросил на кровать и принялся грубо стаскивать одежду. Потом наспех разделся сам и без какой-либо ласки и вступления лег на Алекси, грубо раздвигая ноги коленом, пара секунд на прицел… Алекси застонал от боли: пьяный любовник двигался как атомный ледокол, а не как опытный любящий мужчина… Пришлось закусить губу и терпеть. Долго. Потому что по синьке и от перевозбуждения эта пьяная тварь никак не могла кончить. Вообще это было похоже на изнасилование. Потому истинное наслаждение Алекси почувствовал тогда, когда Янне уже слез с него. Слез и моментально вырубился. А Алекси аж теперь позволил паре слезинок обиды, злости и боли скатиться с его глаз. …Утро. Точнее, полдень. Тяжелый, трудный подъем. Пока что подъем век на глазах. Алекси долго собирается с силами, чтобы подняться с постели. Все тело болит. На фоне общего коматоза особенно привлекают внимание боль области лица и меж ног, меж ягодиц, если быть точнее. «Тааак… надо бы на себя хоть в зеркало посмотреть… испугаюсь и проснусь, а там что-нибудь придумаю…» В последнюю очередь смотришь туда, где спал Янне. Он уже не спит. Наблюдает за тобой. Тихо и напряженно. И не только из-за того, что голова болит. Он наверняка уже выпил таблетку. О, кстати, а вот и аспирин. Это он, по ходу, поставил стакан воды и приготовил пару таблеток. - Можно?.. – Алекси, ожидая худшего, показывает на тумбочку. - Да… это тебе, - вздохнул Янне. Алекси молча пьет «анестезию». – Алекси… А что вчера было? Мне кажется, я что-то натворил. На душе как-то тяжело. Что-то случилось? – Янне выглядел растерянным и встревоженным. Алекси смотрел на него и понимал, что он действительно ничего не помнит. Что вчера он был просто в беспамятстве. Что сейчас с него нечего спрашивать. Но синяки на лице скоро станут видны, язык уже не кровоточил, но еще до сих пор очень болел, задница его, впрочем, тоже. Но это пустяки. А вот камень в груди, камень душевной боли, обиды… И слезы в подушку тайком перед сном… Он отвернулся. - Ничего, Янне… Ничего… - Он подавил глубокий вздох. - Алекси, я же чувствую… - Да? Ты чувствуешь? – прошептал Алекси, потому что если бы вслух, он бы заорал. – А вчера говорил, что заебался подстраиваться под мое настроение… - Что еще я говорил? – сдержанно спросил Янне. – Или… что я делал? Алекси, не молчи, пожалуйста, я должен знать, что я наделал. - Да ничего, я же говорю тебе, - отмахнулся Алекси, - забудь… - Что с твоим лицом? - А что с моим лицом не так? - Потек макияж. Ты плакал, Алекси? - Да ну тебя, Шерлок Холмс хренов, не выдумывай. - Ага. И синяки. Откуда, Алекси? Это… это я сделал? – тихо спросил Янне. - Что, уже синяки видно? Вот черт, надо опять шифроваться как-нибудь… - Алекси, не переводи стрелки. - Ну а если и ты, что тогда? Убьешь себя о стену? – Алекси фыркнул. Янне вздохнул и отвел взгляд. - Прости меня, Алекси. Прости меня, пожалуйста… - он закрыл руками лицо. – Как это случилось? – пробормотал он в ладони следующий вопрос. - Знаешь, я не хочу об этом говорить. Не самая приятная тема – о том, как твой друг в припадке пьяной ревности и садизма бьет тебе морду. И насилует в придачу, - сердито проворчал в ответ Алекси. - Что? - Что ты не понял? - Сначала я полез драться, а потом что? Изнасиловал, говоришь? – Янне даже взглянул поверх пальцев на Алекси. - Нет, ты не полез драться, иначе я бы сам тебе навешал! Ты очень культурно и вежливо, в духе наших коллективных традиций, надавал мне пощечин. Просто надавал пощечин. Типа в шутку. - А-а… - казалось, Янне это успокоило. А Алекси расстроился: получается, Янне даже обвинить не было в чем. Действительно, он не делал ничего, что они не делали всегда, что для них не было бы естественным. Пощечины и секс – что в этом необычного, действительно? - Алекси? – минуту молчания, размышления и тишины спустя. - Что? – хмуро обозвался тот. - Что мне сделать, чтобы ты простил меня? – Янне пристально смотрит на друга. - Что? – удивленно переспросил он. Янне сел на кровати и наклонился к Алекси. - Я сволочь, скотина и так далее, я это понимаю, и я вижу, что ты сейчас… плохо себя чувствуешь и не против меня убить. Что мне сделать, чтобы ты хоть чуть-чуть простил меня? А Алекси смотрел и думал, что только за эти вот слова он хочет сейчас (и уже почти что так и делает) обнять его, зарыться в волосы, в шею лицом, прижаться покрепче, почувствовать ласковые, нежные руки, обнимающие его плечи… - Не делай так больше, Янне… во имя наших жизней, не делай такого больше… Иначе… Ну, просто не надо больше так, ладно? – проговорил он, уже утыкаясь лицом в шею друга и с трепетом чувствуя ласковые и нежные руки на своих плечах… - … А что, правда, я тебя на самом деле изнасиловал?.. - Правда. Мне так показалось. Очень убедительно. А что? - И ты до сих пор не хочешь мне за это отомстить? – хитроватая улыбка и наигранно-изумленные глазки. - Ага, щас! Не хочу, как же… Хочу! Подожди у меня. Вот как только переболит голова – сразу же и отомщу! Алекси пока что просто ложится поудобнее вплотную к Янне, укладывая голову ему на плечо и обнимая, как мягкую игрушку… (... -11/12/2008/)