Мотивация

Наверное дело было не в симпатии, а в простом человеческом сострадании. Вполне возможно, что тот, кем я был пару месяцев назад, руководствовался лишь своей симпатией, но сейчас дело обстояло по-другому. Нет, не поймите меня неправильно, симпатия есть, просто я научился отодвигать ее на второй план. Она больше не затуманивала мой разум и не заставляла делать то, что будучи в нормальном состоянии я бы не сделал. Кто-то бы сказал ‘ну друг, влюбленность прошла’ и я бы искренне этому обрадовался. Но Армин, к сожалению, знавший о моей душе чуть больше чем мне хотелось, сказал что она не ослабла, а даже наоборот. Именно поэтому я могу поступится своими принципами и, скажем, помочь или поддержать Эрена чисто по дружески. Эрен лежал в лазарете уже 7 день. Ему оторвало левую ногу и обе руки по локти. Ко всему прочему у него был пробит глаз. Крови было море. А вот регенерация проходила крайне медленно, что крайне озадачило Ханджи. - Я думаю в данной ситуации мы должны поддерживать Эрена как только можем. Желательно не расстраивать его. Другими словами, убедитесь что то, что вы ему говорите не предоставляют дополнительных неудобств его нервной системе. Все его силы должны быть направлены на регенерацию. Прошу, будьте с ним мягче. – а затем она многозначительно посмотрела на меня. Все посмотрели на меня. - О Господи, я же не изверг! Хотите, я пока могу его не навещать... – Армин смущенно улыбнулся, Саша фыркнула, а Конни усиленно закивал головой. Идиоты. И в течение первых трех дней лежания, я и близко не подходил к палате. А вот Микаса наоборот, сидела в палате не отходя от Эрена ни на шаг. По словам Армина, у нее под глазами были жуткие синяки. Она так же почти ничего не ела. Короче говоря, смотреть на нее было невозможно. Именно поэтому утром 4 дня, в силу своего, как я уже говорил ранее, человеческого сострадания, мне пришлось прогнать ее. Естественно с клятвами о том, что я буду сидеть возле этого придурка точно так же, как сидела она и не буду с ним ссориться. Отпросившись у Капрала, я приступил к выполнению своего обещания. И сейчас уже вечер 7 дня. Мне мягко говоря хреного, я хочу спать, есть и мыться. Я бы спал, но Эрен высыпался днем, а ночью мучал меня разговорами. Спросите, о чем он и я могут говорить пол ночи? Да о всем: о книгах, о жизни до поступления, о друзьях. Правда сейчас, мы почему то говорим о чем-то слишком личном. Он рассказал о том, когда именно и что он думал про меня в разные отрезки времени. Почему то я верил каждому его слову. Он рассказывал как я его бесил и как он мечтал набить мне морду. Рассказывал как начал уважать меня все больше и больше, и как начал думать обо мне все чаще и чаще. Затем он резко оборвал свой монолог и попросил меня рассказать что я думаю о нем. Мне не хотелось врать. Ему нужен был покой, как физический так и душевный. Ханджи, Микаса и много еще кто мог бы меня придушить если бы я начал говорить на чистоту. Мне было искренне жаль его. Регенерация протекала все медленней и медленней. Люди начинали волноваться что он не сможет вернуть кисти рук и стопу. Посещения запретили, а мне удалось договорится с врачами. И мне хотелось ему помочь поэтому я не мог отплатить ему той же честностью. О своей ненависти, переросщей в симпатию я решил умолчать. Я сказал ему что считал его мужественным и смелым, что я начал его уважать и доверять ему. И в середине моего слегка фальшивого диалога он сказал мне заткнуться. Еще он проорал что я был единственным человеком который говорил правду, но и я стал лгуном, как и все остальные. А в конце, попросил чтобы я засунул свое сострадание себе в задницу. Значит ему это не нужно? В жопу сострадание?! Хорошо! Хорошо... После того как я назвал Эрена ублюдком и эгоистичной сволочью, я проорал что он еще маленький ребенок. И пора бы повзрослеть и обратить внимание на то, как о нем все беспокоятся. Прибавив что я хочу чтобы у него скорее все отрасло не и с жалости, а потому что я опять хочу набить его тупую эгоистическую морду как в старые добрые времена и хорошенко пнув его кровать, вылетел из палаты. Прекрасно, теперь придется объяснять обеспокоенной медсестре что это был за шум. Да, я наверное не смог сдержать обещание Микасе о заботе об Эрене. Ведь в заботу не входит то, что я сделал 5 минут назад. Сходив в душ и поев, я обреченно поплелся обратно. Наверное, придется извиниться перед ним. Когда я зашел в комнату, то не поверил своим глазам. Его кисти и стопа были почти полностью восстановлены. Сам же Эрен спал. Это было странно, в обычное время его конечности восстанавливались быстро, но сейчас, точнее до момента когда мы наорали друг на друга, все протекало очень медленно. - Ах ты, мелкий гавнюк... - я легонько дотронулся до его руки и вздохнул с облегчением. Значит с ним все в порядке, просто понадобилось больше времени. Когда я уже собирался убрать руку, его пальцы легонько задержали мои. Я замер и посмотрел на него. В полумраке я увидел что он смотрит на меня широко распахнув глаза (глаз также восстановился и повязка валялась рядом с ним). После минуты молчания, Эрен взял мою руку в свою. Он еле заметно улыбнулся и сказав ‘спасибо’ отпустил ее. Наверное дело было не в симпатии?... ... - Так что конкретно ты имеешь в виду? – Леви меланхолично подпер подбородок рукой. - Тугодум! Я говорю что надо было раньше Кирштейна к нему приставить! Он наорал на Эрена и у него все восстановилось за одну ночь! - Есть догадки? - Нуу... Видимо Эрену нужно было не сострадание, а пинок под зад! – Ханджи светилась от счастья. – Люди разные и мотивировать всех нужно по разному! - Тут не только в мотивации дело, дура. – ухмыльнувшись, Леви направился к двери. - Эй! Что ты имеешь в виду?! Леви! Леви!...