Учиха Сумико. Другая история

      Холод, апатия и какая-то приглушенная злость. На себя, на всех вокруг. Я слишком расслабилась, раньше такие удары принимала проще. Прогибалась, но отказывалась ломаться. Сейчас же… меня кидало из крайности в крайность. После разговора с Таджимой-сама я даже заболела. Точнее, внутренний раздрай сказался на чакре. Я перенесла жутчайшую лихорадку, неделю не вставая с постели, а после еще три приходя в себя. Меня ломало, сильно. Прошлое и нынешнее, наслаивалось друг на друга. Постоянная боль внизу живота и окрашенная в кровь простыня. Чакра постоянно выходила из-под контроля, циркулируя по чакроканалам неправильно. Чудо, что я осталась жива и отделалась только тем, что они расширились чуть ли не вдвое (на деле, едва ли на четверть, но первое впечатление было другим). Количество Ян чакры возросло. Я пережила свой первый менструальный цикл, который из-за нервов дал осложнения. Меня спасло то, что все это время я не забрасывала тренировки по ирьедзюцу и чисто автоматически, едва выбиралась из марева кошмаров (а иногда и во время них), преобразовывала чакру в лечебную. Это позволило сохранить центральные каналы СЦЧ (они отделались лишь трещинами), а остальные вырастут заново. Хотя подобное автоматически уничтожило мой контроль. Более того, несколько месяцев я вообще не могла использовать чакру, трещины в чакроканалах должны были зарасти. Я в очередной раз оказалась беззащитна. Бесполезна. Только теплые, мурчащие подруги, свернувшиеся под боком клубочком, спасали меня, не давая окончательно сдаться.       После месяца болезни, я чувствовала себя очень слабой, не добавляли позитива и воспоминания того, из-за чего все началось. Мне было противно. Хотя я подспудно ожидала чего-то такого. Ожидала, но оказалась не готова. Почувствовала к себе изменившееся отношения, стала для сильных бойцов не просто «эй, как тебя там», а «Суми-чан» или «Сумико-сан» и даже «Сумико-сама» в зависимости от расположения ко мне. Забылась. Я же стала нужной! У меня начал формироваться авторитет, ко мне стали прислушиваться, пусть и не по всем вопросам, но в плане лечения точно. Сама виновата. Перестала смотреть на то, как остальные воспринимают мое возвышение, кто я изначально в их глазах. Да, даже предложение Таджимы-сама для остальных — честь. Никто не осудит девушку, что будет согревать постель Изуны-сама, наоборот, это вызовет одобрение. Один из наследников привязал к себе полезного человека, чьи умения в Клане редки. Значит — умен, и заботится о будущем Учиха. Это добавит веса словам обоих наследников, ведь старейшины не могут не отметить, что признать меня любовницей старшего — моветон, а вот с младшим все смотрится нормально. Особенно если он будет давать старшему пользоваться своей собственностью.       Противно осознавать, но для стариков я вещь, полезная, но не более. И у меня нет сил, чтобы пойти против всего Клана, а любое неповиновение приказу Таджимы-сама и старейшин будет считаться именно им. Я беспомощна. Маленький листик на ветках могучего древа.       Листиком всегда можно пожертвовать. Его смерть ничего не поменяет для древа. Совсем.       Я не могу этого допустить. Стала слишком гордой. Отвыкла от того, что об меня вытирают ноги. Да и… не смогу. Раньше, я никого не любила (кроме сына, но это другое), даже симпатии особой не испытывала. Сейчас, хотя бы себе самой, я могу признаться, что испытываю… нет, не могу назвать это любовью, но глубокая привязанность к Мадаре-сама есть точно. Приказ Таджимы-сама… он… ставит крест на всем. Я не смогу ложиться под двух сразу, даже если именно на это надеется Глава Клана. Просто не смогу. Это слишком мерзко. Но и сбежать не получится. Меня никто не отпустит. Даже неко не помогут, ибо с ними у меня временные контракты, которые заключаются на один раз и только перед отправкой в обычный мир на задания, таким образом, Некомата-сама меня и выдергивал. С одной стороны это хорошо, они не оказывают долгого влияния на СЦЧ, но с другой… у неко передо мной нет никаких обязательств. Ничего не меняет и то, что я спасла когда-то пятерых котят. Они капля в море и никто не захочет идти на конфликт с Учиха только из-за этого. Мне не сбежать. Да даже если сбегу, что дальше? Смутное время, эпоха воюющих Кланов. Я не имею сил Мадары-сама (если имела бы, Таджима-сама бы никогда не оскорбил меня таким предложением, а сразу бы ввел в свою семью, как молодую жену… свою молодую жену, не сыновей), меня легко убьют, или сделают что похуже, стоит кому-то узнать, что я имею гены Учиха. Вывод один — мне не сбежать, не спрятаться. В этот раз мне не удастся начать новую жизнь там, где меня никто не знает. Тут неспокойно везде, да и шансы наткнуться на хорошего сенсора слишком велики. Скрывать свою чакру постоянно я не смогу, как и строить зашуганную крестьянку. Не с моей внешностью и характером.       Я не могу сказать, что смирилась с мыслью, что мою судьбу решили. Взбрыкнуть хотелось очень сильно, но… всегда было это чертово но! Таджима-сама сильнее меня, мои психи и истерики ничего не дадут, только сделают хуже. Уж себе-то можно признаться, что идти мне некуда, да и не заступится никто. Просто не поймут. Мне столько дали, любой взбрык сделает меня в чужих глазах неблагодарной скотиной. Единственный выход уйти из Клана, но… я уже говорила об этом. Одна я не выживу, не сейчас, когда все грызутся со всеми. Мне в очередной раз придется сжать зубы и терпеть.       Принятие мною решения пришлось на окончание тренировок у Камышовых Котов. Достаточно плодотворных, ведь я больше не сомневалась, полностью перестав сдерживаться. На первое место вышла жестокость и безжалостность. Вперед вышли инстинкты. Это давало свой результат, хотя перед неко было стыдно. Они не были ни в чем виноваты, а я срывала на них свою злость и ненависть… без толку. Облегчение не наступало, становилось только гаже на душе. А еще все сильнее волновал вопрос, знают ли наследники об инициативе своего отца? И плевать, что для меня из-за этого знания, по сути, ничего не поменяется. Чисто морально мне стало бы легче… или нет, все зависело от ответа. Однако мне страшно задавать этот вопрос.       — Сумико-сама, пора, — рядом появляется Кохаку, которая аккуратно трется о мою руку.       — Да, — слабо улыбаюсь, сегодня торжественное подписание контрактов, а после праздник. Для неко, но у меня упадническое настроение. Эмоции, нестабильные из-за бушующих гормонов (четырнадцать лет, самое время) требуют сделать что-нибудь глупое, а разум призывает к спокойствию. Возможно, не все так плохо. Одна проблема, я не знаю, смогу ли сдержать эмоции в узде и не выкину ли что-нибудь глупое, когда вернусь к Клану.       Подписание контрактов происходит в замке, но не в зале, где обычно Некомата-сама принимает гостей, а во дворе. Тут гораздо больше места и происходящее могут увидеть все желающие. Хотя место в огороженном круге, принадлежит только Кланам, которые избрали человека, как контрактника. Да-да, именно неко избирают человека, испытывают их, а не наоборот. Окончательное решение все равно за ними. Это самый волнующий момент для всех, ведь я первая за столько времени, кто подпишет помимо общего договора (который подписывает каждый Учиха), еще пять узконаправленных. Никто не знает, к чему это приведет. Единственное, в чем меня уверили, так это в том, что я не умру и не обзаведусь лишними конечностями. Хотя не уверена, что Изуна-сама бы расстроился, если бы у меня вырос хвостик. Экзотика все же, да и неко он почитал, как и любой Учиха.       — О! Вот и пришла виновница переполоха, — стоило мне появиться, как я моментально привлекла внимание. — Проходи, Сумико, — живой ковер из кошек всевозможных расцветок и размеров пришел в движение, передо мной появился живой коридор. — Мы, неко, ценим свободу и не любим, когда кто-то тратит наше время, поэтому я буду немногословен, — негромко начал говорить огромный кот, стоило мне остановиться перед ним. — Согласна ли ты, Учиха Сумико, заключить с нами контракт?       — Это честь для меня, Некомата-сама, — легкий поклон, наполненный уважением. Мне есть за что благодарить и этого котяру, и многих из присутствующих во дворе замка.       — Тогда распишись кровью на этом свитке, — огромный свиток, непонятно откуда, появляется в руках Некоматы-сама, а после он резким движением разматывает его на несколько метров. Внимательно смотрю, без труда замечая на открытом пространстве пару знакомых имен. Впрочем, я пришла сюда не чтением заниматься, а заключить контракт, поэтому не раздумываю, распарывая большой палец одним из когтей сюко. Кровь начинает течь моментально, приходится писать довольно быстро, поэтому иероглифы получаются чуть кривоватыми. — Ты подписала контракт с неко, который потомственный у вашего Клана, Сумико. Отныне ты наша сестра и всегда можешь найти помощь в нашем городе, — свиток споро подхватывают несколько неко и демонстрируют своим сородичам, пока Некомата-сама распинается передо мной. — Однако! Это не все, — пока он распинается, я не тороплюсь заживить рану, наоборот, скрадываю ладони лодочкой, позволяя крови набраться туда, а после пойдет самая сложная часть — напитать ее чакрой и заставить мне повиноваться так же хорошо, как малые объемы воды. — Я должен спросить у своего народа, есть ли те, кто хочет заключить личный, а не общий контракт?       — Есть! — даже для меня было неожиданно, когда пять зычных голосов слились в один, пусть и доносились с разных сторон. Слишком синхронно, такое ощущение, что они репетировали это долгие годы, но я просто знаю, что это не так.       — Я рад этому, — Некомата-сама усмехнулся. — Вы выбрали, подойдите и заключите контракт.       Невольно радуюсь, что с моего места просматривалась большая часть внутреннего двора. Со стороны смотрится красиво, когда появляется пять коридоров, расположенных на равном расстоянии и сквозь них неторопливо идут мои кошечки. Правда, не одни, чуть впереди вышагивают старые даже на вид представители их Кланов, видимо, сеннины, и неко, которые меня обучали у своего народа. Впрочем, это не так уж и важно. Понять такой состав не сложно. Первые — спасены мною, вторые — самые уважаемые члены своего Клана, можно сказать правители, а третьи — сэнсэи, и это без сомнения можно назвать титулом, ведь наставниками становятся одни из самых опытных неко-ниндзя.       Шествие представителей пяти Кланов неко смотрелось внушительно. Все же кошки удивительно грациозные создания. Правда, меня слегка напрягало то, что они дошли до меня и Некоматы-сама одновременно. Впрочем, об этом меня предупреждали мои кошечки. Сейчас настанет момент выбора.       — Мы выбрали и мы предлагаем контракт, — сеннины синхронно говорят и расстилают передо мной свитки. Эти уже поменьше и последние написанные имена мне незнакомы. От меня же требуется написать свое имя в каждом. Одна проблемка, тот у кого я напишу имя первым, автоматически будет выделен мною. Да и очередность тоже сыграет не последнюю роль. Мои малышки, конечно, заверили меня, что не обидятся в любом случае, но… осадок останется в любом случае.       — Я благодарна за оказанную честь, я подпишу контракт, — протягиваю сложенные вместе ладони вперед, кровь, которая там собралась, уже пропиталась моей чакрой. Благо, там не меньше девяноста процентов воды, а с Суйтоном у меня самые теплые отношения из всех подвластных стихий. Именно поэтому, пусть и с трудом, но мне удается разделить ее на пять частей, которые тоненькой ниточкой протянулись к каждому контракту. Я максимально сосредоточена, додзюцу активировано, но даже так, вывести сразу в пяти свитках свое имя практически нереально. Однако я справилась. Сама не знаю как, но справилась! Кривые иероглифы появились на каждом свитке одновременно. Я выдохнула и тут же покачнулась, устоять на ногах помогла тяжелая мохнатая лапа.       — Учиха Сумико сделала выбор, я признал его! — голос Некоматы-сама звучит торжественно, а в ответ раздается восторженный рев.       Только мне не до этого. Жутчайшее перенапряжение, ведь контролировать пришлось сразу пять разных дзюцу и плевать, что они были не самые сильные! Это только со стороны кажется, что все просто, а пусть кто другой попробует провернуть такой фокус, сразу же кровоизлияние в мозг (если не что похуже) заработает. Я-то легко отделалась, все же контроль у меня был на высоте (хотя никто не должен знать, чего мне стоило его вернуть после болезни), а воду я просто любила, постоянно совершенствуясь в ее применении. Это и оказалось моим спасением.       — Идем, Сумико, — меня разворачивают и осторожно подталкивают, видимо, не надеясь, что я правильно воспринимаю реальность. Правильный вывод, в целом-то. Чудо уже то, что меня хватило на пятнадцать минут улыбок и выслушиваний хвалебных од в мою сторону. Правда, это все, что я могла сделать, пусть с каждой минутой было все тяжелее сохранять невозмутимость.       — Некомата-сама! — рядом раздаются довольно тихие, но встревоженные голоса. Приятно. Хоть кому-то не безразлично мое состояние.       — Не волнуйтесь, просто перенапряжение, отдохнет и будет все как прежде, — спокойно отзывается огромный кот. Ему явно не верят, но открыто возражать никто не стал и, вскоре, оставили нас одних. — Открывай глаза, Сумико, я знаю, что ты уже в порядке.       — Мне еще плоховато, — честно отзываюсь я, но глаза открываю, обводя мутным взглядом комнату в которой оказалась. Одна проблемка, я не помню, как тут очутилась, неужели потеряла сознание?       — Вижу, — задумчиво соглашается Некомата-сама. — Однако тебе ведь плохо не только из-за подписания контрактов. Наверняка в очередной раз не спала всю ночь, я прав?       — Да, — отрицать не вижу смысла. Ему просто не могли не доложить о моих передвижениях, да и поведении. Я же никогда не закрывала свою комнату и там постоянно кто-нибудь был.       — Тебя так задело предложение Таджимы, да? — чужой взгляд внимателен и полон мудрости. — После него ты сама не своя, хотя остальные отметили, что твой прогресс ускорился.       — Я…       — Это не так уж и плохо, Сумико, — меня мгновенно перебивают. — Хотя я думал, что ты перенесешь это легче. Жаль, что это не так, — молчу, что я могу на это ответить? Ничего. Абсолютно. — Ладно. Я не хотел это использовать, посчитал, что ты справишься быстрее.       — О чем вы, Некомата-сама? — нахожу в себе силы приподнять туловище и посмотреть огромному коту прямо в глаза.       — Сумико, как ты думаешь, сколько ты пробыла среди нас? — насмешливо прищуривается кошак.       — Три года и пять месяцев, — произвести подсчеты было не трудно, в конце концов, я считала дни и месяцы, что тут провела… особенно во время тренировок с последним Кланом неко.       — Да, все правильно, — согласно кивает Некомата-сама. — Три года и четыре месяца, ты провела у нас, плюс почти месяц был отведен миру людей, в котором время идет в три раза медленнее, — он усмехается. — Ты пробыла тринадцать месяцев и двадцать дней, из запрошенных пятнадцати месяцев. У нас осталось еще сорок дней мира людей или двести мира неко.       — Эм… разве не сто двадцать? — настороженно уточняю я.       — Я открою тебе проход в мир твоих контрактников, там время течет в пять раз быстрее, — тихо рассмеялся огромный кот. — Надеюсь, этой отсрочки тебе хватит, чтобы все обдумать, да и… — он насмешливо фыркнул, — я не одобряю поспешных действий Таджимы. Кошечки созревают рано, но они не подготовлены к спариванию. Вначале должна устояться чакра. У тебя этот процесс еще не закончился.       — Я благодарю за заботу, Некомата-сама, — мне тяжело подняться и сесть, но я заставляю себя, а вот глубокий поклон, когда я буквально прижимаюсь лбом к полу — искренен. Я прекрасно понимаю, что давая мне такую отсрочку он многим рискует. В конце концов, Учиха не идиоты и Таджима-сама вполне может посчитать сроки. Это не сложно. Выводы при этом он может сделать абсолютно любые, но вряд ли они ему понравятся. Только Некомата-сама решил рискнуть, поддержав меня, дав еще одну отсрочку. Спасибо ему за это.       — Отдыхай, Сумико, — негромкий смешок в ответ.       — Вы не пожалеете о своем решении, — мой голос не громок. Я не собираюсь кричать о своей благодарности дальше. Это глупо. Я просто обещаю. Не огромному коту — себе. Неко слишком много для меня сделали, чтобы я не считала себя обязанной, и я принимаю на себя долг.       Продолжение следует…