Алый рассвет

За окном все ещё идет снег. Дрова потрескивают в камине. Тепло, уют… Сказка, не так ли? Любой другой человек отвел бы положительно, но только не тот человек, которому пришлось, встать в 7 утра. А теперь давайте поближе познакомимся с нашей героиней: Её зовут Ева Томпсон (Eva Thompson). Ей недавно исполнилось 17 лет. И она альбинос. Эта особенность как клеймо преследует её ещё с начальной школы, тогда её первый раз назвали чудовищем. Она не понимала почему, за что.… Но с того момента всё и началось. Её жизнь превратилась в сущий ад. Характера в неё нету. Вообще. Она не показывает эмоции, избегает людей, но не боится, надоело. Она устала бояться. И опять же, всё началось с начальной школы. Она изгой. Даже не смотря на свою фигуру и пышные формы, её недолюбливают. Она закончила школу и поступила в Висконсинский университет в Мэдисоне. Учится она на психолога, это она решила ещё в средней школе. Девушка хотела понять не понятых, выслушать не выговорившихся, поддержать тех, кто опустил руки. Теперь давайте вернемся к реальности… Мышцы ноют, сказывается сон в кресле. Поднявшись с «тёплого друга», как его окрестила девушка, она направилась в ванную. Та, в свою очередь, встретила свою хозяйку освежающим душем и приятным запахом мыла: ненавязчивый, но такой привычный аромат лаванды манил к себе, а сладкий персиковый будоражил каждую клеточку организма. После принятия водных процедур, Девушка подошла к зеркалу, что стояло напротив ванны. Оно было в полный рост, поэтому можно было разглядеть каждую частичку юного тела: стройные длинные ноги, округлые бёдра, плоский подтянутый живот, осиная талия, большая упругая грудь, острые плечики, аккуратные ключицы, по ним спадала прядь длинных, роскошных белых волос, далее шла тонкая шея, пухлые губы, маленький аккуратный нос, глаза.… На этом моменте лицо, обладательницы этого тела погрустнело. Её не смущало то, что она альбинос, даже наоборот - гордилась этим! Хотя… её взгляды разделяли далеко не все. Закон общества гласит: «Быть не таким как все, быль отчуждённым». И все с этим соглашаются. Никто просто не хочет что-то менять в этом прогнившем мире. Боятся. А если и есть смельчаки, которые ломают стереотипы, то их в скором времени затопчут, раздавят, разорвут на части гиены человечества. И это правда. Горькая, обидная, но, правда. А ещё есть те, кто не соглашаются. Чаще всего это те, кто не такой как все, те, кто испытал на себе тяжести мира и познал истинную сущность «идеальных» людей. Теперь давайте вернемся к нашей героине. Как уже было сказано, но слепа на один глаз, а второй обрел не свойственный ему окрас - красный. Эта уникальность и пугает девушку больше всего. Она приложила ладонь к левому глазу и… ничего. Просто ничего. Она часто так делала, просто, что бы убедится, что все так же имеет недостаток. Жалеет себя? Пф.… И не подумает. Заплакать? Рада бы, но все слёзы уже давно были выплаканы. Закричать? Да, но есть такая вещь так соседи. Хотя не совсем вещь, ну все же. Порезать вены? Чтобы ещё больше себя изуродовать? Есть лишь один выход.… Замкнуть всё в себе, глубоко, чтобы никто не узнал об этих тайнах. По крайней мерии до следующего утра. И так всегда. До бесконечности… После такого своеобразного ритуала, Ева готова собираться в университет. «Как обычно надеть мини-юбку и топ?» Нет, такого даже нету в её гардеробе. «Толстовку и джинсы?». С радостью, но только в этом не принято ходить в учебное заведение такого уровня. Тогда как обычно: брюки тёмно-синего цвета, светлую блузку с плотной ткани и кардиган такого же цвета, как и брюки. «На ноги сапоги со шпилькой?» Нет, всё гораздо проще: милые сапожки с помпончиком. Надеть пальто, перчатки и берет. Вот и всё. Самое интересное, это то, что она никогда не понимала, зачем наряжаться и тому подобное, ведь одежда это всего лишь тряпки, не больше. Но как гласит ещё один закон общества: «Чем дороже на тебе «тряпки», тем солиднее и круче ты выглядишь». Бред, не так ли? Но так бы это глупо не звучало, с этим нужно смерится, иначе гиены заметят тебя. Последний штрих, это одеть линзы. У неё их много, но все одного света - голубого. «Почему голубого?» - спросите вы. Ответ на этот вопрос она и сама не знала. Просто этот цвет кажется её таким… свободным. Голубой, как небо. А, как нам известно, нет ничего свободней неба. Оно не знает пределов и границ.… Теперь можно идти в «логово стервятников», которые поселились в ларце наук. Утро. В это время суток все куда-то спешат, будь-то робота, школа или колледж. Ева не спеша шла усыпанной снегом алее, которая вела к автобусной остановке, чтобы потом на транспорте добраться до университета. POV Ева Честно говоря, я просто ненавижу ездить в общественном транспорте, но приходиться, так как учебное заведение, в котором я учусь, находиться в другом районе, а пешком идти туда более получаса. Все так торопятся. Боятся опоздать что ли? Суетятся как пчёлы в улье, только есть одно отличие: каждая пчёла нужна улью и каждая имеет свое предназначение, своя робота.… А люди? Нас семь миллиардов и если один или два десятка умрут, ничего не случится, ведь половина «пчёл» человечества - трутни! А они делают вид, что заняты, торопятся.… А мне некуда спешить. Опоздаю на автобус, приедет следующим, они в нужный мне район ходят каждые 15 минут. Ведь там находятся почти все известные в городе, да и в штате в целом, учебные учреждения. Раньше, года 2 назад, тута ходило лишь два автобуса, с интервалом у 3 часа. Но с пришествием нового мэра в наш город всё изменилось, вплоть до жителей. Самое интересное то, что он стал не диктатором, а обычным чиновником «собирающим налог». Жил он в квартире со свое женой, двумя детьми и собакой. Мистер Стив Джексон, именно так его зовут, по своей натуре очень добрый и отзывчивый человек, в отличие от своего сына - Джереми, который не разделяет взгляды с отцом. Он всегда был выше всего этого (как он считал). На днях, ему исполнится 18, и он переедет от родителей. «Теперь они не будут капать мне на мозги» - так он выразился. По-моему, лучше подольше пожить с родителями, пока есть такая возможность.… Нет, нет, с моими родителями все в порядке, но они далеко, даже очень. Они год назад переехали в Канаду, там умер кузен моей мамы и он завещал ей свой загородный дом, вот они и поехали туда. Немного глупо, не находите? Я их не осуждаю. Мы не виделись с моего дня рождения, а я уже соскучилась. Я слишком зависима от своих родителей и с этим не поспоришь. За своими мыслями, я не заменила идущего напротив меня парня и врезалась в него. Не выдержав напора я упала, благо улицы покрывало мягкое покрывало снега. Бросив короткое «Извини», он двинулся восвояси. Я, ничего не поняв, стала подыматься с земли и внезапно почувствовала резкую боль в ноге. «Наверное, вывих» - подумала я, но на этой мысли не задерживалась и продолжила свой путь к университету. *** Кое как я добралась к знаменитому «Мэдисонскому университету». Не знаю как, по здесь учусь. Магия прям какая- то. И не зря я в детстве увлекалась книгами Дж. К. Роулинг. Хотя я и учусь здесь уже около трёх месяцев, каждый раз, когда я прихожу сюда, к этим колонам, к этим стенам, к этой большой деревянной двери… Всё как в первые, вот и сейчас так же. Постояв так около минуты меня, окликнула девушка. Ох.… Забыла представить вам - моя подруга Флер де Хартвелье. Она лишь год назад приехала в Америку из Франции. Говорят все девушки во Франции красавицы. И Флер не исключение. Смазливое личико, карие глаза, и под цвет им волосы, которые подстрижены по лопатки. Всегда думала, что цвет глаз определяется под цвет волос, но видимо это не так. Сама они ниже меня на голову. Большие бёдра и маленькая грудь завершали этот образ. Вот так… Шатенка бежала ко мне на встречу по коридору. Не скажу, что не рада её видеть просто я не в настроении. Свою мысль я озвучила, На что получила лишь косой взгляд. - Ну во-пьер`вых, пр`ивет, а во-втор`ых, что с твоимь настр`оением с утр`а пор`аньше?- мда… её английский оставляет желать лучшего. - Пойдем уже, у нас скоро пара, а как ты знаешь, миссис Клайд не любит опозданий, от таких слов Флер поежилась, видимо представив эту картину, и согласилась перенести все разговоры на потом, мы ретировались в аудиторию. Как только мы оказались внутри, прозвенел звонок обозначающий начало пары. «Успели…» - пронеслось у нас в головах, и мы направилась к свободным местам. Идти всё ещё не комфортно из-за боли в ноге. «После пар, схожу в медпункт» - подумала я и кивнув своим мыслям достала всё нужное из сумки. *** Пары прошли быстро, и уже спустя четыре часа я была свободна. Я, как и хотела, направилась к врачу, но по стечению обстоятельств возле кабинета травмпункта я заметила Джереми. Он и его прихвостни о чем-то громко говорили и яро жестикулируя. В этот момент я поняла, что к врачу я сегодня не попаду, и мне захотелось уйти, я без раздумий решила осуществить свою затею, но, увы, не суждено. Меня заметили и догнав у выхода из коридора, одернули за рукав кардигана, тем самым заставляя развернуться лицом к ним. - Так, так, так. И кто здесь у нас? Ах, да! Это же наша страшила! Ну приветик, - наиграно слащавым голосом произнес Джереми, при этом криво улыбаясь, а двое позади него, начали хитро хихикать, что не предвещало ничего хорошего. - Отпусти, - холодно потребовала я, наперед зная, что мои слова будут проигнорированы. - А давай развлечемся, - с пошлой улыбкой на роже, предложил тот, что был за «главарем». К моему счастью интуиция миссис Гареми, которая оповестила её о беспорядке на коридоре, не подвела её. - Что вы здесь делаете? - грозным тоном спросила женщина у парней. Те, увидев её, сразу же отпустили меня и двинулись восвояси. Я хотела было повторить их действие и тоже уйти, но меня окликнула всё та же медсестра: - Ты что не будь хотела? - уже мягче спросила меня она, на что получила утвердительный кивок. - Ну, тогда пойдём. Осмотрев ногу, медработник огорчила меня: - У тебя не большой вывих. Нужно намотать бинт и не сильно нагружать ногу, - после, она перешла к исполнению процедуры. Скажу честно, было больно. - Ну, вот и всё. Я выпишу тебе больничный на неделю, так что воздержусь от приходов в университет. А теперь ступай домой и береги себя. Поблагодарив е и попрощавшись, а пошла, как она сказала, домой. Все таки, миссис Гареми - очень хорошая и добрая женщина. Насколько я знаю, детей она не имеет, поэтому и хочет быть ближе к ним. Вот только не в том возрасте детей она выбрала. Ну, ничего, это не мешает делать свою роботу безупречно *** Своей главной целью, я поставила самое скорое прибытие домой, что у меня почти получилось. Когда я целенаправленно шла по знакомой алее, меня окликнули… Было обидно…обидно за тот инцидент у медпункта. Что я такого сделала Джереми? Не понимаю, за что он так меня ненавидит… Хотя нет, это, как раз-таки понятно: за внешность. За что, что другая. За то, что…не от мира сего… На глаза невольно выступили слёзы. Я подняла руку, чтобы их стереть, как меня окликнули. Услышав голос, я обернулась, жутко пожалев об этом. Передо мной стоял, мерзко улыбаясь, Джереми. — Ну что, страшилка, продолжим развлечение? — парень подошёл ко мне вразвалку и, схватив за запястье, дёрнул. Больная нога вновь дала о себе знать. Я, не ожидая такой силы, споткнулась и повисла на вытянутой руке. Невольно брызнули слёзы. — Хо~у…наша деточка плачет? Неужели больно? — Джереми поднял мою руку выше и подёргал. — Прекрати! — сжав зубы, проговорила я, — мне больно, пусти! — Мда? Ну, как скажешь, — он слегка вывернул запястье и, будто не прилагая особых усилий, ударил под дых, выпустив руку. — Кха… — я отлетела на добрый метр. Внутри всё нестерпимо жгло. Дышать было невозможно. Перед глазами плясали чёрные точечки, частично закрывая обзор. Как на зло, в округе никого не было. Никого… Пошатываясь, я встала и приняла некое подобие боевой стойки. Да, может я и не знаю карате или кунг-фу, но я хожу на плаванье, а значит, руки более-менее сильные. — Наша страшилка собралась драться? Наивная. — по телу пробежали мурашки. Я никогда в жизни не видела ничего подобного: широкая ухмылка, расширенные зрачки, блестящие кровавыми искрами; чуть выступающие сверху клыки… Я отступила на шаг. — Убегаешь? Ну нет… Джереми подбежал и, схватив меня за волосы, перекинул через бедро. Всё так же держа белокурые локоны, он присел на корточки, наклонился к моего лицу и…поцеловал. Мерзко. Я стиснула зубы, стараясь не пропустить его язык. Он сел мне на живот и сильнее оттянул голову. Воспользовавшись немым криком, проник в рот. Его шершавый, длинный и ужасный на вкус орган нагло хозяйничал, обводя нёбо, зубы и периодически цепляясь за мой язык. Всё так же продолжая целовать, свободной рукой он расстегнул две верхних пуговицы моей блузки и, не желая париться, дёрнул. Треск ткани, пелена перед глазами, мои руки, пытающиеся достать до его волос, ледяные, жёсткие прикосновения к груди…всё смешалось. Холодными пальцами он дотронулся до моих сосков. «Попытка изнасилования?» — пронеслось в голове. Меня будто окатило водой. «Нельзя, нельзя этого допустить!» Я двинула коленом со всей имеющейся силы. Парень прохрипел и, отпустив мои волосы, свалился на бок, держась руками между ног. Не медля, я постаралась встать, как накатила слабость. Я упала. Упала, больно треснувшись коленом. Наверное, сейчас там большое кровавое пятно. Отползла. Стараясь выиграть хоть какое-то время, я сняла лодочку с ноги и пульнула её точно в голову Джереми. — Сука! — он держался за глаз, всё так же сидя на брусчатке. Я неловко поднялась и бегом, в меру своих сил, полетела в сторону дома. — Стой, дрянь, ты за это заплатишь! В спину прилетела та самая туфля. И опять, опять я упала, ударившись головой. — По…помогите! Казалось, крик разнесся на многие кварталы. С деревьев поднялись птицы, звонко крича. Они будто подхватили призыв о помощи и стремились донести его до всех. Я подняла глаза. Покачиваясь, будто после пьянки, ко мне шёл Джереми. — Нет, нет, НЕТ! Уй… — Заткись, шкура! Щёку обожгло. Каждой клеточкой тела я чувствовала всю боль. Синеватое пятно стремительно разливалось по правой стороне лица. Что-то перекрыло дыхание. Невидящим взглядом посмотрела вниз — Джереми опустил руку мне на шею. Я зажмурилась. — Сдохни. Резкий прилив воздуха не дал мне умереть. Я приоткрыла глаза и, не найдя препятствий, приподнялась. — Ты как? — ко мне подбежали парень и девушка, лет шестнадцати, по-видимому, близнецы. Меня поразила внешность мальчика: высокий, с тёмными волосами, заплетёнными в высокий хвост, с доброй улыбкой и страхом в ореховых глазах, он напомнил мне близкого друга, которого уже не было на этом свете. — Мам, пап! К нам подбежали ещё 2 человека. Мужчина приблизился к Джереми, перевернул его на спину и вывернул руку. Женщина присела рядом со мной и порывисто прижала к себе. — Не волнуйся, милая, всё будет хорошо… А я не понимала…я живая, я счастлива…меня ведь спасли. Что не так? — Сильно больно? И правда…так сильно обрадовавшись людям, я забыла обо всём остальном. В голове будто бы взорвался фейерверк. Меня затошнило. Саднило щеку, безумно болела коленка и щиколотка, в голове стоял такой шум, что и не описать словами. Боль фокусировалась в районе затылка. Вспыхнули ещё три огненных шарика, заставив меня обмякнуть на руках женщины. — Пит, вызывай скорую! Быстрее! Но я уже не видела ни взволнованного лица женщины, ни быстрых движений мужчины, ни удара того мальчика по рёбрам очнувшегося Джереми…я погружалась в тревожную, беспросветную, кровавую темноту и боль.