— Может, мне вообще не стоило мешать вашему свиданию? — Лидия поправила волосы, в зеркало рассматривая Элиссон.
Та изо всех сил делала вид, что увлечена математикой. Как будто можно читать страницу с тремя уравнениям двадцать минут. И кто-то другой мог бы подумать, что все дело в застенчивости — кто-то, но не Лидия. Элиссон не была застенчива.
Маккол побагровел, его пульс скакнул и забился быстро-быстро. Ах, какая ирония, охотница и оборотень, Лидия от души желала им самой романтичной и самой трагической развязки на свете. Элиссон не должна быть счастлива, а Маккол… что ж, в каждой трагедии бывают сторонние жертвы. Они красиво оттеняют драму главных героев.
Порой она задумывалась — в их драме она один из главных героев или всего лишь декорация? Лидия снова поправила идеально уложенные локоны, размышляя, не швырнуть ли расческу в зеркало. Все равно в спартанской комнате Элиссон даже простое зеркало казалось неуместно нарядным.
Раньше здесь все было по-другому: тюлевые шторы, и безделушки, и трогательные фотографии в рамках — вся эта милая женственная чушь, идеальный антураж для диснеевской принцессы. Потом принцесса в одну ночь превратилась в чудовище, а ее уютный дворец — в мрачный каземат.
Лидия находила это вполне уместным.
— У нас не свидание, — пробормотала Элиссон, и пульс Маккола застучал еще громче, — просто отец предложил… что почему бы не пригласить моих друзей на обед…
— Как мило с его стороны, — сказала Лидия.
Как мило, в самом деле, пригласить на ужин двух оборотней. Если бы Арджент знал, ах, если бы он знал. Каждый раз, заходя в этот дом, Лидия думала — а может, это последний раз? Может, Ардженты обо всем догадались, и больше она отсюда не выйдет? Может, в салате ее ждет аконит, а в подвале — машины для пыток и медленная смерть? Может, Элиссон притворяется и только ждет случая ударить ее в спину?
Пожалуй, в этом была бы какая-то высшая справедливость, ведь сама Лидия притворяется и ждет случая ударить в спину, разве нет? Даже забавно, какие мысли приходят в голову за учебником математики.
— Так почему бы не сделать это свиданием? — поинтересовалась она.
Трепетный жених покраснел еще сильнее, едва не воспламеняя злосчастный учебник жаром от лица и рук. Элиссон только ниже наклонила голову.
Самая романтичная пара школы, а как же, Лидии с Джексоном придется потесниться.
Интересно, что будет, если Маккол выдаст себя? Арджент убьет его прямо там, за столом, или сделает вид, что ничего не случилось — ради очаровашки Лидии, лучшей подружки его дочки, — чтобы ночью подпалить его дом с Мелиссой внутри? Вполне возможный вариант, особенно в той части, что касается «выдать себя» — после сегодняшней выходки Айзека.
Лидия не сомневалась, что он раздразнивал Маккола специально.
А еще не сомневалась, что у него какие-то секретики с Эрикой и Джексоном.
Ну и, само собой, она ничуточки не сомневалась, что эти их дурацкие секретики приведут к неприятностям для всех них.
О похищении ей рассказал Дерек, и слава богу, должно быть, она бы просто сошла с ума, увидев расклеенные по городу ориентировки. Не сдержавшись, Лидия хихикнула — сошла бы с ума, ну да. И все равно хорошо, что Дерек позвонил ей и сказал, что шериф все знает. Все знает и при этом все равно объявил Дерека в розыск, что ж, Лидия давно размышляла о шерифе и правде и как они друг с другом склеятся — выходит, она ошибалась, склеились они не слишком гладко.
О том, что Стайлз отравлен Дитоном и шерифом, ей тоже рассказал Дерек. О том, что Стайлз больше не может обращаться. Что у него нет якоря. Что он, кажется — кажется, — вернулся к своей болезни. Дерек рассказал все это самым спокойным и сдержанным тоном, промолчав при этом, что будет… что будет, если Стайлз умрет.
Впрочем, Дерек мог молчать сколько угодно.
Лидия и так знала.
— Ты забыл, что ты болен, я тоже забыл, что ты болен — я и ты, мы с тобою вдвоем, — прошептала она отражению Питера, и тот согласно кивнул.
Он всегда с ней соглашался.
— Что ты сказала? — голос Элиссон прозвучал неприятно, пронзительно в тишине комнаты, и теперь вместо Питера из отражения на Лидию глядела она — из плоти и крови, — хотя Лидия в любой момент предпочла бы воображаемого Питера живой Элиссон Арджент.
— Ничего, — промурлыкала она. Элиссон в зеркале выглядела совершенно мертвой — тусклые побелевшие глаза, черная кожа, пятна, и, может, это и была иллюзия, но Лидии нравилась эта иллюзия. Она улыбнулась собственному лицу, совершенно идеальному, как обычно. — Думаю, я отлучусь в туалет, чтобы вы могли поцеловаться, а то вечер становится скучным. Заодно прослежу, как бы твой дорогой отец не нагрянул со своим особым дробовиком.
Элиссон вздрогнула, ее мутный взгляд налился внимательностью.
— Почему особым? Что ты имеешь в виду?
Ну конечно, аконит и рябину против оборотней, что еще Лидия могла иметь в виду?
— Ну конечно, специальный дробовик против поклонников, что еще я могла иметь в виду? Ведь у тебя такой заботливый папа.
— Да, — Элиссон облизнула губы, — да, он заботливый…
— И не беспокойтесь, я буду в туалете довольно долго.
Она тихо прикрыла за собой дверь, выходя из комнаты, повернулась — и радостно вздохнула. Питер стоял в конце коридора, смотрел на нее и улыбался, ласково и в то же время слегка насмешливо, будто знал что-то, что не знала она, и не собирался рассказывать.
— Мне надо подслушать, — прошептала она.
Но Питер только прижал палец к губам и поманил ее к себе. Однако стоило Лидии шагнуть вперед, как он отступил и скользнул за ближайшую приоткрытую дверь. Лидия без раздумий последовала за ним.
В комнате воняло Кейт Арджент. Лидия успела подумать об этом, вздрогнуть от отвращения — а следом руки Питера обхватили ее за талию, и Кейт была забыта. Питер пах как все ее мечты разом, его губы были теплыми и нежными, и он выглядел молодым — на целый год моложе, — здоровым и беззаботным.
Лидия скучала по нему невыносимо.
— Все становится хуже и хуже, — призналась она. Питер и сам, наверное, это знал, но хотя бы его призраку Лидия могла доверить сокровенное. Жалобы вперемешку с поцелуями. — Кажется, надежды нет.
Надежды на счастливый исход. На спокойное будущее без страха. На то, что они когда-нибудь на самом деле будут вместе, и она будет обнимать настоящего Питера, и никто из них не будет сумасшедшим.
— Надежда есть всегда, — Питер улыбнулся и погладил ее по щеке тем самым трогательным и романтичным жестом, что всегда заставлял ее сердце сжиматься. И отступил, опуская руки.
— Питер…
Лидия осеклась. Там, за Питером — призраком Питера, напомнила она себе, — прямо на полу стояла открытая сумка. Большая такая сумка вроде саквояжа, и Лидия даже со своего места возле двери видела, что она набита весьма характерными коробками. Не раздумывая, что будет, если Кейт застанет ее тут, Лидия рванулась вперед.
Это был уникальный шанс, один на миллион.
Обычно Ардженты держали свой арсенал надежно запертым в подвале и в сейфах, подобраться к нему было невозможно: Лидия со Стайлзом пытались и едва не попались. Непонятно, почему Кейт оставила сумку тут, но совершенно точно такой возможности не повторится.
Совсем не грациозно плюхнувшись на колени, Лидия распахнула сумку — и едва удержалась от потрясенного вздоха: тут была куча всего. Она поспешно достала мобильник, открывая коробочки и фотографируя этикетки — и не забывая взять один-два патрона из каждой коробки. Всего полминуты спустя ее карманы потяжелели и стали позвякивать, и Лидия, подумав всего мгновение, засунула несколько особо здоровенных штук в бюстгальтер.
И засмеялась. Сидя на полу в комнате Кейт Арджент, по локоть в боеприпасах, Лидия смеялась и не могла остановиться: она представила, что будет, если за ужином патроны посыплются из ее лифчика прямо в салат, и какие у почтенного семейства убийц будут лица.
Бесценные.
Жаль, что это последнее, что Лидия увидит — она бы рассказала Стайлзу, тот бы тоже посмеялся.
Мысль о Стайлза моментально привела ее в чувство. Может, тут есть что-то, что сможет его исцелить, а ради этого Лидия, пожалуй, засунула бы сколько угодно патронов — и не только в белье.
— Солнышко, пора идти, — сказал Питер. Лидия кивнула, фотографируя еще пару коробок. — Пора идти!
Настойчивость в его голосе заставила Лидию быстро засунуть все как было, прикрыть сумку и вскочить на ноги — и выбежать из комнаты. И едва не заорать, когда в конце коридора вдруг появилась Кейт.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.
— Что ты делаешь? — спросила Кейт сухо.
Лидия облизнула губы.
— Иду в туалет.
Взгляд Кейт наполнился подозрительностью и тяжелой, бескомпромиссной холодностью.
— Туалет в той стороне, — сказала она. Как будто Лидия, побывав в этом доме пару десятков раз, могла не знать, где туалет.
Лидия вздохнула.
— Ладно, ты меня поймала, — она улыбнулась и закатила глаза, — на самом деле я слежу, чтобы никто не зашел, пока эти двое голубков милуются, и когда я говорю «никто», я имею в виду мистера Арджента и его знаменитый дробовик, которого так боится стесняшка Скотти.
Кейт еще пару мгновений сверлила ее взглядом, а потом расхохоталась. Лидия не в первый раз удивилась, как улыбка меняет эту женщину, какой милой, веселой и обаятельной она сразу становится. Неудивительно, что после смерти матери Элиссон к ней так прилепилась.
— Крис на кухне сражается с духовкой, так что можешь оставить свой пост, — Кейт заговорщицки подмигнула, — зато у меня есть мохито. Что скажешь?
— Ну, если только у тебя нет проблем с тем, чтобы наливать алкоголь несовершеннолетним.
— О, дорогуша, у меня нет таких проблем, — отмахнулась Кейт, — мы, девчонки, должны друг друга поддерживать. Даже в шалостях, верно?
— Верно, — улыбнулась Лидия.
***
Судя по лицу, Крис Арджент проиграл сражение с духовкой — ну или у него просто был плохой вечер. Определенно, если бы он убил Дерека, то лицо у него было бы радостнее. Лидия надеялась на это. Рассчитывала.
Опустив взгляд, она наложила себе горошка. Слегка подгорелого, или Лидии это просто казалось. Нет, если бы Крис Арджент убил Дерека, то он пах бы кровью и радостью, а не усталостью и коньяком. Точно. Точно.
— Расскажи нам немного о себе… Стив? — Крис сосредоточенно и даже немного ожесточенно поворочал ложкой в салате, но так и не решился себе наложить.
— Скотт, — сказала Элиссон.
— Без разницы, — пожалуй, Арджент сегодня был сама вежливость. Лидия подумала и все же взяла себе салат. — В какой колледж ты собираешься?
Элиссон снова не дала Макколу открыть рот. Может, это было мудро с ее стороны, она тоже знала Скотта не первый год.
— Папа, ты не думаешь, что еще слишком рано об этом говорить?
— Нет, — отрезал Крис. — Самое время.
— Я… — Маккол так громко сглотнул, что слышно было, должно быть, на улице, — я…
— Он не разговорчив.
— Папа.
— Ну, это ведь достоинство — конечно, не сравнится с приличным колледжем, но все же.
— Папа!
Все надолго замолчали, пока Кейт наконец не заскрежетала вилкой по тарелке.
— А чего все такие кислые? — вот у кого был отменный аппетит, так это у Кейт. Хотя в голосе у нее звучал сарказм, а во взглядах, бросаемых на брата, светилось презрение и гнев, горошек она уплетала с завидным энтузиазмом. Зато Крис почти не ел, Элиссон гоняла гарнир по тарелке, а Маккол — тот вообще боялся взять вилку в руки. Наверное, думал, что она отравленная. Или серебряная. — Можно подумать, вам кусок в горло не лезет.
— По-моему, очень вкусно, — тут же сказала Лидия и засунула в рот новую порцию. — Правда, Элли?
Элиссон вынырнула из размышлений и рассеянно кивнула.
— Папа отлично готовит, — пробормотала она.
— Ну, это откровенное преувеличение, — засмеялась Кейт, — хотя… если он решит сменить работу, то всегда найдет место в какой-нибудь забегаловке.
— Я не собираюсь менять работу, — огрызнулся Крис.
Атмосфера за столом с каждой минутой становилась все более напряженной, и Лидия громким шепотом спросила:
— Кейт, а у тебя не осталось еще мохито?
— Конечно, милая, — Кейт улыбнулась ей во весь рот, — кому-нибудь еще?
— Мне, — сказала Элиссон.
Крис нахмурился.
— Нет!
— Не обращай на него внимания, — отмахнулась Кейт и поднялась, — сейчас принесу.
Крис открыл рот для возражений, но Кейт уже исчезла в коридоре, и в столовой воцарилась гробовая тишина. Несколько секунд все смотрели на вазу с цветами в центре стола.
— Я посмотрю, как там десерт, — наконец выпалила Элиссон.
— Я с тобой, — тут же вызвался Маккол.
— На десерт не надо смотреть, — в воздух сказал Крис.
Как будто кто-то его слушал.
Пожалуй, картошка тоже выглядела привлекательно. Лидия положила себе порцию, после недолгих колебаний добавила еще горошка.
— Ужин и правда очень вкусный, — улыбнулась она. Просто потому что наслаждалась дискомфортом Криса — да она целый вечер делала бы это, лишь бы только видеть его поджатые губы, и никакие патроны в лифчике не могли испортить ей удовольствие. — Вы после смерти жены начали готовить, мистер Арджент?
Крис вздрогнул и как-то странно посмотрел Лидии за спину. Словно ждал увидеть там свою мертвую жену.
— Всего лишь я, — шепнул Питер, поглаживая Лидию по плечу, — да, Кристофер?
Крис опустил взгляд. Будто и не слышал. Будто не был точно таким же психом, как Лидия.
Та едва не расхохоталась — и подавилась, услышав, как Элиссон на кухне громко сказала:
— Мы должны убить его сегодня ночью, Скотт.
Что? Что?! Это было так неожиданно, что Лидия забыла, как держать лицо. «Кого?» — едва не заорала она. Первая мысль была о Питере, и Питер за спиной захихикал — угрозы настоящему Питеру его только веселили,
— Я не уверен… — заблеял Маккол. В присутствии Элиссон он всегда превращался в мокрую тряпку, но Лидия думала, что уж теперь-то, когда они встречаются, все должно измениться. — А если Дитон ошибся? Если Дерек не альфа?
Лидия уронила вилку. Та загрохотала по паркету, как будто весила не меньше фунта, Питер захихикал громче и плюхнулся на свободный стул Кейт, а Крис побелел как полотно, но Лидия не могла заставить себя реагировать.
— Мы обо всем договорились, Скотт, — шипела Элиссон. — Ты передумал? Я думала, это ты хотел убить его, чтобы стать человеком, а теперь ты трусишь? Что со вчерашнего дня изменилось? А ведь бал уже завтра, и если бы ты больше не был оборотнем…
Она замолчала, но Скотт резко вздохнул. Можно подумать, эта тварь ему там сиськи показала!
— Нет, — твердо заявил Маккол, — нет, я не передумал.
Тупица. Просто тупица. Лидии хотелось вскочить с места, ворваться на кухню и перегрызть ему горло! Этот говнюк, этот недоделанный омега собирался убить Дерека, да еще и договорился с Арджентами! По крайней мере, с одним Арджентом. Интересно, он и Кейт во всем признался — и теперь надеется, что его пощадят?
Господи, Лидии не просто горло ему хотелось перегрызть — ей хотелось делать это медленно и вдумчиво.
— С тобой все в порядке? — спросил старший Арджент.
«Нет, всего лишь собираюсь с особой жестокостью убить ухажера вашей дочери, но ничего страшного, все равно он вам тоже не нравится». Лидия посмотрела бы на лицо Криса, если бы она сказала это вслух.
— Было бы потрясающе, — обрадовался Питер.
И будь она проклята, если Арджент не побледнел еще сильнее.
— Итак, кому налить? — веселый голос Кейт избавил Лидию от необходимости отвечать, а следом из кухни показалась Элиссон — без десерта.
Что ж, Лидии все равно больше не хотелось есть.
***
Лидия споткнулась и упала, пар облачком вырвался из ее рта — и она махом пришла в себя. Как она тут оказалась? И где это — тут?
В панике заозиравшись, она не сдержала удивленного вздоха: лес. Заповедник, и недалеко должен быть сгоревший дом, и это последнее место на земле, где она хотела сейчас быть. Сейчас, и завтра, и всегда.
Питер, она искала Питера — или Дерека, но явно не нашла никого из них. Сейчас Лидия даже не чувствовала связи с остальными членами стаи, и было ли дело в ее безумии, или в близости проклятого дома, или в том, что все остальные уже мертвы, только она одна осталась бродить по лесу, пока не утратит разум окончательно и не одичает…
— Питер! — закричала она. — Питер!
Он тут, он должен быть тут! Его тянуло в эту могилу, Лидия знала, и его, и Дерека, будто то, что до слез пугало ее, их, напротив, приманивало.
— Питер!
Интересно, она нормально ушла от Арджентов? Помогла с посудой и мило попрощалась — или вылезла в окно? Или обратилась, и теперь охотники ищут ее с оружием, идут по следу? Лидия опустила взгляд: что ж, она была полностью одета, но босая, и это могло означать что угодно. Она могла потерять туфли в лесу. Могла дойти до дома и разуться. Могла… даже самые нелепые мысли были не настолько нелепы, как реальность, так что за смысл гадать?
Мысли об Арджентах принесли воспоминания об ужине, о странной подавленности Криса и мятном вкусе мохито — и о Макколе. Потухший было гнев вновь зажегся внутри, вырос, заполняя Лидию без остатка.
Если Кейт пощадит этого предателя, то Лидия убьет его сама!
Но сначала надо найти Питера и Дерека — и предупредить их.
— Питер! — опять закричала она.
И, словно в ответ на ее отчаянный призыв, со стороны города раздался вой. Хриплый и протяжный, совершенно незнакомый, он поднял волоски на затылке Лидии дыбом и заставил ее неосознанно зарычать.
Это было не приветствие. Это был вызов.
Вызов альфе прийти и сразиться за первое место.
И альфа-сука в Лидии, обычно погребенная под слоями усталости, здравого смысла и страха, вскочила на все четыре лапы, оскаленная и готовая к бою.
Издав громкий воинственный вой, Лидия отряхнула коленки, поправила платье и побежала обратно к городу. Больше не было смысла искать Дерека, Питера или Стайлза. Если они живы, если они могут слышать — они придут к наглому чужаку.
И Лидия будет там.
