Alarm

Утро начинается со звонка будильника. Нет, это не противный писк, требующий выключить его как можно скорее, лишь бы не раздражал слух; это не спокойная ненавязчивая мелодия, от которой вообще едва ли можно проснуться, - это песня какой-то популярной айдол-группы. Ну а что, многие ведь так делают. Всяко приятнее просыпаться под любимую песню, нежели под установленный по умолчанию набор звуков. У Тэна никогда не было проблем с подъемом - он по природе ранняя пташка. Поэтому таец плавно выплывает из сладкой дремы, ещё не открыв глаз, нащупывает телефон и отключает будильник. Он зевает и начинает потягивать каждую часть тела. Затем откидывает теплое уютное одеяло - по коже сразу пробегают мурашки - и свешивает ноги с кровати, разминая шею. Только теперь он открывает глаза, чтобы увидеть все те же кремовые обои с изящными завитками,  которые видит каждое утро на протяжение уже пяти месяцев, с тех пор как переехал в Сеул. С недавних пор Тэн обитает здесь один. Раньше он жил тут со старшей сестрой, но та после свадьбы съехала, переписав однушку на брата. Читтапон отрывает пятую точку от матраца и, шаркая ногами по полу и пошатываясь, идёт на выход из квартиры. Да, прямо так сразу, в спальной футболке и домашних спортивках, чуть растянутых в области колен, с беспорядком на голове и почти незаметно открытыми глазами. Он выходит из квартиры, запирает её на один поворот ключа, который потом сует в карман, и идёт к лифту. Зайдя в кабинку, Тэн нажимает на кнопку с цифрой 6 и спускается на 3 этажа ниже. Перед ним открываются двери, приглашая на небольшую площадку, и юноша на автомате направляется к нужной двери. Его рука лезет в карман и достаёт оттуда еще один ключ, который он захватил с комода перед выходом. Это ключ как раз от двери, перед которой он стоит. Таец вставляет его в замочную скважину и несколько раз проворачивает; толкает дверь, и та без труда поддается. В квартире тихо и темно, а в воздухе витает сон. Тэн проходит в спальню и садится на край здешней кровати. По подушке беспорядочно разбросаны пряди рыжевато-каштановых волос, из-под одеяла, накрывающего расслабленное тело по самый подбородок, торчит вытянутая рука. Читтапон усмехается, ставит на полураскрытую ладонь два пальца и начинает шагать ими к плечу. Добравшись до одного, его кисть перепрыгивает на другое и начинает ласково тормошить. - Хэй...~ Подъем, - он подаёт голос, смотря на подрагивающую от его действий голову. Лежащее перед ним тело подаёт первые признаки жизни, перекатываясь на спину; волосы спадают по бокам, открывая для обзора сонное сладкое личико Со Ёнхо. Улыбка, которая практически никогда не покидает лица Тэна, становится шире, а сердце начинает трепетать, когда он видит умиротворенное лицо друга. Верно, просто друг на вряд ли вызвал бы такие чувства. На самом деле, их отношения никогда не оговаривались точно, не ставились никакие рамки. Возможно потому, что познакомились они не так давно. Произошло это около четырех месяцев назад благодаря их общему другу. Приехав в Сеул, Тэн решил продолжить занятия по танцам и нашел подходящее место, где и познакомился с Чон Джэхеном. Они стали проводить вместе много времени: Джэхен во многом помог тайцу, в том числе - более или менее освоиться в незнакомой среде. И вот, в один прекрасный день Джэхен пригласил Тэна сыграть с ним и его друзьями в футбол. Тогда у юноши появилось несколько новых знакомых, но особое внимание привлек молодой человек, похожий на скульптуру, созданную величайшими гениями эпохи Возрождения. Со Ёнхо. В кругу друзей его также называли Джонни, так как парень родился и большую часть жизни прожил в Чикаго. С первой секунды его добрые лучистые глаза и обворожительная улыбка затмили здравый рассудок Читтапона, отодвинув остальной мир на второй план. Тэн не мог сосредоточиться на игре, потому что гораздо интереснее наблюдать за тем, как Джонни на ходу запускает руку в свои волосы, откидывая их назад. Как бы и Тэну хотелось к ним прикоснуться... В тот же день выяснилось, что они живут в одном доме, так как возвращались они вместе. И вот сейчас это произведение искусства в человеческом обличье лежит такое беззащитное и домашнее, полностью открытое, прямо перед ним. Ёнхо протирает глаза руками прежде, чем приоткрыть их и, щурясь, уставиться в потолок. Затем он переводит взгляд на Тэна, губы вытягиваются в узкую линию, которую определенно можно назвать самой милой улыбкой, какую когда-либо видел Читтапон. - Доброе утро... - хрипловатым и низким голосом бормочет Джонни. Тэн точно мог сказать, что старший рад его видеть. - Доброе, - рука тайца все еще покоится на плече Ёнхо, и он не спешит ее убирать - вместо этого чуть сжимает пальцы и поглаживает. В комнате становится тихо, только с улицы через приоткрытую форточку доносится отдаленный шум машин и голоса людей. - Я боялся, что ты не придешь сегодня, - наконец подаёт голос Джонни, осознав, что неловкость между ними нарастает. - С чего бы мне не прийти? - смешок Тэна звучит так, словно старший только что сморозил глупость несусветную. - Ну... не знаю. Устал за неделю и решил отоспаться. - Я тебя умоляю. Я не такой уж большой любитель поспать и, кажется, уже упоминал это. - Да... точно... - голос Ёнхо звучит как-то задумчиво, под стать тому, как он всматривается в лицо Тэна. Таец почему-то не может вынести этот взгляд и отводит глаза, не переставая улыбаться. Наверняка вам интересно... что вообще происходит? Дело в том, что спустя месяц после знакомства Джонни и Тэн незаметно обособились от компании друзей и предпочитали проводить время вдвоем. Таким образом они узнавали друг друга и все больше сближались. Из рассказа Ёнхо Тэн узнал, что тот учится на втором курсе, половину квартиры он оплатил тем, что накопил, работая на первом курсе, а вторую ему помогли приобрести родители за отличное окончание школы и первого курса. К слову сказать, сам таец сейчас переживал то, что называют gap year. Закончив школу, он захотел пойти по стопам сестры и уехать учиться в Корею, собственно, как он и поступил. Но решение было спонтанным, поэтому времени на выбор университета и подготовку к поступлению почти не оставалось. Вследствие этого, парень решил потратить один год именно на это, чтобы не облажаться с экзаменами, или (при успешном стечении обстоятельств) в будущем не жалеть о поспешном выборе. Итак, возвращаясь к мотивам событий. Джонни как-то рассказал, что у него проблемы с подъемом по утрам. Будильник он не слышит напрочь, поэтому дома его всегда приходилось будить маме. Парень вздыхал, остерегаясь того, что может из-за регулярных опозданий обзавестись проблемами в университете. Тогда Тэн полушутя ляпнул, что мог бы приходить к нему по утрам, чтобы разбудить. Никто не воспринял всерьез, Джонни только посмеялся и махнул на младшего рукой, мол еще тебя напрягать, а на следующее утро его дверной замок буквально надрывался. Тэн пришел и на будущий день и после, и таким образом это стало его своеобразной обязанностью, хотя это не самое подходящее название, ведь на самом деле никто его не обязывал - парень делал это в свое же удовольствие. Однажды при встрече Джонни вручил младшему ключ от своей квартиры, ссылаясь на то, что от противного звонка стала частенько побаливать голова. Тэн продолжал приходить каждое утро, кроме выходных, чтобы разбудить Джонни, а порой еще и завтрак ему приготовить. - Ладно... ты поднимайся, а я пойду проведаю твой холодильник, - Тэн улыбнулся, снова посмотрев на старшего, и, похлопав того по плечу, начал вставать. Но вдруг чужая рука обхватила его запястье и дернула назад, заставляя упасть на кровать. Спохватившись, таец осознал, что его голова расположилась на предплечье Ёнхо, а вторая рука старшего уже прижимается к его груди, не позволяя встать. Джонни приподнялся, опираясь на локоть, и навис над младшим, проникновенно смотря тому в глаза. - Хен..? - непонимающе произнес Тэн, потерянно смотря на юношу. Его лицо было так близко, что Читтапон мог чувствовать его дыхание, а отросшие пряди ароматных волос почти касались лица тайца. Только сейчас Тэн обратил внимание на короткие, но густые черные ресницы, которые слегка прикрывали коньячные глаза. - Тэн... - как-то робко и слишком уж тихо зовет Ёнхо. - Почему ты это делаешь? В первые несколько секунд таец молчит, обрабатывая поступившую информацию, а затем находится с ответом. - Потому что... мы друзья? - и это самый идиотский ответ (хотя, конечно же, больше вопрос), который только можно было придумать в такой ситуации. Тэну кажется, что его собственный голос звучит откуда-то издалека, из-за невидимой преграды, которая комом встала у него в горле, мешая дыханию. - Ты действительно так считаешь? - одна бровь Джонни медленно и, черт возьми, изящно выгибается при вопросе. Но он не дожидается очередного ляпа со стороны младшего. - А я вот нет... Он волнуется. Это понятно по его дрожащему голосу. Еще бы, он ведь... погодите, неужели собирается признаться парню?! - Это то, что чувствую я, - Ёнхо подчеркивает последнее слово. - Прости, если пугаю тебя, но я не могу не сказать, в целях избежать недопонимания в будущем. Джонни поднимает руку и проводит пальцами по лбу Тэна, смахивая с него челку. Таец лежал неподвижно и, возможно, даже забыл дышать. Сейчас он был в плену. Но сбегать не собирался, а вместо этого внимал каждому слову своего пленителя. - Тэн... - младшего с ума сводит то, как Со повторяет его имя своим неподражаемым голосом, таким, под который он хотел бы просыпаться по утрам, даже если придется пожертвовать любимой песней на будильнике. - Ты нравишься мне... Чтобы собраться с силами и сказать это, Джонни потребовалось не меньше минуты, чего младший абсолютно не заметил. Он потерял счет времени ровно с того момента, как Ёнхо прикоснулся к нему, и просто витал в прострации. А теперь в его голове эхом отдавались только что услышанные слова. Ведь ему не показалось? - Я хочу кое-что выяснить... - старший переводит взгляд на приоткрытые губы и проводит языком по своим. Он медленно наклоняется, и Тэну не хватило бы и трех языков, чтобы описать то, что он почувствовал в следующий момент. Он даже не сразу соображает закрыть глаза, но не дремлющий инстинкт внутри заставляет его это сделать. Джонни невесомо прижался к губам тайца своими и остановился на этом на первые несколько секунд. Затем... он начал целовать. По-настоящему. Нежно и трепетно переплетая их губы. Он был так прекрасен, что бабочки в животе Тэна, казалось, можно было бы почувствовать, приложив к нему руку. В какой-то момент нечто встряхнуло его, щелкнул выключатель, возвращая из транса. Читтапон неуверенно тянет руку и кладет на обнаженную талию Джонни, отвечая на его поцелуй. Рука скользит дальше, вызывая на нежной коже мурашки и ложится на поясницу, которую тут же начинают поглаживать пальцы. Старший же зарывается кистью в черные, как смоль, волосы. Их поцелуй ненавязчив и неумел, но это делает его только желаннее. Тэн уже полностью обвил торс старшего, когда тот отстранился, напоследок чуть оттянув его нижнюю губу. Он все еще в опасной близости, дыхание обжигает припухшие губы, глаза закрыты, чтобы ни в коем случае не спугнуть этот момент. Неизвестно, сколько времени проходит, но таец вдруг расплывается в улыбке. Открыв глаза, Джонни видит ее в первую очередь и не может не ответить тем же. Он мысленно ставит галочку. "Эксперимент удался. Результат положительный". И это делает его счастливым. Ёнхо снова опускается, но на этот раз для того, чтобы уткнуться носом в шею Тэна. А младший не возражает, в свою очередь прижимая его к себе. Одна рука приятно размашисто гуляет по спине Со. Казалось бы, ничто не может испортить столь восхитительный момент, но... будильник - истинное исчадье ада. Ёнхо нехотя отстраняется и отключает звонок. В голове вдруг проносится мысль: это ведь был не сон? Нет. Совершенно точно нет. Тэн открывает глаза и чувствует, что хочет закрыть их снова, вернее этого требует накатившая сонливость. Но он смотрит перед собой, видит Джонни и ничем не может помочь. - Ты опоздаешь... Да, Тэн идиот. Но, по крайней мере, он заботливый и внимательный идиот. Такое поведение вызывает лишь ухмылку со стороны Ёнхо. - Я уже иду. А ты... - он тыкает пальцем в грудь тайца, - останься тут до моего прихода. Поспи. В холодильнике есть все необходимое. Только никуда не уходи и дождись меня, хорошо? Тэн широко улыбается и кивает. Ёнхо целует младшего в лоб и через него сползает с кровати. Заботливо накрыв Тэна одеялом, он собирает одежду, машет на прощание и закрывает за собой дверь в комнату. Читтапон поворачивается на бок и двигается на место Джонни - там до сих пор осталось его тепло, и даже пахнет им. На лице эта глупо-счастливая улыбка, а в животе бабочки. Он чувствует себя по уши влюбленным, и это очень хорошо. На этой чудесной ноте Тэн снова проваливается в сон.