Номер семь

Этого парня Аомине видел впервые. Хотя лицо показалось ему смутно знакомым. Имаеши объяснял тактику игры, расчерчивал игрокам их положение, но Аомине его не слушал, взгляд то и дело возвращался к асу противников. Изучать соперников, прикидывать их примерные силы и рассчитывать свою собственную стратегию было привычной рутиной, к которой Аомине потерял интерес в тринадцать лет, но сейчас он чувствовал странное предвкушение. Почти позабытое ощущение покалывания на кончиках пальцев. Сегодня ему хотелось играть. - Будьте осторожны с седьмым номером. Говорят, парень талантливый, - Имаеши обращался к Аомине. Тот умел обращаться с одаренными игроками в баскетбол. Ловко и быстро размазывал их по натертому до блеска паркетному полу. Этот раз не был исключением, разве что сам Аомине казался чуть более серьезным, чем обычно. - К сожалению, я не смог достать видеозапись с их последней игры, так что у меня нет представлений о том, как именно играет номер семь. Но, думаю, мы разберемся по ходу игры. Остальные закивали. Вакамацу хоть и делал вид, будто ему плевать, на самом деле – Аомине это знал – он волновался. Неизвестность его пугала. И народа собралась тьма: на трибунах не было ни одного свободного места. Вопреки обыкновению, девушек оказалось куда больше, чем парней. Они громко верещали и размахивали желто-голубыми флажками с большой белой семеркой посередине. «Кисе-е-е-е-е-ку-у-у-ун!» Неосознанно Аомине отследил направление их внимательных взглядов и посмотрел на этого Кисе-куна. Высокий, но уж слишком худощавый блондин махал им в ответ и солнечно улыбался. Он излучал тошнотворный позитив и напоминал приторную сахарную вату, после которой хочется помыть руки и ополоснуть рот. Парень рядом с Кисе даже посерел от ревности, но тот не переставал сиять. Аомине уже видел, как сотрет улыбочку с его лица. С каждым очком будет вытягивать из него уверенность и радость, и под конец матча оставит лишь горечь. Возможно, потом Кисе-кун бросит баскетбол. До начала первой четверти оставались считанные минуты. Капитаны пожали друг другу руки, игроки, выстроившись в ряд, поклонились и пожелали удачной игры. Разыгрывающие встали на середину площадки, судья держал рыжий мяч. …У их команды на самом деле не было никакой тактики. В начале года, когда Аомине поступил в академию Тоо и был сразу принят в баскетбольный клуб, Имаеши сообразил, что с его безграничным талантом путь на Национальные им обеспечен. Поэтому было решено сделать его главным игроком, козырем и надеждой команды. Остальные меркли перед ним, становились безликими тенями, чьи обязанности ограничивались подбором мяча. Аомине сам был прекрасным нападающим и защитником. И до сегодняшнего дня они выигрывали. *** Восьмой и десятый номер играли средне. Они настолько не впечатлили Аомине, что он решил забить на них и переключить внимание на капитана с несчастливым числом на спине и аса, конечно. Седьмой пока еще не успел показать себя, но он нес скрытую угрозу. Будто дикий зверь, Аомине чуял в нем опасность. И на второй минуте он понял, почему его так беспокоит номер семь. Суса провел довольно легкую атаку, быстро обошел защитника и забросил мяч в кольцо. А со следующим сбросом, когда инициативу перехватили Кайджо, Кисе точь-в-точь скопировал действия их форварда и принес своей команде два очка. Точь-в-точь. Скопировав даже выражение лица Сусы. Фанатки восторженно завизжали, трибуны на миг стали желто-голубыми из-за плакатов и флажков, которыми они размахивали. Кисе поднял руку вверх, и они заверещали сильнее. Губы Аомине скривила усмешка: значит, весь талант седьмого заключался в этом. Всего-то. Он даже почувствовал легкий укол разочарования. В средней школе с ним в команде был точно такой же парень, Хайзаки, он тоже копировал игру других и быстро зашел в тупик, достиг своего предела. Аомине, конечно же, спародировать он не мог – копии никогда не сравниться с оригиналом. И Дайки его презирал. Сейчас он ощущал нечто похожее. Аомине уважал сильных противников и очень любил с ними играть, с теми, кто не уступал ему в таланте. Только тогда он вспоминал, за что полюбил баскетбол, к нему возвращалась жажда победы, и сегодня он настроился на серьезную игру, но столкнулся с дешевой подделкой. Глухое раздражение на самого себя отозвалось неприятным тянущим чувством внутри. Стоя посреди площадки, Аомине поднял руку. Вакамацу нехотя пасовал ему, хотя, судя по всему, сам собирался идти в атаку. Но сейчас это не имело никакого значения. Пора было уже заканчивать этот фарс и показать Кайджо, против кого они играют, и с чем им придется иметь дело. Расставить точки, так сказать. Ладонь привычно потяжелела от мяча, Аомине прицелился. Защитник и шага не успел сделать, как Дайки одним быстрым и точным движением отправил рыжий шар в кольцо противников, запустив его над головами игроков в бело-голубом. Даже судья не сразу засчитал очко – настолько быстро все произошло. Просто в одну секунду площадку оглушил звук падающего мяча. Трибуны замолкли. В тишине прозвучал свисток, и табло высветило новый счет. Через несколько секунд всеобщий ступор прошел, игроки Кайджо начали занимать каждый свою позицию, но Аомине смотрел седьмому номеру прямо в светлые глаза и не находил того, что искал – ни злости, ни страха, только удивление. И дичайший, чистейший восторг. …И Аомине вспомнил, где раньше видел это лицо, почему оно показалось ему знакомым. Огромный плакат на стене многоэтажки напротив, прямо куда выходили его окна, с рекламой модных рваных джинсов и голый по пояс светловолосый парень. Это и был Кисе. Хотя какое теперь это имело значение? Аомине отвернулся – он уже потерял интерес к игре. *** Но через минуту он так уже не думал. Как только восьмой номер передал мяч седьмому, тот повторил финт Аомине. С того же расстояния, с той же позиции, с той же скоростью. Дайки смотрел на свой оскал на чужом бледном лице и не мог поверить собственным глазам. Наглость Кисе его поразила, он даже мысли не допускал, что кто-то осмелится использовать против него его же финты. Однако, ас Кайджо, копируя чужой стиль игры, не чувствовал никакого дискомфорта или угрызений совести. Наоборот, с последним трюком он словил больше восторженных криков и фанатской любви, чем за всю игру. Впрочем, на своих поклонниц теперь он не обращал внимания – весь он был сосредоточен на одном игроке, высоком и смуглом, номере пять. Он бросил ему вызов и был готов дать отпор. Доказать, что он не просто читер, а серьезный и грозный противник. Дрожь прошла по спине. Но дрожь не страха, а предвкушения. В груди Аомине заворочалось что-то колючее и злое. Вот теперь он точно хотел размазать Кисе по площадке и подарить ему на прощание чувство абсолютной беспомощности. Посмотреть на него сверху вниз и усмехнуться. Редко какой противник вызывал в нем такую бурю эмоций, но Кисе смог. Чертов копировальщик. Аомине был готов уничтожить его. *** К концу второй четверти Аомине допустил столько ошибок, что любой вменяемый капитан посадил бы его на скамейку запасных и взял более аккуратного игрока, но Имаеши не спешил расставаться со своим асом. Игра Аомине стала настолько грубой, что даже товарищи по команде старались не попадаться ему на глаза. Седьмой номер настолько его взбесил, что третий фол он получил в нападении, с силой пихнув защитника и сбив его с ног. После шестого фола Аомине ждала дисквалификация, но капитан и тренер прощали ему все. Пока он зарабатывал для Тоо очки, не имело никакого значения, как именно он это делал. Команды шли с одинаковым счетом, не уступая друг другу. Сначала забивали Тоо, затем – Кайджо забирали свое. Аомине и Кисе носились по площадке, как одержимые, не обращая внимания на других. Но, полностью копируя стиль игры Дайки, седьмой из Кайджо допустил фатальную ошибку. Аомине играл в баскетбол с пяти лет, а в средней школе гонял мяч с утра до вечера: его выносливость не знала границ. Справляясь в одиночку и против настолько сильного противника, Кисе быстро истощился. Третью четверть Кайджо начали без своего лучшего игрока. Но Аомине не почувствовал по этому поводу особой радости (в отличие от остальных из Тоо), наоборот – некоторое сожаление. И тогда Имаеши отправил его на скамью. *** Без своих звезд, команды сбавили темп игры, и напряжение сошло на нет. Зрители без особого энтузиазма следили за мячом, и осторожные голы не вызывали былого восторга. Аомине смотрел на свои ладони: они горели огнем. Сидевшая рядом Сацуки выжидающе молчала, но с минуты на минуту должна была заговорить: он знал ее слишком хорошо. - Неплохо играет, да? – Она сложила руки на коленках и посмотрела в сторону скамейки противников. Аомине неопределенно хмыкнул – он не хотел говорить с ней о седьмом из Кайджо. Он должен самостоятельно разобраться с этой проблемой. - Знаешь, до второго года средней школы он играл во все, кроме баскетбола. Он совсем новичок, - Сацуки распахнула большую черную папку и достала досье на Кисе. Там была описана вся его жизнь, - а в прошлом месяце получил травму колена, поэтому ему сложно долго находиться на площадке. - Чего ты хочешь? – Аомине не вытерпел и перевел взгляд со своих рук на подругу. Получив капельку его внимания, девушка засияла. - Ничего. Повезло, что тебе попался такой хороший противник. Думаю, до последней четверти его не выпустят. По крайней мере, никогда не выпускали. - А ты подготовилась, да? - Ну конечно! А еще я знаю его сестру. Ты, кстати, тоже. - Ха? – Сацуки что-то темнила. Аомине терпеть не мог, когда она начинала на что-нибудь намекать, потому что он никогда не понимал намеков, а она потом обижалась и обзывала его тупоголовым чурбаном. - По журналам, которые ты очень любишь, - она дала еще одну подсказку. Аомине не мог поверить своим ушам – его сестра одна из тех шикарных красоток, на которых он дрочил? Вот же черт. Повезло так повезло. Может, после игры ему удастся урвать у него ее номер? Было бы круто. *** На двадцать пятой минуте игры Имаеши выпустил Аомине на площадку. Тоо отстали на несколько очков, которые нужно было срочно отыграть. У капитана Кайджо руки чесались вернуть и своего аса тоже, но он не мог так подставить Кисе. Стиснув зубы, они отдали преимущество Тоо и бросили все силы на то, чтобы удержать пятый номер. Но, конечно, оказались для этого слишком слабы. Быстрая и непредсказуемая игра Аомине сбивала с толку и истощала. Раз за разом Дайки вколачивал мяч в кольцо, но не получал от этого удовольствия. Он будто жевал пенопласт. Соперничал с безвольным и бестелесным воздухом. Не встретив особого сопротивления в атаке, он растерял всякий интерес к Кайджо. Ему оставалось только ждать, когда же закончится третья четверть и начнется последняя, чтобы снова столкнуться с потоком неконтролируемой энергии. Теперь Аомине признавал за Кисе талант, границы которого он сам, наверное, не осознавал. К концу тридцатой минуты Тоо обгоняла Кайджо на пятнадцать очков. Зализанный, похожий на постаревшую фотомодель тренер удовлетворенно поглаживал волосы и, предчувствуя скорую победу, игриво поглядывал на примостившихся неподалеку репортеров местной спортивной газеты. Скорее всего, он уже заканчивал в голове текст, который потом напечатают на главной странице следующего номера. *** Завершающая четверть началась с агрессивной атаки Кисе, и Аомине смог оценить скорость и легкость, с которой он обходил защитников. В будущем из него получится первоклассный игрок, если рядом окажется хороший наставник. Пока Дайки не видел в составе Кайджо того, кто превосходил бы Кисе. Если парень не найдет толкового сенсея, его талант быстро потеряет всякую ценность. Сейчас Кисе передвигался медленнее, чем в начале матча. Очевидно, игра его вымотала, но он не подавал вида. Только Аомине не сводил внимательного взгляда с его больного колена, которое рано или поздно должно было окончательно выбить его из строя. К концу третьей минуты Кисе начал хромать и сбавил темп – он больше не представлял опасности для защиты Тоо, но Вакамацу и Сакурай все равно не давали ему прохода. Их явно пугала его манера внезапно срываться с места и, копируя движения Аомине, загонять мяч в кольцо. Время приближалось к концу. Уже никто не сомневался в том, кто победит, но седьмой номер не хотел сдаваться – он упорно бежал к кольцу противников и по возможности зарабатывал для своей команды дополнительные очки. Это тоже заставило Аомине немного по-другому посмотреть на Кисе. Невольно – он вызывал уважение. *** Сломался он перед финальным свистком. Сила, с которой Аомине вогнал мяч в кольцо, смела и Кисе. Он рухнул на пол, будто безвольная кукла, и по трибунам прошелся разочарованный вздох его поклонниц. Аомине возвышался над ним мрачной тенью и неотрывно смотрел, как сжимались в кулаки белые руки. За его спиной товарищи радовались очередной победе, а он не двигался с места. Кисе поднял голову, посмотрел в темные синие глаза, и Аомине увидел в его взгляде свое крошечное отражение. И безграничное восхищение. Аомине сделал то, что должен был сделать: он протянул ладонь одному из сильнейших своих соперников.