Разгар лета

- Я знаю, что вы делали прошлым летом! - Эм... Отдыхали? Алекс за это лето смог расслабиться, наверное, впервые в жизни. Он ощущал себя, как дома. Среди своих. Одним из полноправных членов стаи. Он улыбнулся и почувствовал себя таким, как все. Так же упорно, как и Дрю, врал самому себе и другим насчёт своего происхождения, своей сути, и цинично посоветовал затравленному русскому мальчику сменить имя и отомстить обидчикам. Улыбался, получая очередной отказ от Эми. И подкатывал к Каролине "Сверчку". Удачно. Впрочем, девушка отчаянно худела и смогла предложить для "исследований" огромные "дыни", не помещающиеся в лифчик. Как он решил: "Сойдёт для одного лета. Тем более, что все остальные либо дети, либо заняты". Либо Эми. Он был почти на 100% уверен, что белокурая девушка такая же психопатка - или социопатка? - как и он сам. В ней он ощутил родственную душу. Из тех родственников, которых хочется убить собственноручно. И он мог дать зуб - например, мудрости - что над ней издевались родители. Или брат. В общем, что-то там случилось нехорошее, отчего девочка "поехала крышей", натурально. Он удивлялся, что этого никто не замечал, воспринимая приторную улыбку и ярко выраженную застенчивость за искренность. Ему это казалось забавным. Ведь он понимал, что девушки с настолько шикарной внешностью не бывают ботанами. Вот Дрю - или кто там он/она на самом деле - ботан. А блондинка с идеальным лицом и роскошным телом - нет. А значит, притворяется. В её серых глазах можно утонуть, как в местном озере. А светлые волосы напоминали солнечные лучи, скользящие между ветвями деревьев. А белоснежная кожа словно бы совсем не загорала на солнце, даже когда она бегала в шортах и в розовеньком купальнике. Конечно же, она использовала крем от загара с высокой степенью защиты. Чудес не бывает. А ещё он определил, что она как-то связана с Дэб, владелицей лагеря и их начальницей. Дамы постоянно шушукались, многозначительно переглядывались, следили друг за дружкой. И даже были похожи внешне: белоснежная, словно мрамор, кожа, прозрачные глаза, красота. Только Дэб увлечена их местным "великим режиссёром" и оператором. Тот снимал всё подряд, гордился известным братом-бейсболистом и щеголял мощной мускулатурой. Прямо гроза женщин. А выбрал самую старую из них - как подкалывали его остальные. А сама Эми лавировала, словно та же ускользающая из пальцев вода... Между ним и Гарреттом. Улыбалась, позволяла поцеловать, обнять, зажать в тёмном уголке, но дальше - нет. Можно задрать юбку, но нельзя снять трусы. Алекс подозревал, что её насиловали. Но всё же женская кокетливая природа и желание ощутить себя желанной время от времени брали вверх. И он точно знал, что рано или поздно кто-то из них станет счастливым кобелём. Алекс надеялся, что он, но у него уже была Сверчок. Каролина смешно пыталась изобразить из себя шлюху, хотя для недавней девственницы у неё имелись отличные таланты и просто море энтузиазма. Это иногда даже утомляло. В прошлый раз они едва на капкан не наступили в лесу, хорошо, что она его оттолкнула. И он впервые увидел в чьих-то глазах страх за него и... любовь, наверное. Этой ночью они так и не вернулись в домик для вожатых. Все всё поняли, разумеется, но делали вид, что никто не заметил, что они не пришли ночевать. Впрочем, ему пришлось "выставиться" перед "Промакашкой" Коэном. И закрыть глаза на то, что тот связался с местными торговцами дурью. Впрочем, это была не его проблема. Нарываться он никогда не любил, особенно, если в этом не было прямой выгоды. Как тогда, когда он шантажировал владельца прачечной, который когда-то издевался над его отцом. Тогда они с этим мужиком разделили на двоих красивую блондинку Надю. Правда, с ним она спала с гораздо большим энтузиазмом и по своему желанию, а не по принуждению. А потом они вместе "вскрыли" кассу и сбежали. Он предлагал ей спокойно доработать, чтобы получить гражданство без всяких проблем, но девушке хотелось голливудских приключений в стиле киноленты "Как украсть миллион". Впрочем, девушка оказалась везучей, или это его везение ей передалось половым путём? В общем, её так и не нашли, а полиция посчитала, что он ни в чём не виноват. Да и уволился он раньше - задним числом. Коэн всегда предлагал остальным наркотики - однажды Дрю согласилась - и очутилась с ним в постели. Алекс потом ржал как конь, интересуясь, догадался ли тот заранее проверить пол странного существа или же узнал, что та является девкой уже в процессе? Правда, узнав, что с этой девочкой они тоже когда-то вместе тут отдыхали, остальные - и он сам - присмирели. Алекс же вообще не понимал её заморочек. Ладно, одевайся, как хочешь и слушай любую музыку в наушниках. Но какой смысл представлять себя парнем и ложиться в постель с парнями же?! Эта история забавляла остальных до конца смены. Это если не считать трогательного романа вновь встретившихся лагерных - Гарретта и Джесси. Алекс успел закорешиться с ним - хоть и не подпускал его к своей главной тайне - и ядовито интересовался, какого это - в детстве влюбиться в страшную ботанку с брекетами, а получить на выходе стройную красавицу? На что Гарретт стучал себя кулаком в грудь, наливал им ещё пива в баре, где работала его мать, и утверждал, что их любовь вечна. И что Джесси обязательно вернётся к нему, как закончит колледж. На что Алекс скептически фыркал, представляя, какой успех будет у Джесси в кампусе. А может и в модели пойдёт, тогда к ней точно не подступишься. Да и не нужен ей станет помощник шерифа в забитой дыре, ей явно захочется переехать в большой город. Ведь все этого хотят, не так ли? Когда "Промокашку" выгнали за употребление наркотиков - хорошо, хоть в местную полицию не сдали - Алекс вздохнул с облегчением. Не то, чтобы он считал, что Коэн может стать серьёзным соперником... Но тот был влюблён в Сверчка, а ему конкуренты были без надобности. Это без друзей и приятелей он мог бы вполне обойтись, всё равно ни с кем он не был полностью откровенен. А вот горячая штучка рядом - это приятный бонус. Великолепное дополнение к работе, больше напоминающей отдых. Когда Гарретт пригласил его на чисто мужскую попойку возле озера - пиво он притащил из бара - Алекс согласился. Ему было любопытно, так как в последние дни жизнь стала почти однообразной. А это всегда напоминало ему прозябание в СССР. Скучно, серо, и вокруг один сволочи. Правда, сейчас его окружали друзья, которые не слишком жестоко подтрунивали, не лезли в душу, подменяли, когда надо, и вообще, были мировыми на миллион процентов! И всё же старая добрая грязная история подняла ему настроение. Вместе с пивом. Как оказалось, нежная Эми всё же дала Гарретту. Специально, чтобы насолить Джесси, с которой они с первого же дня были на ножах, не поделив статус первой красавицы среди вожатых. И постаралась сделать так, чтобы их сплетённые тела попались Джесси на глаза. Затем Джесси и Эми подрались, и Эми едва не сломала той руку. Испугалась и сбежала. К местным сатанистам и одновременно торговцам наркотиками - как говорится, едины во всех козлиных лицах. Гарретт рассказал, что давно держал их на прицеле вместе с шерифом, другом его покойного отца. Слишком подозрительные, очень похожие на сектантов, с банданами с черепами и в кожаных куртках. Глава их "стаи" нравился посетительницам местного бара. И Эми поддалась его чарам. А затем кончила, как Шерон Тейт. Сам же Давид, хоть и не тянул на Чарльза Мэнсона, но тоже тут же стал культовой фигурой для последователей. Эми нашли мёртвой в пентаграмме, на берегу озера, жестоко изнасилованной и с множеством ножевых ран. Голову ей отрезали топором. Алекс выпил за упокой её души, посоветовал приятелю больше времени уделять Джесси, помириться с ней, пообещав всячески этому способствовать. Улыбнулся и ощутил, как рука сама собой тянется к заднему кармашку штанов, где лежал его перочинный ножик, который подарил ему дед. Брошенный его семьёй умирать от голода в одиночестве, пока они стремились к своей американской мечте. "Если тебе что-то нужно - возьми это сам!" И он убил удравшего от полиции главу культа. Ножом в спину. Не то, чтобы он имел что-то против сумасшедших, наркотиков и убийств... Но не хотел, чтобы подобные личности шлялись вокруг лагеря, который и так едва не закрыли. Понадобились все связи и значительные денежные вливания любовника Дэб, известного поэта, чтобы избежать закрытия. Впрочем, Алекс подозревал, что Дэб и её ненаглядный, который временно потеснил темнокожего "оператора", тоже в прошлом вываляли рыльца в пушку. Алекс приятельствовал со всеми, поэтому узнал от чернокожего друга, что в домике Дэб, в шкафу, висит страшная козлиная маска из соломы. Да и в стихах её любовника было что-то такое - он специально полюбопытствовал, взяв книгу в местной библиотеке. Не то, чтобы он, Алекс, был против подобных развлечений, но кончать с собой, как остальные члены культа, перерезавшие себе глотки перед тем, как их арестовали - он не собирался. Слишком любил свою лощёную шкурку истинного американца. Подумаешь, эмигрант! Да они все эмигранты! В конце смены, уже собираясь садиться в автобус, Алекс внезапно подумал, что, если бы в лагере имелась ещё одна сексуальная цыпочка, подобная скромняшке Эми с внешностью супер модели, то он бы и сам записался в проклятые. Возможно. Если бы не заставляли покончить с собой. Ведь одно дело - насиловать и убивать красивых девушек, а другое - резать себе же глотку и отсиживаться в тюрьме, как Мэнсон, пусть и в роскошной камере. Всё же он был осторожным, поэтому и остановился на Сверчке, твёрдо пообещав ей не только позвонить, но и приехать. Он уже подал документы в один известный университет, и точно знал, что работа в лагере станет его плюсом. А там его ожидали куда более шикарные девушки, вроде красавицы Нади. Улыбнувшись, он подумал, что Сверчку отлично подойдёт какой-нибудь уборщик. Сам он хотел красивую девушку. Впрочем, признавал, что выбрал бы и некрасивую, но состоятельную. Глядя в окошко, хотя и не сидел возле окна, по-джентльменски уступив это место своей летней любовнице, он строил планы на будущее, вспоминая с неожиданно светлой улыбкой их грандиозную вечернюю попойку. Дэб даже разрешила им полностью расслабиться, взяв заботы о детях на себя. Джесси пригласила Гарретта, помирившись с ним. Явно, как и он, не хотела оставаться без летнего секса и приятных воспоминаний юности. Дрю уже вовсю лизалась с Блэром, забыв о "Промокашке". Впрочем, того же рядом не было. А, как говорится, с глаз долой, из сердца вон. От озера пахло прохладой и немного тиной. Костёр устремлялся в небеса. Отвергнутый оператор никого не снимал, демонстративно и показательно страдая. Свет в окнах домиков приветливо светил, словно звёзды во тьме. Автобус выехал за пределы лагеря. Алекс устроился поудобнее и сладко задремал. Лето прошло, по его мнению, просто великолепно!