Хочешь, чтобы я ушла?

Есть люди, которые говорят, что жизнь справедлива. Покажите мне их, я подойду вплотную, ткну пальцем им в грудь и громко засмеюсь. Кто-то серьезно считает, что жизнь такая? Белая и пушистая? И что все, что мы заслуживаем, обязательно должно произойти? А почему тогда происходит то, чего мы никак, вроде, не заслуживаем? *** Сейчас я совершаю самую глупую вещь в своей жизни (по крайней мере, одну из самых глупых вещей). Я иду к нему. Проблема в том, что делаю я это осознанно и прекрасно понимаю, что это можно расценивать как предательство Гарри и Рона. Всей магической Британии, можно сказать. Я иду тихо, но шаги все равно разносятся по пустынным коридорам Хогвартса. Шаг, еще, и еще. Осталось два варианта: развернуться и убежать, а также более смелый, но не совсем правильный, зайти к нему. Я медленно взвешиваю все «за» и «против» и… захожу. Хотя выбираю заведомо неправильный вариант. Сразу видно – он удивлен. Но затем смятение легко слетает с его лица, и он встает. — Что ж, признаю, я удивлен. Не ожидал, что ты придешь, — его губы почти не шевелятся, но слова громкие и отчетливые, – Гермиона. Свое имя из его уст заставляет меня улыбнуться и стыдливо опустить глаза в пол. — Хочешь, чтобы я ушла? — Нет, – вдруг будто бы испуганно отвечает, — хочу, чтобы ты осталась. — Почему? – резко спрашиваю я, и он содрогается. — Разве это важно? Я мотаю головой, хотя это не нужно. Затем медленно подхожу к нему и целую. Нежно, но очень настойчиво. Драко не выдерживает и углубляет поцелуй, проникая языком ко мне в рот. Хочу признаться, что жутко боюсь. Это мой первый раз. Нет-нет, целовалась я и раньше, не в каменном веке родилась. Я никогда никого не любила телом. Это страшно? Больно? Я боюсь. А он, тем временем, запустил руки под мою рубашку и положил на грудь, лаская ее сквозь ткань кружевного лифчика. У него такие родные и любимые руки. Под их ласками, даже такими мельчайшими, я готова улететь. Нетерпеливый стон вырывается из горла, заставляя Драко действовать быстрее. Он принялся расстегивать маленькие пуговички рубашки, но вскоре не выдержал и просто сорвал ее, что-то яростно шепча, про то, что я могла одеть более легко снимающуюся вещь. Он действовал нежно, пытаясь доставить удовольствие и себе, и мне. Его губы прошлись по моему животу, а затем язык залез в пупок, заставляя меня выгнуться от удовольствия. Руки поглаживали бедра, обтянутые колготками, так как юбка давно уже потерялась в вихре одежды. Я быстрым движением почти срываю его рубашку, когда сдали нервы ее расстегивать. От брюк, слава Богу, он избавился сам. Как и я от колготок. А он целует, все ниже опуская губы. — Прошу. — Выдыхаю я, и он рычит. Что значит это «прошу»? Прошу, уйди? Прошу, оставь? Нет, точно не это. Скорее, прошу, обними, прижми к себе так крепко, что пусть кажется, что ребра треснут от напора и силы. Никто из нас не заметил, как его рука медленно опустилась с груди на лобок, а один палец проскользнул ниже. Он вошел более чем спокойно, так как я была уже влажной. Приятное ощущение правильности расплескалось по телу. Да, я люблю его душой и телом. Навсегда. Да, будут такие люди, кто будет брезгливо морщить нос, говоря: «Фу, да он же Пожиратель», или же: «Фу, да она же грязнокровка». Но это не будет важно. Не сейчас. Никогда. Никто не узнает. Дальше все было, как в тумане. Я резко оказалась на роскошной кровати, которая появилась как раз во время. Спасибо комнате! Драко – на мне. И вот уже! Сейчас! Он входит в меня, бережно, чувствуя, как мои нетронутые стеночки сжимаются вокруг него. И я чувствую. И знаю, что это доставляет ему большое удовольствие. Но Драко продвигается дальше во мне, действует осторожно. Пока не натыкается на главное подтверждение, что он первый. Девственная плева не тронута. «Говорят, это больно» - лихорадочно думается мне. Я знаю, что он уже не сможет остановиться. Знаю, что должна испытывать счастье, эйфорию. Но сейчас чувствую только дискомфорт. Причем, должна заметить, очень резкий. Чувствую, как он натыкается на нее, растягивая, чуть надавливая. А затем резко затыкает мне рот бешеным поцелуем, кусает нежную кожу, исследует небо, проводит языком по ровным зубкам, и входит. Резко, но нежно. Быстро, но мучительно. И я кричу, слезы градом катятся по щекам. Он замирает на несколько мгновений, позволяя мне привыкнуть, притерпеться. Драко шепчет, что все будет хорошо, что это сейчас пройдет. И я верю! Не знаю почему, но верю. Хотя знаю, что он не верит. Он – не я. А я – не он. Через какое-то время понимаю, что он был прав, и боль стихает, оставляя только теплое ощущение, и тихий отголосок. И он начинает двигается. Вперед, назад. И, о Боже, это чувство не описать! Это что-то странное и отдаленное. Ты тут, но тебя нет. Ты расплываешься огромным океаном наслаждения. Все тело липкое, вязкое. Из него можно лепить все, что захочется. Ты один сплошной моток нервов. Задень одно место и почувствуешь, как все тело стонет, выгибается, ликует. Драко начинает двигаться быстрее, яростно вколачиваясь в мои бедра. Я и не против, лишь только подаюсь ему на встречу и стону. Царапаю его спину ногтями, лишь краем сознания замечая, что обязательно будут глубокие царапины. Но ничего, залечит. Стону, кричу, всхлипываю от наслаждения. Да, да, да! Еще! Еще! Он оставляет на моей шее красные засосы, прикусывает кожу, заставляя меня выгибаться. Входит еще раз. Почти полностью выходит, а затем резко снова. Боли уже почти нет, только совсем маленький ее отголосок. Но его не замечаешь, когда выгибаешься под ним. Знаете, это кажется настолько правильным, настолько нужным, важным. Что даже нет мысли, кто он и кто я. Есть только Драко и Гермиона. А остальное не важно. Через несколько минут от тесноты и жара Драко кончает, выплеснув мутно-белое семя на покрывало. И я, почувствовав его поцелуй, не сдерживаюсь, да и не пытаюсь, и отдаюсь в объятия оргазма. Повторюсь: и плевали мы на то, кем являемся. — Я пожиратель, — шепчет он, позволяя мне лечь на его правую руку и прижаться к нему. — Знаю, — как-то просто отвечаю, пожимая плечами. А он перебирает мои каштановые волосы, разметавшиеся по кровати. Приятно. Сколько мы тут пролежали – не знаю, и не хочу знать. Позже я объявила, что завтра занятия, и меня хватятся. Конечно, это было не более чем отговорка. Потянулась к его лицу, небрежно целуя его в губы. А затем стремительно натягиваю одежду, встав с мягкой постели, разумеется. И каждый раз укоризненно смотрю на него, когда какую-то из вещей приходится чинить. Он делает тоже самое, одеваясь. Но все исправляет простое репаро. Позже Драко смеется, подхватывает меня на руки, и мы падаем на кровать. Прямо в одежде. Запутываемся в бесчисленном количестве мягких подушек и одеял. Я смеюсь в ответ, пытаясь его оттолкнуть от себя. Через минуту мы утихаем, и просто лежим, задумчиво глядя в потолок. У каждого свои мысли и чувства. Они огромным изобилием кишат в голове. — Я люблю тебя, — чуть слышно шепчет Драко, и я таю. Затем приобнимаю его за шею, оставляя на скуле невесомый поцелуй, ничего не значащий, но такой нужный. — Тогда почему бросаешь? — спрашиваю, хотя прекрасно знаю ответ. Даже больше, я понимаю, что это решение более чем правильное. — Ты знаешь, – так же тихо отвечает он, а затем повторяется, — Я — Пожиратель, хочешь ты этого или нет, — заканчивает и обнажает свое левое предплечье, на котором отчетливо видно уродливую черную змею, от чего я тихо содрогаюсь, но через пару секунд еще тише прибавляет, — и я слишком сильно люблю тебя. Я встаю, пытаясь сдержать бессмысленные слезы, желавшие покатится по щекам тихим градом. Он не возражает и не держит. А охота. Очень. Уже у самого выхода из Выручай-комнаты я оглядываюсь, чтобы в последний раз так посмотреть на него. На того, кому отдала свою душу и тело. Драко смотрит в глаза, и мы не прерываем этот близкий зрительный контакт. Он смотрит в самую душу, и мне кажется, что я голая, хотя оделась уже минут двадцать назад. Мы стоим так минуту, а затем я нахожу в себе силы развернуться и уйти. Но, конечно же, прошептав напоследок заветные слова: «Я люблю тебя, родной. Спасибо». И могу поклясться, что слышала «И тебе спасибо, Ми». Прошла неделя. Состояние все хуже. Агрессия, апатия, раздражительность. Я смотрю на привычные любимые вещи и понимаю, что не нахожу их больше таковыми. А хуже то, что он не смотрит на меня, когда я смотрю на него. К сожалению, я часто чувствую на себе взгляды Драко, но посмотреть в эти серые глаза не могу. И не смогу. Мы все решили. Он – Пожиратель Смерти, я — Лучшая подруга Мальчика-который-выжил. Навсегда.